Бабье лето. часть 4

               
4

      В мае Аню пригласили на научную конференцию в Новосибирск. В подобных собраниях ученых она участвовала с интересом, рассматривая их как полезную возможность рассказать о  своих исследованиях и послушать, что нового у коллег.

     Самолёт вылетал утром. Аня отыскала свое место в салоне, пожалела, что оно не рядом с окном. Едва уселась, как появился сосед. Заглянул  в свой авиабилет и обратился к Ане.

      - Здравствуйте, мне выпало место  у окна, но если хотите, я с вами могу поменяться.

      Вообще-то Аня любит смотреть в окно во время полета, но сейчас равнодушно ответила:

    - Мне все равно. Садитесь на свое место.

      Сосед не унимался.

      - Пересаживайтесь к окну. По глазам вижу, что ваше любимое место у окна. Не стесняйтесь, мне без разницы, я спать буду.

      Чтобы не ввязываться в дальнейшие пререкания, Аня пересела.

      - Куда летим? – спросил сосед.

      Глупый вопрос, куда можно лететь авиарейсом Москва – Новосибирск без промежуточных посадок, подумала Аня и ответила вопросом.

      - А что, есть варианты?

      Мужчина рассмеялся.

      - Каков вопрос, таков ответ! Хорошо вы меня укололи, хорошо.

      Не любит Аня пустых  разговоров. Хотела бы, пока есть время, дополнительно обдумать некоторые тезисы своего доклада. Но сосед не отставал.

      - Позвольте представиться, Алексей, если хотите - Алексей Иванович. С кем имею честь соседствовать?

      - Аня, Анна Петровна, - ответила Аня, не оборачиваясь от окна.

      - Прекрасно, императорское звучание имён.

      Он добавил что-то ещё, пытаясь втянуть Аню в разговор. Но она молчала, глядя в окно. Самолёт набирал высоту и всё, что осталось на земле, постепенно мельчало, как мельчают и теряют значение повседневные события по прошествии многих лет. Не встретив поддержки разговора, сосед, извинившись, умолк.

      Ане стало неловко за свое недружелюбие. Осторожно посмотрела в сторону соседа. Солидный мужчина, аккуратная прическа светлых русых волос, дорогой, хорошо сшитый костюм, на котором, однако, кое-где бугрились неразглаженные складки. В руках у него тоненькая брошюра. Её Аня сразу узнала – программа, какую разослали всем участникам конференции. Сосед, словно почувствовав, посмотрел в её сторону. Взгляды встретились. На неё смотрели глаза девичьи голубые и наивные. Аня смутилась.

      - Что-нибудь не так? – обеспокоено спросил сосед.

      - Нет, нет, ничего, - Аня слегка заволновалась. – Вы на конференцию?

      - Как вы угадали? – удивился сосед, но, глянув на программу, догадался. – Ах, да, конечно. Вы значит тоже туда? Очень рад, очень рад, коллега.

      Словно рухнул барьер, словно прорвалась плотина, выпуская на волю взаимное расположение, беспричинную, казалось, симпатию друг к другу. Запорхал, вознесся разговор летучей птицей. Обсуждали темы, заявленные на конференции. У каждого было свое мнение, но в этом различии чувствовалось нечто общее, объединяющее их обоих.  Говорили лишь о профессиональных вопросах, но Аня заметила, что в разговоре появилась доверительность, будто обсуждали они потаенное, личное.

      Доклад Алексея был одним из основных и в первый день конференции. Сидя в зале, Аня почувствовала, что переживает за него. Заметила также, что на трибуне Алексей совсем не тот мягкий даже робкий собеседник, каким она воспринимала его в самолете. Здесь он тверд, напорист, убедителен. Свои позиции перед оппонентами защищал уверенно. Дискуссия по докладу проходила  бурно. Был даже момент, когда противники преобладали, что подтолкнуло Аню выступить в поддержку Алексея, хотя раньше она не собиралась участвовать в споре. Но в итоге предложения Алексея одобрили, и Аня искренне поздравила его с успехом.

