ФУ - ТЫ, НУ - ТЫ!

     Если, к примеру, человек чего-то недопонимает, то ведь  и  спросить  не грех, правда!  Вернее,  грех  не спросить,  а   пыжиться,  делая  умный   вид. «Пыжиков»  этих развелось  видимо – невидимо, и чего  люди выпендриваются ?!

     Знакомый мой, Саша  Каминский, работал инженером-электронщиком в  конструкторском бюро и  имел, по его же словам, «слабость к живописи». В  свободное время занимался   в  любительской изостудии. Как-то  пригласил  он меня  на выставку молодых художников.

      Народу  собралось много,  событие  в культурной жизни  города. 
      И вот, эта полноводная людская река начинает  осмотр экспозиции,  перетекая от одной  картины к другой, то замедляя, то убыстряя темп, постепенно делясь  на  ручейки, озерца и островки, по интересам.
      Посмотреть, действительно, было на что: разнообразие жанров, идей и способов их воплощения радовали  глаз, реже душу…

      Я бы предпочел, конечно, услышать авторитетное мнение  экспертов  об иных работах,  вызывавших у меня сложные даже противоречивые  чувства, но мой спутник неожиданно  кого-то встретил  и  отстал. А обращаться  со своими вопросами к незнакомым людям   было  неудобно.
      Так продолжалось до того момента, пока я не добрел до стенда, на котором висели две картины, разнящиеся только размерами. На обеих в одинаковой позе была изображена со спины обнаженная женщина каких-то  гипертрофированных форм,  которая  лежала,  выпятив свой огромный зад.
      Под тем  творением, что крупнее,  я прочитал «Большой  женский акт», а другое, что было  раза в три меньше,  автор обозвал «Малый женский акт».
      Что сие обозначало, хоть убей – не понял.

     -Это не значит, что  картины плохие,- успокаивал я сам себя,- просто ты еще не дорос до их понимания.
      А дорасти, ох как хотелось!  Ведь что-то  же художник  старался выразить  этими работами.
    - Предположим, - продолжал  я рассуждать про себя, - автор  желал продемонстрировать  всего лишь оригинальную, по его мнению, технику  рисунка. Но почему картины две? Почему они отличаются  только размерами? И что за странные названия???  Да и в чем тут оригинальность?  Прорисовано все  детали были  довольно  небрежно. Что за стиль: символизм, модернизм, примитивизм?! 

      Я  огляделся , желая уловить реакцию окружающих.
      Возле стенда с «женскими актами» собралось довольно много посетителей.
      Рядом, блаженно  улыбаясь, стояла дамочка бальзаковского возраста, стриженая «под  первый номер», в накинутой поверх  кожаного  комбинезона  куске  рыбацкой  сети. Сложив ладони  «домиком»  она застыла перед картинами, словно перед иконами, большой и малой.

     -Простите,- обратился я к ней…
     -Т-с-с-с! - Несмотря  на  коматозное состояние, богемное существо отреагировало  мгновенно, давая понять, чтоб я отстал.

      Мое внимание вскоре  привлек  седовласый   мужчина, который  что-то быстро записывал в блокнот.
      Поглядит на «Большой женский акт» и начинает нервно водить ручкой по бумаге, словно возбудился. Потом, перекинет  свой взор  на  «Малый женский акт»  и  задергается по  новой.
    - Искусствовед, наверное, - подумал я про себя.- Вот ты то, братец, мне и нужен.

     «Братец», как только я обратился к нему с вопросами, сделал  надменное лицо и назидательно  заметил: 
     -Расслабьтесь  и  получайте удовольствие!-   Панибратски похлопав  меня по плечу, сразу же  прошествовал дальше царственной походкой .

