Африка - любовь моя отрывок

 20. В гостях у Александра
Валерий и Вика так нажаловались на водителя Сириака, что торгпред сразу же после  приезда  поспешил его уволить.  Вскоре должен  прибыть советский  шофер, который по совместительству будет работать комендантом и завхозом.  До его прибытия  взяли  временно  африканского водителя по имени Александр.  Парнишка очень надеялся закрепиться на новом месте подольше и старался изо всех сил всем угодить.  До прихода к нам он работал таксистом.
- Хороший,  серьезный парень, - говорил, вздыхая,  Владимир Петрович,  - жалко будет с ним расставаться. Наш водитель  прилетит  через  три недели.
А пока мы разъезжали по делам с Александром.   Уже несколько раз Александр говорил мне, что он живет где-то совсем рядом  и предлагал показать свой дом.  Откровенно говоря, мне было любопытно узнать,  в каких жилищах обитают горожане среднего достатка. Как живут богатые, я уже повидала,  лачуги нищих располагались  по соседству с моей виллой.
- Я согласна посмотреть твой дом, - сказала я Александру. – Если это действительно не очень далеко.
- О, тут совсем рядом! – обрадовался шофер.
Мы свернули с шоссе в узкий переулок, повиляли по закоулкам и остановились возле длинного одноэтажного  строения, похожего на барак. Это был дом, построенный в так называемом   стиле линейной застройки. Барак разделялся перегородками на множество квартир. Каждая имела свою дверь и окошко. Фасад был аккуратный и чистенький.  Вокруг никакого мусора.  Александр  радовался, что его дом произвел на меня  хорошее впечатление.
- А хотите зайти? У меня очень красиво внутри…
Я кивнула головой, и  африканец, вынув из кармана, ключ, открыл навесной замок на своей двери. 
Земляной пол был чисто подметен. У стены стояло какое-то сооружение, сделанное под кровать или диван и накрытое пестрым рекламным плакатом.  С потолка свисала лампочка (в доме есть электричество!), одетая  в  самодельный   бумажный абажур.  Рядом с кроватью (или диваном)  стоял картонный ящик, тоже накрытый ярко разрисованной бумагой. Он, видимо, служил столом, потому что на нем стоял пластмассовый стакан.
- А где ты готовишь? У тебя есть кухня? – спросила я.
- Конечно, есть кухня, - гордо ответил хозяин, и,  отодвинув занавеску, пригласил меня пройти.
На этой половине его жилища не было ни окна, ни электрической лампочки. Дневной свет поступал  из дверного проема, на котором вообще  не было никакой двери и который зиял на замусоренный  двор.
- Зачем же тогда  замок с фасада, если со двора можно  свободно зайти в дом? – возник у меня вопрос. Но я не задала его Александру, боясь его  обидеть.
В этой, так называемой кухне,   на полу стояло что-то похожее на примус.  Вдоль стен были сложены всякие  банки, преимущественно пустые,  таз и кастрюля.  Все отбросы вываливались, очевидно,  прямо за порог. Ни раковины, ни водопровода. Воду, видимо, необходимо приносить извне.
Конечно, это было лучше, чем лачуга из картонных коробок, и для простого африканца, наверное,  стоило очень дорого.  Поэтому Александр и пригласил меня, чтобы показать, что он  ни какой-нибудь бродяга, а весьма приличный человек, имеющий свой дом, закрывающийся  на замок. Правда, только с одной стороны… 
Если бы Александр  поработал в торгпредстве подольше, он, наверное, смог бы купить себе дверь или какую-то мебель. Но через три недели приедет наш водитель, и Александру придется уйти.

21. Ящерицы и змея
Я частенько замечаю  на  противомоскитной сетке моего окна  ящериц.  Слава богу,  она не может пробраться  в комнату: у меня панический страх перед всеми пресмыкающимися и рептилиями.  Вот и теперь, вернувшись домой, я застаю  крупную ящерицу,  висящую на моем окне.   Она как будто за мной наблюдает, вертя своей змеиной головкой.  Я вижу её брюхо. Тьфу, какая гадость!  И какая любопытная тварь!
Со временем я узнала об этих  ящерицах  много чего   интересного и привыкла к ним настолько (поистине ко всему можно привыкнуть), что уже почти не обращала на них внимания. Как на крыс в Москве.
Итак, наружные ящерицы. Они намного крупнее комнатных и покрыты  толстой  кожей.  Обитают   стайками, состоящими из самца, который раза в два крупнее самочек и ярче раскрашен. Если самки просто серые, то у самца голова и спинка   зеленого или ярко-синего цвета. У них - полигамия, как у здешних мусульман. Только мужчинам-мусульманам разрешается иметь до четырех жен, а  у ящериц на одного самца приходится до десяти самок. Мусульманину  остается только позавидовать.
