Если даже меня не вспомнишь... Глава 28

Глава 28. Охота на охотника. Предложение.
               

– Вы, действительно, предполагаете, что Лэнгли – это коммерческая фирма где-то в Англии? – улыбнулся Барт.
– Я всегда знаю немного больше,– заявил с апломбом Савл,– чем Вы способны предположить! Я даже знаю Ваше настоящее имя, Петер ван Бром.
После длинной паузы голландец произнес несколько коротких фраз и недобро резанул взглядом Савла. Фред, запнувшись, перевел сказанное:
– Как говорится, «во многие знания многие печали»,...так, кажется, по Библии. Хочу Вас порадовать, молодой человек. Вы никогда не станете старым. Печаль Ваша будет кратка. Как Ваша жизнь, которую загасят Ваши знания.

«Так, приятель,– подумал Савл, ответив на взгляд ван Брома простодушно-открытой улыбкой,– ...вот ты и клюнул на браваду недалекого «мочилы». Отныне, для тебя я объект «оперативного воздействия», которого, при случае, и припугнуть можно»:
– У таких, как я, напряженные отношения с Богом,– неторопливо ответил он,– и я не читаю Библию. Вообще не читаю книг. Для моей работы, господин Барт, или, ван Бром – это, как вам удобней – мне требуется хорошее зрение и светлая, не забитая книжным бредом голова.
– Нам удобнее, чтобы Вы называли меня Стаафом Бартом. Я устал. И меня клонит в сон...– почти на шепот перешел голландец,– ...прежде чем я отключусь, скажите, откуда Вы знаете мое имя? От этого ответа зависит многое...и Вас я не знаю.
– Можете называть меня Саул,– чуть помедлил с ответом Савл.
– Странное у Вас имя. Саул. Ослушавшийся Бога...Это из Ветхого Завета..., но я хотел бы услышать о Петере ван Броме... 
– Шрам через всю щеку – напоминание о неудачном броске ножа, застарелый ожог на виске, ну, и Ваш медальон... Мой друг, которого когда-то не бросили умирать в Калахари, кое-что рассказал за рюмкой. Поэтому, я не бросил Вас.
– Фрэнки!– немного оживился Барт.– Он остался жив... Я рад это слышать..., хороший солдат. Насчет неудачного броска, это Вы зря. Бросок был удачный. Для меня... Вы служили вместе?
– Я познакомился с ним в одном из кабаков Форта Солсбери. Он потерял всех своих товарищей, а я вообще сидел на мели. Заказов не было. А тут появился...Фрэнки. Выпили...пообщались. Фрэнки знает языки. А я, хотя, лет пять как рванул из Польши, полиглотом не стал. Специфика другая. Совершенствую, так сказать, армейские навыки. Вот, и кручусь в этих краях. В общении особых проблем нет. Русских тут достаточно. Особенно в Намибии. Но, я одиночка. «Дикие гуси», правда, тянут к себе. А я не летаю в стае. Фрэнки русский француз. Потому, вероятно, Вы его и прозвали – Фрэнки...
Савл говорил медленно. Как бы, вспоминая. Фред, верно оценив ситуацию, тактично подыгрывал ему.
– Полгода назад...,– вздохнул Савл, продолжая свою историю,– мы с Фрэнки, вообще-то я звал его иначе, застряли по делам бизнеса в Иоханнесбурге...– и Савл довольно красочно изложил происшествие, которое на самом деле имело место быть приблизительно в то же время. Дело было громкое. Полиция вычислила банду громил. Взять живыми не удалось никого. Двоих ликвидировали. А двое с боем ушли. Савл рассчитывал, что голландец слышал об этой истории. Тем более, что погоня за теми двумя была в лучшем стиле Голливудских боевиков. Со стрельбой, визгом тормозов и многочисленными авариями. В «Претории Ньюс» целый разворот был посвящен тогда событиям этого дня. А теле-новости три часа держали в напряжении весь город.
– Мы с приятелем потерялись тогда,– задумчиво продолжал Савл,– но прессовали нас так плотно, что я даже не пытался найти его. Завис у знакомой шлюхи и не дышал даже. А затем, как черт из табакерки, появился этот, как его...? – Савл вопросительно посмотрел на Фреда.
– ...сержант Роб Кайзер,– ответил тот.
– Да. Сержант Кайзер,– подтвердил Савл,– ...и предложил войти в «дело». Очень выгодное, как говорил он, но опасное. А когда терять нечего, можно рискнуть всем. Фрэнки я так и не нашел. И рискнул крайне неудачно. И вот, теперь мы с Фредом выбираемся неизвестно откуда, пытаясь пробиться непонятно куда...А тем, что были с нами, повезло еще меньше. Они попали в места значительно более горячие, чем Калахари в полдень, без малейших шансов выбраться оттуда.
– А вы уверены...,– пробормотал, поднявшись на локоть, Барт,– что мы не находимся в тех же местах? Только момента перехода не заметили.–  И добавил, в упор посмотрев на Савла,– так, как насчет моего предложения? Если меня не подштопать вовремя, боюсь, Вы просто не успеете принять его. Вот, и деньги я предлагаю приличные. За работу, вполне легальную...и достойную. Не то, что ваш «прогремевший бизнес» в Йоханнесбурге. 
– Бросать Вас я и не собирался,– заметил Савл.– Доставлю, если получится, в ближайший шпиталь,– и, заметив недоуменный взгляд Фреда, поправился,– ...больничку. Переведите оба значения, Фред. И напомните ему, что у меня иногда проскальзывают польские слова. И зже полака. Я же поляк. Скажите ему, что подумаю. Спросите, как намерен он работать – на территории Ботсваны, или Намибии?
– Здесь у меня...– попытался дотянуться до грудного кармана Стааф Барт,– ...карт-бланш от президента Кхамы. А Намибия вообще непроблемна. Там я свой. Цель – выйти на след объекта.
– Вы это ищете?– Савл протянул Барту маленький черный прямоугольник.
 
