Сорок пятый... Первая ходка. Продолжение1

                Гоша Одесский











        “СОРОК ПЯТЫЙ...  ПЕРВАЯ ХОДКА”               

  < триллер на тему: Наведу порядок – век воли не видать!>   
      
               


               

















                2017 г.

                ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.               
                “ВОЙНА МИРОВ“.

Весь сегодняшний день новоявленный президент посвятил общению с прессой и проводил его в шикарном, отделанным позолотой и мрамором,  “Пресс-холле”, который уютно расположился на Манхэттене и был любимым местом журналистов всех мастей и оттенков.
Здесь нужно отметить, что прессу, как западную, так и всю остальную, он очень любил - но это было в детстве.
Когда рыжий мальчуган подрос и стал стройным и красивым юношей, он эту прессу продолжал любить, но уже не так страстно, как в детстве.
Прошло время, мальчуган превратился в респектабельного мужика, бизнесмена, и эта самая любовь к печатным изданиям, за исключением журнала “Плейбой”, стала постепенно угасать.
И вот, наступил момент, когда все газеты, журналы и прочая бумажная боевая единица, все они, объединившись в роты, полки, дивизии и пошли единым фронтом на президента, пытаясь отомстить ему за весь отчетный период.
Не будем долго разбираться, дорогие друзья, кто тут прав, а кто виноват, но так уж получилось, что с той самой прессой стали происходить странные вещи и, из свободной и открытой она стала превращаться, фигурально говоря, в девку легкого политического поведения.
А мы, собственно говоря, ее и не осуждаем – какой дурак в наше время откажется от хороших денег, которые, к тому же, сами идут в руки.
Таким образом, эта самая западная пресса пошла по рукам махинаторов в сфере информационных технологий, потом попала под копыта большого ослино-демократического стада, и, в итоге, заимела сегодня нелицеприятный разговор с новым хозяином овального кабинета.
Если отбросить все резкие и нелитературные причастные обороты, которые президент умело применял в ходе общения с известными бумажными корпорациями здесь, в этом прекрасном “Пресс-холле”, то в сухом остатке мы получим только одно-единственное слово: “Шлюхи!”.
Ну что же, коротко, зато всем ясно!
Как говорил великий русский писатель Антон Павлович Чехов: “Краткость – сестра таланта”, а мы лишь только добавим к этим гениальным словам, что деньги деньгами, а совесть тоже надо иметь.
Итак, битва началась, война между четвертой властью в государстве и всей его остальной властью уже имеет место быть, и предсказать ее исход не взялся бы даже Вольф Мессинг, а может быть и сам Нострадамус.
Новый президент, при всех его достоинствах, он, можно сказать, с детства не любил заниматься всякой там политикой, как внутри государства, так и за его пределами.
Особенно, он ненавидел внешнюю политику, поскольку не знал и даже не догадывался, что это такое и, как говориться, с чем ее едят.
Но, будучи человеком неглупым и при всей его ненависти к медийному пространству, изредка, он все-таки свой телевизор посматривал и пришел к пониманию, что в мире происходят какие-то непонятные вещи, которые никак не укладывались в его рыжей голове.
На экране мелькали танки, пулеметы, пробирки с белым порошком, сбитые пассажирские лайнеры, парады геев и европейские саммиты под литерой “G”, как то: G-7, а равно и G-20.
В итоге, всё это “G” лезло наружу, дурно попахивало, а также не решало никаких насущных проблем и чаяний народа.
Скорее, наоборот!
Все это рождало всякие там карикатуры, которые, то здесь, то там, мелькали в эфире на сатирических телеканалах, как европейских, так  американских, и от всей души забавляло публику.
Вот показали карикатуру, где изображена телега-тачанка с пулеметом “Максим” времен Первой Мировой войны. На телеге восседал бывший, в меру загорелый, американский президент, лихо раскручивая вожжами, а запряжены в ней были лидеры европейских государств, которые весело, с огоньком, бежали по проселочной сибирской дороге. Здесь же, под карикатурой, имелась надпись: “На сибирского медведя…”.
