Глава 14. Поркиус

- Так почему ты тогда плакала? – спросил меня Айван, как только мы покинули Гору и удалились в лесную глушь.
 Я-то думала у нас что-то вроде свидания. Оказывается, он просто решил выведать, что ж тогда я так ревела в три ручья.
- Знаешь, мне сейчас трудно об этом говорить… - ответила я, нажимая на рычаг и проезжая по траве с опавшими листьями.
- А ты попробуй. Выскажись – тебе станет намного легче.
Зачем я согласилась? Вокруг никого, мы куда-то идем ( Айван идет с мешками на плече, а я еду за ним), неизвестно чем этот поход закончится.
Верона, признайся, что глупости тебе не занимать!
Айван резко остановился. Я снова  в него чуть не врезалась.
- Ты поосторожнее, а то я тоже скоро в кресле окажусь!
- Тогда будем ездить наперегонки по туннелю, - пошутила я и мы оба засмеялись.
Мы остановились возле зарослей  травы с желтыми маленькими цветочками.
-Это зверобой, - сказал Айван и сорвал одну веточку, - нужно его нарвать как можно больше. На чай зимой и на праздник  Летнего Дня.
- Летнего дня? – переспросила я, срывая зверобой и принюхиваясь к его запаху.
- Да. В последний день лета, мы устраиваем большой праздник в столовой. Это очень весело, тебе точно понравится.
Мне очень нравится в лесу. Поют птицы, вокруг много зелени. Чувствуешь умиротворение. Чувствуешь мир, который гудит и бурлит жизнью прямо у тебя под носом. Вот бабочки, вот стрекозы и пчелы ( Айван без раздражения просвещал меня насчет насекомых, которых я видела). Мы собирали зверобой полчаса, практически не разговаривая. Есть что-то волшебное в тишине, которая возникает между людьми в период их дружбы. Может это всецелое доверие к другому человеку? Его не нужно постоянно подтверждать словами. «Видишь, я здесь, рядом с тобой» - и этим все сказано.
 Но я решила нарушить тишину.
- В тот вечер, когда я была в комнате разведки…
Айван отвлекся от кучи зверобоя и пристально стал смотреть на меня, ожидая моего рассказа.
- В общем… В новостях я увидела своего жениха. Он выглядел счастливым и объявил, что женится на ….
Айван молчал, не мешая мне вытягивать из себя последние слова.
- … на моей лучшей подруге.
И снова тишина. Только не волшебная, а очень напряженная. Даже птицы, сидящие на ветках над нами, почувствовали это и перестали петь.
- Ты, похоже, очень сильно его любишь, раз так плакала.
- Нет.
-Нет? Но ты ведь ревела в три ручья и билась в истерике!
- Я не люблю его. Я люблю себя. Мне стало очень обидно, что меня так легко смогли предать, а потом забыть, будто меня и не было вовсе.
- Знаешь, похоже, ты эгоистка.
- Знаю.
 Айван удивленно поднял брови и сел рядом с моей коляской.
-Ты меня удивляешь все больше.
- Да? Чем же? – захотелось узнать мне.
- Ты не боишься признать неприятную правду о себе. Не все так могут. Тем более, из граждан Константа.
- По-моему, здесь нет ничего удивительного, - вздохнула я, - просто мне надоело лгать самой себе. И так целую жизнь прожила, внушая себе, что я счастлива. Я никогда не была счастлива.
- Почему? – Айван снова удивился. – У вас же все есть, чего можно пожелать!
- И все равно это не приносит счастья. Конечно, иметь аэромобили, шикарные квартиры и дома  со всеми удобствами – это с одной стороны прекрасно. Вокруг только красивые вещи. И такие же красивые люди.  Только не хватает главного. Внутри постоянное опустошение и ты не можешь понять отчего. Включаешь новости, там показывают иногда кадры из других стран мира. Там не так красиво, не так богато, не так идеально, что ли. Ты успокаиваешь себя, повторяя слова президента: «Нам повезло родиться и жить в Константе». Эта фраза должна быть в голове. Иначе однажды ты разревешься посреди приема, устроенного твоим отцом и все решат, что ты сумасшедшая. Как можно плакать, когда у тебя есть все?
