4-й Сказ. Пропавший Пупсик и жаба

 
4.ПРОДОЛЖЕНИЕ.
 
О потерявшемся Пупсике и о том, какой вред
приносит брошенный, где попало мусор. 
 

А в это время, на опушке Тубанского леса, на дне Заброшенного Колодца, сырого, пустого и грязного, на куче старого мусора, сражался за свою жизнь Тринадцатый Пупсик, ещё один маленький небесный малыш, принесённый звездным дождём. 
 
Он ещё не умел думать и мысли его, больше похожие на обрывки воспоминаний, чем на мысли, обречённо роились, как пчёлы, оставшиеся поздней осенью без своего улья. Он дрожал от холода и искал в кромешной темноте что-нибудь родное и тёплое, но кроме обычной земляной жабы, которая приняла его за еду и прыгнула за ним в колодец, рядом никого не было. 
 
Пупсик не знал, что в его жизни всё должно быть совершенно по-другому. Он вообще не понимал, что именно с ним произошло. Ему было очень страшно, холодно, голодно и темно, но он думал, что всё так и должно быть, ведь, он был ещё слишком маленький, чтобы рассуждать. 
 
Единственный шанс спастись – объединить все обрывки воспоминаний, осознать, что произошла роковая ошибка, собрать оставшиеся силы, взлететь и выбраться из колодца, а для этого, ему нужно было сосредоточиться на своём желании найти родное тепло, он это чувствовал на подсознательном уровне и очень старался. Но жаба не давала ему это сделать – она постоянно нападала на него и отвлекала его от зарождавшихся мыслей об освобождении из плена –  он был вынужден постоянно думать только о том, чтобы спасти свою жизнь именно от этой конкретной жабы. 
 
Тринадцатый Пупсик, как и все остальные звёздные малыши, был послан в Тубанский лес, чтобы в процессе обучения, стать сначала, Жориком, затем, Сказом, а потом, Хранителем. Именно на него была возложена более сложная и ответственная задача, о которой никто из старых Сказов не знал и даже не догадывался. И никто, конечно же, не мог предположить, что Белый Елень, призвавший Хранителей, может случайно наступить на обыкновенный треснувший горшок, глиняный и старый, выброшенный кем-то за ненадобностью. Горшок окончательно хрустнул под тяжестью Еленя и впился в его ногу всеми своими осколками в самый неподходящий момент, – в тот самый момент, когда все звёздные малыши приземлялись и кружили невысоко над землёй. Елень от неожиданности и боли мотнул ветвистыми рогами и случайно сбил на лету Тринадцатого Пупсика, который изменил траекторию своего полёта и попал аккурат на самое дно злосчастного колодца. 
 
Про существование Тринадцатого никто из Сказов не знал, а поэтому, его прибытия не ждали, а раз не ждали, то и не хватились, а раз не хватились, так и не начали искать. Сидя в колодце, он слышал стих-считалочку, которую сочиняли и пели Ежи, собирая его звёздных братиков и сестричек по Тубанскому лесу, и даже один раз сумел пискнуть, после того, как Лисица спела о Двенадцатом. Но глупыш сделал это не потому, что хотел намекнуть, что есть и Тринадцатый Пупсик, и даже не потому, что хотел позвать на помощь, он пискнул потому, что почувствовал в голосе Сказов любовь и попытался подражать их интонациям, только и всего. Никто, разумеется, этот писк так и не услышал. 
 
Жаба смотрела на него голодными глазами и ждала, когда у вкусного, по её мнению, Пупсика иссякнет сила и он перестанет защищаться - стрекаться и сверкать. Сил, у слабеющего с каждым часом Пупсика, оставалось всё меньше и меньше, а жаба нападала на него всё чаще и чаще. Так прошла ночь, за ней прошёл день, и минула ещё одна ночь, и прошёл ещё один день. Начиналось самое страшное, что может случиться с будущим Хранителем – от ощущения никому ненужности, в его сердце и в голове начала поселяться холодная тьма. Наступала следующая ночь. Тринадцатый Пупсик лежал и смотрел вверх, в его голубых глазёнках отражалось родное звёздное небо, кусочек которого был виден со дна колодца, но он уже почти ничего не чувствовал ни умом, ни сердцем. 

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.