Ледовые рейды 1942 г. ч. 3

Благодаря их содействию были освоены и пущены в производство мины-сюрпризы двух видов, противопоездная мина Старинова малого образца, сокращенно – ПМС, противотранспортная мина малого образца (автомобильная мина Старинова – АС); мины замедленного действия 3-х видов: противопехотная фугасная мина нажимного действия – ПМД-6); антиклиренсная мина, а также различные виды минных взрывателей. Образцы усовершенствованных мин накануне 1942 г. были переданы на заводы. В производстве и конструировании мин участвовали 7 ростовских заводов: «Стройдеталь» облстройтреста, деревообделочная фабрика «Севкавтяжстроя», мебельная фабрика им. Урицкого и др. Детали для мин и взрывателей изготавливались на «Ростсельмаше», металлические корпуса для осколочных фугасов – на заводе «Красный Аксай», корпуса деревянных противотанковых и противопехотных мин – на Ростовской фабрике клавишных инструментов. По этому поводу в университете шутили, что нынешняя ростовская музыка врага не обрадует! Всего освоили производство 25 видов мин и приспособлений. К 12 февраля 1942 г. было изготовлено 12 тыс. различных мин-сюрпризов; около 1-й тыс. противопоездных и противотранспортных мин; 500 мин замедленного действия (МЗД); 1000 предохранителей и приспособлений; 50 тыс. ампул с серной кислотой. Дальнейшее производство тормозило отсутствие необходимого количества детонаторов, минных универсальных взрывателей (МУВ) с капсюлями, инерционных замыкателей, лампочек от карманных фонарей, электро и сапёрного провода, резины для герметизации асбестоцементных оболочек. Надо отметить, что рабочие предприятий, выполняя большой минный заказ, работали с полной отдачей.

Самоотверженно трудились с утра и до самой ночи и испанцы, собирая за сутки до сотни сложных мин. Однако рабочих рук всё равно не хватало, и к монтажу секретных мин стали привлекать ростовчан, в основном девушек-комсомолок и подростков допризывного возраста. Конечно, все эти работы в то время были строго засекречены, вследствие чего информация по ним (кроме списков с благодарностями за выполнение спецработ для фронта) в доступных архивах по сей день отсутствует. Не исключено, что для опергруппы Старинова делались и радиоуправляемые мины, опробованные им в Харькове. Тогда был уничтожен штаб 58-й дивизии вермахта во главе с ген.-л-нтом Георгом фон Брауном. Подорвался на мине и другой генерал - Бейнекер. Так вот Илья Старинов, сам в своих мемуарах говорит о каких-то управляемых минах, созданных в Ростове. Возможно, ими могли минироваться и воды Таганрогского залива. Об этом может косвенно свидетельствовать тот факт, что летом 1942 г., перед наступлением на Кубань, истребителями 18-й эскадрильи АВФ в районе острова Ейская коса был сбит немецкий двухфюзеляжный "Фоккер" с антенной-"тарелкой". Этот редчайший экспериментальный самолёт был как раз и предназначен для подрыва таких мин. По прибытии в Ростов на Дону 19 декабря, в распоряжение начальника ОИГ на Южном фронте И. Старинова поступило пять сапёрных и инженерно-сапёрных батальонов для установки минно-взрывных заграждений во льдах Азовского моря (Таганрогский залив и широкая морская полоса от Приморско-Ахтарска до Ейска). Сапёрные батальоны, приданные ОИГ, были раздеты, не обучены, засорены чуждым составом.

Приведение их в надлежащее состояние, с целью использования для минно-подрывных работ, заняло целый месяц. В донесении Старинова «наверх» указывалось, что для обеспечения работ выделены: 9-й отдельный минно-инженерный батальон, 16 отдельный инженерный батальон, и 522-й отдельный саперный батальон. Старинов отмечает, что «были приняты меры по экипировке и приведению приданных сапёрных батальонов в боеспособные части». В результате 1581-й и 1602-й сапёрные батальоны могли «соревноваться с лучшими армейскими инженерными частями». Работа по минированию ростовских обводов затянулась вследствие «задержки фортификационных работ», а также «отсутствия охраны для устанавливаемых минных полей, отсутствия устойчивой материальной части». В связи с этим ОИГ выполнила «ряд дополнительных заданий Военного совета армии, Инженерного управления Южного фронта и по собственной инициативе» были подготовлены 400 чел. «для минирования в тылу врага из состава приданных батальонов». А также 20 инструкторов по минированию и разминированию аэродромов, 70 минёров-инструкторов для железнодорожных войск Южного фронта, 50 чел. для сапёрных батальонов стрелковых дивизий Южного фронта, 80 парашютистов для разведотдела 56-й армии, столько же для представителя Генштаба РККА капитана Прокопенко; 40 чел. для оперативной группы политотдела. Соответствующее обучение прошли также моряки АВФ. Кроме того, были проведены сборы дивизионных инженеров и командиров сапёрных батальонов 56-й армии по вопросам минирования. Подготовлены специальные взводы по минированию в тылу врага в дивизиях.

