Ржавый

Вован проснулся сразу, и тут же вспомнил все подробности своего вчерашнего разговора с дядей Петро, машинистом. В общем нормального разговора, хотя…
- Окончишь девятый класс без троек, похлопочу за тебя в техникуме, не сможешь учиться на четверки — забудь о профессии машиниста. Бестолковые бараны нам в депо не нужны!
А ему нужна эта учеба! Тепловозы можно водить и без физики, только нужные кнопки нажимай, да контроллер отслеживай. Опыт же придет с годами, от этого никуда не деться.
Но ведь с дядь Петей не столковаться, он будет гнуть свою линию… Придется делать вид, что он хочет учиться, хотя его с первого класса воротит от книг и школьных  наставников.
- Ты в школу сегодня думаешь идти? - в приоткрытую дверь заглянула  тетка Зоя. Тон у нее как всегда просительный, с племянником нельзя по-другому.
-Я еще не решил, - буркнул Вован и отвернулся к стене. - Если что, на второй урок успею. Мне еще голубей кормить.
Великовозрастный балбес Владимир Лалак — горе горькое семьи Мельниковых. Потеряв в нежном возрасте отца и мать: первого зарезали на  зоне, вторая спилась позже, он был взят в опекунство родной сестрой алкоголички. А у той свои детушки — Игорек девяти лет от роду и Валя, девка на выданьи.
Рос подросток грубым и никчемным существом, ни от кого не желая зависеть, по делу и без дела вступая в драчливые споры, благо дурной силой не обделен. Дружить с ним никто не хотел, не умел Вован дружить… Учился он плохо, ни один предмет его не интересовал.
Единственное, от чего он загорался — от вида тепловоза ТЭ-3, на его глазах зеленого красавца пригнали из Харькова, половина города собралась тогда на смотрины. Возбужденный Вован крутился тут же.
Как-то вышло, маневровые локомотивы ТЭМ2, 4, 19, 28, 31- не запали ему в душу. Даже мимо чешского ЧМЭ3 он проходил, не замедляя шага… А тут…
Для начала Вован начал ходить кругами вокруг Петра Смелкова, машиниста нового тепловоза. На общем собрании депо, большинством голосов было решено вручить этот достойный «приз» старейшему и безаварийному  работнику «железки».
Дядя Петя не гордый, позволял Вовану после рейса пройтись ветошью по замасленной поверхности локомотива. Дальше-больше, пацан стал порученцем мастера — принести ключ, ведро с солярой, что-то передать коллегам… То, что он дневал и ночевал в депо, опекуншу Зою не тревожило — там плохому не научат. Да и Петро дал понять — будет ориентировать пацана на техникум. Это обнадеживало. То, что со школой у парня не ладилось… ничего не поделать, закончит худо-бедно девять классов, а там техникум… Далеко Зоя не заглядывала, но мечту в душе носила — остепенится Вован, станет профессионалом, женится, а там ему глядишь, и комнату от депо выделят…
Местное железнодорожное начальство виды на тепловоз имело далеко идущие. И хоть поставили они на баланс локомотив, хоть и знали о приобретении в союзном министерстве, а все равно лишний раз агрегат не афишировали. Они его не для «дяди» покупали. Для собсттвенных нужд два разбитных инженера практически все время находились в пути — искали заказчиков и поставщиков песка, щебня, цемента, нефти, контейнеров разного рода. Дело это не быстрое, на поиски могло уйти до двух месяцев. Однако, овчина стоила выделки. Вот и сейчас, все было брошено на поиски сцепок, составлению оптимальной логистики.
