Чужой не сладок мёд. Глава 33
Нюшка ещё не знает, что Лиза собралась замуж за Олега! Она же в полной уверенности, что её дорогая и любимая крестница, в отличие от бестолковой матери, выберет себе достойного избранника в лице многообещающего Эдуарда.
Нюшенька, её несравненная и горячо любимая подруга, не жалующая людей, но так беззаветно преданная ей столько лет!
И опять воспоминания унесли Ларису Сергеевну в годы их юности.
Лариса мечтала о своём семнадцатилетии, заранее составляла список гостей, меню, уже мысленно всех рассаживала за столом, но праздника не случилось.
– Убью! Ссука! Проститутка! В тюрьму сяду, а тебя убью! Столько времени молчала! Что теперь делать будем?! – услышала она за стенкой истерические крики Валентины Васильевны.
Понятно. Нюшка наконец-то призналась матери в том, что беременна. Игорюша её испарился, как только узнал о счастливом событии. Больше месяца Аня ежедневно проверяла почтовый ящик в ожидании весточки, но напрасно. Ездила в Касколовку, пытаясь узнать адрес, но его друзья молчали, как партизаны, а, может, и правда не знали ничего об Игоре. Уехал в Москву и уехал, писем никому не пишет.
– Что за шум, а драки нет? – пошутил Сергей Леонидович, заглядывая в комнату. – Разошлась Валюшка… С поводом или без? – он вопросительно посмотрел на дочь.
Лариса опустила вниз глаза, сдать Нюшку она не могла, обманывать папу не хотела.
– Тайны мадридского двора. Ох, девчонки!
– Какие тайны? Серёжа, неужели непонятно?! – появившаяся тут же Галина Павловна строго посмотрела на Ларису. – Аня беременна? Отвечай!
Лара продолжала молчать, лишь ещё сильнее втянула голову в плечи.
– Понятно! Видишь, Серёжа, к чему приводят гулянки с взрослыми парнями? Я тебя предупреждала.
– Галчонок, ты о чём? – недоумённо посмотрел на жену Сергей Леонидович.
Сложив на груди руки, Галина Павловна не отводила от дочери взгляда.
– Лариса, я жду! Может, и ты…– не договорив, она замолчала, из глаз полились слёзы.
– Ма, ты чего?! – округлила глаза Лара, когда поняла, о чём подумала мать.
– А чего ты молчишь? Что я должна думать?
– Я не могу выдавать тайны подруги! Поставь себя на моё место.
– Придёт то время, когда вы окажетесь на нашем месте. Вот тогда и посмотрите… Впрочем, одной уже осталось недолго ждать, это точно.
– Мама! – одновременно закричали Лариса и Нюша за стенкой.
– О, Господи! Сейчас, наверное, Валентина прибежит. Серёжа, ты представляешь хоть, что случилось?
– Догадываюсь, – тяжело вздохнул Сергей Леонидович.
За стенкой продолжал бушевать скандал. Нюшку было почти не слышно, в основном кричала Валентина Васильевна. Да что там в основном! Одна она и ругалась на чём свет стоит, понося дочь последними словами.
Утром Анна как ни в чём не бывало встретила Ларису возле подъезда.
– Влетело? – участливо спросила подруга.
– Ещё как! Сегодня затихла, обдумывает что-то там сидит. Мне ничего не говорит, но чувствую своей задницей – неприятностей не миновать.
– Может, обойдётся?
– Енька, опять ты со своими глупостями! С ней ничего не обходится! – махнула рукой Нюшка. – Там видно будет.
В какой-то степени Анна оказалась права. Валентина Васильевна, не говоря никому ни слова, поехала в Касколовку, встретилась с руководящим составом и всё им выложила про Игоря Самойленко и беременную дочь. Те почесали в затылках, чего-то наобещали, но дальше этого дело не сдвинулось. Виновник событий так на горизонте и не появился.
– Удрал, сволочь! Скатертью ему дорога! – процедила с пренебрежением сквозь зубы Анна и замолчала.