      На следующий день Аня докладывала свои исследования, и теперь уже Алексей публично поддержал её выводы. Сначала Аня отнеслась к его поддержке настороженно, очень всё смахивало на сюжет из басни, когда кукушка хвалит петуха. Но в выступлении Алексея прозвучали такие смелые и оригинальные аргументы, которые даже она сама не замечала в своей работе.

      В тот же день, по окончании конференции, её участникам предложили ознакомительную поездку по городу, а затем прощальный ужин. Во время экскурсии и за ужином,  и потом, когда возвращались обратным рейсом  в Москву, Аня и Алексей оказывались рядом. Душевность общения, возникшая в первый день знакомства, не покидала их и теперь.   Только в такси, когда ехали из аэропорта в Москву, оживленность разговора исчезла, появилась неожиданная натянутость. Они подъезжали к дому, где жила Аня, когда Алексей неуверенно спросил:

      - Анна Петровна, можно  вам позвонить?

      Наконец-то! Аня давно ждала этого предложения. Она очень боялась, что сейчас они приедут, попрощаются, она выйдет из такси, а машина увезёт Алексея неведомо куда. Прервётся нить внезапно возникшего и такого очаровательного знакомства. Прервётся навсегда, не оставив никаких шансов на будущее. Но она не хочет, чтобы общение с Алексеем оборвалось так нелепо. Она привыкла к нему, как привыкают к радости, быстро и глубоко.  Пыталась сама придумать что-нибудь, что оставило бы хоть слабую надежду на продолжение встреч. Но ничего не придумала, да и стыдно открыто демонстрировать перед малознакомым мужчиной тайное желание свиданий.

      -  Звоните, - Аня назвала номер телефона.

      -  Это телефон рабочий?
 
      -  Нет, домашний.

      - А когда можно звонить? Мой звонок, простите, не поставит вас в неловкое положение? Мне не хотелось бы создавать вам трудности.

    Аня поняла опасения Алексея. Ей хотелось прокричать в сердцах,  что нет, к сожалению, у неё никого, кто мог бы обеспокоиться посторонним  звонком. Одна она, одинешенька. Но вместо искренности ответила равнодушно.

      - Никаких неловкостей. После шести вечера я обычно дома. Звоните, как вам удобно.

      Приехали, суховато попрощались. По дорожке к дому, у самого крыльца, Аня на мгновение оглянулась. Машина ещё не уехала, стояла на месте. Подумала,  Алексей нарочно задержал, чтобы увидеть, в какой подъезд она войдет. Почувствовала волну душевной теплоты. Может, действительно он не равнодушен к ней? Может… А впрочем, зачем на этой зыбкой догадке строить какие-то планы.

      Остаток дня и вечер Аня неприкаянно ходила по квартире. Домашние дела, которых накопилось немало, почему-то не ладились. Поужинала кое-как. В последние месяцы она плохо питалась, ленилась готовить для себя одной. В поисках причин своего безволия Аня обнаружила, что ждет звонок. Сердито ругнула себя за слабость. Размечталась! Ему сейчас не до телефона. Вернулся после разлуки, дома жена, дети, радость встречи как у нормальных людей. В отличие от тебя, его дома ждут!

      Следующий день тоже прошел в томительном безделье. Работа над статьей, которую готовила к публикации, не шла.

      Он позвонил лишь в третий вечер. Аня бросилась к телефону, но, протянув руку, задержалась, чтобы успокоить дыхание. Поздоровался, спросил, не помешал ли звонком. Аня от волнения отвечала односложно, сухо. Да и весь разговор получился пустым, по банальному образцу: как дела, как здоровье. Попрощались, пожелав доброй ночи.

