Жил-был один купец. Притча. Часть 1

Жил и жил. Копил богатства. Где-то покупал дешевле, где-то продавал дороже. Все купцы так делали. Народ путешествовать по миру не мог. Народ работал.

Настало время, купец женился. Любовь, конечно, особенно не почитал, женился по разумному согласию с девушкой небогатой, не красавицей, но и не дурной на внешность. Все женились, и он не отстал в этом деле.

Только был он купцом на выезде. А красавицу брать в жёны в таком случае, только портить дело своё купеческое. Так что, не видная собой Марфа была для семейной жизни не обузой, и дела домашние с удовольствием делала. Повезло девушке, что говорить-то?
Когда время настало, родила Марфа сына. Купец Мефодий рад, разумеется.
Сначала-то задумал из своего Вани купца вырастить. Приучал быстро считать до той суммы, которая прибыль быстрее всего даёт. До тысячи!

Потом, когда его прибыль подросла, до миллиона уже Ваня стал считать. Дело бы так и случилось.
Да только в один свой заезд в дальнюю страну Мефодий попал в переплёт. Надо бы в объезд повернуть, километры лишние накрутить на колеса телеги. А Мефодий лошадь пожалел, фураж решил сэкономить. Повернул напрямик через ущелье да лес густой.
Понятно, что на разбойников и напоролся. Потому и напоролся Мефодий на разбойников, что дело купеческое - рискованное. Когда-нибудь это должно было случиться.
Только Мефодий-то все денежки вложил в товар, пустым ехал на лошади. От этого сильно осерчали разбойники. Жестоко побили Мефодия, с досады, что денег нет, заставили ехать, куда эти бородатые нелюди хотели. Там Мефодий, прикрывая свои синяки, как мог, продал весь товар по дешёвке, деньги вручил атаману.

После этого, казалось бы, должны были его отпустить с миром. Бандиты, однако, завезли Мефодия в пустынное место, связали теми верёвками, которые остались от продажи, и отправились пропивать деньги несчастного пленника.

Лежит Мефодий связанный по рукам и ногам. Делать нечего, стал сочинять узник молитву. Сам-то Мефодий раньше знал молитвы, в которых просил у бога прибыль. Оно и понятно, чего просить-то надо у всевышнего торговому купцу.

А тут все молитвы-то не подходят? Думает Мефодий, как сочинить слова-то самые жалостливые. А не получается! Всё матьки да матьки в голову лезут! Оно и опять же понятно. В таком положении оказался по своей глупости. Ведь, знал же, что надо ехать по дороге с большим движением! Чего полез напрямик-то?

С грехом пополам, всё же, сочинил жалостливое созвучие слов и загундосил!
И чудо свершилось! То ли бог и сам любил иногда перец в словах пустить, то ли бедственное положение купца Мефодия было налицо для бога, только путы слегка ослабли.
Есть, конечно, подозрение, что воры морские узлы вязать не умели, и может быть, были не такими уже кровожадными, но путы все верёвочные разложились! Мефодий почувствовал себя свободным.
Скрутил Мефодий верёвку в круг, пошёл в сторону своей страны и своего селения.
В пути, по старой привычке, выгодно продал верёвку, на эти малые деньги купил всякую мелочь и опять продал.
Что делать, купец он и есть - купец!
К приходу домой через три года Мефодий наторговал себе новую лошадь, новую телегу и разных товаров полный воз.
Беда, конечно, что три года на убытки от воров ушло. Так, другой бы и на ноги-то снова никогда бы не встал. А Мефодий домой вернулся, как бы, всё тем же купцом.