Ничто не вечно под луной

Ничто не вечно под луной...


  Прохудилась батарея. Закапала на паркет кипятком, затикала, словно бомба , тревожно отмеряя оставшееся до взрыва время.
 С утра позвонили в ЖЭК , батарею заботливо обмотали тряпкой и сели ожидать пришествие сантехника- спасителя.
Сантехники подтянулись ближе к вечеру. Прошагали в комнату, склонились над батареей, долго щупали её руками и тяжело вздыхали, распространяя вокруг суровый перегар.
- В любой момент может того... Рвануть- наконец сказал первый сантехник
- Угу- тут же отозвался второй.- Скоро долбанет. И тяжело выдохнул из себя очередное облако перегара. Облако зависло посреди комнаты. Запахло опасностью, чесноком и портвейном.
И тогда сантехники решили разделиться. Один, который Иваныч, остался караулить у батареи , а тот, который Мишка, побежал на чердак перекрыть воду.
Иваныч важно сел на пол, широко расставил ноги, вальяжно облокотился о спинку кровати и сказал - Ну-с...
Да, да , он сказал именно "ну-с" , и так странно было слышать из уст сантехника это изящное "с", и сразу повеяло каким- то скрытым, загадочным аристократизмом.
- Ну- с - снова важно повторил сантехник, потом достал из кармана гаечный ключ, серьёзно на него посмотрел, и что есть мочи дыхнул. И начал натирать его рукавом- сосредоточенно и тщательно, словно стерилизовал инструмент перед хирургической операцией.
  А потом зазвонил телефон, и Мишкин обеспокоенный голос сообщил, что ключ от чердака хер его знает где, у каких- то жильцов, а жильцов этих хер его знает где носит, и бежать теперь нужно хер его знает куда, а там Петрович, и у него хер его знает где, но где- то лежит запасной.
Иваныч занервничал. Рабочий день стремительно приближался к концу. Задерживаться Иваныч не планировал. Более того, Иваныч с самого утра вообще не планировал напрягаться. А тут как назло, вечером, да ещё и в пятницу рушатся планы. А в вечерние планы Иваныча входили: гараж, друг Михалыч, две по ноль пять и старая пятёрка, которую они с Михалычем уже третий год ремонтируют каждые выходные.
Иваныч нетерпеливо крутил в руках гаечный ключ, потом начал нервно ковырять им батарею, а потом... А потом словно нечистый попутал Иваныча, он крепко ухватился ключом за батарею, и для - чего - то резко дёрнул. И вырвался, и устремился к потолку горячий фонтан, обдавая всё вокруг шипящими брызгами, и "волны падали вниз стремительным домкратом"...
  Но Иваныч был неробкого десятка. Нисколько не смутившись фонтаном, он деловито скомандовал - У нас ЧП, мать! Неси тряпки - и жестом указал мне куда - то в район двери. И я пошлепала неуклюже по лужам, в обваренных тапочках.
  А Иваныч тем временем зажал эпицентр фонтана. Руками. Голыми. Фонтан кипятка голыми руками зажал. И держит. И ни одна мышца на лице не дрогнула.
С тех пор я уверена, что сантехники на работе пьют специальную сантехническую жидкость, которая вызывает у них суперспособности. Искупаться в кипятке и не обвариться, нырнуть в говно и даже не поморщиться...
  Когда следы катастрофы были устранены, Иваныч гордо покрутил перед моим носом своими огромными, раздутыми, как у утопленника руками и сказал - Смотри, Мать! Эх, руки, ручищи! Как клешни у рака варёного. Видала такое? То то же!
И ушёл. Исполненный достоинства. Оставив на прощанье одинокое смрадное облако в коридоре. Покалеченный, но непоколебимый.
В гараж, в гараж...