Вольфганг Борхерт. Вишни

     Где-то рядом звякнуло стекло. "Сейчас он доедает мои вишни. Вишни, которые были для меня" - подумал он. "А у меня лихорадка. Она специально поставила их на подоконник, чтобы они стали совсем холодными. Сейчас он выбросит стакан. А у меня лихорадка." 

     Больной встал и пошел, держась за стену. Потом он увидел через полуоткрытую дверь своего отца, сидящего на земле. Его рука была в вишневом соку.

     "Рука вся в вишневом соку", - думал больной, - "Полностью. Но я должен был их съесть. У меня лихорадка. А у него вся рука в вишневом соку. Они, наверное, были уже совсем холодные. Она ведь специально поставила их на подоконник, из-за моей лихорадки. А он съел все мои вишни. Вот сейчас он сидит на земле, и рука у него в соку. А у меня лихорадка. А у него рука в холодном вишневом соку. В чудесном, холодном вишневом соку. Они, наверное, уже были совсем холодными. Они специально стояли на подоконнике. От лихорадки."

     Он взялся за дверную ручку. Дверь скрипнула, и он увидел отца.
     - Сынок, ты должен быть в постели. У тебя ведь лихорадка, сынок. Возвращайся в постель.
     - Все в вишнях, - прошептал больной. Он посмотрел на руку.
     - Возвращайся в постель, сынок, - отец попытался подняться и скривился. С его руки капало.
     - Все вишни, - прошептал больной, - все мои вишни. Они были холодные? - спросил он громко, - А? Они, наверное, были уже совсем холодные, не так ли? Она ведь специально поставила их на подоконник, чтобы они стали холодными. Они должны были быть холодными.

     Отец беспомощно посмотрел на него снизу. На его лице играла улыбка.
     - Я не могу встать, - сказал отец, улыбаясь, и опять скривился. - Я действительно не могу встать.
     Больной держался за дверь, которая немного скрипела, когда он покачивался вперед-назад.
     - Они были холодные, - прошептал больной, - а?
     - Я только что упал, - сказал отец, - испугался. Меня совсем парализовало, - он улыбнулся. - Но это от испуга, скоро все будет нормально. Потом я отведу тебя в постель. Ты должен оставаться в постели.
     Больной посмотрел на руку.
     - А, это не так плохо, как кажется, всего-лишь маленький порез. Кровь уже не идет. Это от чашки, - отмахнулся отец. Он посмотрел вверх и скривился. - Надеюсь, он не обидится. Он очень любила именно эту чашку. А я её разбил. Как на зло, именно ту чашку, которую она так любила. Я хотел ополоснуть ее холодной водой и пересыпать туда твои вишни, и подскользнулся. Держать стакан, лежа в постели, очень неудобно. Это я знаю.
     Больной посмотрел на руку.
     - Вишни, - прошептал он, - мои вишни?
     Отец опять попытался встать.
     - Сейчас я тебе их принесу, - сказал он, сейчас же, сынок. Иди быстренько в постель, у тебя ведь лихорадка. Я сейчас же тебе их принесу. Они еще стоят на подоконнике, и, наверное, уже совсем холодные. Сейчас же тебе их принесу.
     Больной вернулся в постель держась за стену.

     Когда отец пришел с вишнями, он лежал, накрывшись одеялом с головой.