      Положила трубку и долго стояла у телефона. «Ну почему я такая неприветливая, зачем делаю не так, как подсказывает, просит сердце? Не позвонит больше Алексей и правильно сделает! Кто из нормальных мужчин захочет общаться с такой бессердечной, холодной бабой. Сиди теперь одна, пиши свои умные бумажки! Ничему тебя жизнь не научила».
 
      Аня не щадила себя, устраивая самосуд.

      Алексей все-таки позвонил в следующий вечер.
      - Анна Петровна, извините за поздний звонок, не утерпел. Если помешал вам отдыхать или там что-нибудь ещё – положите трубку.

      - Нет, не помешали, я ложусь поздно, - ответила Аня. Хотелось сказать ему что-нибудь приветливое, но всё перебил родившийся вдруг вопрос.

      -  Откуда вы звоните?

      - Из дома, конечно. Откуда можно звонить в столь поздний час. Подождите, я кажется…- Алексей умолк. Аня напряженно вслушивалась в телефонный шорох тишины, ожидая, предчувствуя, что сейчас он скажет что-то очень важное. – Анна Петровна, мы с вами о многом говорили, но не сказали, наверное, самого главного… Нам надо встретиться и договорить. Минуточку… - Алексей опять замолчал, обдумывая, как устроить встречу.

      В этот момент Аня решилась на героический поступок. Поступок, за который позднее хвалила себя не меньше, чем за диссертацию.

      - Приезжайте ко мне, - предложила она.

      Алексей, похоже, растерялся, не ожидал столь простого решения.

      - Когда?

      - Завтра у меня допоздна консультация, а вот после завтра вечером, если вам удобно.

      - Приеду, Анна Петровна, обязательно приеду!

    Давно Аня не переживала такого подъёма, такой страсти к домашним делам. Смахнула со стола в ящик листки с незаконченной статьёй, какое это пустяковое дело, писать научные статьи, по сравнению с тем, что ее ожидает! Два дня и две ночи, исключая время работы на кафедре и короткого сна, она чистила квартиру; переставляла горшки с цветами; наполняла холодильник разной вкуснятиной, какую только могла достать; приготовила ужин из трех блюд; испекла даже булочки с изюмом, какие научила печь еще мама, но после её смерти она ни разу не пользовалась духовкой. Булочки получились отменными, да и всё спорилось в её руках. Как, должно быть, счастливы женщины, которым есть для кого создавать уют!

      Задолго до назначенного часа Аня нетерпеливо выглядывала в окно и подсмеивалась над собой: волнуюсь, как молоденькая девушка перед первым свиданием.

      И вот он, звонок. Не уточняя, кто там, открыла дверь. Алексей! В руках цветы, на лице улыбка и вопросительный взгляд.

      В тот вечер они не обсуждали научные идеи и гипотезы. С первой минуты ими завладела озорная весёлость. Рассказывали забавные истории из жизни, хохотали от анекдотов, подшучивали друг над другом, иронизировали над собой. Алексей с аппетитом поедал всё, что приготовила хозяйка, и с юмором хвалил её кулинарное умение, а она смеялась, удивляясь, что мужчины много едят. Будто встретились здесь не профессор с даценткой, а школьник со школьницей, которые сбежали от бдительных родителей и теперь беззаботно радуются счастью короткого свидания. Алексея теснил его парадный костюм и, наконец, он его сбросил, а потом освободился и от галстука.

      Но Аня допустила промах, нетактичность. А может не промах, может как раз хорошо, что получилось так, как получилось.  В какой-то момент Аня нечаянно, без умысла посмотрела на часы, что напротив, на стене. Алексей заметил взгляд  и минут через пять стал собираться.

      - Пора гостю и честь знать.

    Аня смутилась, растерялась. Она не знала, что делать. Неловко согласиться, что действительно пора. Ещё более неловко предложить задержаться или даже остаться. Выручил Алексей. Какой он проницательный человек!

