Про собачью жизнь

Я не любила собак. Так, как я обожаю кошек. Они совсем другие, эти собаки. Первая партия числом в два пса - эти были породные. Один - колли - прожил с нами 16 лет и перенёс три перемены места жительства и две - дачных участков. Был упрям, самолюбив, до кончика хвоста предан хозяину. Со мной чаще вежлив. Иногда груб (когда укусил за спину маленького сына, я его отлупила) - с тех пор мог огрызнуться, в один присест сожрать стопку блинов со стола, сгрыз ножки у старинной мебели и мои босоножки. Мужу он готов был служить даже ковриком. С возрастом мы забыли старые обиды, я чесала с него шерсть и носочки получались исключительные.Я сама назвала его Лордом, когда получила двухмесячное любопытное существо на поруки и на попечение аж с самой Москвы.

Второго - пекинеса - нам отдала соседка по городской квартире. Ей кормить и ухаживать стало тяжело, внучке он не нужен, "...а у вас уже все равно собака есть...". Ричард сразу получил второе имя Чупа-Чупс и откликался на оба. Он имел пламенное храброе сердце, не боялся огромных псов, смело ввязывался с ними в драку, все разборки приходилось завершать Лорду. Однажды оторопевшая было от такой наглости овчарка хапнула его поперёк спины и уволокла в лес рядом с дачами. Пока я искала оружие (палку какую-нибудь) и обувалась, спасение уже не понадобилось - собака изваляла Ричика в мокрой глине и бросила. Сначала мы отковыряли ему нос и глаза, а потом уже замочили в ванне полностью, иначе было бы не отмыть. Он прожил 13 лет. Умирали они по-разному. Лорд ушел. Искали по всем окрестностям, так и не нашли. Просто ушел и нам потом сказали старые люди, что собаки так делают, почуяв конец. А Ричи, наоборот, из последних сил полз к дому. И хотя я его тормошила, пыталась чего-то там реанимировать, он умер у меня на руках.
Вторая партия собак начиналась с названия. Нам назвали породу:  "...есть щенок немца, мать вся чистокровная, из питомника..." Отец остался невыясненным. Собаку очень хотелось, теперь уже без собак жизнь какая-то неполная. И 15 тысяч за "немца" - это вообще даром. Это я потом узнала, что в клубе щенка мастифа с документами взяли за 17.
Когда муж поехал за ним, я уже представила, как выпрыгнет чудный двухмесячный малыш (совсем как Лорд когда-то), с которым можно будет играть, возиться и радоваться жизни. Чего-чего, а повозиться пришлось. Муж распахнул дверцу - принимай! Заглянула в салон - на полу лежал щенок, не умевший еще стоять на лапках. Грустно спросила:
- Сколько ему?
- Наверное, скоро месяц.
- Как месяц???!!! Он же еще лакать не умеет, как кормить-то? Да зачем ты его вообще взял такого?
 Видимо, это был последний "немец" на Земле, и драка за обладание была неслабая...
Щенку было три недели. И еще две мы с ним вместе плакали, он по мамке и от голода, я от усталости и бессилия. Молоко лакать он научился быстро, но уставал и захлебывался - и поэтому мы питались дробно по двадцать раз в день. Потом он понял, что мамка-то вот она, это я. Не отходил ни на шаг. И наконец, я полюбила собак всей душой. То, что я его таскала на руках, грела и нянчила всю зиму, он помнит до сих пор. Испытание было удвоенным - именно в этот год мы съехали из города в деревню и жили в дощатом домике с печкой-буржуйкой. Песка спал на трех милицейских тулупах, вывернутых овчиной наружу. А муж всё удивлялся мне:
- Да чего ты его всё греешь, видела бы как он в питомнике на голом бетонном полу валялся! И вообще, пусть привыкает - этот в доме жить не будет!

В доме он всё же пожил - 4 месяца с аппаратом Илизарова на ноге. Однажды рабочие не закрыли ворота, а собачья свадьба гуляла очень близко, шумно и завлекательно. Он принял решение присоединиться. Сбил его, скорее всего, Камаз. (Потому что через пол-года именно такая машина привезла нам перегной и пес впал в ступор у забора). Искали беднягу долго, нашли на трассе живого, но со страшной рваной раной ноги и в шоке. Тогда веты спросили:
- Будете выхаживать или сразу усыпим?
Мы сказали хором:
- Будем.
- Значит, готовьте деньги.
Интересно, что один из рабочих незадолго перед этим привез нам дворянского вида дамочку, очень ласковую и вместе с тем пустоголовую и непослушную (якобы для того, чтоб кобель никуда не убегал, если сука будет во дворе). И сказал:
- Это овчарка!
Пока пес жил в доме на реабилитации, восстанавливал здоровье, эта "овчарка" принесла щенят от соседского пса. Одну красивую пятнистую дочку ей оставили. Пусть растёт. Но, когда случилось несчастье с псом, поняли мы - никакая сука его не удержит, если за оградой "свадьба-свадьба-свадьба пела и плясала". Кроме цепи. А у нас сроду на цепи он не сиживал.
Приняли решение его стерилизовать - всё равно он с травмированной ногой никому не конкурент. Зато нянькой он оказался просто уникальной. Когда вышел во двор и обнаружил малышку, то как старый дед, играл с ней, защищал от мамаши ( та всё грызла-воспитывала её), грел в холода.
Вот эта мамаша по весне и побежала снова на дорогу. Её машина сбила насмерть. Трасса рядом, скорости огромные. А собаки эти знатно умели рыть окопы под забором. Остался наш пес с молодой подружкой. А гулять подружка убежала снова к соседу. Когда уже эта шалава родила щенят, оставили только мальчика. Он единственный был с белой шерстью и рыжей головой. Его непутевая маманя, избежав трагической гибели на трассе,  сожрала где-то отравленную приманку для крыс ( это догадка, просто признаки отравления кумаринами были явные, а соседи всё на крыс жаловались) - умерла быстро, за какой-то час. Ну, не велись у нас никак собаки женского пола. И остались два пса - один почти пяти лет от роду, но с тяжелой судьбой с самого детства - и другой - двух лет, беззаботный, безмозглый, очень добрый и чуткий. В смысле слуха, а не душевного устроения. Старший дрыхнет, а этот любой шорох услышит и поднимает переполох. Они сейчас всегда вместе, друг друга в обиду не дают, но и гладить-трепать начнешь - ревнуют; одного почешешь, другой морду подсовывает... Хорошие дворовые псы, лают грозно, народ за забором шугается, не видно ведь, как они в это время умильно хвостами машут...