На току

НА ТОКУ.

Старый дом был большой с высоким крыльцом.У дома рос большой серебристый тополь, а поодаль раскидистый клен. Много вишен, яблонь росло в огороде, заросли малины вдоль забора, большие кусты смородины,а перед окнами две клумбы желтых ярких цветов. В просторных сенях на керосинке иногда жарилась треска, поспевал самовар насвистывая. После обеда жизнь в доме замирала. Мать с сестрой сидели на крыльце искались, расчесывая волосы большими гребешками. Вспоминали молодость, жаркие сенокосы, вечерние закаты, когда толпой шли девки и голосили песни. -Все проходит скоро! -Сказала мать,глубоко вздыхая, закручивая волосы на голове.-Вся жизнь проходит в работе и заботе о детях, света божьего не видать.

-А мой то две недели не просыхает,а теперь праздник на носу,забыла,когда трезвый то был.-Сказала Любка,встряхнув голову и расправив жидкие русые волосы. Я босой слез со ступеньки и побежал на луга играть в лапту. На обед ели гороховый суп с мясом, запуская ложку в густую похлебку, стараясь достать большой кусок разваристого говяжьего  мяса.Во время уборочной отец приносил каждую неделю мясо завёрнутого в старую газету.Мать регулярно варила наваристый ,ароматный суп. После обеда с тугим животом я ехал на велосипеде в соседнюю деревню  Скрипино и вёз отцу обед. Светило солнце, пели птицы в поле, слышен шум комбайнов. Ворочаясь слева, на право я с напряжением давил на педали,цепь надрывисто скрипела,а велосипед двигался медленно на подъём.

 Спелые хлеба золотились на полях. Пыль столбом стояла вокруг комбайнов. Машинист задрав голову внимательно смотрел на жатку и громко кричал своему напарнику. Грузовик проехал груженый зерном тарахтел и поскрипывал бортами,окутав меня пылью. На току было много баб, в пестрых платьях, и белых косынках. Весело галдели, перебивая друг друга. Ловко работали натруженными руками, кидая лопатой зерно. Звонкие бабские голоса тонули в грохоте машины.-Председатель едет! -Сказала бабенка вглядываясь в даль. Все оживились. Медленно приближался бобик крытый брезентом. Прищурив глаза, завалившись на сиденье председатель приподнялся.

 Он был солидный с тяжелым животом с зализанными волосами назад, в белой рубахе, пристально посмотрел на баб. Левая рука у него свисала после ранения, а правой он ловко ее поддерживал и это не мешало ему управлять машиной.-Ну что бабыньки приехал наш барин! -Сказал мужик в кепке, доставая из портков папиросы. Бабы смолкли. Ветер нес пыль и дыхание осени. Отец в замасленной одежде согнувшись чинил машину,стоял скрежет,грохот, было пыльно от  машины и жарко. Председатель посмотрел в нашу сторону подошёл и поздоровался с отцом пожав руку.-Кто не учён, да умен в нем больше толка.-Неустанно повторял председатель, беседуя с рабочими.-А дети все равно в город едут учиться.-Сказала баба, улыбаясь во весь рот.-Без наук то с лопатой всю жизнь мало счастья,а вашу историю мы хорошо знаем,не хотим что бы наши дети оборванцами ходили,да водку жрали с мужиками.

-Крикнула маленькая бабенка запрокидывая голову, воткнув лопату в ворох зерна.-Не такие гимны слушали мы от верхушки. Отец сжимая зубы, стискивая крепкими руками гаечный ключ крепил шкив на машине и невольно слушал бабский разговор,крепко держа гаечный ключ. Председатель твердой походкой пошел к машине сел и резко тронулся с места ,оставив гарь из выхлопной трубы.-Нет пора бабыньки обедать,хватит батрачить.-Звонко сказала одна из баб. Полоска яркого света легла на лавку у амбара, где отец хлебал похлебку из кринки, доставая остатки с ароматной наваристой похлёбки.-Живём и батрачим мы так же, ,как при барине.

Не докличешься,когда тебе надо что то,а когда им хочется вынь последнее и положь.-Сказал отец,вытирая губы рукавом замасленной рубахи. Какая то птичка села на край лавки и защебетала. Отец хитро заулыбался и кинул ей крошки хлеба.-На этой работе мы не видим ни звёзд,ни зорь,как в хворе живём.А вот птичка златоокая ввысь поднимется ,она властелин небес.Я поклонюсь господу,что бы вы только, не ощущали коленями землю,как мы.Ну поезжай сынок с богом!  Через пять минут я весело возвращался домой по укатанной серой дороге. Полустепной простор вокруг, только птицы пели в небе, и тебе хорошо от этого было!        (Анатолий Котов)