Уатаянга. гл. 11 Прощальный дождь

начало:  http://www.proza.ru/2017/02/05/611

11. Прощальный дождь

Солнце оранжевой лепёшкой висело над лесом, в воздухе звенели мельчайшие мошки: в лучах солнца они сверкали, как крохотные искорки. Юним с мамой и братом сидели на веранде и радовались тому, что снова вместе.
- Мама, а какое отношение к нашей семье имеет Урсун? - спросил Юним.
Мама нахмурилась, нехотя ответила:
- С чего ты решил, что имеет?
- Он сам сказал.
- Странно. Ну, если только он сам, - проговорила мама, пожимая плечами. - Урсун — брат моей бабки. Они были не из племени ашьев. Давным-давно у нас выступал бродячий заморский балаган. Дали несколько представлений и уехали. Оставили только двух младенцев-близнецов. Мальчика и девочку. Конечно племя их вырастило. Мальчик стал волшбецом — с раннего детства показал, что обладает невероятной волшебной силой. Наш старый Верховный волшбец не мог нарадоваться: о таком ученике он и не мечтал. Только вот люди молодого Урсуна боялись — глаз у него был нехороший, недобрый. Да и цветом выделялся — светлые глаза в наших краях верный признак тёмной души. Но в поступках ласковый был, никого не обижал, в дурных делах не замечался.
- Ну и что? - прервал Юним затянувшуюся паузу. - Как они породнились с семьёй вождя?
- Очень просто. На красавице сестре Урсуна женился мой дед. Не послушал никого. Не остановило его ни то, что иноземцы, ни то, что глаза у неё и вообще разные...
Тут мама запнулась.
- Как у меня? - уточнил Юним.
- Ну да. Только у тебя в глазах любовь. А у неё, как брата — загадка. Книгу она одну хранила.
- Какую книгу?
- Я разве не сказала? Их нашли на старинной книге. Видно в спешке бросили на развёрнутую книгу пелёнку, детей на неё положили, да так и оставили. Девочке книгу как приданое оставили — начертанных в ней значков было не разобрать, а картинки красивые. Мальчику красивые вещи ни к чему, ему сила нужна. Однажды к нам в племя гость заморский пожаловал. Всё про книгу интересовался. Наши конечно прикинулись, что знать ничего не знают. Ну, тот возьми и открой, в чём тут секрет: в книге той о крае волшебном говорится. Где он, как найти, кому открыться может. Не каждому, оказывается, земля-то волшебная открывается. Не знаю я, подробностей, только померла вскоре после того бабка моя, молодой совсем померла. Дед всю жизнь по ней кручинился, не женился больше. Умер не состарившись. А тогдашний Верволш с тех пор стареть перестал. Урсун же часто отлучался в дальние края. Никто не знает зачем.
- Понятно, зачем, - сказал Юним тихо. - Язык, на котором та книга писана, изучал. Видел я её в Храме. И, как читал её Урсун, тоже видел.
- Я так и знала, - кивнула мама. - Не удивлюсь, если это он причастен и к смерти бабки, и к смерти отца моего, да и твоего тоже, и ко всему тому безобразию, что в конце концов привело нас сюда.
- Только не ему остров открылся, - тихо сказал Юним.
- А кому? - удивилась мама.
- Мне!
Она хотела потрепать сына по волосам, но он отстранился.
- Я правду говорю. И я спасу всех, вот увидишь. Потому что это моя мечта, а Уатаянга место, где сбываются мечты.
Мама улыбнулась.
- Ну вот и хорошо.Хорошо, что твоя мечта — дарить добро другим, а не тащить всё себе.
Юним смутился и вернул разговор к интересующей его теме:
- А как Урсун Верволшем стал? Ведь его учитель дожил до недавнего времени. И почему ты с ним не хочешь знаться?
- Когда бабка умерла, книга пропала. Дед догадывался, кто за этим стоит. Догадывался, а доказать не мог. Видя, что Верховный не стареет, уже и сомневаться перестал. Но вождь не велел никого трогать без доказательств. Тем более, вождя устраивали два сильных волшбеца при нём. Так что, ограничился дед внутрисемейной неприязнью. Урсун тоже не навязывался — семья ничем не примечательная, сестрой тоже особо не интересовался. А потом я вышла замуж за сына вождя. Жизнь, как бы и так удалась. А Урсун Вервошем стал, потому что однажды предсказал нападение врага и мы успели подготовиться. После победы, вождь поменял местами волбецов: младшего, Урсуна, сделал Верховным, а старший на подхвате. Не хочу я о них. Расскажи лучше, как ты жил в Святилище всё это время?
- Это долгий разговор, - Юним поцеловал маму в щёку. - Тем более, что я там не жил. Давай потом? Спать пора.
Солнце и в самом деле давно скрылось, стало прохладно.

