Уатаянга. гл. 9 Враг

начало:http://www.proza.ru/2017/02/04/564

9. Враг

По пути к дому вождя Юним заглянул в несколько дворов. Везде одно и тоже: страх, бедность, отчаяние. Из разговоров ашьев Юним понял, что вождь гонит всех в лес для того, чтобы рубить деревья – Адырча решил построить много кораблей, а ещё хочет возвести большой город и небывалый по высоте храм, чтобы угодить Высшим и прославить своё имя среди племён. Шептались об этом потихоньку и с оглядкой: как бы кто посторонний не услышал — кто с насмешкой, кто с презрением. А ещё не понимали, почему от имени вождя теперь говорит верволш. Урсун как бы всё понимает и просит потерпеть – когда новый город будет построен и корабли спустят на воду, ашьи станут самыми богатыми и заживут, ни в чём не зная нужды. Что сейчас племя переживает тяжёлые, но временные трудности ради скорого и долгого процветания.  Люди пребывали в недоумении: как не верить Верховному волшбецу? Но почему сам Адырча не показывается никому на глаза? Неужели так возгордился? Только вот чем? Кроме вывода племени из засушливой Базайской степи и прибытия на этот странный остров, никаких заслуг за ним не замечено. Почему никто из его окружения ничего не рассказывает о том, как живёт Адырча? Никогда раньше такого не было: вожди были всегда на виду, хоть и жили побогаче, но себя от племени не отделяли. Старики боятся посылать молодых на вырубку леса – не все возвращаются. Кто погибает, кто пропадает бесследно. После того, как вокруг Городища вырубили много деревьев, еды стало заметно меньше: плоды кутаяп были хорошим дополнением к привычному овощному рациону. Охотники, добывающие дичь и лесное зверье, несут всю добычу вождю. А овощи, которые на Уатаянге всего год назад плодоносили постоянно, теперь почти не дают урожая. Может, потому, что большинство родников исчезло? Куда они делись? Как бы то ни было, Юним понял главное: жить в Городище стало совсем невыносимо. Он должен положить этому конец! Если Уатаянга осторов его мечты, здесь всё должно быть так, как он хочет. А Юним хочет, чтобы хорошим людям было хорошо. Но кто же здесь плохой? Конечно же – дядька! Вождь Адырча.

********

Адырча лежал на толстом красивом ковре и был мертвецки пьян. Запахом вина был пронизан весь его дом. Судя по насмешливым замечаниям, это было обычное состояние вождя. «Как же он правит? Ведёт дела?» Дядька перевернулся на другой бок, икнул и несвязно позвал:
- Эйй… кто ттам…кувшин принесить...те…ком...ппресс…ой, голова…

  Молоденькая служанка поспешила к господину. Юним узнал подругу своей умершей сестры. Но как она была не похожа на себя ту, которую помнил Юним: испуганная, с заплаканными глазами. Неужели это та самая неунывающая шутница из его прошлой жизни?
 
Девушка положила смоченную в холодной воде тряпку на лоб Адырчи. Тот схватил её за руку:
- Ляг со мной, красавица. Мне легче, когда рядом кто-то дышит.

На глазах девушки выступили слёзы, она попробовала возразить:
- Господин, на меня уже и так все пальцами показывают. Жених отказался на мне жениться, опозорил перед всеми, назвав твоей куклой. Пощади, прошу!

Адырча нахмурился и зло прорычал:
- Как смеешь ты возражать мне, дрянная девчонка! Да я сейчас…

Но тут силы оставили его и девушка, вырвавшись, убежала, рыдая в голос.

«Нет, тут что-то не так. Дед говорил, что люди, которые дружат с вином, не дружат с головой. Дядька болен. Не может он править, да ещё так, что все боятся его и при этом никто не пробует возмутиться. Все будто лишились собственных сил и живут по чужой указке. Похоже на волшбу. Но кто же злодей? Неужели Урсун не видит, что происходит? А вдруг он тоже зачарован? Я, кажется, понял! Уатаянга заколдовал ашьев, чтобы они не причиняли ему вред. Но ведь кутаяпы продолжают рубить. Кто же враг? Одно ясно – это не дядька. Он и на трезвую голову умом не блистал. А уж теперь и подавно. Сразу видно — пьёт давно и беспробудно.»