Другая карикатура изображала восточного факира в чалме, играющего на дудочке, и который поразительным образом походил на бывшего американского президента. Тут же, из глиняных индийских горшков, торчали головы членов Европарламента, которые, блаженно закатив глаза от великого удовольствия, слушали волшебную мелодию флейты. Надпись под карикатурой была краткой и всем понятной: “Еще хочу, еще…”.
Имели место и более непотребные карикатуры, изображающие американских и европейских политиков в головокружительных интимных позах, озвучивать которых не поворачивается язык, а описание которых не пропустит ни одна цензура.
Все это веселило и, одновременно, печалило нового президента:
- В этом мире нужно все менять, все приводить в порядок в соответствии со здравым смыслом, - с тревогой рассуждал он. – Это будет борьба миров, и я готов принять первый бой.
Итак, новоиспеченный президент, засучив рукава, окунулся в пучину текущих американских дел, от которых его рыжая голова шла кругом и которые, непременно, требовали неотложного решения.
Он вкалывал по-стахановски, от зари до зари, но эта работа не утомляла, а скорее удивляла его.
 Огромное количество вопросов и проблем, все они были простыми и легко решаемыми, но по количеству пыли, которая накопилось на всех этих бумажных папках с тесемками, было понятно, что предыдущему президенту они все были, что называется, “до лампочки”.
Очевидно, щедрая раздача демократии ближневосточным и африканским странам так его истощила, что уже совершенно не хватало сил на всякую мелочевку, и, к тому же, могла поставить под угрозу не только его афро-американское здоровье, но и сексуальный потенциал.
Особое место в индивидуально-трудовой деятельности нового хозяина овального кабинета занимали международные телефонные звонки, которые раздражали его, отвлекали от текущих дел, однако, протокол требовал на все эти звонки отвечать, и при этом ни в коем случае не грубить и не материться.
Дело в том, что достойнейшие политики высокого ранга из не менее достойнейших государств, что имели место быть на другом конце провода, все они будто сговорились и, без всякого зазрения совести, просили у новоиспеченного президента деньги, танки, презервативы, авианосцы и другие товары народного потребления.
При этом все они заверяли его, что если тот не даст, то будет плохо, не утруждая себя объяснениями, а кому именно...
Президент изо всех сил пытался объяснить этим высокопоставленным попрошайкам, что он не мать Тереза, не Дед Мороз, что сегодня не 8 марта и вообще – он по пятницам не подает.
Однако, те ничего не хотели слышать и в телефонной трубке, словно горное эхо, раздавалось: “Дай, Дай, Дай!”.
На следующий день, поздно вечером, хозяин кабинета собрал совещание в расширенном составе, где присутствовали руководители внешнеполитических ведомств, разведывательных служб и финансовых учреждений:
- Ребята! Я что-то никак не пойму, что вообще в мире происходит? Я, оказывается, всем немножко нужен, хотя еще месяц назад меня считали злодеем и предателем интересов Америки.
Президент, привычным движением руки, поправил свою густую рыжую шевелюру и продолжал:
- Все ждут от нас какую-то материальную помощь, а также политические директивы, указания, распоряжения, военную поддержку – и как прикажете все это понимать?
- А это нужно понимать так, мистер президент, что весь мир в нас таки очень влюбленный, - робко откликнулся руководитель разведывательных служб. - А любовь у нас, как Вы знаете, она нынче недешево стоит.
Хозяин овального кабинета решительно встал из-за своего старинного, с резьбой, деревянного стола и грозно объявил:
 - С сегодняшнего дня никому ничего не давать, без моего особого распоряжения. Если чего-нибудь подобное узнаю – всем  давалки поотрываю!
В овальном кабинете воцарилась мертвая тишина.
Все  прекрасно понимали, что мистер президент не шутит и шутить в дальнейшем не намерен, что он слов на ветер не бросает, а без давалки никто из присутствующих оставаться никак не желал – скорее всего, из политических соображений.
   
                ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ.
             “БОРЯ ПУШКИНЗОН ИЗ БАРСУЧАНСКА”.

               
А тем временем, пока новоиспеченный американский президент наводил порядок в собственном Белом Улье, больше походившим сейчас на Осиное Гнездо, в российской глубинке, в милом провинциальном городке под названием Барсучанск проживал Заслуженный пенсионер Республики Боря Пушкинзон.
До того момента, когда гражданин Пушкинзон вышел на пенсию, он работал на фабрике по пошиву верхней одежде имени Мориса Тореза в должности главного бухгалтера.
За сорок лет своей безупречной работы на столь ответственной должности, он снискал большое уважение в трудовом коллективе, а его портрет бессменно висел на доске почета родной фабрики словно путеводная звезда, освещая путь молодым и малоопытным бухгалтерам.
И будь сейчас жив французский коммунист Морис Торез, он, ни секунды не колеблясь, наградил бы месье Пушкинзона орденом Почетного Легиона.
Прибавьте сюда тот факт, что Борис Соломонович Пушкинзон был хорошим семьянином, обожал свою жену Фиру и души не чаял в своих детках – Бене и Розочке.
Но у него был один, и очень большой, недостаток – он любил писать…
Многие из вас, дорогие друзья, думают, что писать – это есть хорошо, даже замечательно, но мы вынуждены вас всех очень сильно огорчить.
Все дело в том, что почетный пенсионер Боря Пушкинзон, он не писал стихи, романы, а, равно, захватывающие сценарии и пьесы, в которых остро нуждался местный драматический театр города Барсучанска.
Скажем больше.
Он не писал картины, портреты, пейзажи и всякие там натюрморты, а занимался тем, что в местной газетенке, под названием “Хромая свинья”, писал резкие и ядовитые сатирические статьи, где высмеивал нерадивых чиновников, взяточников, бюрократов, и тем самым портил настроение и аппетит городской бюрократии Барсучанска.
Его жена, Фира, вот уже в который раз пыталась всеми правдами и неправдами свернуть эту, с позволения сказать, литературную деятельность:
- Бора, ты сошел с ума! Ты доиграешься, что твой портрет снимут с доски Почета и лишат всех пенсионных льгот. И как мы будем потом оплачивать коммунальные услуги?
Однако, пенсионер Боря так глубоко вошел в роль писателя-сатирика, что теперь уже и не знал, как вернуться обратно.
В один прекрасный солнечный день, местная братва, которую мэр города Барсучанска нанял за ящик водки, прозрачно намекнула ему, что если он,  хотя бы еще один раз, опубликует свои поганые пасквили в газете ”Хромая Свинья”, то хромым станет и он сам, причем надолго.
Писатель и публицист Боря их угрозу внимательно выслушал, пожелал им всем здоровья, однако писать свои статьи не перестал, а лишь сменил, так сказать, свой литературный окрас.
Теперь, весь свой писательский темперамент и талант, свое творческое жало, он направил на врагов внешних.
С этого момента, объектом его ядовитых статей стала уже бюрократия европейская и заокеанская, и теперь даже хромой свинье станет ясно и понятно, что в этих самых Европах и Америках, им всем мало не покажется.
Мы не будем изображать все последующие события в голубом и розовом цвете и, предвкушая удовольствие, честно признаемся, как Пушкинзон, словно пиявка, вцепится в Евросоюз и ее брюссельскую бюрократию, к которой он питал необузданную ненависть.
Итак, дорогие друзья, давайте пожелаем пенсионеру Боре Пушкинзону творческих успехов в его нелегком, а, порой, и опасном деле.
А мы, вместе с вами, вернемся в овальный кабинет, к нашему любимому мистеру президенту, который, в данный момент, занят серьезными государственными делами и даже не догадывается, что пройдет совсем немного времени и судьба сведет его, известного во всем мире государственного деятеля, с простым писателем из города Барсучанска.
И эта встреча резко изменит ход исторических событий, окружающих всех нас, причем, самым неожиданным образом.


                ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…