Гордая птица любовь часть 8

   - Тёть Жень, а с Юрой вы после армии встретились или нет?

   - Да, встретились.
 После свадьбы мы уехали с Витей в его город, устроились  на работу на химкомбинат: он – электриком, я – ученицей в прядильный цех. Нам дали комнату в общежитии, и мы стали обычной молодой семьёй.
   Новое место, новая работа, новые люди  заглушили мои сердечные страдания. Я привыкала к роли жены и хозяйки. Потихоньку мы узнавали друг  друга, притирались характерами, учились уступать и прощать мелкие обиды.
   Для меня началась обычная жизнь среднестатистической советской женщины – работа,  дом, семья, стирка, варка, уборка, простаивание в очередях,  и тому подобное.

    На заводе мне почти не пришлось стоять за станком. Благодаря своему лёгкому характеру и весёлому нраву, меня как-то очень быстро заметили и выдвинули в профком. После смены я  писала объявления, выпускала «молнии»,  организовывала  и проводила различные массовые  мероприятия.
   Вскоре  в управлении  освободилось   место инспектора отдела кадров, и благодаря  красивому почерку и грамотному письму, меня приняли на эту должность.
   Жизнь складывалась нормально.

   Через полтора  год у нас родился сын Славик – моё счастье, моя радость!  Теперь мне было кому дарить свою нерастраченную любовь. Я закружилась в хлопотах и почти не вспоминала про Юру.
   С Витей у нас были ровные  и спокойные отношения. Лишь изредка он срывался  до грубости, но это случалось почти всегда  по моей  вине.
Камнем преткновения была всё та же пресловутая   безответная любовь с моей стороны!
 Он ревновал меня к прошлому, и не мог  из-за него чувствовать себя  счастливым человеком,  а я считала его желание быть любимым и желанным - откровенной  блажью.
   Страшно признаться в этом, но я была очень чёрствой!

   Время летело быстро.
 Славику исполнилось полгода.   Мы с Витей решили навестить моих родителей и на седьмое ноября – а это, как помнишь, был большой праздник, поехали в  деревню.
   Денёк погостили  дома, а на следующее утро поехали  к сестре в соседнее село, где жил Юра.
  Я не знала, что он уже отслужил и вернулся домой, и совершенно  не предполагала, что  могу с ним встретиться.
 
   Стоял тёплый солнечный денёк с небольшим морозцем
. После обеда я решила погулять со Славиком на свежем воздухе. И вот, иду по улице, а мне навстречу -  Юра.
   Я растерялась, не знаю что делать. Ноги стали ватными. Сердце затрепетало, словно птица в клетке. Руки ослабли так, что чуть Славика не выронила.
   Думаю: «Господи, зачем ты устроил эту встречу? Ведь только-только начала всё забывать!».

  Вижу, что и он растерялся.
Поздоровались. Молчим.
 Вроде бы, и сказать надо друг другу многое, а слова застряли где-то внутри.
Он первый сумел собраться и спросил  чужим, и одновременно  родным до боли, голосом:
 - Ты счастлива?
 - Почти! У меня есть сын, а это главное!
 - Как назвала?
- Славиком!
 
   И, знаешь, Наташа, смотрю в его глаза и чувствую, как млею под  его взглядом,  и понимаю, что готова отдать всё на свете за его любовь, руки, губы. Я так ясно поняла, что люблю его по-прежнему, что никто и никогда не сможет мне заменить его в целом  мире!
Меня распирало от скопившейся внутри нежности….
   Чтобы не наделать глупостей – а я готова была разрыдаться и броситься к нему на шею, я отступила в сторону и почти скороговоркой пробормотала:
   - Извини, нам пора! 
   Вижу, что и он не может справиться с волнением.  Молчит растерянно, а в глазах разливается океан боли.
Мы оба поняли, что эта встреча для нас последняя….

