Уатаянга. гл. 6 Черуши

начало: http://www.proza.ru/2017/02/03/995

6. Черуши.

Весь путь к берегу Оймы шли молча. На Эца жалко было смотреть. Юним и не смотрел. Он смотрел под ноги. На траву, мелкие цветы под ногами, копошащихся насекомых. Что происходит? Его опять прогоняют? И опять чувство вины. Есть от чего. Мечтал быть вождём и спасти племя. Не смог. Решил послужить Высшим. Не смог. Начал помогать угурухам ухаживать за кутаяпами и стал причиной болезни священных деревьев. При чём здесь он? "Ладно, главное – не струсить. Если смогу помочь угурухам, может, и ашьям помогу".
На опушке Эц остановился.
- Угу-уруху дальше нельзя, - сказал виновато. – У нас договор с черушами. Но Юним пусть не думает, черуши не обидят. Черуши тоже волнуются.
Он махнул рукой, как бы говоря: "Сейчас у всех общая беда, угу".
- Эц и Юним – ещё увидимся? – голос Юнима дрогнул.
- Эц очень хочет, угу.
- Куда идти-то?
- К воде. Тебя встретят, угу.
И Юним пошёл. Не торопять, будто гулял. Если бы в этот момент его видели ашьи, наверняка подумали бы – сейчас будет купаться. Но глядящий вслед угурух думал о том, чтобы Юним не перепутал черушей с рионами.  Анцаев с чочо. Рионы конечно, тоже не чочо Уатаянге, но кто знает, что у них на уме!


Подойдя к Ойме, Юним присел на корточки, всмотрелся в её гладкую поверхность. Как будто чёрная кровь – густая и ничего не видно. Чем дольше он смотрел, тем притягательнее становилась медленно и неуловимо перебирающая волнами вода. Как неразгаданная манящая тайна. Неудержимо захотелось проникнуть в неё, открыть глубины. На плечо легла чья-то холодная рука. Юним обернулся и, отшатнувшись, чуть не свалился в воду. 
- Нельзя смотреть. Затянет!
Незнакомец был невелик ростом, светел лицом, но само лицо! Оно менялось с каждым вдохом-выдохом: меняло выражение, оттенок цвета, черты. Да и вся фигура в светло-зелёной накидке, из-под которой виднелись только ступни босых ног и кончики пальцев, придерживающие края, не имела чётких очертаний, была похожа на уплотнившийся туман.
- Кто затянет? – не позволяя себе впасть в панику, выдавил Юним.
- Безысходность. Или ярость. В последее время Ойма переполнена дурными энергиями. Иди за мной. Тебе здесь долго нельзя.
Он повернулся, причём не вокруг себя, а просто там где только что были лицо и кисти рук, сжимающие полы накидки, появились затылок и спина. Заворожённый Юним поднялся и пошёл следом за удивительным существом. По мокрой холодной траве (почему-то когда шёл к реке, он этого не чувствовал),  продуваемый колючим ветром (за два года на Уатаянге ни разу такого не было как и этого пылевидного дождичка, слезами оседающего на лице). Появилось ощущение, что они идут по коридору, стены которого сделаны из прозрачной мокрой пелены – с одной стороны просвечивала река, с другой виднелся лес, впереди – мерцающая фигура удивительного проводника. Всё это выглядело нереальнее, чем сон. Юниму казалось, что сейчас он способен на всё – захочет и полетит к небесам, захочет, превратится в сказочного шестиглавого змея или в волшебный цветок, исполняющий желания. Да, пусть ему встретится такой цветок! Какое желание загадать? Юним растерялся – как ни странно, ни одного желания в данный момент он придумать не смог.

Задумавшись, Юним не заметил, что оказался на лужайке, окружённой зарослями высокой речной травы. Невдалеке слышался плеск волн, но реки видно не было. Исчез и проводник. Юним с открытым ртом озирался по сторонам. Что за чудеса: позади не видно ни тропы, по которой только что шли два человека, ни даже следов – низкая травка нигде не примята, высокая стоит ровной стеной.
- Эй! – позвал Юним. – Здесь есть кто-нибудь?
Высокая трава в нескольких местах расступилась и на поляну вышли пять совершенно одинаковых человечков. Ростом с Юнима, с большими ладонями и ступнями. Их тела не нуждались в одежде – только лица, ступни и кисти рук были лишены растительности, всё остальное покрывал зелёный густой и длинный мех. На широких голубых лицах с узкими глазами, плоскими носами и толстыми губами – одинаковые ничего не значащие улыбки.
- Будьте здравы! – с запинкой проговорил Юним. – Вы, должно быть, черуши? Да?
Человечки одновременно молча закивали, не меняя выражения лиц.
- Мне сказали, чтобы помочь Уатаянге, я должен…
Он не успел договорить – трава закачалась, зашумела, закружилась, сжимая круг, стало нечем дышать и Юним потерял сознание.   