      - Не смущайтесь, Аня, - он впервые её так назвал. – Поверьте, этот вечер для меня самый счастливый за много последних лет. Я настолько счастлив,  что боюсь сегодняшнее счастье спугнуть или заслонить даже ещё большим, может быть, счастьем.

      Провожая гостя, Аня спохватилась.

      - Алексей Иванович, подождите минутку.

    Аня вспомнила, как мама, провожая гостей, одаривала их чем-нибудь вкусненьким своего приготовления. Побежала на кухню, бросила в пакет несколько булочек.

      - Это вам к завтраку, попробуйте. А ещё прошу, как приедете, позвоните.

      Алексей уехал. Опять она осталась одна. Но томительного одиночества, какое терзало её в предыдущие дни и ночи, она не чувствовала. Теперь совсем другое. У неё есть близкий человек, о котором можно думать и который, надеялась, думает о ней. Это не одиночество, это успокоительная тишина для вдохновляющих раздумий.

       Прошла в комнату. Взгляд поймал висевший на ручке шкафа галстук. Взяла в руки, положила на колени. Галстук, как галстук, какие носят к месту и не к месту многие мужчины. Но это его галстук, частица дорогого ей человека. А может, рано она так вот разволновалась, может, вся эта взаимность придумана ею на пустом месте? Ни о чувствах, ни о взаимности они с Алексеем не говорили.

      Зазвонил  телефон.

      - Анна Петровна, сообщаю, что доехал благополучно и уже попробовал ваши булочки. Там у вас ещё не осталось? Я, кажется, у вас оставил…

      - Да, да, оставили. Но чтобы ваш галстук вернулся к вам, надо самому за ним приехать и желательно не откладывая на долго, - шутливо ответила Аня.

      - С радостью приеду. А можно потом опять что-нибудь оставить?

      Несмотря на шутливый тон вечернего разговора, Аня и Алексей рассказали много важного о своей теперешней жизни. Аня поведала, что живёт одна, семьёй обзавестись не успела. От Алексея узнала, что был женат, но около года в разводе, живёт один в маленькой квартирке. У него есть сын, с которым он часто общается. Позднее Аня намекала Алексею, что хотела бы узнать причину развода, но он был немногословен.
 
      - Не сложилось у нас. Сомневаюсь, что смогу рассказать объективно. Невольно во всех грехах буду обвинять жену, а это не справедливо. Если разрушается брак, то виноваты оба супруга. Я уверен в этом. Когда-то у нас была любовь, но сохранить её не смогли, дошли до нетерпимости и развелись, чтобы не мучить друг друга.

      Аня хотела бы знать больше. Но, как ни странно, скудное на детали объяснение Алексея добавило уважения к нему. Она с недоверием относилась к тем, кто в семейных неудачах обвиняет только вторую половину. Особенно это подозрительно у мужчин. Не мужское это дело.

    Анна Петровна до сих пор хорошо помнит, как впервые встречала Алексея в своей квартире. Помнит не подробности, о чём говорили или что делали, а необычные ощущения, которые захватили ее тогда. Это ещё не бабье лето, но она предчувствовала, что оно рядом и вот-вот наполнит её сердце. Если бы тогда что-то случилось, и она лишилась бы этой надежды, она бы не вынесла, жизнь без неё потеряла бы всякий смысл.

      Их отношения развивались стремительно, и Аня не противилась  захватывающему движению. Помнила сказанное кем-то, что безнадёжно  пытаться долго стоять на одной ноге платонической дружбы. Встречались они чаще всего у неё на квартире, но и она гостила у Алексея, квартира которого удивила аскетичностью и лёгким запахом бензина.

      Только однажды Аня пыталась остановиться. Алексей объявил:

       - Через неделю у меня день рождения. Не хочется большого шума по этому поводу, но друзья не поймут, если не отмечать совсем. Ты, конечно, не откажешься быть у меня в этот день?

      - А в качестве кого ты представишь меня своим друзьям? – полушутя уточнила Аня.