...Уже более двух часов Савл гнал броневик к отдаленным горам, застилающим линию горизонта. Солнце медленно опускалось за сглаженные вершины. Тени от встречающихся на пути деревьев, становились все длиннее. Прохладный ветер, бьющий в лицо сквозь разбитые стекла кабины, нес ставший давно привычным запах пыли и густого разнотравья. Стекло противно хрустело под ногами, и отдельные осколки его, застрявшие в резиновом уплотнителе, отражая лучи уходящего светила, выстреливали в глаза яркими, разноцветными искрами.
Дороги практически не существовало. Деревья, валуны, заросли густого кустарника очень замедляли продвижение. За спиной все было тихо. Поэтому, Савл, экономя время, не останавливался. Долину необходимо пересечь засветло. Где-то там, в горах Тсванонг, существовали места, где горы эти рассекались серпантинами узких дорог. Если бы Стааф раньше, до того, как пришлось сползать в эту долину, поведал о своих планах, возможно, броневик так бы и двигался по трассе. А вечером раненным могла быть оказана необходимая помощь. Судя по всему, Барт, действительно обладал большими полномочиями. То, что он вступил накануне в бой, объяснялось просто. Где-то там были части СВАПО, прорвавшиеся, очевидно, с территории Намибии. Или, просто здесь застрявшие. То, что голландец не «стукнул» военной полиции, тоже объяснялось вполне. Он еще не сделал определенных выводов относительно личности и намерений пленивших его людей. А вот теперь, Барт предложил выгодную, но, как он сказал, опасную работу. Хорошо, если этот, очевидно многоопытный, инструктор RECCE клюнул на «туповатого, умеющего только воевать, поляка». Хорошо, если так. «А если...,– разглядывая приближающиеся горные склоны, размышлял Савл,– хитромудрый голландец, сделав вид, что «клюнул на живца», поверив истории о том, что где-то на границе Зимбабве и Ботсваны существует древний, заброшенный город, а человек, сбивший «вертушку» Барта, всего лишь бродяга и неудачник, на самом деле, ситуацию прокачал правильно. Понимая, при этом, что одному ему нас не взять, не выбраться, демонстративно раскрыл все карты. И вот, теперь он, Савл, не только спасает жизнь Петеру ван Брому, а и помогает тому легко заработать свои десять миллионов баксов. И слабость Петера, и его постоянные провалы в беспамятство, это всего лишь возможность уйти от косвенных вопросов, на которых любой оперативник легко «завалит» своего подозреваемого...».
 
