Как в мыльной воде пржить

А.Н.ПАВЛОВ

КАК В МЫЛЬНОЙ ВОДЕ ПРОЖИТЬ

     Он проходил действительную службу водолазом. Их команда,  впервые в СССР, отработала погружение на рекордную по тем временам глубину –  двести метров. Это о многом говорит. Народ в команде был бедовый. Но даже среди них Виктор Токмаков выделялся. Когда их призыв уходил на гражданку, старшина сказал:
– Как-то вы там устроитесь? Дай вам бог удачи. Единственный, за кого я не беспокоюсь, это Токмаков. Он и в мыльной воде проживёт.
     Это была высокая оценка будущего нашего студента. Я с ним познакомился, когда он появился на очном отделении гидрологического факультета тогда ещё Ленинградского гидрометеорологического института. Парень был толковый, от природы крепкого сложения с мощной выпуклой грудью и удивительно спокойный. В силу каких-то обстоятельств, скорей всего, бытовых, довольно быстро перевёлся на заочное отделение и работал кем-то в институте. Его послали на учебную базу в Даймище. Денег у него не было, и он стал  подкармливаться  в компании других командированных туда сотрудников, что называется на халяву. Скоро ему в таком столовании отказали. Тогда он начал выживать «охотой». Залезал на деревья, разорял гнёзда, поедая яйца, а потом, думаю, и птенцов. Когда появились студенты, и открылась столовая, жизнь его изменилась в лучшую сторону. Он помогал на кухне по солдатскому принципу:
• Поближе к кухне, подальше от начальства… 
• В то время в р. Оредежи водилось много раков. Студенты их вылавливали и варили. Виктор был самым ловким и удачливым. Он нырял и появлялся на поверхности только тогда, когда между всеми его пальцами было по раку. Иногда он не выныривал довольно долго. Начинали беспокоиться. И на вопрос:
– Слушай, как ты можешь столько времени не дышать?
Он спокойно отвечал:
– А на хрена дышать-то.
     В тот период кафедра проводила договорные работы в районе Б.Сочи. После их завершения часть студентов осталась отдохнуть на море на своих харчах. Порастратились настолько, что жить приходилось впроголодь, и выехать обратно в Ленинград было не на что. Не знаю, как бы они вывернулись, если бы среди них не было Токмакова. Он нырял, доставал много морских мидий, которые в жареном виде вкусны и калорийны. Кроме того, на больших глубинах набирал крупных ропанов. Все чистили их, создавали товарный вид, а Витя успешно сбывал среди отдыхающих. В итоге все благополучно вернулись в Питер.
     Позже Токмаков уехал в Ростов на Дону, устроился там с работой и женился. Перед этим я познакомил его со своим приятелем, заведующим Лабораторией в небольшом институте на Кольском полуострове. Приятель им заинтересовался. Ему как раз нужен был моторист на экспедиционный катер. Он собирался выхлопотать у дирекции это место для своей Лаборатории, хотя ко времени разговора такой должности ещё не было. Но мой приятель плохо знал Токмакова. Позже он мне рассказывал:
– В один прекрасный день в Лаборатории раздаётся телефонный звонок. Владимир Иосифович, это Токмаков. Я в Мурманске. Мне нужен пропуск и неплохо, если бы Вы меня отсюда забрали. Денег нет. Кое-как добрался из Ростова.
– Ни предварительного звонка, ни телеграммы. Свалился, как снег на голову. Я растерялся, но сказал, чтобы он ждал меня. Сам бросился к директору и объяснил ситуацию. Штатного места для моториста в институте не было, но где-то накануне директор пообещал для Лаборатории единицу научного сотрудника. Пришлось согласиться на своеобразный обмен, и Токмаков оказался у меня в штате. Я не пожалел. Он был дельный и толковый специалист, но намучился я с ним, как говорят, по полной.
     Рассказывал он мне о нём много, в основном всякие почти анекдотические случаи. Но и Виктор мне поведал много интересного. Он писал у меня дипломный проект, и мы довольно часто встречались. Надо сказать, что тема была нестандартная, по региону работ Лаборатории, и он хорошо с нею справился.
     Первый раз приехал с материалами и сёмгой. Из его историй запомнился один случай.
• Идём на катере в сторону обрывистого берега. Владимир Иосифович что-то там хотел увидеть и просил подойти поближе. Надо сказать, что волна была большая, крутая зыбь. Я ему говорю, что ближе опасно, разобьёмся. А он своё – давай Витя, поближе, ещё поближе. Ну, говорю: смотрите. И вдруг он как заорёт:
 – Куда, стой, стой твою мать, тебе говорят, стой.
• Аж присел. А как «стой». Это же не автомобиль. Ну, Вы понимаете. Вот такой был сумасшедший. Слава богу, обошлось.
     Я думаю, что обошлось не случайно. Просто Токмаков был опытнее своего начальника и в этих вопросах умнее. Он знал солдатскую мудрость:
– Не торопись исполнять приказ начальника, потому что через минуту он может быть отменён.
Он кивал головой в знак согласия. Делал же всё по-своему, по уму.
     Володи уже нет, что стало с Токмаковым, я не знаю. Говорили, начал много пить. Без царя в голове. Жаль. Человек был колоритный. Такие встречаются не часто. Сталкиваясь с ним и слушая про него всякие истории, я понял, что старшина имел в виду, когда говорил, что Токмаков и в мыльной воде проживёт. Без таких людей нельзя. Жизнь была бы пресной и скучной.
*
    Позже мне рассказали, что он работал в Ростове таксистом. Его знали практически все  в таксопарках Ростова. И не удивительно. Натура яркая.