      - Как в качестве кого? В качестве жены, хозяйки.

      - Я уже стала твоей женой?

      - Конечно, куда я теперь без тебя! Давно хочу предложить зарегистрировать наш брак, зачем дальше откладывать?

      Опять Аня стояла у черты, к которой подходила не раз, но переступать  не доводилось. Теперь она знала – переступит, ничто не удерживает её от этого шага. Но всё-таки надо чуть задержаться, подумать. Сумеет ли она быть женой, сможет ли сохранить любовь в себе и в муже? Супружество  не только права, но и обязанности.  Она не молода, супружеского опыта нет. У неё сложившийся характер и неистребимые привычки. Будет ли терпеть их Алексей, когда  она станет ему женой? Мужа надо обстирывать, кормить, а готовить она не мастерица, да и ленива на домашние дела. И в постели муж может предъявить свое желание не обязательно в подходящий для неё момент. Сумеет ли она понять его? У него тоже характер и привычки не только приятные. Найдет ли в себе силы, чтобы смириться с ними, не поддаться соблазну быстренько всё в нём переделать, перевоспитать. Она давно самостоятельна, независима, свободна, но теперь  свободу надо поделить на двоих. Откажется ли она от привычки единолично распоряжаться своим временем? Научится ли жить постоянно под одной крышей с мужчиной?  Не опрокинут ли бытовые мелочи чашу их любви?

      Вопросы, безответные вопросы. В них можно заблудиться, утонуть. Никто не придумал ещё универсальных ответов на них. Все решают их по-своему и разноудачно. Аня тоже верила, что решит. Однако, обдумывая их, она утвердилась в понимании того, что придется, неизбежно придется чем-то поступиться, отказаться от привычного. И она готова на жертвы ради обретения семейного счастья, ради того, чтобы не упустить последний шанс иметь своего ребенка.

      Гоняя тревожные мысли в себе, Аня удивлялась, неужели Света Юшина, выходя замуж почти от школьной парты, так же здраво, всесторонне обдумывала  свой шаг? В семнадцать лет Аня не смогла бы этого сделать. Или преимущество молодости в том и состоит, что ответственные решения принимаются без знания пугающих последствий?

      Новая жизнь не потребовала от Ани обременительных жертв. Так казалось в первые месяцы после переезда Алексея со своим скромным имуществом в её квартиру. Не любила она раньше готовить, терпеть не могла стирку, уборку, но теперь делает с желанием. Как оказывается всё просто, если делаешь для любимого человека. Да и Алексей не требовал жертв. Как только позволяло ему время, он сноровисто помогал в домашних хлопотах. Правда со свободным временем у него была напряжёнка, он всегда находился в цейтноте.

      Квартира ожила. Аня почувствовала себя хозяйкой, её заботы и уют теперь востребованы, в ней нуждаются, она любима. С ужасом вспоминает, какое разрушительное одиночество царило здесь совсем недавно, какой холодной была постель и утомительными бесцветные ночи.

      Но поступаться чем-то, усмирять порывы к противоборству все-таки приходилось. Скоро выяснилось, что Алексей - сильно выраженный жаворонок, просыпается очень рано – ни свет, ни заря. Поначалу он скрывал эту особенность, старался не тревожить Аню. Но она почувствовала неладное и принудила его признаться, что он всегда вставал  в четыре часа утра и садился за стол работать. Утренние часы для него самые плодотворные. Новость не обрадовала Аню, но они договорились, что Алексею не стоит ломать привычный режим, а уходить из спальни он будет осторожно, по возможности не беспокоя Аню.