Очнулся он в шалаше, сооружённом из толстой трубчатой травы, конусом сходящейся наверху. Рядом сидел один из тех пятерых, что встретили Юнима на лужайке.
- Здрав будь! – сказал человечек. – Ты попал к черушам. Мы ждали тебя, Ю-ним.
Он говорил плавно и мелодично, как будто пел. 
- Я – Блум. Буду говорить с тобой. Ю-ним не против?
Юним улыбнувшись, слабо ответил:
- У меня есть выбор?
- Есть, - невозмутимо пропел Блум. – Ты можешь выбрать.
Юниму вдруг стало смешно. Что выбрать? Или кого? Он почувствовал прилив сил, сел напротив Блума и сказал:
- Хочу выбрать!
В зелёных глазах Блума мелькнула искорка.
- Разве? Хорошо. Выбирай.
Они встали и вышли из шалаша. Юним увидел с десяток стоящих черушей и на мгновение потерял дар речи – все они опять были абсолютно одинаковы.
- Прости, Блум, я согласен говорить с тобой, - пробормотал он в замешательстве.
Толстые губы Блума растянулись в довольной улыбке.
- Я так и думал, - пропел он и жестом пригласил Юнима вернуться в шалаш. – Ты голоден?
- Кажется, нет. Здесь всё так странно, что не до еды. А почему вы все как один?
Блум лукаво усмехнулся.
- Или один стал многими. Зачем отвлекать от работы остальных? Блум делает то, что должен. Другие выполняют свою работу.
Глядя на округлившиеся глаза и приоткрывшийся рот Юнима, Блум расхохотался.
- Или Ю-ниму не говорили, что черуши чародеи? Ю-ним пришёл спасать Уатаянгу. Нам это тоже надо. Мы поможем. Знай главное – спасая остров, ты спасаешь себя.
Юним выдохнул, потёр лоб и произнёс осипшим голосом:
- Ничего не понимаю!
- Черушам ведомы тайны Уатаянги. Но черуши, как и угу-урухи, не вольны что-либо менять. Черуши могут только направлять.
- А кто может менять?
- Ю-ним!
- Я?
И опять Юним не нашёлся что сказать.
- Ю-ним так ничего и не понял? – Блум с бесстрастной улыбкой смотрел на гостя, сцепив на мохнатом животе длинные пальцы.
Юним промолчал. Что он должен был понять?
-  Мальчик никак не хочет принять очевидное. Ни среди своих сородичей, где тебе достаточно было напрячь воображение и использовать свои магические силы, ни в гостях у угу-урухов, где тебе почти открыто говорили об этом.
- О чём? – воскликнул Юним. – Что мне надо принять?
- Что Уатаянга открылся только для Ю-нима! Это твоё место силы, остров твоей мечты.
- Я не об этом мечтал!
- Разве? Хотя не всегда воплощённая мечта похожа на ту, которая представляется в воображении. Блум бы даже сказал – редко.
- То, что здесь – совсем не похоже на мою мечту! Я мечтал о мире, а здесь такой же раздор, как у нас был в Базайской степи. Я хотел стать сильным и подарить ашьям счастливую жизнь, а стал самым последним, да ещё и заболел. Ашьи живут за насыпью как в заточении. Мама говорила — вождь Адырча сделал всех чуть ли не рабами. И вообще, о какой магической силе ты говоришь? Никогда у меня её не было!
- Разве? Если ты не веришь себе, твои мечты о счастье других – всего лишь утренний туман над рекой. А ведь силой своей мечты ты открыл Уатаянгу.
- Я?
- Остров открывается далеко не всем. Остров подчиняется только сильным.
- Тогда почему я стал здесь слабым? – голос Юнима дрогнул от обиды.
- Ашьев много. Большинство недовольны. Но они — часть твоей мечты. И это не всё, - мелодика речи Блума, сначала быстрая, ритмичная, сменилась: стала грустной, тягучей. – В племени Ю-нима тот, кто ненавидит мир, который так любишь ты. Всё, что Ю-ниму дорого, ему ненавистно. Чочо губит Уатаянгу, губит Ю-нима.
- Чочо?
Блум слегка поморщился, перевёл:
- Враг. Уатаянга впустил его, потому что он родич Ю-нима. Чочо победит, если Ю-ним не поверит в себя, не остановит его, не поймёт, чего хочет сам.
- А я смогу?
- Блум всё сказал. Теперь дело за Ю-нимом. Спи сейчас. Потом думай. Потом действуй. Будь здрав!
Его речь прозвучала, как барабанная дробь.
Блум вышел из шалаша.
Юним провалился в небытиё.

продолжение: http://www.proza.ru/2017/02/04/554