Впереди, среди пологих песчаных берегов появилась неширокая и, судя по мелкой ряби на поверхности воды, довольно мелкая речушка. Напуганное шумом двигателя небольшое стадо страусов, покинув водопой, укрылось в густых зарослях другого берега. Значит, людей здесь нет. Савл, не глуша мотор, с немалым удовольствием выпрыгнул из кабины и, слегка размявшись, открыл дверь броне-отсека. Увиденное там ему, определенно, не понравилось. Барт лежал на спине. От сильной тряски у него вновь усилилось кровотечение. Темное пятно расползлось почти по всей грудной клетке. Голландец дышал с трудом. И при каждом вдохе слышался тяжелый, прерывистый хрип. Плох был голландец. К тому же, без сознания. Савл сделал ему перевязку. Вколол то, что нашлось в аптечке и, брызгая водой в лицо, пытался привести его в чувство. Наконец, Стааф пришел в себя. Инженер полу-сидел на каком-то тряпье. Глаза его были открыты. Но, похоже, он был не в себе. Дышал часто и неглубоко. Савл осмотрел рану Фреда. Кажется, началось заражение. Если до утра им не будет оказана квалифицированная врачебная помощь, дальнейший путь, очевидно, придется продолжать одному. В принципе, оба его компаньона не являлись друзьями или сослуживцами. Кроме того, на данный момент они оказались весьма серьезной помехой. Фред, нарушив конкретные инструкции, превратился в неподъемный балласт. А Петер ван Бром элементарно опасен. Савл сыграл роль примитивного искателя приключений. Голландец сделал вид, что поверил этому...
«Так, что же мне сейчас делать?– спрашивал себя Савл,– два человека. Один –
штатский дилетант. В «деле» почти никакой. Другой – супер-профи. Опасен чрезвычайно. Думаю, кое-о чем догадывается. «Если сомневаешься,  убивай...». Вполне резонно полагал товарищ Че. «Нет человека – нет проблем»,– говаривали сицилийские мафиози. Кто-то из борзописцев присвоил их бандитскую «мудрость» и приписал ее Сталину. Истинно учили предки, что «даже осел сумеет лягнуть мертвого льва». Интересно, как поступил бы на моем месте Димыч? Тогда, на маршруте, он ликвидировал двух девчушек, собирающих какие-то коренья, лишь потому, что они заметили группу Савла. Вполне возможно, что и не заметили вовсе. Но, Димыч решил сомнение в свою пользу. «На войне, как – на войне»,– мрачно прикрылся он в тот момент своей излюбленной фразой. Легионер лишь исполнил закон крайней необходимости. Не для того они, вместо того, чтобы прямо выйти к полосе Каприви, сделали немыслимый крюк, едва не сгинули в диких пространствах зимбабвийских болот Сиома Нгуэзи, чтобы их обнаружили совсем у цели. Но, здесь двое раненных. Один из которых некогда спас жизнь Димычу, а второй доверился Савлу, как Богу. Бросить их здесь, это значит не заплатить по счетам Димыча и оказаться подлецом не столько в глазах Фреда, сколько в своих собственных выглядеть фирменным Иудой. Так что, на данный момент эти люди свои. Ты прав, Димыч. На войне,как – на войне. Но я еще не вышел из боя. А на войне своих не бросают».

Капитан машинально обошел броневик, корпус которого был буквально иссечен пулевыми отметинами. Прошел напрямик через речушку на противоположный берег. Дно оказалось плотным, не заиленным. Глубина не превышала полуметра. Яркие мелкие рыбешки мельтешили в быстрой, довольно прозрачной воде. Берег местами был плотно утоптан. Очевидно, здесь находилось место водопоя. Следовательно, в радиусе нескольких километров просто быть не могло каких-либо транспортных сообщений. И следов присутствия человека тут не наблюдалось. Зато, неподалеку привлек внимание большой, метра за три высотой, почти обесцвеченный жестоким тропическим солнцем валун. Савл неспешно обошел его вокруг и поразился, насколько эта булыжина оказалась похожа на выщербленную голову известного сфинкса, охраняющего акрополь Гизы. И даже подобие носа здесь также имело весьма заметный скол.
Савл быстро и с огромным удовольствием ополоснулся в воде, которая оказалась не только чистой, но удивительно холодной и пахла терпким разнотравьем. И вкус имела едва уловимо-горьковатый. Наполнив фляжку, он, вернувшись в броне-отсек, протер свежей водой лицо Фреда, смочил ему губы и дал напиться Стаафу Барту. После чего, взяв лопату, вернулся к объекту «сфинкс» и у подножия его надежно прикопал алмазы, которые постоянно приходилось носить с собой. Слишком уж неопределенным стало ближайшее будущее. И очень не хотелось оказаться лжецом, пусть и невольным, перед памятью покойного Гервига Ламирахта. Вместе с камнями, завернув в кусок целлофана, Савл спрятал пистолет «Мамба», который был обнаружен им в запасах сержанта Кайзера. Прикрыл схрон большим плоским булыжником, под который, в свою очередь, положил «Беретту», сняв предварительно этот ствол с предохранителя. Искушение оставить «Мамбу» себе было велико. «Машинка» эта совсем недавно проявилась в Родезии. Савл с пистолетом ознакомился. Но, обычно, он предпочитал иметь дело с оружием, к которому привык. А родезийское новшество, в силу некоторых обстоятельств, не внушало ему особого доверия. Не потому, что оружие было никчемным. Нет. «Мамба» – ствол отменный. Только однажды на «Базе» под Луандой Савл отстрелял всю обойму, пятнадцать патронов «Пара» с экспансивной пулей. С тридцати метров. В шеренгу накопившихся за несколько месяцев пустых бутылок. Некоторые из них совсем не запыленные, еще хранили специфический запах вчерашнего незатейливого мероприятия. Савл стрелял, как троечник. Димыч сильно посмеялся над этим результатом. «Человек со стволом всегда найдет цель в жизни!»,– прокомментировал он, демонстративно неспеша меняя магазин «Мамбы». Быстро, как шутя, использовав боезапас, обнаружил две разбитых бутылки из восьми. «Ведь, мы с тобой вчера шесть флаконов побороли,– чисто по-русски почесав затылок, виновато пробормотал он,– ...вот рука на них и не поднялась». «А кто предложил разбавить эти флаконы спиртом из моей фляжки? – ехидно возмутился Савл,– тоже мне, Вильгельм Телль. А то – человек со стволом, человек со стволом. Не ты ли вчера предложил помянуть лучшие традиции русского офицерства? Вот, мы и откушали...чуть ли не ведро». «Денис Давыдов,– пробормотал Димыч,– откушивал, в лучшие свои времена, пять штофов. И вообще, когда пьешь, нужно знать меру. Иначе, легко выпить меньше. А жизнь слишком коротка, чтобы пить мало»...