    Но это ещё не вся беда. В его привычку входит раннее чаепитие. Встаёт, готовит на кухне чай, позвякивая посудой, усаживается удобненько и шумно пьёт.  От этих звуков в ночной тишине Аня просыпается и не может заснуть.  Долго терпела, но не выдержала. Вышла на кухню и высказала. Алексей испуганно сгорбился, поглядывал виновато и сознался, что его дурная привычка было одной из причин размолвки с бывшей женой, но больше он так делать не будет. Не добавил только, что во время бесцеремонного утреннего чая он заряжается энергией, настраивается на решение самых трудных вопросов предстоящего дня. Это состояние необходимо ему, как необходимо спортсмену минутное расслабление перед выходом на помост. Аня удержалась от дальнейших упреков и поймала себя за руку. Зачем такие суровости? Обещала себе не ломать, не перевоспитывать, но не удержалась. Ступила на путь той женщины, которая не сохранила любовь, променяла её на соблазн переделать мужа на свой лад. Что получила? Тщеславие ублажила, а мужа потеряла.

    Алексей  пил теперь негорячий чай тихо. Никаких мыслей теперь  за чаем у него не рождалось. Вялым каким-то стал.

    По утрам Аня прислушивалась, может, восстал он против её запрета, она бы не стала спорить. Нет, тихо. Мучила её совесть. Пошла к нему, покаялась и упросила, пей, как хочешь, шуми. Алексей обрадовался, а Аня свыклась с обязательным утренним обрядом, как когда-то на Волгодонской стройке привыкла к ударам сваебойного молота.

      Иногда Аню навещает мысль, не слишком ли часто она поступается? Не держится ли их семейная лодка на её односторонних уступках? Оглянется, обдумает – нет, Алексей тоже уступает и на её добрую волю отзывчив своей. Отзывчивостью он и её удерживает от упрямства.

      - Бабаня, а вы с дедушкой совсем не ссорились? – коварный вопрос внучки.

      - Ссоры, конечно, случались, но твой дедушка был мудрым человеком. Он умел сам и научил меня не ссориться, а разрешать конфликты. Это разные вещи. Когда двое ссорятся, каждый доказывает свою правоту, не слушая и не слыша доводы другого. Ссора не приближает к истине. А в разрешении конфликта важно слышать и понять аргументы другого, необходимы уступки, - объясняя внучке, Анна Петровна не преувеличивала пользу совета, зная, что в жизни не так всё просто. У них с Алексеем главным аргументом    в решении конфликтов была  любовь.

       Анна Петровна запомнила один, нечаянно подслушанный разговор, когда ей было лет тринадцать. Бабушка за что-то упрекала её маму.

      - Без ссор не обойтись, ссорьтесь, только не пускайте ссору в постель. Постель для любви, а не для ссоры. Заползёт туда змея-ссора – погубит вашу любовь.

      Тогда Аня не поняла бабушкины слова, но вспомнила о них позднее и старалась держаться  мудрого совета бабушки.

     Вся жизнь Ани разделилась на две части: та, что была до Алексея  и жизнь с Алексеем. Прежняя жизнь представляется не чем-то самостоятельным, а лишь преддверием, затянувшейся подготовкой, предысторией её настоящей жизни, в которую она вступила вместе с Алексеем. У неё прибавилось забот, ей не хватает времени, но она научилась его ценить, с пользой используя каждую минуту. Оживилась работа над диссертацией, чему способствовал Алексей, поддерживая морально, а нередко и квалифицированным советом. Всё складывалось очень хорошо, радоваться бы безоглядно. Но не чувствовала Аня завершённости. Не хватало очень важного. Она знала чего, ждала, прислушиваясь к себе. И момент настал. Неизведанные ощущения, странные перемены обнаружила в себе  Аня. Такого никогда не случалось с ней за все немалые годы жизни. Она замерла, проникая в себя натянутыми до предела нервами, пока не поняла, в ней зародилась новая жизнь. Вот она радость, которая Богом дана только женщине и не доступна мужчине!

      Открытие, ставшее сокровенной тайной, известной пока только ей и Алексею, вновь изменило их жизнь. Чем бы Аня ни занималась, все свои дела и даже настроение соизмеряла с безопасностью зреющего в ней младенца. Не все врачи, у которых она консультировалась, одобряли её намерение рожать, не лучший для этого возраст. Но Аню не пугали опасения. Она отдаст всё, даже своё здоровье, если потребуется, ради ребёнка.