Срок ей поставили приличный – почти четыре месяца – об аборте можно было не думать, Васильевна рвала и метала, обещая посадить Самойленко и в очередной раз убить родную дочь. Не убила, но рожать запретила. Просьбы Ани оставить ребёнка не подействовали.
– Будет выкидыш! Я сказала и всё! Филипп ей нужен, видите ли. На что кормить будешь? На нас с отцом не надейся, выставлю вместе с выродком твоим! – зеленея от злости, кричала и топала ногами Валентина Васильевна.
Нашлась «сердобольная» акушерка, сделавшая на дому Анне укол. Это было в день рождения Ларисы.
В школу она отнесла записку, написанную лично Васильевной, с просьбой освободить Аню от занятий ввиду её плохого самочувствия. Обдуманный заранее план приводился в действие. Суббота, впереди выходной, а потом ещё два-три дня и Нюшка как ни в чём не бывало пойдёт в школу, а пока бедная и несчастная, с искусанными в кровь губами, она лежала дома в ожидании.
Уроки казались нескончаемыми, поздравления не радовали, Лариса машинально благодарила, ни на минуту не переставая думать о Нюшке. Еле дождавшись последнего звонка, сорвалась с места и галопом понеслась в раздевалку. На ходу надевая пальто, не застёгивая пуговиц, она помчалась к дому с зажатой в руке шапкой.
– Тётя Валя, как Аня?
– Лежит она, температура поднимается, не знаю, что делать.
Разбитая и испуганная Валентина Васильевна пропустила Ларису в комнату.
Нюшка лежала на тахте, укрытая до подбородка одеялом, щёки алели, в глазах плескались боль и тоска.
– Анечка, – всхлипнула Лариса, ища под одеялом Нюшкину руку.
– Со мной всё нормально, – прошептала подруга, – Филиппу плохо. За что ему такие муки? Крошечному…
– Не рви ты мне сердце, Анюта! Температуру измерь лучше! – сунула ей под мышку градусник Васильевна.
Нюшка тихо застонала и прикрыла глаза. Из-под коротеньких черных ресничек выкатились слезинки. Она тихо плакала, но Лариса знала, что это не от мучившей её боли, а от раздирающей жалости к умирающему в ней живому комочку.
– Иди, Лариса, домой! Я тут одна справлюсь. Не надо тебе смотреть, мала ещё!
– Может, всё-таки скорую вызвать, тётя Валя?
– Меня ж посадят за это дело, – выставляя Ларису за дверь, ответила ей Валентина Васильевна.
Дома стояла тишина, родители старались не смотреть друг другу в глаза. Сергей Леонидович сидел с газетой, а Галина Павловна распускала шарф, но думали все о Нюшке.
Лариса несколько раз звонила по телефону, но трубку в квартире Игнашовых никто не брал.
Вечером она услышала в подъезде шум. В глазок было видно, что на площадке между вторым и третьим этажом собрались ребята, среди общего гула отчётливо слышались голоса Наташи и Андрея. Понятно, что сейчас всё равно кто-нибудь за ней зайдёт и позовёт гулять. Все же знали о том, что у неё день рождения. Ещё накануне Лариса сказала, что отмечать не будет, сославшись на Анину простуду.
– Мам, я ненадолго, минут на тридцать и вернусь. Если тётя Валя позвонит, сразу позовите меня.
– Хорошо, – не поднимая глаз от своих ниток, кивнула Галина Павловна.
Не зная для чего, Лариса взяла в рот жвачку в виде сигареты, подаренную ей утром в школе одноклассниками, и вышла из квартиры.
– О! Именинница! Наконец-то! – приветствовал её спускавшийся навстречу Толик, но увидев во рту сигарету, остановился на полпути. – Надо же, как ты быстро повзрослела у нас, – добродушно ухмыльнулся он.
– Дай лучше спички, – поднимаясь по лестнице, спокойно попросила Лариса.
Улыбающаяся Наташка стояла рядом с Андреем, держа руку в кармане его куртки.