Они любят  греться на  солнышке,  где-нибудь на козырьке балкона или  каменной стене. Самочки  безмятежно спят, а самец, подняв ярко накрашенную голову,  зорко следит за территорией. Если  вдруг безо всякого приглашения  нагрянет   другой самец – завязывается  драка не на жизнь, а буквально на смерть.  Победитель остается со стадом  жен,  а  побежденный  уползает куда-то зализывать раны или умирать. Побеждают, естественно, те, кто  моложе и сильнее.  Раисе, жене нашего нового водителя,    довелось наблюдать такое сражение  из окна кухни.  Она очень сожалела, что у неё не оказалось под рукой  видиокамеры.  Это  была жаркая битва  за территорию и обладание гаремом.
 Рассказывали, как один сотрудник Аэрофлота, прибывший поначалу    без семьи,   от нечего делать стал  делиться  обедом с ящером, открывая окно и впуская его на кухонный стол.  Ящер оказался смышленым.  Он  довольно  быстро освоился, запомнил время  и никогда не пропускал трапезу.  Потом он  обзавелся женой и стал приводить на обед жену.   Появились дети, -  стали прибегать всей  семьей.   Неизвестно, чем бы все это закончилось, но  прибывшая из Москвы  жена аэрофлотчика  разогнала всю эту развеселую компанию. Выбирай: или я, или ящеры!   
 Однажды, вернувшись домой,   вместо любопытных ящериц я заметила на подоконнике с наружной стороны  коричневый узорчатый поясок: видимо соседи  подобрали на земле и, решив, что я обронила,  положили  на  видное  место. Так я размышляла, поглядывая на поясок, и уже хотела выйти во двор, чтобы рассмотреть его поближе, как вдруг поясок задергался, пошел зигзагами и  соскользнул  на землю. Ой! У меня мурашки пошли по телу.  Значит, у нас во дворе есть змеи!  А мы иногда ночью домой возвращаемся.  Поскольку с электричеством бывают перебои, в темноте можно наступить  на гадюку.  О последствиях страшно даже подумать.
Я поспешила  предупредить своих соседей по вилле. Володя и Раисе прожили на вилле немногим больше месяца, и им такая  новость совсем не понравилась. К змеиному роду у всех отношение одинаковое.
- Скажи какому-нибудь африканцу, чтобы почистил у нас во дворе, - предложил мне Володя. – Мы ему заплатим.  Очень много мусора: сухие листья,  трава и ветки всякие.  Есть где гадам прятаться.
Соседского сторожа Жана давно не было видно, и я решила пригласить на борьбу со змеями торгпредского садовника Жана-Батиста. Сомневалась: а ну как откажется идти на такое опасное дело? Небось,  боится змей до смерти.
- У вас во дворе есть змеи? – Переспросил  Жан-Батист, глядя себе под ноги, и со скучающим видом вздохнул. – Ну и что?  Разве вы никогда не видели  гадюк? Они повсюду.
- Как повсюду? Здесь,  в городе,  есть змеи? Я думала, что в городах никогда  нет змей.
- Почему же это в  городе не должно быть змей? – изумился Жан-Батист, глядя на меня, как на сумасшедшую. –  Разве можно без них? Они везде. Просто вы их не видите.
Ничего себе! Слава Богу, что я их не вижу!
- Вот вы прилетели из Москвы. Что же у вас,  в Москве,  змеи  не ползают  по дворам и по улицам?
- Конечно, нет!  В Москве змеи есть только в зоопарке.
- Не может быть! – Глаза Жан-Батиста выражают одновременно изумление и недоверие. Он мне явно не верит.
- Нет такого места,  где бы не было змей!
Вполне очевидно, что мы с ним никогда друг друга не поймем. Я объясняю  садовнику, что нужно выгнать змей с нашего двора. Прежде всего, необходимо хорошенько вычистить двор от мусора. Жан-Батист кивает головой. С этим он согласен.
Он постарался на славу: выскреб весь двор так, что мы его едва узнали. Из-под завалов  сушняка  появились и зеленая травка, и какие-то невидимые раньше цветы. Он постриг зеленую траву, поправил кирпичики вдоль дорожки.
- Змеи в вашем дворе   больше нет, - заверил меня Жан-Батист.
 То ли он её нашел и убил, то ли знал, как выгонять.  Я снова безбоязненно ходила по двору и возвращалась  домой  с какого-нибудь мероприятия поздно вечером и даже в отсутствие освещения. И наши новенькие,  Володя с Раисой, облегченно вздохнули.
- Так он считает, что в Москве по улицам змеи  ползают?   Вот чудак! – смеялись они, когда я им поведала о своем разговоре с Жан-Батистом.