Встреча медведя с профессором

     От горного озера Чежи, что расположено на границе России с Тувой, шли вниз по ручью на Енисей четверо мужчин среднего возраста, объединённые страстной любовью к природе. Один из участников похода был заметно старше и солиднее остальных. Его внешность полностью соответствовала стереотипу профессора - красивая седая шевелюра, большие роговые очки. Более того, он действительно был профессором, доктором технических наук.
     В конце июля Саяны цвели и пахли. Широкая долина ручья буйно поросла кустарником и высоченной травой. Всеми красками радуги пестрели яркие цветы. С обеих сторон долины, там, куда не доставала весенняя паводковая вода, начиналась тайга.
     В этот день группа вышла с места ночлега порознь. Быстро собравшись и подхватив наизготовку ружье, вперед ушел Геня с целью побаловать вечером коллег изысканным ужином из тушеных рябчиков в сметане с дикой черемшой. За ним последовал профессор. Дежурные замешкались у костра.
     Еле заметная тропка вилась вдоль ручья, иногда пересекая хрустальные струи воды. Разноцветные камешки на дне ручья, омываемые водой, блестели на солнце, как россыпи драгоценностей. Было еще не очень жарко, гнуса почти не было, и профессор шел легко. В  голове крутились есенинские строчки:
                Я иду долиной. На затылке кепи,
                В лайковой перчатке смуглая рука.
                Далеко сияют розовые степи.
                Широко синеет тихая река.
     Справа от тропы тянулись густые заросли малины. Спелые ягоды вызывающе торчали из зелени кустов. Евгений Иванович с удовольствием бы полакомился малиной, да не хотелось задерживаться, сбрасывать с плеч увесистый рюкзак. Вдруг его внимание привлекло движение кустов малинника. Он услышал шорохи и какое-то причмокивание. "Смотри-ка, Генька не выдержал, залез-таки в малину" - подумал Евгений Иванович. Он подошёл вплотную к стене кустарника и окликнул:
- Генька!
     В трёх метрах от него над кустами малины начало подниматься, вспучиваться что-то большое, тёмно-бурое. Громадная лобастая голова матёрого медведя с круглыми ушами, маленькими глазками, чёрным носом и жующей пастью, из которой, как струйки крови, стекал малиновый сок, выросла над профессором. Как впоследствии рассказывал Евгений Иванович, за несколько мгновений у него в голове пронеслось столько мыслей, сколько, наверное, не появлялось за годы его научной деятельности. Это и мысли об оружии, которого у него не было, и о семье, и о друзьях, и о своей напрасно прожитой жизни. Внешне он просто остолбенел. Немало удивился и медведь. Ведь он ни разу ещё не видел живого профессора.
     Сколько времени они простояли в немой неподвижности, неизвестно. Конечно, этот кадр так и просился на плёнку. Лицом к лицу, или к морде, стоят сама природа и высший её продукт - высокоинтеллектуальный человек. Правда, в нём сейчас тоже просыпаются древние инстинкты и, прежде всего, инстинкт самосохранения. Первым проявил признаки жизни человек. Он почувствовал, что нужно что-то делать. Помимо сознания его руки пришли в движение, горло издало звуки, нечто среднее между пением и криком. Это можно было бы принять за танец, если бы у человека не было такого напряженного выражения лица.
     При виде ритуального танца удивление медведя достигло крайнего предела. Глаза его расширились, нижняя челюсть отвисла. Он соображал - что же делать ему? Пойти в пляс он не мог - не обучен, да и тесно в кустах.
     Постепенно у него созрело решение уйти, не связываться со странным незнакомцем. Полюбовавшись еще несколько мгновений на профессора, медведь удовлетворённо рявкнул, повернулся спиной к человеку и задумчиво побрел вверх по склону. А Евгений Иванович обессиленно рухнул в траву и беззвучно сидел до прихода отставших товарищей.
     Когда он рассказал им о происшествии, шутники вознамерились было посмеяться, но, посмотрев на потрясённого профессора, пока не решились. Это они сделали позднее. Евгений Иванович весь день был пасмурный, ел без аппетита, при переправе упал в ручей.
     Если вы, читатель, думаете, что это смешная история, рекомендую Вам прогуляться в саянскую тайгу и постараться так же, как наш профессор, побеседовать с медведем, благо их, медведей, пока еще в Саянах достаточно.