Повесть о Кате и Владике продолжение

_ _ _ _

     Дети больше не ходили на "Полянку". Они ходили на Передающее. С ними иногда ходил Мишка Шелехов.
     На Передающем, между карьером и Лёлькиной горой, было большое болото, по краям которого росли грибы. Ребята брали с собой кошёлки и каждый раз возвращались с добычей. Мама грибы жарила, варила из них суп, делала всякие подливки, а кроме того, сушила и мариновала в уксусе. В подвале стоял уже целый отряд баночек с маринованными грибами.
     В войну на Передающем дети не играли, потому что Таня Сухарева в войну играть не любила. Они играли там в прятки, в десятки, в классики. Дома Владика не уговоришь в классики попрыгать, а тут - сколько угодно. Прыгал, да ещё как!..
    А в войну они играли дома. Или на Подсобной горе, куда Таня с ними не ходила. На Подсобную с ними иногда ходила мама, и тогда они брали для грибов целый чемодан. И баночки для брусники.
    Там Владик и Катя подружились с Отто и Вилькой Алыканиными. Владик ещё раньше знал Отто, он учился в одном классе с Владиком и Мишкой. Но Владик им как-то раньше не интересовался. Во-первых, Отто жил далеко, в Шанхае. А во-вторых, он был совсем тихий и очень маленький мальчик. То есть, по возрасту не маленький, даже на целый год старше Владика, но как-то не вырос. Щупленький такой, глаза голубые, а волосы совсем белые. А Вилька, Катин ровесник, был ещё меньше, и тоже голубоглазый и с белыми волосами. Отто и Вилька самые младшие в семье. А вообще Алыканиных одиннадцать братьев, и все беленькие и голубоглазые. У них была только мама; а папа умер, когда Вилька ещё в пелёночках лежал, как Оленька Сухарева. Вот такие дела...
     Мама Алыканиных работала в подсобном хозяйстве, она была свинаркой. Поэтому Отто и Вилька часто ходили на "Подсобку", помогали маме. А иногда помогали пастуху пасти коров на склоне Подсобной горы. Они здесь всех знали, не только людей, но и коров тоже. И своих новых друзей познакомили со своими знакомыми коровами. Эти коровы были мирные, не бодучие.
     И в свинарник Отто с Вилькой сводили ребят. Мама Алыканина оказалась очень добрая, разрешила им поросяток гладить, даже на руках держать. Такая добрая, милая оказалась у них мама, только по-русски плохо говорила. Когда Владик и Катя пригласили Отто с Вилькой в гости, она их сразу отпустила. Она сказала, что у Владика и Кати очень хорошие папа и мама, они и её на работу устроили, и трём её старшим сыновьям работу нашли, и мама записала их в вечернюю школу. С хорошими людьми почему не дружить!..
     Отто с Вилькой пришли в гости. Папа им так обрадовался, как будто они к нему пришли, а не к Владику с Катей. И сразу потащил их за стол обедать.
      Отто и Вилька ели очень хорошо, без всяких капризов - и суп, и кашу, и кисель. Мама им добавку предложила - они и добавку съели. Наверное, они были очень воспитанные, знали, как в гостях себя вести.
     А когда они уходили домой, мама дала им с собой гостинцев для братьев: пять банок сгущёнки, две рыбины балыка, да ещё бутылку клюквенного экстракта и бутылку шиповникового сиропа из аптеки, потому что там все витамины. Так и повелось: как придут Алыканины в гости, так мама или папа их за стол тащат, а потом с ними гостинцы передают - или что-нибудь съедобное, или какую-нибудь одежду, из которой их дети выросли. Папа здоровался с Отто за руку и говорил ему: "Здорово, друг!". Отто тоже  отвечал ему: "Здорово,друг!" - и с удовольствием протягивал ладошку.
     Владик и Катя познакомили Отто и Вильку со всей своей компанией. Их скоро все полюбили. Они были мальчики немногословные, но зато замечательные мастера. Они мастерили для всех прекрасные луки, вырезали великолепные мечи и кинжалы из самых даже плохих дощечек, а кораблики у них получались просто как настоящие. Дрались Отто с Вилькой неохотно, но уж если дрались, то стояли плечо к плечу; никогда не отступали и не хлюздили. И в ножички играть умели лучше, чем большие ребята из четвёртого и даже из пятого класса. А ещё Владик говорил, что в школе Анастасия Андреевна всегда хвалила Отто: у него были самые чистые тетрадки и самый хороший почерк во всём классе.
     Отто первый заметил, что к водопроводному крану за водой приходит иногда одна старенькая-старенькая, очень маленькая бабушка. Она приходила за водой не с ведром, а с большой консервной банкой из-под сухого молока, к которой вместо ручек были привязаны верёвочки.
     - Она, однако, одна живёт, - вслух подумал Отто, - раз ей некому воду носить.
     - Так, - сразу сориентировался Владик. - Берём над бабушкой тимуровское шефство. А ну, пошли!
      Они подошли к бабушке, и Владик вежливо сказал:
     - Здравствуйте, бабушка! Разрешите, мы вам поможем?
     Он отобрал у бабушки банку и спросил: - Куда нести?
     Бабушка жила в двадцать пятом доме. И действительно жила одна. В комнате у неё ужас, что делалось! Всё перемешано, на полу и на столе чёрствые хлебные корочки валяются. И тараканы. Просто целые орды тараканов! А на кровати у неё вместо матраса лежали какие-то тряпки. А подушки не было. А укрывалась она старым плюшевым пальто...
     Девочки закатали рукава и взялись за уборку. Оказалось, что лучше всех умеют убирать сёстры Мухазакировы. А мальчики сколотили из досок и ящиков лавочку и этажерку. Сашка-башкир принёс из дома старый электрический чайник, Лидка Сидорова - кастрюльку, а Мишка Шелехов прикатил откуда-то чистую пустую бочку. В эту бочку ребята натаскали воды.
     Дина Мухазакирова хотела приготовить для бабушки обед, но оказалось, что готовить нечего: у бабушки был только хлеб и немножко пшена. Тогда Катя сбегала домой, рассказала всё маме, и мама дала ей три брикета борща, гречневую крупу, сухое молоко, яичный порошок, кусок оленины и большой шмат какого-то жира. И ещё чайную заварку. И пачку рафинада. И соль. Сёстры Мухазакировы сварили для бабушки борщ с мясом, а остальные продукты аккуратно сложили на новенькой этажерке из ящиков.
     Бабушка ничего не понимала. Она сидела на новенькой лавочке и смотрела на них слезящимися глазами. Она была или глухонемая или, как сказал Мишка, "ополоумела от старости". Она даже не могла сказать, как её зовут. Бабушка и бабушка. Удивительно, как она вообще жила на свете, такая беспомощная!..
     С этого дня Владик установил "дежурство по бабушке". Он сказал, что у неё, наверное, был сын, да погиб в войну. Может быть, он был герой. Или, может быть, лётчик. Или даже партизан... И Владик нарисовал на двери у бабушки большую тимуровскую звезду.
    Теперь каждый день кто-нибудь дежурный забегал к бабушке из двадцать пятого дома, готовил еду и кормил старушку. А после того, как у бабушки побывала мама, у неё появились и матрас, и простыни, и подушка, и одеяло - старенькое, но шерстяное...

        (продолжение следует)