Место и время

А.Н.ПАВЛОВ

МЕСТО И ВРЕМЯ

Беломорский 22
     Петрович страстный рыболов. Где только не ловил. Пробовал и на реках и на озёрах. Но после того, как в нашей Берендеевке на речке Белой выловил хорошую форель, незаметно для себя специализировался в форелиста. Рыбалка эта увлекательная, но трудная. Тут с удочкой не посидишь. Нужна физическая выносливость и мастерство во владении спиннингом. Белая  – речка небольшая, но для рыбалки сложная. Берега в густом кустарнике. Подходы дикие – этакие северные джунгли. Завалена буреломом.
     Идти вверх по течению нелегко. Выбирать места не просто. Температура воды восемь-десять градусов. Блесну надо забрасывать снайперски. Под крутой обрыв, коряги, завалы из деревьев. Потерять её очень просто. Но при умелом забросе форель часто выскакивает из укрытия и, преследуя «живца», иногда хватает у самых ног.
     Река петляет. За день ловли приходится проходить такой «таёжностью» много километров. Но когда улов хороший радости нет предела. Петрович весь светится. Выкладывает рыбу на дощатый настил, фотографирует. Потом тушит  в собственном соку с луком и пряностями. Часто коптит. Всё это заканчивается в час-два ночи. Съедается с приятелями под пиво и водку. Когда улов большой, копчёности везутся домой. Приходит с рыбалки весь мокрый от пота, облепленный травой, листьями. Едва передвигает ноги. Отдувается и сияет улыбкой – рот до ушей.
     Добираться до нас не близко. От Петербурга километров триста, От райцентра дорога лесом. Бывает залита водой. Иногда приходится откапываться. Раз не было лопаты. Из громадных луж, которые не проехать, руками рыл канавки, чтобы спустить хоть частично воду. Да и от соседней деревни, где он ставит машину, до нас топать ещё около километра. Но рыбалка форелиста того стоит. Петровичу очень наши места нравятся. Балдеет от них. Поэтому и ездит.
     Нынче лето выдалось дождливое. То облака накрывают землю, то ливни с грозами. Был и град. Белая вздулась, превратившись в не проходимый мутный поток. Но всё же Петрович приехал. Пробыл неделю.
     Дорога к нам идёт через Волхов. Именно в эту поездку Петрович решил заехать к хорошему школьному приятелю. У того давно отцом был построен в деревне на берегу этой большой реки дом, километрах в шести вниз по течению от знаменитого села Селищи. Встреча была тёплой, радостной. Немного порыбачили на лодке. Пообедали. Отдохнули. И опять на реку. Искупались. Дело к закату. Так  хорошо. Почти как у С. Маршака:
… глядя с берега крутого
На розовеющую гладь,
Порой одно он скажет слово
И это слово – «Благодать».
     Посидели. Помолчали. Собрались в дом. И вдруг появляется большой сухогруз. Проходит мимо них, и Петрович с удивлением читает на борту – «Беломорский 22».
     Да это же судно его отца. Отец был на нём капитаном. С детства Петрович знал его. «Беломорский 22» никогда раньше по Волхову не ходил. Никогда. А тут?
     Как будто вернулось детство, вернулся отец. Вот он сейчас помашет ему с мостика рукой и улыбнётся. Сердце захолонуло.
     Ведь надо так. Совпали день и час и место, где суждено было встретиться. Он приехал и появился отец из небытия.

