Быт, праздники и радости жизни

Вспомню еще разок про золотые годы раннего детства. Каша тогда казалась мерзкой, отвратительной жижей. Особенно манная. Мама с тихой надеждой рисовала на ее гладкой поверхности магические узоры вареньем, инкрустировала её ягодками, но тщетно. Разборчивый гурман в ползунках в лице меня не велся на провокации. Я виртуозно вылавливала ложкой самое вкусное, оставляя кашу на ее прежнем законном месте - в тарелке. А теперь вот с удовольствием поглощаю ее и другие виды каш по утрам - старею видимо.

Еще одна вещь, которую я спустя много лет безумно полюбила - это неописуемой вкусноты папино домашнее вино из винограда сорта изабелла. А тогда - в детстве - огромные стеклянные бутыли заткнутые пробкой и щедро замазанные пластилином для большей герметичности казались мне чем-то космическим. Тонкая трубка выходила из центра пробки и спускалась в маленькую бутылочку с водой. Как только мистический процесс приготовления вина начинался, в квартире, словно метроном, и днем и ночью слышалось чарующее “бульк-бульк-бульк...” Уткнувщись носом в стекло мы с братом зачарованно провожали глазами воздушные шарики от самого их зарождения, до выбулькивания наружу. А потом прозрачный рубиновый напиток разливался по красивым старым бутылочкам и отправлялся в подвал - на выдержку.

Не менее завораживающим и вызывающим целый букет бурных эмоций процессом была замена резиновых прокладок в смесителях. Причиной всему - старые ржавые трубы и вентиль, малейшее прикосновение к которому грозило обратить его в прах, а весь дом залить водой. Антиквариат, одним словом. Хотя и без этого в те памятные дни кухня обдавалась фонтаном брызг, задорных для детей и катастрофических для взрослых. Кран откручивался наживую, мама с помощью кастрюли самоотверженно сражалась с потоком воды, папа под её прикрытием проводил сантехнические работы, а мы с братом восторженно визжали, подглядывая за водной баталией в щель дверного проема. Вот так.

Не знаю, как в остальном мире, но в нашей стране с приходом зимы всегда наступает жилищно-коммунальный коллапс. Кошки прячутся по подвалам, в квартирах зябко ёжатся холодеющие батареи, обогреватели натужно гудят, пытаясь привнести хоть каплю тепла в небольшую хрущевку, а мама греет простыню на кровати спасительным горячим утюгом. Вылетая из ванны, преодолевая просторы вечной мерзлоты мы с братом бежали к спасительному островку и, забираясь под одеяло с головой с удовольствием вслушивались в тепло, переползающее с простыни сначала на ноги, а потом и выше, пока не погружались в безмятежный и счастливый детский сон.

И конечно же, отдельным пунктом детских восторгов являлись праздники. Не только из-за подарков, вовсе нет. Я устраивала фееричные театрализованные представления. Готовиться начинала наверное за месяц, писала сценарий, мастерила костюмы и по возможности привлекала к участию всех, кого можно было привлечь. В ход шло всё - от дефиле в необычных нарядах из бумаги до акробатических номеров. Взрослые наблюдали мои экзерсисы очень внимательно, чему я благодарна и по сей день.
А еще обязательно включалась музыка. Сначала слушали пластинки, потом на бельевом шкафу поселился огромный бабинный магнитофон, а позже уже и кассетный. Но это все мелочи по сравнению с тем, что кто-то в свое время очень мудро научил меня петь частушки, да еще какие! Гости затихали, ребенка водружали на табурет, папа доставал из кладовки аккордеон, и уж тогда душа безудержно неслась в рай под вдохновенное: “Шла корова по мосту, а на ней написано: “Уберите Горбачева, президента лысого!” Восторг окружающих в этот момент зашкаливал и вырывался густыми переливистыми клубами в открытые форточки.

Время шло, дети росли, и довольно быстро табуретка мне стала мала. В те времена папа на семейных торжествах доставал уже не аккордеон, а гитару и пел чудесные песни, которые я очень быстро запомнила и вторила ему своим детским голоском. И до сих пор, когда он берется за инструмент, все замирают в благоговейном трепете, а потом льется песня. Кто-то поет, а кто-то думает о чем-то своем. И всем в этот момент тепло и радостно.