Солдатская охота на кабана

Полигонная команда – это отдельная каста солдат. Они и на солдат-то не очень похожи, это скорее полудикие партизаны. Воинский устав имел к ним весьма отдаленное отношение. И жили они на полигоне одним своим уникальным «колхозом». Офицеры смотрели на эту анархию сквозь пальцы, главное, чтобы техника ездила и стреляла, а внешний вид и свободные нравы - это привилегия за службу и жизнь в поле.
Полигонщики лучше других солдат разбирались в технике и вооружении, потому что постоянно ее ремонтировали. Из-за этого и анархичных нравов смотрели они на тех, кто служит в гарнизоне немного свысока. Да и вся их жизнь была построена совсем на других принципах – не уставных, а первобытнообщинных.
Служил я в середине восьмидесятых в Группе советских войск в Германии. Сейчас уже и не припомню, где это было. Быть может, на полигоне в Ораниенбауме (есть такой поселок неподалеку от города Галле), а, быть может, на полигоне Либерозе, что находился почти на границе с Польшей.
Однажды вечером, когда наша рота была на учениях, ко мне подошел земляк, то есть солдат призванный в армию из Омской области. Надо заметить, что землячество в армии это вообще отдельная тема – земляков в армии любят и поддерживают. Так вот этот мой земляк однажды вечером предложил мне сходить поохотится на кабана. Это, наверное, такая форма поддержки – устроить развлечение для офицера-земляка или выражение уважения и некой родственности по месту рождения что ли…
Охота – это еще одна привилегия полигонной команды. Обычно на полигонах всегда много дичи: зайцы, косули, фазаны и кабаны. И солдаты регулярно ходят на охоту. Понятное дело, что оружие им никто не выдает, поэтому они охотятся первобытными методами – ставят на звериные тропы петли и мастерят капканы, и у них почти всегда бывало свежее мясо из леса. А для солдата – пайка это святое! А дополнение к пайке – праздник.
Условились, что вечером солдатик зайдет за мной, и мы отправимся проверять петли, которые накануне были установлены на кабаньей тропе.
На охоту пошли: я, мой земляк-дембель и молодой солдатик первогодка, то есть еще даже не черпак, а просто дух, если рассматривать его статус по солдатской табели о рангах. У дембеля из сапога торчал самодельный тесак, а на плече у духа покоилась танковая кувалда.
Шли недолго. Уже на подходе стали слышны грозные похрюкивания и беснование. Скоро стало видно, что в петлю угодил крупный кабан и теперь этот зверь, учуяв приближение людей, рвался в металлической петле, накапливая ярость.
- Все, пришли, - констатировал дембель. – Теперь, товарищ старший лейтенант, залезайте на дерево, а то мало ли чего… - посоветовал мне земляк и сам полез на соседнее.
Внизу остался дух с кувалдой.
- Давай, - скомандовал с дерева опытный солдат-полигонщик, и начал посвящать меня в тонкости солдатской охоты. – Сейчас все зависит от духа. Ему надо подойти к кабану и с первого раза попасть кувалдой по черепу зверя.
- А если промажет? – поинтересовался я.
- Тогда ему не повезет, потому что раненный и рассвирепевший кабан запросто может порвать трос или сломать березу, к которой прикреплена петля и тогда придет ****ец солдатику, а не кабану. Я сам, когда был духом тоже с кувалдой ходил… Дух должен научиться выживать на полигоне.
- Сурово у вас…
- А иначе здесь не выжить, - подвел черту дембель и продолжил командовать духом.
Матерился он долго. Первогодок все боялся подойти к обезумевшему зверю, уж не говоря о том, чтобы попасть ему в темя тяжелой кувалдой. В конце концов, дембель спустился вниз, взял орудие в свои опытные руки и бесстрашно направился к кабану. Удивительно, но и кабан успокоился, вперил в него свирепые красные глаза и замер, готовясь к нападению.
- Э-эх, - крякнул дембель, после чего раздался звук, как если бы кувалдой ударили о камень. – Слазьте, товарищ старший лейтенант. Пошли в казарму.
У березы лежал поверженный кабан, и рядом с ним суетился нерешительный дух, теперь уже ловко орудовавший тесаком, который ему вручил дембель.
- Через пару часов принесу свежанинки, - с чувством выполненного долга произнес солдат-земляк, когда мы брели по заснеженному лесу к казарме.
Духа с нами не было. Ему еще предстояло выпотрошить дичь и притащить тушу в лагерь, где уже все будет готово к пиршеству всей полигонной команды и для угощения земляков.