10 Коммунизм есть советская власть

   Первый приход советской власти в посёлок состоялся где-то в декабре 1926 года.  Накануне католического рождества на селе появились строгие регистраторы, заполнившие личные листки «на лиц, проведших ночь с 16 на 17 декабря 1926 г. в данном населенном месте". Это была Всесоюзная перепись населения, которая зафиксировала, что село состоит из 35 дворов, и проживает в них 252 жителя, в основе своей неграмотные.
 
   Грамотность устанавливалась просто. За основу были приняты следующие критерии: «умеющими читать считаются разбирающие печатные слова, хотя бы по слогам, умеющими писать — кто может подписать свою фамилию». Однако особый циркуляр строго разъяснял, что «лица, умеющие подписать свою фамилию, не умея читать, должны быть записаны как вовсе неграмотные» .
 
   Первое явление советской власти в посёлке наметило некоторые перемены. После того как картографы нанесли Досино на карты генерального штаба, в селе был выстроен лабаз , где торговали необходимым товаром, а принимали пушнину, зерно и масло. Начался завоз многих необходимых вещей, вместо бычьих пузырей и промасленной бумаги в низкие оконца стали  вставлять стекло, была открыта начальная школа и прислан учитель. В школе грамоту осваивали не только дети, но и некоторые взрослые мужики. Практичные бабы, за редким исключением, к грамоте не приобщились: им, как и Нюре, казалось, что умение прочитать по слогам собственную подпись – занятие в хозяйстве бесполезное.
 
   Призывы к организации коммуны, как формы коллективного ведения хозяйства, наши латгальцы проигнорировали, и колхоз создан не был, но в начале 1930 года была построена изба-читальня, и приказом сверху обязанности учителя расширились. В них стала входить не только ликвидация безграмотности, но и идеологическая работа, которая сводилась к читке неграмотным случайных газет, которые изредка стали появляться в селе.
 
   Однажды летом, ближе к вечеру, учитель в избе-читальне вслух читал единственную в СССР латгальскую газету «Тайснейба»  («Правда») от 4 мая 1937 года. Газету печатали по постановлению ЦК ВКП(б) аж с мая 1926 гола, но её никто из селян не выписывал. Однако мужики охотно собрались послушать запоздалые весенние новости. Учитель читал статью парторга газеты Доната Граубы «Больше заботы о кадрах»:
 
   «В центре внимания печати должны быть вопросы большевистского воспитания кадров. Нужно, чтобы наши кадры, проверенные и закалённые в боях с врагами народа, умели распознавать врага, под какой бы маской он ни прятался, какую бы личину он на себя ни надевал. Славные традиции нашей газеты редактором „Тайснейбы“ тов. Эйсулем отчасти забыты. За это говорят такие факты: когда не так давно отдел печати крайкома ВКП(б) запросил сведения о рабселькорах, то часть таких сведений пришлось брать, как говорится, с потолка...»

   Мой дед сидел на первом ряду, внутренние дрязги редактора и парторга газеты его совершенно не интересовали, и, слушая монотонный голос учителя, Иван зевнул. Учитель строго посмотрел на него поверх очков, но продолжал читать. Когда статья закончилась, он с пафосом перешёл к стихам рабселькора Осипа Пельмана:

          Теперь лишь дунет Советская власть,
          Со страху враг должен пропасть.
          Сейчас врагов мы не боимся
          И храбрыми лётчиками гордимся…

   Мой дед Иван был серьёзным человеком и слушал, насупив брови, пытаясь вникнуть в смысл «высокой поэзии» Пельмана, но снова зевнул, а учитель продолжил, с ещё большим выражением:

          …Один наш сокол Водопьянов
          Врагов разгонит как баранов.
          С Северным полюсом он знаком
          И враги народа ему нипочём…

   Зевота донимала Ивана, он снова смачно зевнул, да так, что учитель совсем неодобрительно на него посмотрел, а суровые латгальцы засмеялись и стали шушукаться между собой.  Учителю это не понравилось, но он сдержал себя и продолжил с ещё большим выражением:

          У нас уж времечко настало —
          Дождались мы осеннего сева…
          А в СибЛАГе, я знаю, таких очень мало,
          Чтоб работали честно и без гнева.

   Иван зевать перестал, но на него напала икота. В рядах снова хихикнули, и тут учитель не выдержал: «Смех без причины – признак дурачины»,- и велел Ивану выйти вон. Иван сердито насупился, хотел что-то сказать но ушёл молча, и учитель спокойно дочитал «стихи»:

          Но нам, честным, нужно замечать
          Бывший царский корень зла —
          И нужно им в глаза сказать,
          Что выдернем мол, Вас, с корня...

   В избе-читальне установилась гробовая тишина, учитель свернул газету и предложил всем разойтись, не желая отвечать на возможные вопросы. После большевистского воспитания путём читки газеты вслух народ разошелся, поговаривая о чём-то своём.

   Таким образом, Советская власть поставила Сибирь на порог превращения в край сплошной грамотности, но вскоре обнаружилось, что бывало и такое, что чаще ставили не на порог, а к стенке…