Ла-Ла Лэнд

Вот что я вам скажу. Каждый раз, когда я слышу выражение «светлая грусть», рука сама тянется за грязной лопатой. Я, знаете ли, сразу представляю себе отважного лётчика Мересьева, который со «светлой грустью» смотрит в пустоту, где ещё совсем недавно были его любимые ноги; мы с Мересьевым такого отношения не прощаем, и у нас вовсе не светлая и ни разу не грусть. Дайте лопату!

«Он сел за рояль, она закрыла глаза и со светлой грустью представила, что было бы, если бы они тогда всё-таки остались вместе…» - лопатой сразу по спине. «Она собрала все вещи и ушла от него, оставив у него в душе светлую грусть…» - лопатой сразу между глаз. «А когда круги на воде улеглись, и на спокойной глади пруда не осталось ничего, что напоминало бы о Му-му, Герасим со светлой грустью вздохнул и взялся за вёсла…» - перебил б лопатой всех: и Татьяну с Капитоном, и Герасима с барыней, и даже лодку.

К чему это я. На днях, по пути из Киева в Москву я досмотрел «Ла-Ла Лэнд» - кстати, если Вам ещё повезло не посмотреть этот прекрасный фильм, дальше не читайте. Или не смотрите. Я вот досмотрел и лучше б я этого не делал – жил бы дальше в плену своих розовых иллюзий на пару со своей лопатой. А теперь никак – у меня, блин, теперь суровая действительность и «светлая грусть».
Ирония в том, что в ночь с тридцать первого декабря на первое января я надел чистое и пошёл в кинотеатр «Октябрь» на Новом Арбате встретить Новый год в гордом одиночестве. Мне обещали спецпоказ какого-то там фильма, - мне было совершенно всё равно, что это будет! - лёгкий фуршет и речь Путина. Сорок минут я стоял в длиннейшей очереди сначала в кинотеатр, потом к контролю, потом в гардероб, и как-то заранее про себя решил, что на обратном пути буду гораздо хитрее прочих – не досмотрю фильм на какие-то минут семь, выйду раньше всех и спокойно уйду без очереди. Всё-таки не спектакль - едва ли я кого-то этим обижу. И, потом, я здесь не ради фильма – я здесь для того, чтобы многообещающе и необычно встретить Новый Год.

Собственно, так и вышло. Лёгкий фуршет, речь Путина и предпремьерный праздничный показ фильма «Ла-Ла Ленд» на огромном экране в новогоднюю ночь. И вот когда Он, закатив глаза, сказал, что, мол, верит в Неё, а Она, утерев набежавшие сопли, прошептала, что верит в Него и собрала чемодан в Париж – я окончательно решил, что мне пора в гардероб. Что может случиться дурного с такими славными ребятами - у них всё теперь будет хорошо!

И ушёл. И жил себе спокойно и счастливо весь этот январь. Спокойно и счастливо! Нет, не то, чтобы я наивно полагал, что все истории заканчиваются хэппи-эндом, и что люди не оставляют друг друга в обмен на перспективу карьерного роста, и что Му-Му не тонет. Вовсе нет – мне тридцать девять, и я знаю, как на самом деле устроена жизнь. Я не совсем конченый идиот. Просто мой предыдущий год был изматывающе тяжёлым и несчастным. Новый же год в ту ночь начался с красивой истории в песнях и плясках о том, куда приводят мечты, вера в себя и пуще прочего вера друг в друга. И мне хотелось думать, что мой новый год будет таким же прекрасным, как этот лёгкий солнечный фильм. Да что там – я был совершенно в этом уверен, и весь январь заходил в очередной самолёт, поезд и трамвай, напевая «City of stars».

А тут в конце января угораздило меня досмотреть этот грешный фильм. Причём, смотрел я его как-то так, поверх очков, что называется – мол, ну чего я там не видел! Когда же пошли финальные титры, зашедшие в купе украинские пограничники с удивлением обнаружили пускающего слюни мужика, которой оторопело жевал свои старые очки. Вот, - Ей-Богу! - если бы за семь минут до финальных титров сверкнула молния, из сияющего шара вышел голый терминатор и расхерачил бы весь Голливуд, а эта парочка, спасаясь на Титанике, потонула бы в полном составе посреди Атлантики под песню Селин Дион – я бы меньше удивился и существенно меньше расстроился.

Вот что я вам скажу. Если тебя изнутри изодрали в мелкие лоскутки, отрезали кусок, оставили дыру размером с тебя самого и повесили поверх этого табличку «Ты сам так хотел!» – это не светлая грусть. Это больно и навсегда. Конечно, можно стараться какое-то время не чесать там, где больно – но от этого ноги заново не вырастают, мы с Мересьевым это хорошо знаем. Так что оставьте вот эту свою благодарность за всё хорошее, прощение всего и вся, и, самое главное, вот эту свою «светлую грусть» себе, что бы вы под этим ни подразумевали. И подайте мне мою грязную ла-ла-лапату. Такой год испортили.