Семь монет из красного золота. Часть третья

Старуха, с заплетёнными в седые косы колокольчиками, была увешана забавными игрушками - зверьками и человечками, цветами и орехами - пучками трав и длинными разноцветными лентами. О её приходе оповестил ветер, принёсший из-за поворота еле слышимый звон. Он хлопнул в ладоши, привлекая к себе внимание, и полетел над посёлком, расталкивая шепотки, споры и дымные хвосты из труб.
- Банра идёт, Банра!!! - имя гремело барабаном, зазывало цирковым глашатаем, свистело боцманской дудкой, хлопало полосатыми флагами, ловко прыгало через обруч, охваченный пламенем, стучало каблуками и приплясывало.
- Кого ещё нелёгкая принесла? - недовольно заворчали взрослые.
А дети сразу же окружили пёструю фигуру, странно-неуместную среди серьёзного Мира.
- Меняю, меняю, - запела старуха неожиданно молодым, ясным голосом. -
Меняю цветок на прокисшие лица,
Улыбку - на спину, согнутую горем,
Орла-быстролёта - на крошку-синицу,
Меняю, меняю - не чванясь, не споря.

Меняю орехи на стыд и забвенье,
Шута - на тщеславье и дутые щёки,
Фонарь - на пустое, вне сердца, моленье,
Меняю, меняю - без ссоры и склоки.

Меняю надежду на тусклые очи,
Любовную страсть на золу и угары,
Костёр карнавальный - на скудость толочи,
Меняю, меняю - без меры и тары.

Банра кружилась, и вместе с ней плясали дети, подпрыгивали собаки, свистели птицы на ветках, покачивались заборы, громче шипело масло на горячих сковородках, быстрее выбивалась пыль из половиков, сноровистей запрягались лошади, звонче пел молот в кузнице, шире открывались глаза и души.
Множество игрушек перекочевало в ребячьи руки - просто так. Множество лент легло на девичьи волосы - просто так. Множество трав подарили себя женщинам - просто так. Множество камушков - на удачу, на Силу, на верность - осели в карманах мужчин - просто так.
Старуха раздавала богатство, но его не становилось меньше. И по-прежнему, она была увешена с головы до ног, словно пряничное дерево. Она оглядела людей и спросила так, словно обращалась к самой себе:
- Кажется, всю суету подобрала, всю пыль из углов вымела, все распри в мешок сложила. Или не все?
Она повела рукой, точно была слепа, и зашептала:
- Вижу, вижу цветочек подвядший. Слышу, слышу, как слёзы пол точат. Чую, чую сердце в клетке. Ох-хо-хо!!! Так и до беды недалеко. Пойду заберу...
И она поднялась на высокое крыльцо.
- Пошла прочь, бродяжка! - гаркнул из-за двери мужской голос.
- Я за своим пришла, хозяин, - откликнулась Банра, и колокольчики в её косах зазвенели.
Дверь распахнулась, и пузатый, как пивная бочка, мужик толкнул старуху в грудь.
- Твоего тут только - хвост от кошки драной! - захохотал он. - Забирай, мне он не нужен!!!!
- Хвост мой, ко мне!!! - громко и молодо крикнула Банра, и девочка лет десяти вышла из дома.
На её ладони горела монета из красного золота.
- Я забираю то, что тебе в тягость, то, что тебе не нужно. Я забираю свой хвост! - повторила старуха и бросила под ноги ребёнку золотую розу.
Исчезла Банра и девочка. Вместо них на дворе возник дикий зверь. Чёрные лапы когтили воздух, а янтарные глаза пристально следили за онемевшим человеком. Раздался хохот, и ягуар скользнул тенью в провал между минутами.