  Я оглянулась на прощанье:
   - Юра, прости меня  и будь счастлив!
Он кивнул головой и глухо ответил:
   - Спасибо!  И ты меня прости!
 Потом  тихо  добавил:
   - Жень, мне очень жаль, что всё вышло так, а не иначе.
Я  не смогла  больше выговорить ни слова – меня душили   солёные слёзы….

    Всю неделю я ходила сама не своя!
У меня появилась мысль развестись с Витей и пойти с повинной головой к Юре.
Думаю, если он любит меня, то примет и сына!
Удержала одна-единственная мысль: сейчас несчастны двое, я и Юра, а если уйду от Вити – несчастных станет четверо, включая и сына.

   Думаю, что скажет Славик потом, когда вырастет – что я лишила его родного отца из-за своей сказочной   любви?
Поплакала-поплакала тайком от Вити, да и смирилась. Раз уж так вышло, значит, так тому и быть!  Что зря метаться? Себе жизнь сломала, и остальным крушить? Нет уж! Пусть всё идёт, как идёт.
 Авось, стерпится – слюбится….

   Захлопнула своё сердце и приказала своему израненному «птенчику» замолчать!
Жизнь опять потекла своим чередом, отсчитывая дни, недели, месяцы.
   Всё складывалось хорошо. Мы получили двухкомнатную квартиру от химкомбината. Потихоньку обживались мебелью, бытовой техникой.
Витя был работящий, мастеровой. На работе его ценили.
   Одна беда  - слишком мягкий и безотказный был. Мог последнюю рубашку с плеча снять и  отдать первому встречному.
 Многие  пользовались  его добротой.

   В то время ведь как было заведено -  за любую помощь рюмкой расплачивались. А  Витя  одному  поможет машину отремонтировать,  другому мотоцикл, третьему ещё что-то   – и всякий раз за самогон!
 Незаметно  пристрастился к рюмке.

   К добрым да отзывчивым всегда тянутся слабые и хитрые. И в его окружении собрались такие дружки.
Однажды  в пьяной драке  покалечили мужика какого-то. Витя оказался соучастником. Дали четыре года тюрьмы.
   Поплакала, конечно, тогда….
Витя очень переживал за нас с сыном, просил прощения на коленях, что допустил такую ситуацию,   умолял дождаться его.

   А я что? Я и не помышляла о том, чтобы снова выйти замуж.
Юра к тому времени женился  на Любке, сын у них уже был.
Назад дороги у меня  не было, и я как могла, выкарабкивалась из беды сама.
  Через четыре года  Витя освободился, и всё встало на свои места: и денег достаточно в доме стало, и заботы по дому разделили пополам, и на душе воцарился покой. 
  Вскоре родили Людочку.  Забот прибавилось. Витя образумился,  совсем бросил пить.  Казалось бы, что ещё надо женщине?

   Ан, нет!   Молчит моё сердце, не откликается на его любовь!
И вижу, что не достаёт ему моей ласки да тепла, а ничего с собой поделать не могу!
Нет-нет, и всплакну тайком  по прошлому….

И ведь  понимаю, что  тяжело ему, и что  мается он  душою, а переломить себя не получается никак -  не могу притворяться, хоть тресни.
   Теперь вот думаю, что и запил он тогда снова только от моего  равнодушия….
Снова начались дружки, пьянки,  скандалы дома.
И вновь дошло до драки. Очередная хулиганская выходка и, представь – опять срок. На этот раз получил два года колонии.

   Судьба опять сделала виток по тому же маршруту.
Опять верчусь, как могу, только уже с двумя детьми на руках.
 С утра и до вечера в заботах:  работа, детские болячки, стирка, готовка. Думать о себе и своих внутренних переживаниях физически некогда.
   Лишь иногда, когда ночами  сон не берёт, ругаю себя  и плачу от невыносимой тоски и  гнетущей безысходности! А винить некого – сама судьбу свою выбрала…. 
Вот так и прожила эти два года.