Юним решил вернуться в Святилище и посмотреть, что делает верволш. А возможно, даже открыться – ведь надо же что-то делать для спасения острова и племени ашьев. Урсун – его единственный очевидный друг. Спас от болезни, заботится о племени. Он старый и мудрый. Вдвоём обязательно удастся что-нибудь придумать, выявить врага, умилостивить Высших. Блум говорил, что Уатаянга погибает. Но погибают и ашьи. «Нужно что-то делать! Никто кроме меня не сможет помочь племени и острову» - сказал себе Юним и поспешил в Святилище.   

Урсун читал в Храме большую толстую книгу. Сразу было видно, что она старинная: тёмные листы с обглоданными краями, лёгкий запах сырости и плесени чувствовался даже на расстоянии. Юним, проклюнувшись ростком позади верволша, оглядел помещение, в котором не бывал ни один из ашьев, кроме строителей. Но одно дело – пустой дом, другое – наполненный волшебными вещами, знаками, силой Верховного волшбеца. Большое круглое помещение, освещёно множеством ламп-банок со светляками. «Вот, оказывается, для чего нужно в таких количествах собирать для Верховного волшбеца этих зловредных мурашей, - подумал Юним. -  Странно. Почему Высшим нельзя служить при дневном свете?» А взгляд уже скользил дальше – по уставленным вдоль стен шкафам с книгами, кубками, коробками – чего только не было на полках. В центре зала стоял высокий стол, на котором лежала книга. Урсун навис над ней и неразборчиво бормотал что-то себе под нос. Юним прислушался.
- Где я ошибся? Неужели обманула злыдня-сестрица? Нарассказывала сказок. Но остров-то существует! Значит, хоть доля истины в её россказнях есть. Почему тогда ничего не выходит? Почему я не стал могущественным волбецом, повелителем стихий, видимого и невидимого миров? Где обещанная радость жизни? Где молодость, здоровье, азарт? Где, где я ошибся? 

Юним замер в недоумении. О чём это верволш? Это он-то старый и больной? До возраста Урсуна редко кто из ашьев доживал. Да, он пожил, спора нет: сколько себя помнил Юним, Урсун всегда был таким, как сейчас – не юноша, но и немощным никак не назовёшь. Бодрый, вездесущий, пользующийся почтением всех без исключения ашьев. Разве только мама… Мама Урсуна почему-то недолюбливала. И боялась. Да, Юним только сейчас понял это. Как она не хотела, чтобы Верволш забрал её старшего сына в Святилище. Только выбор между гибелью Юнима и его вечным служением Высшим сломило её сопротивление. Наверное, у мамы есть причины так относиться к Верволшу. Но сейчас не до размышлений о маминых тревогах. Тем более, что Урсун направился к выходу.

Юним под землёй змейкой пополз следом. Удивительное ощущение, когда всё тело это и осязание, и обоняние, и слух, и зрение: в темноте он ловко обходил камни и другие корни, слышал и подземные шорохи и человеческие шаги, чувствовал влажную прохладу почвы и её ни с чем несравнимый запах. «Интересно, зачем растениям нужны запахи? - мелькнула непрошенная мысль. -  Или я чувствую их, потому что человек? А может растения не так просты, как я себе представлял? Если это относится к растениям, что же такое животные? Если предположить, что звери понимают людей, а люди их нет, получается — зверьё умнее нас. Никогда больше не буду обижать их. Хотелось бы узнать, что звери думают о людях. Почему-то мне кажется — что-то не очень хорошее».