Чтобы локомотив не бросался лишний раз в глаза инспекторам из федерального центра, не к ночи будь помянутыми, его отогнали в район паровозного кладбища. П-образная железнодорожная ветка, общей протяженностью километров шесть, была заполнена старьем наполовину, по свободной колее подгоняли на вечный прикол очередного «старика». То могла быть мотодрезина, маневровый тепловоз, ремонтная площадка…
Поскольку деду Петру в это время делать было нечего, он курсировал на маневровом, хватало работы и с пассажирским составом. Стоило ему только подумать о своем родном ТЭ3, неведомо как, об этом узнавал парень. Еще на подходе можно было видеть его бедовую курчавую головушку. Отчаянная мечта которой - завести и проехать на технике два-три километра.
-Ты Семенович не глуши движок, - как-то раздалось по громкой связи. Тут надо за тремя хопперами с цементом и цистерной с мазутом съездить. Почти рядом, километров сто пятьдесят… Зайди в Управление, возьми документы…
-Буду! - коротко ответил Смелков.
За несколько дней до этого он позвонил своему старому приятелю из  техникума, тот преподавал там дисциплину «Отделение автоматики, телемеханики и организации перевозок и управление на транспорте», просил потолковать со своим протеже. Проверить способности парня к будущей учебе. Друг согласился и Петро отвел Вована на собеседование. Вернулся тот через несколько часов весь красный от возбуждения, так откровенно с ним говорили впервые.
Рассказывать, что там у них произошло, не захотел. Покрутился пять минут у тепловоза и отбыл домой. Пришлось Семеновичу самому узнавать подробности разговора.
Приятель сокрушенно качал головой. - Неспособный парень к учебе. - Хочет по жизни дурняком пройти. Считает — можно стать специалистом не заглядывая в книги. Тут ему хоть кол на голове теши. Если даже его внедрить хитростью в наш коллектив, он мало того, что сам не будет учиться, станет расхолаживать других учеников. Я бы не стал его брать в наше заведение, он плевал на учебу.
Для Семеновича вердикт приятеля как холодный душ. А он тут планы строил…
Вовану ничего говорить не стал, боялся его непредсказуемой реакции, а Зое намекнул - пусть подыскивает для парня другую профессию, попроще…
-Я одной ногой, - -сказал Петро своему малолетнему помощнику, спускаясь по лестнице. - Ничего без меня не трогай.
Напоследок оглянулся. Вова стоял в дверном проеме насупившись, его пустые глаза ничего не выражали. Смелкову стало не по себе…
Когда наставник скрылся за зданием депо, мальчишка начал действовать. Первым делом он перевел стрелку на свободную ветку паровозного кладбища.
- Ничего страшного. - Проеду километра два на тихой и назад. Может даже Семенович и не узнает о том.
Тепловоз дернулся и оправился в путь…
И двадцати минут не прошло, Семенович заспешил назад. Вывернув из-за угла депо, обойдя водокачку, он замер пораженный — его зеленого локомотива нигде не было. Застучало учащенно сердце,  предчувствуя беду. Он зашел в комнату кладовщиков и позвонил коллеге, просил подъехать к нему на мотодрезине. Все расспросы оборвал — надо!
Уйти с территории станции локомотив не мог все было заставлено вагонами. Оставался единственный путь — свободная ветка паровозного кладбища. По ней и направились железнодорожники, всматриваясь в череду ржавой техники. Вот и конец музея под открытым небом… а зеленого ТЭ3 здесь и близко нет.
Подняли всех на ноги: родственников Вована, школу, милицию, КГБ….
Ни-че-го! Мистика!
Управление само собой было более озабочено исчезновением локомотива, чем никому не известным Вованом.
Школа его потери не ощутила, будто и не было вовсе Лалака. Зоя, против обыкновения, тоже не очень переживала, ее дети — тем более.
Шло время, история за давностью стала забываться. Если бы Семеновичу случилось оказаться на луганском кладбище техники, в облезлом локомотиве неопределенного цвета, он непременно признал бы своего красавца. Пусть тот выглядел так, будто находился под открытым небом лет пятьдесят: побиты стекла, оборудование растащено во вторсырье, корпус местами проржавел до дыр…