Маркиз во фраке и жасмине эзотерический романГл46

Глава 46

Китион и Хирокития

Но после небольшого совещания мужчины решили ехать на Бориной дизельной «Тойете». Зачем туда-сюда гонять две машины. Да и дело было общее.
У Бори забарахлил компьютер. И он вместе с Андреем, который тоже не миновал этой чаши и тоже мучился с ноутбуком, отправились в Лимасол к знакомому компьютерщику починять усталую от их делитанства технику. Поехали на машине Бори и, поскольку ехать было в пределах часа, разговорились о политике. Стояло теплое апрельское солнце, была суббота, и была еврейская пасха.
Проехав весь город с востока на запад, они оставили левее себя Ларнакский аэропорт. Справа простиралась гладь соленого озера, на противоположной стороне которой виднелась мусульманская мечеть Теккес Хала Султан, отражающаяся вместе с высокими пальмами в зеркальной глади озера.
— Эта мечеть, — как заправский экскурсовод стал пояснять Андрей Белогрудов, — посвящена Хала Султану или Умм Харам, тете Магомета, которая во время арабских набегов против Китиона, погибла здесь, упав с мула. Это было в 649 году. После Мекки и Медины это третье священное место мусульман.
— Андрюша, давай о чем-нибудь другом поговорим, хотя бы вот об этом озере, — дипломатично перевел Боря разговор на другие достопримечательности Ларнаки.
— Древнее предание связывает имя Святого Лазаря с Соленым озером. Когда-то во времена Лазаря в 30-е годы оно было большим виноградником и, когда Лазарь проходил мимо него, он попросил хозяина дать винограда, чтобы утолить жажду. Хозяин виноградника отказал ему в просьбе. Лазарь указал ему на корзину, которая была прикрыта полотенцем, но Лазарь знал, что там — виноград. Хозяин же сказал, что в корзине соль. Тогда Святой Лазарь в наказание за жадность и лицемерие превратил виноградник в соленое озеро. С тех пор зимой здесь образуется прекрасное озеро, на которое из Африки прилетают фламинго, а летом вода испаряется и образуется толстый слой соли. Озеро выглядит как выкрашенная в белый цвет большая поляна, меловая поляна.
— Странное предание, — прокомментировал Боря, — виноградник превратить в соленую пустыню.
— Здесь можно только догадываться, — стал пояснять Белогрудов. — Лазарь ведь до своего бегства на Кипр жил в Израиле. Думаю, что он видел на юго-восточной оконечности Мертвого моря соляную долину, не имеющую признаков растительности. Может, это что-то ему напомнило.
— Непохоже, что какая-то ностальгия по соляной долине беспокоила Лазаря? — засомневался Боря.
— Но я даже специально читал про соль. В Ветхом Завете солью считали иносказательно содержание от дворца царского, новорожденных детей посыпали солью, соль служила символом бесплодия, заветом соли называли твердый и нерасторжимый союз, Авимелех взял Сихем, разрушил его и засыпал солью, то же самое сделал Фридрих Барбаросса с Миланом в средние века.
— И, что из тех сведений следует? — спросил Боря.
— Прежде чем сделать вывод о соленом озере надо еще вспомнить про Новый Завет. Там своих апостолов-учеников Христос называл «солью земли», а евангелист Марк о тех, кого ждет гиена огненная, говорил «огнем осолится».
— Тогда уже совсем трудно понять, зачем засолил виноградник Лазарь, — проявил скептицизм Боря.
— Лазарь считал апостолов солью земли, как простая соль предохраняет от порчи пищу, так апостолы Христовым учением предохраняют человеческие души от нравственной порчи. Вот и с учетом всего еврейского воспитания Лазаря и значений соли в Библии я бы изложил такую версию.
— Следствие ведут знатоки, — засмеялся Боря.
— Да, уж, следствие ведут простаки, — тоже засмеялся Белогрудов, и продолжил, — Лазарь показал Хозяину, что ты не сострадаешь нуждающемуся человеку, значит душа твоя гнилая и ей нужна соль. Соль твоему идолу телесному, твоему винограднику даст бесплодие, и ты станешь новорожденным в новой вере и будешь на содержании настоящего царского стола, и учение, которое тебе дадут апостолы убережет твою душу от гниения. Такова моя версия! Но действие свое, я думаю, Лазарь делал, чтобы предупредить всех живущих в Китионе.
— Китионе?
— До Лазаря Ларнака называлась Китионом.
Боря уже вырулил на автобан Ларнака—Лимасол. Справа гордо плыл в высоте горы монастырь Ставровуни.
— Боря, у нас есть время, не так ли? Давай заедем в Хирокитию, минут на 20. Я сделаю несколько фотографий для книги.
— Нет вопросов, — не удивился Боря такому предложению, поскольку знал, что Андрей увлекается писательством.
Как только появился указатель на Хирокитию, машина свернула и быстро подъехала к уникальному археологическому заповеднику. Быстро взяв билеты, они прошли на смотровую площадку.
— М-да, — хмыкнул Боря, пока Андрей делал фотоснимки, — какая куча камней.
— Здесь жили люди почти десять тысяч лет назад, — сказал Андрей. — Видите, поселение расположено на холме, у них дома были в виде цилиндров из камня толщиной в полметра. Как большие каменные стаканы, зарытые в землю. А самым сложным элементом у них была крыша. На верхнюю часть цилиндра клался деревянный каркас, на него два слоя прутьев крест на крест, два слоя глиняной обмазки, плоские камни и снова обмазка глиной. Некоторые большие цилиндры под восемь метров в диаметре поддерживались в центре колоннами. Пять-шесть таких домов—цилиндров образовывали внутренний двор, где имелись места для приготовления пищи и помола зерна. Ну, вот, что нужно я отснял, можно ехать.