- Но ты плакала, когда у тебя все это отняли.
Я посмотрела на Айвана. По-моему, он не понял меня.
- Я плакала, потому что я наконец смогла себе это позволить. В Турписе ты должен все время радоваться  и улыбаться. Должен притворяться. И походу, притворяются там все. Единственно, где тебя не осудят за твои слезы – это похороны. Однажды я была на похоронах женщины, она рыдала над гробиком своего новорожденного ребенка. Она и ее муж убили его, потому что он родился без рук.
- Убили?!
- Подвергли эвтаназии. Помню, мне было так ее жалко. Такое горе. А сейчас я поняла, что мне и всем остальным было жалко себя. Никто не сказал и слова против эвтаназии. Никто. Потому что ребенок без рук – это обуза, это не человек, как нам говорили. Кто захочет, чтобы он жил? Даже его мать не захотела этого.
- А твоя мать? Как она согласилась на твою смерть?
Айван копнул поглубже. Мне пришлось вспомнить.
- Она умерла. Заболела неизлечимой болезнью, когда я была совсем маленькой. Я плохо ее помню. У нас в доме висит ее портрет – белые-белые волосы, синие глаза, нежная кожа. Она была настолько красивой! Красивее я не видела женщин в Турписе!
- Может она тоже отказалась от эвтаназии?
- Ох, Айван, нет. Отец говорил, что она с мужеством приняла эвтаназию, дабы не обременять жителей Константа. Для всеобщего блага принесла себя в жертву.
- Он врет! – Айван вскочил на ноги и сжал кулаки.
- Почему?
- Тоже самое он сказал в интервью, в тот день, когда объявили о твоей смерти. Твой отец лжец.
В моей голове случился взрыв мыслей. Я сконцентрировала внимание на одной из них и ухватилась за нее.
- Когда это было?
- Восемнадцатого июня. По новостям объявили трехдневный траур в связи со смертью дочери премьер-министра. Я как раз был в комнате разведки, принес ужин папе. Он не мог отойти от мониторов, следил за Евой.
- Папе? У тебя есть отец?
Айван наградил меня таким взглядом, будто я ляпнула самую большую глупость в мире.
- А как я по-твоему появился на свет? Сам по себе образовался?
- Конечно нет, просто я не знала, что твой отец в Горе.
- Мой папа – Йоганн Кармона. Мама – Валентина Кармона.
Сначала меня удивило то, что Йоганн и Валентина женаты, а уже потом – что у них довольно известная фамилия.
- Да ты что! А я и не знала! Фамилия как у нашего президента Поркиуса Кармоны!
- Еще бы. Мой отец его старший брат.
Все. Информацией о себе Айван добил мои мозги. Они кипели от переизбытка новых сведений.
- Так ты значит Айван Кармона, племянник президента?
- Да.
- А как твой отец попал …
- Он начал стареть, - перебил меня Айван, собирая в охапки зверобой и засовывая в мешок, - уколы молодости в кровь не действовали. Когда ему было тридцать пять, уже невозможно было скрыть процесс  старения.  Он отказался от эвтаназии, его сильно избили стражи по приказу родителей. Затем он долетел в дроне до Дельты. Он увидел лес и решил идти к нему. Когда в лесу его нашел Самуил он был сильно истощен. Городские не знают, как искать воду и охотиться. Вот и умирают, если нас не дождутся. Но папе повезло! Доктор его нашел, познакомил с мамой и появился я. Раньше у папы были тоже рыжие волосы. Потом возраст заставил седину съесть этот огненный цвет.
- Но… Твоя мать не может ходить? Почему ты родился здоровым?
Айван снова на меня посмотрел своим гневно-испепеляющим взглядом. Похоже, я опять сморозила что-то глупое.
- А что я должен был родиться больным?
- Нам говорили, что у неизлечимо больных не рождаются здоровые дети.
- Верона, ты только что говорила мне такие умные вещи, а сейчас несешь глупости. До тебя что, не дошло, что вам все время врали?
Действительно. Мне врали везде и всегда. Пора бы это запомнить.
- Прости…
- Ой, не надо только извиняться! Я сразу чувствую себя виноватым.