...Вспомнив тот день, Савл вздохнул, тщательно замаскировав свой схрон, внимательно осмотрелся и вернулся к машине. Отогнав броневик метров за двести, разогнался и на максимально возможной скорости успешно выскочил на противоположный берег. Хотя, до последнего момента опасался, что такая тяжелая техника застрянет в предательском мелководье. Характер местности оставался прежним. Огромные валуны, которые постоянно возникали на пути, заросли колючего кустарника и море слоновой травы, в которой скрывались мелкие, но чрезвычайно неприятные булыжники. Из-за них броневик всякий раз резко швыряло в сторону. И не хотелось думать, что происходит в этот момент там, где по металлическому полу бросает во все стороны полуживых, или полумертвых, Стаафа и Фреда.

...Саванна постепенно оживала после дневного зноя. Какие-то рыжеватые животные, очень похожие на собак, небольшой стаей минут пять гнались за броневиком. Что удивительно, молча. Спугнул их хриплый львиный рык, услышанный Савлом даже за ревом двигателя. Ближе к горам травянистая местность стала совсем открытой. Большое стадо зебр кинулось в сторону от машины и попало в зону внимания охотящихся львиц. Одна из полосатых нарушила основное правило саванны – не покидать стаю! И отошла чуть в сторону. Савл с интересом наблюдал, как львы, очень синхронно отсекли зебру от сородичей и погнали ее к ближайшему кустарнику, где животное заметно теряло в скорости. «Я тоже отбился от стаи...,– пришло в голову внезапное сравнение,– хищники дышат в затылок. Тот же ван Бром. Матерый волчище. А недавно он дрался на моей стороне. Правда, индейцы мескито говорят: «Если волк порвал твоего врага, это не означает, что он стал твоим другом». В этот момент, воздух, словно, запульсировал в ушах. Гулкие, такие знакомые звуки! Вертушка. И, судя по шуму двигателей, не одна. Заходят сзади и слева. Савл мельком взглянул на пулемет. Приклад на соседнем сидении. Ствол уткнулся в разбитое ветровое стекло. «Стрелять на ходу, одной рукой. В белый свет, как в копеечку... Если откроют огонь на поражение... Впрочем, вряд ли им нужен «холодный груз»...

Вертолет модели «Хьюи». «Ирокез». Машина устаревшая, но весьма эффективная до сих пор. И опробована со времен войны во Вьетнаме. «Такое ощущение,– подумал Савл, наблюдая за эволюцией «вертушек»,– что весь Юг континента – это музей раритетной техники и оружия». Тем временем, одна из «птичек» плотно зависла над броневиком. Видимость ушла в ноль. Дышать стало совершенно нечем. Пыль забивала глаза и глотку. Тут с неба прогремела длинная пулеметная очередь. Обзор отсутствовал, было очевидно, что бьют «на упреждение», требуя немедленно остановиться. Савл приказание выполнил.  Но, в ожидании развития ситуации, остался сидеть в кабине. Несмотря на то, что невидимый отсюда вертолет продолжал грохотать над головой, пыль потихоньку стала рассеиваться. Сухая трава, мелкий песок и какой-то мусор воздушным потоком разметало во все стороны. Второй борт приземлился где-то совсем рядом. Пыльный вихрь, словно, материализовал несколько быстро перемещающихся фигур с оружием и в камуфляже. Два ствола в дверцу. Лица под красными беретами, как черные маски свирепых африканских богов. Белозубые рты открыты в беззвучном крике, потому что грохот двигателя глушит любой звук. Савл медленно переместился из кабины на землю. Так же медленно, до уровня головы поднял руки ладонями вперед. Жестом указав на подплечную кобуру, очень аккуратно, двумя пальцами, извлек пистолет. Бросил его в оседающую пыль. И тут же схватил жесткий удар в затылок, от которого мгновенно потерял сознание.


http://www.proza.ru/2017/01/31/446