***************

Когда положение семьи Юнима закрепилось – племя признало его вождём и маму при нём как мудряну, он решил навестить дерево Откровения. Сам не знал, почему, просто чувствовал, что надо. Только будет ли ему Откровение после того, как все главные цели оказались достигнуты: мир между всеми племенами восстановлен, враг исчез в водах Оймы, кутаяпам ничего не угрожает, родники с пресной водой белопенно журчат в зелёной траве. Даже базиты на гостей больше не нападают. Всё было хорошо, но Юним чувствовал, что чего-то не хватает. К тому же хотелось разгадать ещё одну тайну Уатаянги — кто дал ему главное напутствие, направил мысли в нужную сторону? Кто был тот человек, закутанный с ног до головы? Чей голос звучал тогда на площадке дерева Откровения? Почему показался таким знакомым?

Задумавшись, Юним не спеша шёл по зелёной траве. Над головой, на ветвях кутаяп, кипела жизнь. То и дело, нарушая ход мыслей, раздавались возгласы: «Будь здрав, Юним!», «Юним, как поживаешь?» «Поднимайся к нам, анцай!»
Юним, рассеяно улыбаясь, отвечал, иногда невпопад. Вот и дерево Откровений. «У ашьев бы здесь всегда была очередь, - подумалось невольно, - а у угурухов никого. И в прошлый раз тоже не было желающих знать больше того, что нужно для жизни здесь и сейчас. Счастливые они, эти угурухи. Да все на Уатаянге по-своему счастливы. Кроме ашьев. Мне кажется, ашьям такого просто не дано. Нам всегда хочется чего-то большего кроме того, что имеем».
Он поднялся на площадку. Показалось, что стоит под небесами, весь на виду, как на ладони перед Высшими. В прошлый раз этого ощущения не было. «Мир Уатаянги был слишком чуждым, чтобы замечать такие вещи? Или я слишком был занят собой? Ах, вот оно что – ветви тогда, словно сомкнутые пальцы, дырявой крышей скрывали небеса. Остров можно было увидеть только в просветы между ветками. Да и рассмотреть хотелось именно остров, про небеса не думалось. А теперь небеса сами открылись – ветви старой кутаяпы широко раздвинулись: площадка словно окружена зелёным газоном с оранжевыми пятнами цветов и серебристыми – плодов. Но главное – небо! Наверное, так чувствуют себя птицы в вышине, купаясь в бесконечной холодной лазури».
Юним заворковал, как клювач перед клювдией  во время цветения, взмахнул руками, представляя, как они превращаются в крылья и он взмывает в манящую глубину.
- А волшебные слова? – раздался голос за спиной. – Забыл? Быть другим, оставаясь собой!
Юним обернулся – человек в накидке стоял на том же месте, что и прошлый раз.
- Здрав будь! – смутился Юним и серьёзно ответил. – Я не хочу быть другим. Я ещё не до конца понял, как быть собой.
- Затем и пришёл? Думаю, никто тебе не сможет этого подсказать.
- Нет, - помотал головой Юним, - не затем. Хотел просто увидеть тебя. Мой отец часто говорил, что пока не влезешь в драку, побеждать не научишься. Я влезал. И побеждал. Но в драках с другими мальчишками. Сейчас влез в драку, а с кем и за что дерусь, не знаю. Когда начинал, казалось всё понятно – справедливость, довольство ашьев, ну… всё такое. А теперь-то что делать? Врагов больше нет, но нельзя же жить  вот так… когда всё есть. Просто потреблять.
- Ты стал взрослым, - голос человека дрогнул. Вздрогнул и Юним: таким знакомым вдруг стал этот голос.
- Ты кто? – боясь поверить своим ушам, спросил мальчик, отступая к краю площадки.
- Не упади, сынок!
- Папа!
И Юним бросился в объятия к отцу.
- Папа! Откуда? Это волшебство, да? Ты ненастоящий?
Капюшон накидки упал с головы отца. Он, не отвечая, отстранил Юнима, и, держа за плечи, стал уже вблизи пристально рассматривать его.
- Значит, ненастоящий, - упавшим голосом проговорил мальчик.
- Как отличить настоящее от ненастоящего? - усмехнулся отец. – Где грань? Ты меня слышишь, видишь, можешь потрогать. В чём ненастоящевость?
- Ты умер…, - Юним не смог сдержать слёзы.
- Юни, ты забыл, где находишься? - помедлив, ответил отец.
- Только для меня… - опомнился Юним. - А мама? Братишка?
- Мой мальчик, они уже пережили своё горе. Не нужно тревожить их сердца.
- Я никогда не переживу… мне не хватает тебя.. очень.
- Потому, сынок, мы с тобой говорим сейчас.
- А дальше? Что с тобой будет дальше?
- Я останусь в твоей памяти, Юни.
- Нет, на самом деле!
- Юни, на самом деле есть только этот момент. Прошлое ушло, будущее не наступило. Вот и давай говорить о настоящем. Что тебя тревожит? Ты сказал — так жить нельзя.
- Не знаю, папа, как выразить. Подожди, сейчас. У меня такое чувство, будто мгновение остановилось. Ничего не происходит, понимаешь? 
- Понимаю. Пора уходить.
- Как уходить? Мне сказали, что Уатаянга открылся для меня.
- А разве кто-то говорил, что навсегда? Впрочем, ты мог бы остаться здесь и стать одним из стремящихся к Высшим угу-урухов, или вбирающих мудрость земли черушей, или рионом — хранителем самых глубинных тайн. Но твоё племя должно уйти, им здесь не место.
- Почему?
- Это остров твоей мечты. Если, конечно, они не станут мечтать о том же, о чём ты. Ну, это вряд ли. На свете вообще не так много мечтающих людей.
- Разве есть люди, которые не мечтают?
- Ты же не назовёшь мечтой желание быть богатым, красивым или что-то в этом духе. Это всего лишь пустые желания, которые часто приводят только к зависти и разочарованию. А мечта, она делает человека сильным, целеустремлённым. Она движет поступками для спасения других, и человек сам от этого становится счастливым.
- Да-да, пап, я так и чувствовал!
- Вот тебе и открылось.
- А Уатаянга всегда такая?
- Остров для всех открывается по-разному, ведь у каждого своя мечта. Некоторые даже умудряются носить его с собой. Вот здесь, – отец приложил руку к груди, там где сердце. – Ты тоже сможешь, Юни, я знаю.
Мальчик прижался к отцу, боясь оторваться, потерять в тот момент, как отпустит. И вдруг понял, что это — прощание.
- Когда уходить? - спросил он шёпотом.
- Сам-то как думаешь?
Юним глубоко вздохнул, отстранился:
- Завтра.
Отец ласково улыбнулся:
- Значит, завтра нас ждёт прощальный дождь.



