187. Хуторская чертовщина. Ранняя заря

       Авдей ковыряясь вилкой в зубах, придвинулся на край лавки, ближе к Петру, который осоловелыми глазами, водил по хате, гостям, столу, находясь в том самом состоянии, когда хорошая беседа и временная передышка в поглощении горилки, вернёт в надлежащий вид.

       Ему не хотелось пасть перед гостями лицом на стол, а того хуже свалиться под стол, он сидел и удивлялся крепости его ночных гостей.

         Быстрее ли их внутренности справлялись с алкоголем или закусывали они плотнее, чёрт их разберёт, но они держались огурчиками, такими свеженькими, словно только сорванные с грядки.

         Авдей, глядя тупо на лицо Петра, переложив вилку в левую руку, а правой  приобнял за шею  хозяина хаты и приклонил его к себе, начал неспешную познавательную беседу:
                -  Послухай Петруччи!
                - Шо я тэбэ кажу!
     (Чтобы не вести синхронный перевод, который может привести к некоторым неточностям, поведём повествование в дублированном переводе).

         - Вот ты мне скажи, много ль у тебя зерна?

       Странный вопрос, какой хохол признается, даже если он в сильном подпитии:
                - Имеем немножко.

         Авдей вопросительно смотрел на Петра,
                ожидая более точного ответа:
                - В достатке.

          - В достатке чего?
                - Нового урожая?
                -Так я тебе по секрету скажу, гадкий ожидается урожай озимых.
                - Смекаешь, о чём я.

          - Не совсем, говори Авдей, понятней.

          - А чего тут не понятого.
                - Получишь ты со своих полей кукиш,
                Авдей положил на стол вилку и вывернул под нос Петра смачную дулю (фигу).

         Тот, глядя сведёнными глазами у переносицы, поинтересовался:
                - С чего это так?

                - А вот так.

          - А у других как?

        - Не переживай, хуже твоего.

          Это слегка успокоило Петра, не обидно будет.

       - Я всё к чему клоню, продолжал Авдей, зерно придержи.
              - Есть излишки, припрячь по далее.
                - По весне расстарайся, на дальних полях посей ячмень.
                - Сколько там у тебя?

        - А то ты не знаешь, прикидываешься что ли?

          -  Да я так, для поддержания разговора.

          А умную беседу иногда нарушал весёлый хохот Ганны, она сидела меж двух таких гарных хлопцев, один из которых приобнял её за талию, а второй легко пощипывал за бок и не только.
        Оба хлопца наперебой чего – то такого интересного рассказывали ей, что она стыдливо отмахивалась и закатывалась звучным смехом.
          Но пока этот смех не очень отвлекал от беседы двух умных людей.

       - Поговаривают Петручча, что с востока нам пригонит напасть, уж точно какую, утверждать не буду, но штука не приятная.

       - Не как саранча из астраханских степей?
            - С этой заразой бесполезно бороться, сжирает всё под чистую.
                - Неужели в такую рань встанет на крыло, что не успеем убрать зерновые?

         - А кто его знает?
                - Как пожрёт всё у себя, так и к нам пожалует.

         -  Знать бы точно и не затевался бы с бесполезной суетой.

        - А разве лучше будет, если задует сухой астраханец?

       - Тоже штука не важная, высушит так, что колос стечёт и кроме редкой соломы, с поля нечего взять.

        - А насчёт засухи скажу так, сумеешь засеять просо, будешь с урожаем.
                - А по осени цены поползут вверх, но ты имей выдержку, жди весну, вот когда будет красная цена, озолотишься.

         Слушаю я тебя Авдей, а понять не могу, ты за меня переживаешь больше чем за себя.

          А чего ты не понимаешь, уважаем мы тебя, очень уважаем, хороший ты человек, правильно говорю друзья мои?

          - Правильно.
                - Верно.
                Отозвались Данил с Павлом.
        А Ганна заразительно за хохотала, прижатая с обеих сторон гарными хлопцами.

         Авдей заметил, что Петро недовольно поглядывал на развязано ведущих себя гостей, разогнулся, слегка откинувшись назад, произнёс:
           - А не засиделись мы в гостях?
                - Не пора ли выпить на дорожку?