     -Кто  это  был?- спросил я подошедшего в этот момент  Каминского.
     -Да просто чудик,- объяснил мне  приятель. – Он  много лет не пропускает ни  одной выставки,  премьерного спектакля или  кинопросмотра. Всюду   представляется  корреспондентом известных изданий: то «Нью-Йорк  таймс», то «Фигаро», то  «Пари-матч».. Бзик такой у него, понимаешь. Ничего он, конечно, никуда не пишет, а только изображает из себя обозревателя. Все уже привыкли к его  странностям. Но мужик он безвредный. Покуролесит на публике  с блокнотом и  уходит восвояси, довольный произведенным впечатлением.

      Саша внезапно умолк. Обернувшись, я увидел, что он, будто загипнотизированный, стоит перед  картиной, на которой была изображена разлегшаяся в чем мать родила дама с неестественно выпяченным задом.
      Ее «младшая  сестренка» из «Малого женского акта»   на Каминского, видимо, не произвела никакого впечатления, потому как он даже не взглянул на нее.
      Все-таки, что значит  масштаб!

      Любитель живописи явно был очарован «Большим  актом». Он долго стоял перед  полотном  с выпученными  глазами, время от времени  то порываясь уйти, то снова возвращаясь .
      В этот момент с самого  Алекса впору  было писать картину- так сильно на  его лице были отражены восторг, удивление и любопытство одновременно. Наверняка, он  увидел в  работе художника  что-то такое, чего  мне при всем желании не удалось  разглядеть .
      Тут уж я  решил не  упустить свой  шанс -  во что бы то  ни стало услышать авторитетное мнение. ведь  Сашок,  хоть и любитель, но все же художник.

     -А ты заметил , что  две эти картины, более других в экспозиции, привлекают внимание,- начал излагать  приятель
    -Ну, я и хочу понять почему?  - донимал я Каминского.
    -Посмотри, как автор использовал  пространство! Какая игра света и тени! Какая пластика!
    -Да какие, к черту свет и тени, какая пластика!- не выдержав, прервал я  собеседника.- Все, на мой взгляд, очень примитивно и привлекает  разве что  загадочным  названием, которое никак не подкреплено содержанием. Докажи, что я не прав!

     На нас стали оглядываться окружающие и Сашка  не нашел ничего лучшего, как оттащить меня за руку от злосчастного стенда.
     Но я никак не хотел уняться.
    -Нет, ты скажи мне все-таки, чем тебя проняла эта вещь?- вернулся я к прерванному диалогу.
     Каминский, глубоко вздохнул и сделал долгий выдох
    -Ну, как же!- воскликнул он.- Неужели  ты не видишь?
    -Я вижу  лубок с претензией  на нечто! -  гнул я свою линию.  – В базарный   день - цена копейка, из серии «Подходи, торопись, покупай  живопИсь!» Висеть  ей в  вагончике золотодобытчиков,  у них денег куры не клюют,  будут в минуты отдыха  пялиться  на «Малый женский акт». На «Большой акт» даже они, по-моему, денег пожалеют.

     -Извращенец!- парировал  Сашка.- Ты  рассуждаешь как рабфаковец!
     -Это не довод,- отбился  я.
      Каминский на минуту задумался, потом изрек:
     -Давай попробуем посмотреть   с другой стороны!».
     -Попробуй,- миролюбиво  согласился я. – А тут есть другая сторона?

      Сашка, пропустив  мой вопрос мимо ушей, надолго ушел в себя. Затем  он  неожиданно рванул  назад  к  стенду с  дамой, изображенной со спины, по-видимому, надеясь найти   ту самую, другую, сторону.
      Судя по затянувшемуся молчанию, все его попытки не увенчались успехом.
     -Фу-ты,  ну- ты!- наконец изрек  он в сердцах.- Совсем мне голову заморочил. А где полет  мысли, фантазия, сверхидея,  наконец?-  залепетал   было он и… осекся.

      Я  посмотрел на «Большой женский акт», проигнорировав  «Малый»,   перевел взгляд  на  обескураженного  приятеля  и  подытожил нашу с ним  дискуссию:
     -Ты прав, действительно, фу-ты, ну- ты!