На следующий день Юним собрал племя на площади перед Святилищем.
- Ашьи! Мы должны принять важное решение. Вот уже более двух лет мы находимся на острове Уатаянга. Здесь всё хорошо: тепло, сытно и безопасно. Но стал ли остров для нас настоящим домом?
- Здесь слишком мало места! – раздалось из толпы.
- Мы здесь как в гостях! Не хозяева!
- Хочется на простор степи! Проскакать верхом, чтоб ветер в ушах!
- С другими племенами встретиться. Людей посмотреть.
- Себя показать!
- Мы здесь все друг друга знаем. Нашим сыновьям и дочерям нужен больший выбор для создания семей!
Вскоре уже невозможно было разобрать слов в гуле голосов.
Юним поднял руку:
- Ашьи!
Толпа притихла.
- Там, - Юним указал в сторону Храма. Раскрывать непосвящённым все тайны Уатаянги он не собирался. - Мне было Откровение. Я получил знание, что эта необыкновенная земля приютила наше племя ненадолго, только пока на нашей родине стояли засуха и неурожай. Теперь мы можем вернуться — Базайская степь снова в цвету. А можем отправиться искать земли, более надёжные для проживания. Как решим, так и будет.


**************

Утро. Моросит тёплый солнечный дождь. Кутаяпы не закрылись от него восковыми листьями, Ойма и не думает разливаться. На пологом восточном берегу стоят Эц, Блум и высокий человек, закутанный с ног до головы в накидку. Они смотрят на удаляющуюся по мелководью вереницу ашьев. Мелкая волна сияет на солнце. Наконец, люди выходят на берег большой земли.  Последний вышедший из воды, оборачивается. Его лица не видно, но стоящие человек, угу-урух и черуш знают, кто это.
- Он стал мужчиной! - говорит человек в накидке.
- Просто повзрослел, - уточняет Блум.
- Угу, - кивает Эц.
А в это время в тёмных глубинах Оймы Кыыль который раз пытается привести в сознание четверых новоявленных рионов: как всегда новенькие оказались не готовы воспринять всю меру свалившихся на них знаний и волшебной силы, к которым так стремились, будучи людьми.


Почти все ашьи уже вышли на берег. За узкой песчаной полосой зеленела трава и паслись абувоги. Вдалеке виднелось небольшое поселение. Юним улыбнулся — можно далеко не ходить, главное с местными жителями договориться. Ступив на сушу, он обернулся: позади расстилалось безбрежное море, только в одном месте небольшая дымка слегка заслоняла горизонт. Но вот и она растаяла. На лицо Юнима упали несколько солёных капель.
След прощального дождя Уатаянги?
Брызги моских волн?
Или просто слезы...