– С днем рождения! – радостно провозгласила она.
К ней присоединились Толик, Андрей и её сосед Глеб – взрослый женатый мужчина лет под сорок.
Шумилов ткнулся Ларисе скорее усами, чем губами, в щёку, пожелав здоровья и отличной учёбы.
– А чего Андрюха не целует? – с ехидством спросил Глеб.
Лариса не успела ответить, как Андрей, вытащив из кармана Наташкину руку, подошёл к ней, двумя пальцами брезгливо взял жвачку и, кинув её на крышку бачка с отходами, которые не так давно стали выставлять в подъездах домов, обнял за плечи и нежно прикоснулся к губам. Она перестала дышать и думать одновременно, ощущая мягкие, чуть влажные губы Андрея на своих ещё никогда не целованных губах. Поначалу широко распахнутые от изумления глаза девушки стали медленно закрываться, она почувствовала слабость в коленях, руки непроизвольно потянулись обнять, привлечь как можно ближе к себе, погрузить пальцы в его волосы, раствориться… Ларисе даже показалось, что она произнесла «Нет!», когда Андрей стал отрывать свои губы от её рта. Это было восхитительно! Теперь она понимала значения слов «пьянящий поцелуй»: ей было никак не сфокусировать свой взгляд, всё вокруг расплывалось, приятное головокружение не проходило. В чувство привёл откровенный смех Глеба.
Жвачку-то зачем выбросил? – без сожаления глядя на подарок, охрипшим голосом спросила Лариса.
– Предупреждать надо было! – развёл руками Андрей.
Сейчас Лара думала только о том, как скрыть свои чувства. О чём надо говорить, как двигаться, что изобразить на лице? Нюшка бы точно не растерялась в данной ситуации. И здесь Ларису как обухом по голове ударили! Нюша… Она здесь целуется, в то время как бедная подруга мучается, может быть, даже умирает. Нюшенька! Лариса сорвалась с места и побежала вниз, крикнув на ходу, что ей срочно надо к Ане.
Без кровинки в лице Нюша лежала на тахте с совершенно безучастным видом.
– Это был Филипп, – тихо произнесла она дрогнувшим голосом. – С днём рождения, Енечка!
– Спасибо, Анечка… – она села на краешек тахты, смущённо опустив глаза.
Было стыдно! Даже в таком состоянии подруга помнила об её дне рождения, а она совсем потеряла голову от какого-то поцелуя.
– Сейчас мать с отцом уйдут, посиди немного, – Аня просительно посмотрела на неё. – Ты мне нужна будешь.
Лариса молча кивнула головой.
Когда за родителями закрылась дверь, Нюшка, откинув в сторону одеяло, осторожно привстала и, сгорбившись, почти не отрывая от пола ног, доплелась до балконной двери.
– Он там, Ень. Мне надо посмотреть, в чём же они будут его хоронить.
Поняв, что Нюшке не дотянуться до верхней задвижки, Лариса привстала на носочки и потянула шпингалет вниз.
Маленький, крошечный комочек с большой головой, с тоненькими ручками и ножками лежал в картонной коробке из-под обуви.
– Даже ничего не постелили, не укрыли его… – тяжело вздохнув, произнесла Нюшка. – Надо его завернуть.
Опустившись пониже, она провела рукой по уже окоченевшему тельцу.
– Принеси мой пуховый платок, он в прихожей на вешалке.
Долго они ещё стояли на балконе, глядя на завёрнутого в белый пуховый платок, так рано появившегося на свет не по своей воле мальчика, который не сделал ни одного вздоха на этой грешной земле.
– Анечка, ты же простынешь, иди приляг, – потянула её за руку Лариса.
Нюшка продолжала стоять на морозе в одном халате и тапочках на босу ногу. Она просила прощения мысленно, про себя, но Лариса слышала каждое её слово.
Продолжение: http://www.proza.ru/2017/02/10/2354
Фото из Интернета. Спасибо Автору.
Свидетельство о публикации №217020401948