Рембо из Моровского.
     Вадим Андреевич, мой сосед – сильный сухощавый мужик семидесяти двух лет. Хозяйственный. Прекрасный мастеровой, особенно в том, что касается техники. Аккуратен и большой эстет во всём, особенно в обустройстве дома и сада с огородом. Нынче наметился обильный урожай яблок. У него несколько крупных деревьев. Ветки гнутся от тяжести плодов почти до земли. Необходимо срочно поставить подпорки. Далеко за ними ходить не надо.  Лес и кустарник обступают стеной, заполняя ещё недавно пахотные и покосные угодья. Около семи вечера, взяв топор, повязав голову банданой, в одной рубашке вышел за ограду. Дом у него последний. Да и Моровское-то состоит из трёх домов, заселяемых горожанами только в летние отпуска. Прошёл немного в молодой лесок, нарубил подставок. Окорил их. Лыко сложил рядом для обвязки. И…решил походить ещё, чтобы найти более высокие рогатины. Прошёл немного дальше, а обратно дорогу потерял.
     Надо сказать, блудил он часто, хотя леса не боялся. Когда-то служил на Дальнем Востоке Приходилось бродить в тайге. У нас, когда уходил за грибами, бывало возвращался к ночи. Раз появился  даже в два часа в полной темноте. В этот раз никто не ожидал, что он заплутает серьёзно. Жена с сестрой ходили в соседнюю деревню к вечерней автолавке. Вернулись в десятом часу. Его всё не было. Забеспокоились. Ходил с ними в разных направлениях. Кричали, били в тазы. Всё напрасно. Решили ждать утра. К счастью, дождя не было. Небо вызвездило. Похолодало. Ночь прошла в беспокойстве. Женщины встали в пять утра. Стали искать хоть какие-то следы. Кругом трава по пояс. Местами до плеч. Нашли. Тропка вдоль изгороди привела их к нарубленным рогулькам. Место вытоптано. Метрах в семидесяти от бани. Как он потерял её? Непонятно. Ходили и дальше. Там густой мелкий березняк, ивы. Под ними трава невысокая. Следов не нашли. Чего только не приходило в голову. Вдруг подвернул или сломал ногу. А если инфаркт, инсульт. Лежит где-нибудь. Может быть, и не так далеко. Позвонили в райцентр. Начали со звонка 01. Ожидали, что отделение МЧС. Там выслушали. Записали. Потом сказали, что это «Пожарная часть». Отослали звонить в милицию.
     Позже выяснилась доблесть этой части. В соседней деревне загорелся дом. Что-то там было с проводкой. Изба полыхала. Позвонили 01.
– Сильно горит?
– Да!
– Так мы всё равно не поспеем. Ведь до вас десять километров по лесной дороге.
– Да ведь соседние дома могут загореться.
– Ну, не горят же.
– А если лес вспыхнет. Ведь в лесу живём.
– Мы лес не тушим.
Вот и весь разговор. Успокаивает.
     Наконец, определились у дежурного. Снова всё записали. Приехал старший какой-то там группы. В сандалиях и с папкой. Снова всё записал. Забрал паспорт. Прошёл на место заготовки рогулек, с которого исчез Вадим Андреевич. И ушёл, сказав, что позвонит завтра. Конечно, звонили сами. Услышали успокаивающий ответ:
– У нас в лесу люди пропадают каждый год. За двадцать семь лет, которые я тут служу, нашли только одну бабку и четыре трупа. Да и то, бабка сидела на упавшем дереве недалеко  от деревни и ждала.
– Собаки у нас нет. В Боровичах и Новгороде мне отказали. Да через пятнадцать часов никакая собака след не возьмёт. А тут у вас такие росы.
– Давайте ждать. Может сам выйдет.
     Позвонили в Питер детям. Приехали к вечеру вместе с внуками. Пробовали искать. Сумерки. Ночь. Промокли до ушей. Ничего не нашли. Зять палил из ракетницы. Кричали в рупор. Всё впустую.
     Утром поехали уже скандалить. Администрация района. «Ментовка» получила указание. Приехала группа. Притащили собаку – откормленную суку лабрадора. Скорей всего это была чья-то домашняя псинка. Притащили бедную для успокоения родственников. Снова посмотрели место «пропажи». Смотрели баню, чердак в доме. Спускались к ручью, где у нас родник. В лес не ходили. Пообедали. Составили ещё один протокол и уехали.
     Все в растерянности. Что делать? Искать. Где? Лес огромный. Никто не знает, куда отец мог пойти.

     Наш же Петрович просидел весь день в раздумье на веранде. Готовил снасти. Смотрел на небо в облаках и тучах. Понимал, что вода в Белой должна существенно упасть, и раздумывал – ехать к вечеру ловить или не ехать. Дни для него проходили впустую. И он решился. Быстро собрался и пошёл в соседнюю деревню к своей машине.
     Проходит несколько часов. Дело к сумеркам. Вдруг звонок от нашего сына из Питера:
– Родители, привет! Нашёлся ваш сосед.
– Где? Откуда ты узнал?
– Петрович нашёл его у реки. Подробности у Лены. 
Сразу звонок от дочери:
– Петрович нашёл Вадима Андреевича. Уже везёт. Всё расскажет сам.
     Я кое-как попал в сапоги. К соседям. Только забежал во двор:
– Нашёлся! Нашёлся!
    Вначале не поверили. Потом женщины в слёзы. Пожалуй, первый раз я видел, как рыдают от счастья. Выбежала дочь Вадима Андреевича. Ревёт. Обнимает меня.
– Где? Как?
Внуки побежали встречать деда в Квасильниково.
     Вадим Андреевич, когда понял, что заблудился, вышел к верховьям одного из многочисленных ручьёв, бегущих к Белой. Русла у них завалены лесом. Борта крутые. Почти каньоны. Шёл с палкой, щупая, нет ли по пути ямы. Боялся за ноги. Но раз всё-таки угодил. Две холодные ночёвки. Спал час-два. Рубил ветки. Ложился на них. Такими же ветками укрывался. На лицо бандану. Комары жрали нещадно. В первую ночь подходил какой-то крупный зверь. Обнюхал и ушёл. Скорее всего, медведь. Он там бродит.
    Наконец, вышел к реке и почти весь день блуждал по ней, двигаясь вверх по течению. Знал, что ближе к верховьям находится большое село. Река на участке, куда он вышел, здорово петляет. Два раза переходил реку. Пытался срезать путь. Раз вышел на старое место. Выбился совершенно из сил. Чувствовал, что предстоит третья ночёвка уже у берега. Наткнулся на заросли дикой чёрной смородины. Решил хоть как-то подкрепиться. И тут…услышал за спиной:
– Эй! Человек, кто ты?
 Обернулся. Петрович узнал его и с радостью от неожиданности крикнул:
– Вадим Андреевич! Никак это Вы?
– Да! Да! Я, Вадим Андреевич! А Вы кто (он Петровича не узнал)?
     Дальше снова переправа. Тёплые носки, кусок хлеба с помидором. Место в «десятке» и встреча с внуками  и домашними.
     Все охали и недоумевали:
– Ведь надо, как получилось. Совпали и место выхода Петровича и  нашего «потеряшки» и время.
     Такой выдался у Петровича приезд. Вначале встреча с отцовским сухогрузом на Волхове, теперь встреча с нашим «Рембо» в дебрях реки Белой.
     Пересеклись жизненные траектории.