Шаги наверху стихли. «Остановился. Как бы чего не пропустить!» Юним осторожно проклюнулся на поверхность и увидел ноги верволша прямо перед собой. На всякий случай нырнул обратно и вылез немного подальше — неровен час наступит: кто знает, что чувствуют растения, когда их топчут. На себе проверять не хотелось.

Урсун остановился перед первым, самым старым и корявым деревом спирити.
- Что, учитель, доволен? Попал на остров, о котором мечтал? «Это место даёт человеку волшебную силу и бессмертие! - передразнил Верволш кого-то. Юним узнал, кого: первым в Святилище пропал старый волшбец, служивший ещё деду. - Чувствуешь силу, волшебное дерево? Принимаешь такое бессмертие? Ха-ха».

Похожий на воронье карканье смех Урсуна раскатился по пустому двору Святилища. Верволш погрозил пальцем дереву, напротив которого стоял.

- Ты, старый интриган, заставил меня отравить сестру, чтобы завладеть книгой. Поразил сразу две цели: ей отомстил за то, что пренебрегла, и к тайне доступ получил. А цену за это до сих пор за тебя плачу я. Кто обещал, что здесь я перестану испытывать чувство вины и страдать от безысходности, бессмысленности жизни? Ты лгал мне! Никогда и нигде мне не было так плохо, как здесь! Но я отомстииил — теперь твоя волшебная сила стала моей. Сила лишней не бывает, особенно сила врага. Да, ты мой враг! Я был молод и чист душой, когда ты совратил меня с пути истинного, когда ради мечты толкнул на зло. Первое злодеяние всегда самое тяжёлое.Тем сильнее разочарование — не стоило оно того, понимаешь? Не-сто-и-ло!

Урсун пнул бочку с корявым спирити. Несколько чёрных ягод упали к ногам Верволша. Но он, не глядя, наступил на них, переходя к следующему дереву:
- А ты, мой бывший лучший друг? Ты поддержал меня в моих непомерных амбициях, помог избавиться от старого хитреца-вождя, посоветовал развязать междоусобицу, чтобы получить власть и заставить человеческое стадо следовать за собой. Как я жалею, что поделился с тобой своими мечтами и знанием о книге! Ты тоже возжелал попасть на остров, где сбываются мечты. О чём ты мечтал? А? Не слышу! А-а-а-а, да-да. Ты хотел стать навечно вождём этих овец и делать с ними всё, что заблагорассудится. Играть, как дети играют в куклы. О, как ты радовался, когда мы убрали с дороги старшего сына вождя и поставили это ничтожество Адырчу. Думаешь, я не знаю, что ты втайне возжедал убрать меня с дороги, как только мы оказались здесь? Нашёл глупца! Да я видел тебя насквозь!  Ха-ха. И где ты теперь? Ау. Это у меня безграничная власть. Только что с того? Мне неинтересен пастушеский удел — не о том я мечтал, не о том. Ну, хотя бы сила твоя теперь со мной. Да-да — твои методы, мой подлый друг, твои методы: я оказался хорошим учеником.

Нет. Этого не может быть! Неужели то зло, о котором говорил Блум и есть Урсун? Юним не мог, не хотел верить тому, что слышал. Хорошо, что главного человеческого качества он был сейчас лишён — дара речи. Потому что очень хотелось закричать, обвинить во лжи и предательстве человека, которому доверял больше всех после матери.

Но это было не последнее потрясение за этот день.

