Гордая птица любовь часть 3

   Наташа затаила дыхание, боясь пошевелиться.
Она понимала, как больно  Евгении Ивановне тревожить старые раны.
Женщина с грустью посмотрела на часы, и продолжила:

   - Как монотонно стучат часы….  Как и тогда….
Он уехал, а для меня наступили невыносимо  тяжёлые дни и ночи.
Я тосковала по нему смертельно!
  По ночам  слушала тиканье часов и отсчитывала минуты, часы, дни и недели,  проведённые без него.
Каждый день я  с нетерпением  заглядывала в почтовый ящик в надежде обнаружить в нём солдатский конвертик без марки!

  А Любка, зараза такая! – рассмеялась Евгения Ивановна, - в это время устроилась работать  почтальонкой на почте.
И,  представь себе: первое же письмо от Юры взяла и  скрыла от меня!
Я жду-не дождусь от него весточки, а она   перехватила то письмо, узнала   номер полевой почты   и написала  ему первая!
Сколько было писем от Юры мне ещё – сказать не могу, но то, что она   их скрывала от меня – знаю точно!

   И вот,  прошло почти три недели с момента его отъезда.
 Писем  всё  не было…
Я переживала  страшно, не зная, что и думать!
В голове всякое перебирала….
 Спрашивать о нём у  матери или его друзей было неловко – подумают, что Юра бросил меня, потому и не пишет, а я, выходит, сама ему   навязываюсь. Гордость мне не позволяла пойти на это!
Успокаивала сама себя тем, что в первые дни службы ему не до писем, и продолжала надеяться и ждать…

   Как-то в один из декабрьских дней я была на репетиции в клубе.
 Ко мне подошёл его друг Генка и спросил, что  пишет Юра.
Я растерялась, не зная,  что ему ответить, и пошутила:
   - А он мне не пишет! Наверное, нашёл лучше меня…. 
И, поглядывая в сторону Любки, стоящей неподалёку, пропела ему частушку:
   - У соперницы моей тоненькие ножки, голова, как у змеи, голос – как у кошки.

 Генка перехватил мой взгляд в её сторону, потом перевёл его на меня.
 Помолчав секунду, как  будто анализируя происходящее, он достаточно громко произнёс:
   - Жень, не верь никому! Сплетни это всё!  Не было у них с Любкой ничего!
   - А ты откуда  знаешь - было или не было? Доверенное лицо у них, что ли? – спросила я ехидно, как будто и вправду уже давно  была в курсе их тайных отношений.
   - Говорю так, потому что знаю, что Юрка  тебя любит! – ответил он мне, и бросил колючий взгляд в сторону Любки.-  А,  Найду…  ты  прекрасно знаешь – она сама  вешается на всех подряд.
Не переживай!  Жди! Напишет тебе Юрка!

   Я кивнула головой, и отошла от него.
Сердце бешено заколотилось от горечи и обиды. Так не хотелось верить в то, что Юра меня забыл, что  предал наши с ним мечты, нашу любовь….
   Но ведь сплетни  не вырастают на пустом месте?  Значит, всё-таки, был какой-то повод для разговоров?
  Когда  натыкаешься на вкрадчивые намёки друзей, подлавливаешь их на  полуслове, чувствуешь недомолвки, то волей-неволей начинаешь подозревать в неискренности тех, кому доверял….
  Я не смогла оставаться дальше в клубе, и,  сославшись на головную боль,  ушла с репетиции домой.
 Уткнувшись в подушку,  проревела всю ночь до утра….
В моё сознание скользкой змеёй заползло  необъяснимое   предчувствие надвигающейся беды….

   А через два дня  иду из школы домой -  уже вечерело,  а навстречу Любка «плывёт».  Поздоровалась, и с таким сияющим видом сообщает  новость:
  - Жень, а мне Юра письмо прислал.

Я почувствовала, что внутри меня что-то оборвалось и в одно мгновение омертвело!
  « Как письмо? Почему письмо? Почему ей?» – пронеслось в голове.
 До сих пор удивляюсь, как я тогда сдержалась  и не рухнула наземь от такого удара в спину?
 Наверное, и в самом деле была  слишком   гордой  и сильной, что смогла  устоять на ногах.
 

  Я не показала, какую нестерпимую боль причинили  её слова, и как  колючими осколками разлетелись в голове    мысли, обращённые к Юре:  «Значит,  для  Любочки своей ты нашёл время написать  письмо, не забыл, истосковался, чёрт тебя подери! -   а для  меня – нет? Я  для тебя ничего уже не значу? Так себе, значит, да?  Наивная дурочка!  «Финтифлюшка»! Игрушка! Кукла для забавы!?
 Ну,  и катись к своей шалаве!
А я  и без тебя проживу!»

 Любка смотрит на меня сверлящим взглядом, ждёт реакции на свои слова.
   А меня тут  словно огнём опалило!
 Думаю: слёз моих ждёшь? А вот дулю тебе! Не дождёшься!
Рассмеялась ей в лицо и выдала:
  - Вот и замечательно!  Я боялась тебе признаться в том, что  у меня объявился  новый ухажёр! Думаю, вдруг сообщишь Юрке.  Но раз уж он   написал тебе первой,  значит, ты   - его судьба!
 Я же знаю, что ты в него  по уши влюблена! Так что,   я передаю его тебе со спокойной совестью. Бери  и пользуйся!
 Мне он больше не нужен! Я нашла ему замену!

Развернулась на месте – и с гордо поднятой головой пошла дальше.
 И знаешь – спиной почувствовала, как я пришпилила  её  к земле   своим  признанием!
Она онемела, ошарашенная такой новостью!

   А сама ….
Сама  оказалась  убитой наповал!!!
Но… одному Богу известно, чего мне стоила эта сцена!
Не зря говорят: когда плачут глаза – видят все,  а когда плачет сердце – видит только Бог!
  Мир для меня тогда потух….
Даже сейчас, спустя почти полвека, я не могу вспоминать ту боль и обиду  без мурашек по телу  и  холода внутри….

   Евгения Ивановна замолчала, а потом рассмеялась и, вытирая навернувшиеся на глаза слёзы, грустно пропела:
   - Ка бы не было дорожки – не было б и полюшка,
     Ка бы не было милёнка – не было б и горюшка.
   Вот так вот бывает, Наташенька, в жизни!
Перешла мне дорожку лучшая подруга, позавидовала нашему с Юрой  счастью, пошла «напролом сквозь бурелом»  и хладнокровно разрушила и мечты, и смысл всей моей жизни….