— Я слышал, что древние поселения есть и в других местах Кипра, — сказал Боря.
— Да, на мысе Андреаса на востоке, на мысе Греко, в Акротири, в горах и других местах. Но здесь, в Хирокитии, этот комплекс цилиндров мне напоминает что-то космическое. Здесь чувствуется какая-то тайна веков, скрытое эзотерическое знание, которое мы не понимаем.
— А что такое эзотерика? — спросил Боря.
— Это учение о мире и человеке как единстве макрокосмоса и микрокосмоса, с методом познания внутренней сущности всех вещей через человека.
— Сейчас психология достигла большого прогресса в изучении человека, — сказал Боря.
— Я думаю, что люди за тысячи лет не изменились. Да, они с помощью различных изобретений облегчили и изменили свою внешнюю жизнь, но внутренне они остались теми же.
— Психологи сейчас могут развивать память, внимание, многие чудеса творят.
— И, тем не менее, и Христос, и апостолы, и Лазарь понимали, что наиболее трудное в изменении — это внутренний мир человека, а не телесный.
— Прямо как на лекции по философии, — сказал Боря.
— Вот о Лазаре есть другая легенда, — продолжил Андрей. — После воскресения, он никогда не улыбался и только однажды нарушил свой обычай. Один человек захотел украсть горшок, увидев это, Лазарь улыбнулся и воскликнул: «Глина крадет глину».
— И что он этим хотел сказать?
— Что человек низменный не изменился и за тысячу лет. Он зависим от желаний своего тела. А тело — смертный прах. Я бы переиначил мысль Лазаря и сказал, что прах возвращается в прах.
— Сильно сказано!
— Поэтому в методе познания человека необходимо изучать и мир, и человека. Законы одни и те же и для мира, и для человека, и их надо искать там одновременно.
— И много законов существует, которые управляют всеми процессами и в мире, и в человеке?
— Нет, не много.
— То есть, это все и есть истерика-эзотерика.
— Знаешь, Боря, здесь, глядя на эту древнюю Хирокитию с ее космическими башнями-домами, я могу только чувствовать, что не существует никакого прогресса. Все осталось таким, как было десятки тысяч лет назад. Внешняя форма менялась, а сущность — никогда. Насилие, разврат, рабство, красивые и пустые слова, такие же, как прогресс или цивилизация.
— Тут я согласен, цивилизация принесла только новые ужасы.
— Ты ведь слышал, Боря, о банкирах из банка, мы еще с тобой с ними лесом хотели торговать, да нас они кинули.
— Помню... помню... они боковичок сделали и мимо нас лесок повезли.
— Так вот, прежде чем лес продавать я с ними договорился открыть оффшорную компанию и о том, что расходы по компании мы погасим как накладные расходы. А главное, договорились продавать только на Запад. Они ко мне стали каждые три месяца наведываться, да еще жен своих с детьми привозить. Я им, то одних деловых людей показывал, то других, то банкиров западных, то предпринимателей. Они мне «да, да, давай, молодец, расскажи, как оффшор работает, как западный банк, вообще как жить за границей, как недвижимость арендовать, покупать». Но прошло время, они все, что нужно, узнали, выспросили и заявили: «Ты хороший парень, но Киприк нам не нужен, и торговать лесом мы не собираемся и траты твои — это твое личное дело». И все! Машина настроилась на новые условия, а старые можно отбросить.
— Дерьмо, полное.
— Но самое смешное, что тебя же и обвиняют потом в грехах. Ты нам, дескать, не все рассказал, что работать с заграницей дорого, мы бы не стали делать затраты.
— Потому, что они живут в рублевой зоне, а мы в зеленой долларовой. Если смотреть на оффшорные затраты с российской меркой, то это просто кошмар. В России, Андрюша, национальный доход в сто раз меньше, чем в Америке, так что на наши 480 долларов годовых, американец получает 48 000 долларов. Вот и вся арифметика.
— Да, — посетовал Андрей, — дурак я, что с ними связался, думал банк, инвестиции, деньги. Они мне, правда, как-то сделали предложение, чтобы я им пять миллионов долларов нашел за рубежом, чтобы выкупить контрольный пакет акций. Я нашел, но все дело кончилось пшиком. У них, видите ли, обстоятельства снова переменились и эти человеко-машинки порулили в другую сторону.
— Ориентирование на местности, как говорят спортсмены и военные, — вставил Боря.
— То есть, посмотрели, как действуют соседи, другой российский банк, и занялись эмиссией, благо в то время их банк гикнулся, и можно было московские акции на себя перетащить. Мы тихие мальчики делаем эмиссию и выкупаем акции.
— Весь вопрос, Андрей, куда эти акции спрятать.
— Раскидали они их на несколько человек, а в отдельности никто контрольным пакетом не владеет. Я — не я, и хата не моя.
— Маленькие секреты для маленькой компании, — засмеялся Боря.
— Все бы хорошо, если бы я на эту областную деревню столько денег не истратил, аж тошно вспомнить. Да не только денег жалко, жалко убитого на них времени, сколько бы книг написал, вон хотя бы о Хирокитии.