      Ещё большие перемены произошли в Алексее. Он всегда был щедр на внимание к Ане, а теперь как бы слился с ней воедино. Ей даже казалось иногда, что он острее переживает её естественные недомогания. Предупредительно избавил от всяких хозяйских хлопот. Заботился, порой излишне суетливо, чтобы она выполняла рекомендации врачей, выпроваживал на прогулки. Он настоял, чтобы она отложила пока работу над диссертацией, успеется, закончит потом. Вечером, перед сном, осторожно прикладывал ухо к ее полнеющему животу и вслушивался, ловил слабые сигналы созревающего плода. Эти трогательные прослушивания стали для них обязательным вечерним ритуалом.

      Роды проходили трудно, но закончились благополучно. Родилась дочка. И опять их жизнь изменила содержание и темп. Центром забот стала малышка. Всё внимание к ней! Она заслонила собой всё, что раньше считали важным или достойным внимания. Аня заметила даже, что Алексей тайно, не показывая виду, ревнует её к дочке и пыталась, как могла, доказать, что любовь к дочке не уменьшила, не урезала любовь к нему. Наоборот, с рождением ребенка её чувство настолько умножилось, что его хватит на дочь  и ещё добавит любви к нему.

      В какую счастливую колею вошла её жизнь! Даже сомневалась порой, может ли выпасть такое счастье лишь за то, что она его долго и терпеливо ждала.  Не ошибка ли случилась? Своими раздумьями поделилась с Алексеем. Среди ночи, покормив и уложив малышку в кроватку, Аня сказала о счастье и сомнениях, достойна ли она счастья.

      - Анюшка, не будь эгоисткой. Это не твоё только счастье, оно наше: твоё и моё. Мы оба долго шли к нему, разными дорогами. Ты шла прямой, а я петлял по пути. Говорят, не пережив несчастья, не поймёшь и счастья. Наверное, счастье выстрадать надо. Послушай древнюю библейскую легенду.

      Угнездившись на плече Алексея, Аня слушала сонное дыхание дочки и тихий голос мужа.

      - В древнем Иерусалиме жила молодая женщина. Она очень хотела ребенка, забеременела и ждала своего часа. Незадолго до срока узнала, что роды сопровождаются невыносимыми болями. Женщина испугалась и возроптала. Она упрекала Бога за несправедливость, что всю жестокую боль он отдал женщине, не разделив с мужчиной. Бог слушал женщину и однажды, явившись к ней во сне, сказал: «Я избавлю тебя, неразумная женщина, от родовых мук». И лишил её возможности родить.

      Подошёл срок, а ребенок не просится на волю. Прошел еще месяц, потом второй, полгода прошло и год, а ребёнок не хочет выходить из неё. Женщина измучилась жить беременной, устала ждать, когда же, наконец, она сможет взять ребёнка на руки и накормить его грудью. Пала женщина на колени и в слезах стала просить Бога, чтобы сделал он как было, чтобы вернул ей возможность родить, что любые адские муки примет она с радостью. Бог услышал её мольбу, смилостивился и вернул дар родить. Ребёнок запросился на волю, женщина почувствовала сильную боль, будто режут её живую на куски. Обливаясь слезами, она радовалась телесной боли, и в тот час на всём свете не нашлось бы другой, более счастливой женщины…

      Муж, дочка и любовь – ни о чём другом, дополнительном не мечтала Аня. Ничто не способно увеличить её счастье, добавить к нему даже малость. Ничего больше не надо. Она желала только, чтобы всё это, что есть – осталось, сбереглось надолго, до конца. Пугалась, когда нечаянно, вдруг в сознание вкрадывалась расхожая истина: ничто не вечно. Уколет сердце туманным предчувствием и улетит прочь. Не понять, пустой ли это след бессмысленного сна или предупредительный сигнал будущего события.