   Когда Витя освободился, я обрадовалась!  Я  тогда впервые поняла, что всё-таки он мне нужен. Нет, любви к нему не чувствовала, но на каком-то подсознательном уровне поняла, что потребность в его присутствии  во мне проснулась. С ним я чувствовала себя спокойней и уверенней. 
   Дети подрастали. Наши отношения потихоньку налаживались.  Наверное, и я немножечко мудрости набралась. Прошлое отодвинулось, освободив место настоящему.

   Надо было учить детей,  провожать Славика в армию. Потом пришло время  женить его, а следом и  Людочку отдали  замуж.
Витя остепенился. Я стала к нему чуточку внимательнее, нежнее.
    Иногда даже ловила себя на мысли, что настоящая любовь  должна быть именно такой, как у меня к Вите - спокойной и рассудительной, а не такой безумной и страстной, как была  в юности к Юре.
  Когда-то я вымаливала у Бога спокойной жизни, и вот получила её, наконец.
Наверное, у Бога свои сроки: и испытания, и вознаграждения  раздаются строго по графику.

   Я успокоилась.
 Но!  Оказалось, что радость моя преждевременна -  ещё не все круги ада  я  прошла.
   Как-то хмурым осенним днём Витя поехал  на рыбалку и не вернулся! Тогда так и не смогли  выяснить, каким образом он оказался в воде и почему утонул.

   Для меня и детей это явилось   тяжелейшим ударом.
В сорок пять лет я осталась вдовой.
Жизнь снова проверяла  меня на стойкость, только теперь со мной рядом были мои повзрослевшие дети, которые поддержали меня в тяжёлые минуты.

  Вскоре в стране началась  перестройка.
Наш завод объявили банкротом.  Многие  остались без работы, в том числе и я.
   У меня  паника – что делать? Как выживать?
И, слава Всевышнему за то, что наградил меня   красивым почерком! Благодаря ему,   мне нашлось место в канцелярии военкомата. Проработала  там до пенсии и ушла на заслуженный отдых.

  Можно было бы ещё поработать, но….
 Все те беды и испытания, что выпали на мою долю,  не прошли для меня бесследно – у меня появились проблемы с сердцем. Пришлось  оставить работу. Подсела  на таблетки.
   Ой, кстати о таблетках! Пора принимать дозу.
 Евгения Ивановна достала из шкафа  серебристую пачку таблеток, выдавила  капсулу и запила её  чаем.

    Свои проблемы показались теперь Наташе мелкими и ничтожными.
Она  поддалась  внезапно возникшему  порыву и, подойдя к  Евгении Ивановне, обняла её.
    - Сколько же вам пришлось пережить, тёть Женечка! Бедная  вы моя, бедная!
   - Да будет тебе, Наташа! Я наоборот, богатая! Такую насыщенную жизнь прожила, что на три судьбы хватило бы! – засмеялась она в ответ.

 
  - Тёть Жень, а как сложилась семейная жизнь у Юры? Вы так и не увиделись с ним больше? – вкрадчиво спросила она.
  - С Юрой-то? Ой, Наташа, я же говорю, что у меня не жизнь, а целый сериал. Всё, как в «Санта Барбаре». Я ещё не все серии тебе пересказала! – засмеялась Евгения Ивановна.
   - Да? – изумлённо раскрыла глаза Наташка. – Неужели, было продолжение?

   - Ой, и смех, и грех с моей любовью!  Было и продолжение.
   - Невероятно! Поделитесь?
   - Да я уже, наверное,  тебе всю  голову заморочила этим сериалом! Может, на другой раз оставим?
   - Если честно – я готова слушать вас до утра, но если вы устали – давайте отложим до завтра. А сколько у вас ещё серий?
   - Думаю, что одна, последняя.
   - Ну, тогда досмотрим, а?
   - Хорошо! Как говорится, раз пошла такая пьянка – режь последний огурец! Слушай дальше.