- Извини…
- Я же сказал: «НЕ НАДО!»
 Айван наполнил мешки зверобоем и взвалил себе на спину. Мешки были раза в два больше моего друга. Он сказал мне, что они вполне легкие и бодрой походкой ( а я бодрой ездой), мы направились в сторону Горы, но немного по другому пути. Айван показал мне огород Аттиуса , где повсюду росли сосны. Я сначала не поняла, почему мы с Аттиусом не ухаживаем здесь за растениями. Оказалось, фермер Горы поливает и окучивает все эти овощи и плодородные деревья по ночам: чтоб спокойно выполнять свою работу и не попасться на глаза дронам. Как сказал сам Аттиус, его очень напрягает работа в огороде днем, ведь он не может в полной мере сосредоточиться на растениях, надо же временами смотреть на небо, чтоб успеть спрятаться, если будет пролетать нежданный гость с мусорки.
 - Морковку зайцы полопали, - Айван указал на маленькие кучки земли посреди аккуратной грядки, - Аттиус  будет недоволен.
Огород был большой и намного превышал площадь пещеры-теплицы.  И как Аттиус справляется?
- А он вообще спит? – спросила я.
- Без понятия. Ни разу не видел его хотя бы вздремнувшим, не то чтобы спавшим. Встает раньше всех, ложиться позже всех. Живет в своем маленьком мире.
- В своем мире?
-Да. Он аутист.
- Аутист?
- Сложно объяснить. Ты же с ним работаешь. Не заметила странностей?
- Ну… Он не разговорчив.
- Не только. Он дорожит своим уединением. Не любит общаться с людьми и редко говорит. А если и говорит – то не в тему разговора.
 Я вспоминала фразы Аттиуса. Они действительно были не к месту. Всегда.
Мы покинули огород и вернулись в Гору. Зверобой отнесли в пещеру-склад и разложили его на тряпках чтобы он просушился.
- Пойдем в комнату- разведки?
Мне не хотелось туда. Вдруг снова расплачусь? Айван видимо это почувствовал и сказал, что мы совсем ненадолго. Он хотел попить с отцом чаю. Я слишком легко поддаюсь уговорам. В итоге мы все-таки направились в комнату разведки.
 Йоганн сидел в кресле и сидел за мониторами. Вид у него был скучающий, но при виде нас он подпрыгнул и протянул:
- Я думал, ты про меня не вспомнишь!
Йоганн обнял Айвана и поздоровался со мной.
- Мы решили попить чай с тобой, - сказал Айван.
- Я что-то не вижу у вас в руках горячий чайник, - ухмыльнулся по-доброму Йоганн.
- А я сейчас принесу. Вы пока кружки достаньте.
Дверь закрылась и я осталась наедине с Йоганном.
- Что ж, кружки… Куда я их дел вчера?
Я делаю вид, что заинтересована в поисках кружек. Гляжу из стороны в сторону.Вдруг на одном из мониторов включаются новости и я как назло, слышу знакомый голос и вижу лицо. Его лицо.
 Он свеж и красив, только почему-то в странной одежде. Я приглянулась. Он был в мантии президента.
- Сегодня наступил конец режиму Поркиуса Кармоны. Этот честолюбивый негодяй не заботился ни о стране, ни о гражданах Константа. Мы, обладая достаточной информацией, нашли его тайник – целый замок, наполненный золотом, похищенным из месторождений, принадлежавших всем жителям страны. Он забирал и скапливал наши с вами золотые ресурсы. Он урезал наши льготы. Он хотел разрушить уровень нашей жизни и планировал разорить Констант и сбежать со всеми богатствами из страны, оставив ее подданных ни с чем. Завтра состоится справедливый суд над Поркиусом Кармоной. У меня нет ни малейшего сомнения, что этого лживого предателя казнят!
Репортаж заканчивается и лицо моего отца исчезает с экрана. Я не могу понять, что сейчас происходит в Турписе. Посмотрев на Йоганна, я обнаружила, что он все-таки нашел чашки и одну разбил. Он таращился в монитор. Он застыл. Наконец, с его губ сорвалось еле слышное:
- Поркиус…