      Дочке шёл пятый годик. Летом они все вместе отдыхали в приморском городке, но у Алексея участились боли в сердце, и отдых пришлось прервать. Осенью грянула беда. Опять осень! Сколько раз осень ломала, переиначивала её жизнь. Сколько раз терзала душу и сжимала  болью сердце.

      Алексей работал в лаборатории, почувствовал себя плохо, разразился жестокий сердечный приступ. Пока его обнаружили, пока приехала скорая и увезла в больницу – спасти уже не удалось.

      Все рухнуло разом, все провалилось в звенящую пустоту. Навалилось горе на Анины плечи, гнуло к земле. Хотелось броситься в сырое безмолвие следом за Алешенькой, чтобы не разлучаться с ним и там, в бесконечности. Но нельзя ей упасть, нельзя умереть от горя. Неизвестно, выдержала бы она такой удар судьбы, вынесла бы такое горе в другое время, но сейчас должна выстоять. Алешенька ушёл, но не оставил её одну. У неё есть дочка и его неизымная любовь к ним. Она знала, она уверена, что его последней мыслью на грани жизни и смерти   было желание к ней – вырастить дочку и передать ей его любовь. И Аня выполнит его безмолвный наказ.

      Время залечивает раны, усмиряет боль. Лишь глубокая искренняя любовь, да ещё вера могут вдохнуть в человека такие силы, которые способны одолеть немыслимые жестокости судьбы. Всё, что отныне делала Аня, что намечала делать, о чём только думала – обо всём в мыслях советовалась с ним, прислушивалась, одобрит или поправит.

      Дочка выросла, вышла замуж, у неё самостоятельная семья. Аня тоже пыталась изменить свое положение. Нашелся положительный во всех отношениях мужчина. Любая женщина посчитала бы за счастье соединить с ним судьбу. И Ане он симпатичен. Но вот беда: его походку, голос, манеры, привычки; как и что он говорит, что делает; везде – на улице, на кухне, в постели – она сравнивает с тем, как бы говорил,  думал или делал Алексей. Сравнение всегда оказывалось в пользу Алешеньки. Он словно стоял между ними, не мешал, не отговаривал, не хвалил, просто незримо присутствовал. Тогда и поняла Аня, без сожаления, даже с облегчением поняла, что нет, и не будет для неё другого любимого мужчины, кроме Алексея. Только с ним она не одна, не одинока.

      Как могла передала его любовь дочке. Со слезами  радости вспоминает она сказанные однажды дочкой слова. В тот день Аню поздравляли  с защитой докторской диссертации. Дочка  подошла с букетом любимых Алексеем алых роз и тихо сказала: «Больше всех радовался бы сегодня наш папочка».

      Теперь подрастает внучка и ей надо передать частицу его любви. Внучка не помнит его, но пусть знает, каким любящим был дедушка Алексей.

      С высоты прожитых лет Анна Петровна спокойно, как бы со стороны, смотрит на свою жизнь. Много времени и сил потрачено на мелкое, на пустяковое, на бессмысленные зигзаги и пустую суету. Но кому удалось избежать их? Лишь с годами приходит мудрость. Лишь с годами появляется потребность разобраться: что успел сделать, что нажил? Что из нажитого истратил на себя и оставил ли что-нибудь будущим поколениям? Лишь с годами понимаешь ценность душевного согласия в себе и с грустью замечаешь:
              Не жаль, что подошёл уже
              Черёд подумать о душе;
              А жаль, что в суматохе дней,
              Так поздно вспомнилось о ней.*
     Коротким, как бабье лето, было её замужество, но на всю жизнь подарило ей любовь и счастье. Лишь в осенние дни затоскует порою, запечалится душа и ищет взгляд спасительные островки  поздних цветов.
               
      --------------
* Стихи  Т.А.Парфёновой.