Верволш, тем временем, грубо выругался, вздохнул и повернулся к следующему дереву:
- И тебе я тоже внимал, и у тебя учился, как добиваться желаемого, плут-казначей: волшебной силы у тебя с напёрсток, да коварства и жадности на десятерых. Ты ничего не знал о книге, зато, попав на остров, сразу оценил, как можно заработать на этих густых лесах. Вырубить и продать. А дикари ведь предупреждали — нельзя их рубить! Но я послушал тебя, а не их. И потерял всё. Слышишь, ты, мой злейший враг — всё! Как мог я быть таким недальновидным! Впрочем, что же тут непонятного: корысть, навеянная тобой, застила мне глаза и я свою мечту о неведомых знаниях и великой магической силе променял на твою — о неисчислимом богатстве. Но зачем мне оно? Зато теперь остров уже никогда не станет помогать мне, если он на самом деле живой, как написано в книге: я причинил ему невероятную боль. А раз так, я лучше уничтожу его совсем: если не мне, то пусть никому и никогда больше не доведётся ступить на его благодатные берега! Порублю священные деревья на брёвна, сделаю туземцев рабами, зато люди будут жить-не тужить. А не получится — все здесь сгинем. Почему только я один должен всё расхлёбывать? Безмозглые ашьи, клялись вождю в верности до конца? Клялись. Вот и выполняйте. А то, что командую здесь я, вам знать не обязательно!

Урсун опять расхохотался. Зло, жутко. Юниму захотелось вырваться из земли, стать собой и собственными руками придушить предателя. Но интуиция подсказывала — нельзя, не справится, рано. Он унял дрожь, сотрясающую тело по всей длине, от самого тоненького корешка, до ствола и самой тонкой веточки.

Верволш направился к спирити Юнима.
- Что-то ты сегодня дрожишь, малой. Не бойся, хуже, чем есть, тебе уже не будет. Твоя судьба, малыш, оказалась незавидной. А что делать? Коли я не пощадил единородную сестру, что мне до мальца, в котором течёт хоть и родная, но сильно разбавленная кровь. Твоя волшбная сила только проклюнулась, но мне и эта кроха не помешает напоследок. Я-то думал, что твоя непорочность и кровное родство помогут мне расположить к себе это мерзкое местечко. Ан-нет. Стало только хуже. Будь проклят день, когда я захотел больше того, чего мог добиться сам. И что я имею?  Ничего! Я чувствую, как дряхлею с каждым днём, я ненавижу всех и всё, и саму жизнь тоже ненавижу. Зачем мы приходим в этот мир? Чтобы мечтать и страдать от невозможности исполнить мечты? Чтобы в течение жизни понять, что любовь со временем превращается в презрение, азарт — в бессилие, стремление к богатству – в полнейшую бессмыслицу после того, как обогатился?

Он махнул рукой, будто отмахиваясь от жизни. Юним вдруг заметил, что корявое крайнее с другой стороны дерево задрожало и стало изнутри наливаться светом. Как оно, а за ним и другие, кроме его собственного, разгораются кроваво-красным огнём. Казалось — ещё мгновение и они заполыхают, словно факелы. Но произошло ещё более невероятное: спирити разом почернели и стали приобретать формы человеческих тел. Вскоре перед Урсуном раскачивались в бочках фигуры, больше похожие на рионов, чем на людей: гладкая, правда не чёрная, а бледно-зелёная кожа, лысые черепа и перепонки между пальцами. Но черты лиц совсем как у людей — Юним даже узнал их: это были волшбецы, которых ашьи считали служителями Высших, затворниками живущих за стенами Святилища. Юним замер, от ужаса не в силах пошевелиться. Страшные фигуры тянули к верволшу руки, силясь то ли схватить, толи, хотя бы дотронуться.
- А, мертвяки? - побледнел и отшатнулся Верволш. - Опять явились? А я не боюсь! Пока привязаны корнями к своим бочкам, не доберётесь до меня, вот так. Что, хотели на мне в лучший мир попасть?  А попали куда? Куда заслужили, туда и попали, вот что я вам скажу! Но если я последую за вами, то, не сомневайтесь — сначала успею подрубить вам корни. То-то же.

Урсун повернулся и пошёл обратно в Храм. Уже оправившийся от пережитого страха Юним едва успел юркнуть под землю. Он подобрал корешок к своему дереву и взглянул во двор уже с высоты кроны. Деревья спирити снова стояли в своём привычном виде, дверь Храма закрывалась, в проёме мелькнули одежды Верволша.

продолжение: http://www.proza.ru/2017/02/05/611