        Его товарищи не довольно посмотрели на Авдея, веселье только начиналось, а он предлагает уйти.

         - Пора хозяина уважить и отблагодарить, да табачком турецким угостить.

         При упоминании турецкого табака Павло с Данилой удивлённо переглянулись, затем глянули на Авдея, молчаливо переспрашивали, а стоит ли так заканчивать такую замечательную ночь.

         -Только так и не иначе.
               - Петро наливай на дорожку, чтобы нам легко шагалось.

         Петро слегка отрезвеший от поучительной беседы, приподнял бутыль, взболтнул в ней жидкость, определяя на глаз, достаточно будет или принести другую, но его уверил Авдей:
                - Петручча! Разливай!
                - Нечего слёзы оставлять.
                -  Выпьем, а там видно будет.

          Хозяин хаты как заправский аптекарь, разлил по стаканам горилку, вся компания придвинулась  и разобрала стаканы.
         Выпили за ровную дорожку, закусывая остатками еды на столе.


        Авдей, вытирая жирные руки, ладонь об ладонь, обратился с предложением к хозяину:
                - А пойдём –ка Петька покурим.
                -Разомнёмся.
          - Я тебя хорошим табачком угощу.
              -Ядрёный табак, до самых пяток продирает. 

          Авдей приподнялся, зыркнул на товарищей, давая понять Даниле, что он остаётся развлекать хозяйку, а Павла берёт с собой:
                - Вот мы и Павлика с собой возьмём.
                - Втроём оно как то веселее будет.

         Петро тяжело поднялся с табурета, и первый направился к выходу, за ним побрели Авдей с Павлом.
         На выходе из хаты Авдей втолкнул обратно в сенцы Павла:
              - Собери поесть и выпить на мельницу.
                - Не стесняй себя во вкусах и поторапливайся.
                - Время поджимает.

          Авдей подошёл к покачивающему Петру:
                - Давай отойдём в сторонку.
           - Нужду справим, воздухом свежим подышим, а то засиделись у тебя. 
                - Хороший ты человек Петро.
                - Уважаем тебя.

           Петро и Авдей  отошли на дальний двор.
                Отметили, что сегодняшняя ночь на удивление темна.
      Авдей достал серебряный портсигар, а из него две цигарки, одну для себя, другую для хозяина.
         Петро беря цигарку, проявил интерес:
                - Откуда у тебя такая дорогая штуковина?

               - Нравиться?

                - Угу.

          - Держи, дарю.
                - Бери, бери.
                - Для хорошего человека ничего не жалко.
                -Тем более что у меня ещё новее есть.


         - Откуда?
            
                - По знакомству досталось.

        - А куда Павло подевался?
                Верча головой спросил Петро, засовывая дарёный портсигар в карман.

       -  А ну его, вечно что – то забывает, сейчас придёт.
                - Держи спички.
                - Давай лучше покурим.

        - Да,  давай.
                -Попробуем твой хвалёный турецкий табачок.

         Петро вынул спичку чирканул по коробку, серка с шипеньем вспыхнула и подожгла саму спичку,  хозяин прикурил свою цигарку, затянулся, табак действительно оказался крепким.

           Протянул спичку, чтобы прикурил и Авдей.
                Тот прикурил и пахнул на него дымом, вот уж крепчайший табак, Петро закашлялся, а из глаз даже слезу прошибло.

          Петро моргал и смотрел на Авдея, тот во всё мощь своих лёгких, втягивал в себя дым цигарки, а затем выдувал его в лицо, отчего лицо чувствовало жаркое тепло.
       Петро при этом закашливался, а Авдей улыбаясь, смотрел на него.

          Настолько был крепок  табак или ещё чего там, но за спиной Авдея занималась заря.

                Неужели так быстро пролетела ночь?

        А почему бы и нет, ведь весело и не заметно пролетает время хороших компаниях, это только работа может долго и нудно тянуться с утра и до вечера, которой и не видно конца.

           Вслед за зарёю поднималось солнце, тепло которого обжигало лицо и руки, а одежда нагревалась так, что чувствовался запашок палённого.

        - Эх, до чего же  хорошо!
                Думал Петро, глядя на восходящее солнце за спиной Авдея.


03 фев  2017 г.