Рубенс. Портрет камеристки инфанты Изабеллы

        Питер Пауль Рубенс.Портрет камеристки инфанты Изабеллы 1624. Эрмитаж, Санкт-Петербург.

        Портрет изображает придворную даму камеристку инфанты Изабеллы Клары Евгении. Датируется приблизительно 1623—1626 годами. С 1772 года картина находится в экспозиции Эрмитажа. Картина является нехарактерным для творчества Рубенса обращением к жанру психологического портрета.

         Это полотно принадлежит к лучшим портретным работам Рубенса. Лишенный аксессуаров и барочной помпезности Портрет камеристки” подкупает чистотой и внутренней прозрачностью” образа, которые были свойственны нидерландскому портрету эпохи Возрождения. Темная одежда почти сливается с нейтральным фоном, лишь лицо, обрамленное пышным кружевом воротника, сияет нежнейшими переливами света и красок.

         Тонкая и в то же время точная светотеневая моделировка головы, характерного лица говорит о мастерстве Рубенса-рисовальщика. Сдержанный колорит портрета позволяет в полной мере почувствовать особый тип северной женской красоты. Мастерство и наблюдательность великого живописца придают этому скромному образу значительность, позволяют увидеть в портрете больше, чем требовал и позволял официальный стиль, и предположить за внешней холодноватой миловидностью острый ум и горячий темперамент одной из придворных дам той эпохи.

       На рисунке девушка изображена почти ребенком,болезненного вида с не по-детски грустными глазами и большим ртом. В картине художник делает ее старше, красивее и, главное, придает облику одухотворенность.

 Но идентичность изображенного лица на рисунке и в портрете несомненна. Сравнение эрмитажной картины и венского рисунка с достоверными портретами дочери художника Клары-Серены, умершей в двенадцатилетнем возрасте, навело исследователей на предположение, что венский рисунок— этюд, сделанный художником с дочери во время ее последней болезни, а эрмитажная картина — посмертный портрет Клары-Серены.


              «Портрет камеристки инфанты Изабеллы» чарует трепетом жизни, лиризмом юного образа. Лицо девушки, окруженное жемчужно-белой пеной воротника, выделяется на темном фоне. Легкость письма, золотистые рефлексы и прозрачные тени, сопоставленные со свободно положенными холодными бликами, передают ясность и чистоту ее душевного мира. Во влажных, чуть грустных зеленых глазах искрится свет.
         Он трепещет в золотистых волосах, мерцает в жемчугах. Волнистая линия мазка порождает иллюзию вибрации поверхности, ощущение внутренней жизни, движения. Считается, что в этом образе хрупкой юной девушки Рубенс попытался воплотить идеализированное представление о безвременно умершей дочери Кларе Сирене.

Михаил Аппатов писал:" Чтобы вникнуть во всё то, что художник вложил в «Персея и              Андромеду», требуются комментарии. «Камеристка» не нуждается в них. Девушка хотя и держится как придворная дама, но, кажется, готова поведать нам о своём сокровенном. Впрочем, нет необходимости высказывать беспочвенные предположения о её судьбе, сочинять по поводу картины занимательную новеллу.

            Рубенс был не рассказчиком, но живописцем, и потому ему достаточно было найти верный тон розового личика, белокурых волос и раскрытых глаз, сохранить прозрачную эмалевость красок, чтобы эти живописные качества в картине стали в наших глазах тем, чем в прославленной шекспировской драме являются тревожные и нежные слова Джульетты о песне жаворонка и разгоревшейся утренней заре."


Рецензии