В докладе сообщалось, что в 30-й, 31-й и 339-й сд «до настоящего времени работают наши группы, которые успешно выполняют задания командования». Обучение личного состава батальонов проводилось в спешном порядке, по минно-подрывному делу доводилась свежая информация. По заданию Обкома партии в г. Шахты был также срочно организован пункт по обучению группы партизан для 4-го отдела управления НКВД, а в самом Ростове - курсы по минно-подрывному делу для возможного подполья. Занимались с «партизанами» и «подпольщиками» командиры-пограничники из ОИГ: капитаны Степан И. Казанцев, Трофим П. Чепак, Пётр Романюк; ст. лейтенант Фёдор А. Кузнецов; лейтенанты: Иванов и Карпов; инструкторы Кретова и Белова, испанцы: Франсиско Гульон, Мануэль Бельда, Сальвадор Кампильо, Хосе Фернандес Виески, Альберка Нева Анхель, Браво Фернандо Хозе, Руис Мануэль Аро, Мену Андрес Ферро и некоторые другие, неплохо владеющие русским языком. Между тем Старинов продолжал заниматься отбором наиболее смекалистых, выносливых и сообразительных минёров из выделенных ему батальонов для включения в диверсионный отряд спецназначения. Большую помощь в этом ему оказывали начальник инженерных войск 56-й армии майор Е.М. Журин и командир 14-го отряда водных заграждений майор Ц.Л. Куников. Являясь инженером-электриком, он уже имел опыт боевых действий на коммуникациях врага в период контрнаступления наших войск под Ростовом с ротой проверенных в боях морских пехотинцев. Чуть позже Ц. Куников, И.Г. Старинов и вышеуказанные испанские инструктора-минёры принимали непосредственное участие в «ледовых походах».

Линия обороны 56-й армии, проходившая тогда в основном по р. Миус, на левом фланге упиралась в Таганрогский залив, северный берег которого был занят немцами. Исходя из анализа данных разведки было понятно, что сплошной линии обороны на северном берегу от Бердянска до Таганрога противник не создавал, а держал для отвода глаз малочисленные гарнизоны в отдельных населённых пунктах. Враг уповал на слабость частей Красной Армии и на то, что противостоящие силы разделяли 30 с лишним км замёрзшего, торосистого залива. Исходя из этого, залив являлся идеальным местом для заброса во вражеский тыл групп подрывников. Задача сложная, но выполнимая. Советское военное командование полагало, что взрывы на дорогах, разрушение линий связи и уничтожение фашистских небольших гарнизонов не только заставит немцев прекратить всякое движение транспорта, но и вынудит стянуть для обороны северного берега значительные силы, сняв их с других участков фронта. А пока, старшие офицеры Старинов и Журин, считая устройство полыней делом крайне неэффективным, ведущим к неразумной растрате сил, своё мнение докладывали новому командующему 56-й армии В.В. Цыганову. Выслушав их доводы, а также мнение других специалистов, ген. Цыганов и член Военного совета армии бригадный комиссар Комаров согласились, что полыньи недостаточно надёжны, т. е. себя не оправдывают и сообщили свою точку зрения Военному совету фронта. Но там с отменой работ по устройству полыней не спешили. И всё же член Военного совета Южного фронта И.И. Ларин, приехав в очередной раз в Ростов и проинспектировав работы на побережье, распорядился прекратить пробивку полыней (их уже насчитывалось порядка 50 тыс.), а установку противотанковых и противопехотных мин наоборот увеличить.

ПЕРВЫЕ  НЕУДАЧИ, ПОТЕРИ
 
Кроме того, производить минирование не только на самых опасных направлениях, но и в любом пригодном для выхода противника на берег месте. Одновременно были усилены темпы работ по минированию оборонительных рубежей 56-й армии, её переднего края, а также минирование «обводов». Ген. Цыганов решительно поддержал идею создания на оборонительных рубежах системы траншей и развитых ходов сообщений. В полосе 56-й армии, несмотря на зимние условия, она совершенствовалась и строилась неплохими темпами. В ходе активных действий подразделений инженерных войск - родилась идея рейдов в тыл немцев через лёд Таганрогского залива. Вначале января 1942 г. Военный совет армии одобрил предложение о создании новой воинской части из числа добровольцев - сводного специального инженерного батальона сапёров с задачей проведения диверсий на коммуникациях и опорных пунктах врага на северном берегу залива. За санкцией к командующему Южным фронтом 10 января 1942 г. направился полковник И.Г. Старинов. Офицеры виделись последний раз в Испании, 6 лет назад, в г. Хаене, где на одной из узких, как ущелье, средневековых улочек находился лагерь диверсантов. Хаен - главный город одноимённой провинции, лежит в 92 км на восток от Кордовы, на высоте 549 м у р. Гвадальбуллона, живописно раскинувшись у подошвы и по северо-восточному склону горы Монте-Хабалкуц. Ген. Малиновский план боевой ледовой операции одобрил и разрешил привлечь добровольцев из приданных ОИГ сапёрных частей, а также из числа командиров и бойцов 8-й сапёрной армии. Полковник Старинов также доложил, что в ОИГ работают инструкторами испанские добровольцы и что они рвутся на задание в тыл врага.

Продолжение следует в части  4                http://proza.ru/2017/02/04/1512