Песня о Гайавате и судьба Лонгфелло

За горами, за долами
Жил пацак в своём вигваме,
Гайаватой звался муж,
Потому что был он дюж.

Сам индеец, и в округе
Всё индейцы друг на друге,
Плюнешь, точно попадёшь,
Ну, а после пропадёшь.

Потому народ сей дикий
Не читает Викиликий,
А охотою живёт,
То есть, всё живое бьёт!

Человек, иль скажем жёнка,
Или маленький мальчонка
Всё годится для еды,
Пригодился бы и ты!

Как сказал поэт Лонгфелло,
Время подвигов созрело,
Гайяватины дела
Память в эпос занесла.

Быстры ноги Гайаваты,
Да и руки не из ваты,
Мощен каменный топор,
Даст любому в лоб отпор.

Лук, что сделал этот парень,
Был сперва огнём распарен,
Тетива из жил лося
Пела « накось, выкуся»!

Бил медведей да русалок,
Был и шаток он и валок,
В глаз мог белочку снести,
Коли встретит на пути.

Потреблял и мухоморы,
Вёл в советах разговоры,
Да ещё курил табак,
Потому как не слабак.

Ну, не мылся, так монголы
Разделяли в грязь приколы,
Первобытные дела,
Гигиена не жила!

Есть любви в поэме место,
Есть условия для квеста,
То есть выборка для силы,
Той, которой песни милы!

Всю поэму не изложишь,
Только труд зазря положишь,
Славил сей поэт индея,
От романтики косея.

Лонгфеллоу – «Длинный парень»
Был мне кажется коварен,
Написал, пустил в народ,
То есть в чуждый огород.

Может, ране и читали,
Да, видать, читать устали,
А фамилие живёт,
Все препоны гордо рвёт.

Три мои девицы-внучки
Кажется дошли до ручки,
В школе имени Лонгфелло
Им наука вдруг запела.

На вопрос: Кто ж Парень длинный?
Есть ответ вполне невинный,
Нам никто и никогда
Не сказал. И не беда!