Янтарная комната Глава IV

Хранитель музея
Господь даровал нам родных, но друзей мы вольны выбирать сами. Остап Бендер в трудовом лагере нашёл нового друга. Бывший военный лётчик Лев Игонин стал его надёжным напарником.
- Гнев от безумия отличается непродолжительностью… - шутил он, хотя идти на лесоповал по плотному снегу, смёрзшемуся со мхом, было нелегко.
В лесу царила непроглядная тьма, ветер бросал снег в лицо, залепляя глаза.
- Кто бы мне раньше сказал, - признался Остап, - что тридцать градусов мороза по Цельсию это очень тепло…
- По сравнению с минус сорок! - согласился Игонин.
Здоровые сильные «зэки» по приходу на делянку принялись за работу. Другие чтобы занять время, для успокоения конвоя начали обзор участка, откуда лучше начать работу. Они забирались парочкой под густые ветви елей, где усаживались на снег, прислонившись, плотно друг к другу.
- Часто такие превращаются в мёрзлые трупы… - кивнул на них Бендер.
Бригада план не выполнила, и вечером их конвоировали в лагерь, как обычно. Уставшие замёрзшие зэки двигались вереницей, один за другим. Вдруг Остап вышел за колею, сошёл с тропы. Лев подал ему сигнал к возвращению, но он не услышал.
- Это серьёзное нарушение... - понял бывший лётчик.   
Вместо того чтобы остановиться, Бендер сделал три шага, усугубив положение. Нарушение было налицо, но не было признака побега. Бегущий делает рывок и резкое порывистое движение телом, а Остап шёл медленно, не спеша, точно летом на прогулке. Охранник дико закричал на него и передёрнул затвор:
- Стой, стрелять буду! 
Он был из новеньких и не мог убить человека. Боец дал по великому комбинатору два выстрела, но стрелял выше головы, не целясь. Пули просвистели мимо, а он получил удар прикладом в спину и упал лицом в снег. Встать бес помощи не смог, но обречённо прошептал:
- Правосудие жмурки, где Фемида ловит зазевавшихся!
Бендер был словно в бреду, лоб горел, как раскалённая сковородка. 
- Бес попутал, не иначе… - он не мог объяснить поступок.
Игонин ухаживал за ним, пока болел. Наступившей зимой они вышли за дровами, и он сказал:
- Вы знаете, сколько сушняка за противоположной зоной лагеря?
Зона оцепления представляла собою лыжную трассу, опоясывающую лесосеки, на которых валили лес и обрубали с деревьев сучья. В зоне оцепления работали бригады лагпункта. По периметру охраняли военные посты с собаками, они располагались в пределах видимости. 
- Можно будет набрать топлива на два дня! - обрадовался великий комбинатор.
Подъём для зэков был установлен за два часа до развода. Каждый должен был принести по бревну из тайги для отопления лагеря. Выпускали без конвоя, бежать зимой самоубийство. С каждым днём тайга уходила дальше, заготавливать дрова становилось труднее.
- Трудно найти сушняк, - жаловались замёрзшие лагерники.
Доставку дров на проходной контролировала лагерная обслуга. Избивали тех, кто приносил мало. В состав обслуги входили воры, жулики, убийцы, наделённые правами.
- А чего они так лютуют? - нервно переговаривались зэки. 
- Если кто-нибудь из них проявлял человеческие чувства, их немедленно отстраняли и отправляли на подсобные работы в зону.
В ноябре появились сплошные туманы, начались морозы до сорока градусов. На стенах изнутри палатки не таял иней. Отогреться можно только сидя у печки. Дров требовалось больше, а собирать дрова по веточке всем надоело, несколько человек рванули туда.
- Кто живёт на пепелище, тот пожара не боится! - успел пошутить Бендер. - Хуже не будет!
Когда они подошли ближе, то покрылись холодным потом. Это были трупы, сложенные в штабеля. Зимой в лагере никого не хоронили.
- Склад жмуриков! - ахнул Игонин.
- Весной привяжут бирку на ногу, - буркнул товарищ, - сбросят в общую яму и зароют, как собаку...
Остап из любопытства внимательно рассматривал трупы в штабелях и сверху нашёл живого человека, который смотрел на него зелёными глазами.
- Он дышит! - вскрикнул великий комбинатор.
В зоне началось возмущение, едва живого заключённого вынуждены были вернуть в лагерь. В лагпукте его отогрели, он чудом ожил. Фамилия его была Алёшин. У худого лысого человека выделялись большие прижатые к голове уши, примета интеллектуально развитых, одарённых людей.
- Высокое расположение бровей говорит о целеустремленности личности… - рассмотрел его Бендер.
Алёшин до войны работал смотрителем в Екатерининском дворце города Пушкин, бывшее Царское село. Он на удивление быстро оклемался от переохлаждения и искренне привязался к случайному спасителю, говоря:
- Не знаю, как благодарить! 
- Не стоит благодарности! - отмахнулся он. - Никогда не знаешь, что из посеянного тобой прорастёт, поэтому нужно сеять!
- Хотите, я расскажу о своём музее? - робко спросил Алёшин.
- Это судьба! - простонал великий комбинатор. - Меня преследует злой музейный рок!
- Вы о чём?
- В начале войны я уже имел дело с хранителем музея в Гатчине.
- И что?
- В итоге попал сюда! - засмеялся Остап. - Так что давайте лучше спать!.. Завтра на работу.
На следующий день их повели цепочкой по тропе в глубоком снегу. Путь был тяжёлым, часто приходилось расчищать снег лопатами. После часа пути все устали, но нужно было валить лес.
- Молодой человек знает правила, старый исключения, - недовольно буркнул Бендер. - Но здесь для всех одно правило! Делай норму или умри!
Конвой остался при кострах и следил, чтобы зэки не разбредались по лесосеке и работали. Они сели немного отдохнуть прямо на снег. Подошёл руководитель лесоповала и объяснил:
- Нужно валить деревья диаметром не менее двадцати сантиметров, и пни оставлять не выше полуметра. До конца дня нужно каждому повалить не меньше двух десятков деревьев, разделать их на хлысты, обрубить сучья, очистить площадку от сушняка и сжечь его.
Отдохнув, приступили к работе. Зима была снежная, сугробы в высоту доходили до метра. До каждого дерева приходилось лезть через сугробы. Зэки извалялись в снегу, насквозь промочив одежду и обувь.
- Так мы будем выполнять дневную норму до второго пришествия… - бурчал голодный Остап.
Снег с деревьев летел им на головы, а они были одеты в летнюю военную форму, без валенок и бушлатов, без ватных штанов. Даже перчатки были не у всех, большинство обматывало руки тряпками.
- Такой режим и уклад жизни лагеря рассчитан на уничтожение... - признался музейный работник, когда они возвращались в лагерь. - Кроме того здесь водятся крысы и другие неприятные насекомые.
Он упросил соседа Бендера по нарам поменяться местами, и всё свободное время рассказывал ему о Янтарной комнате:
- В начале XVIII века взбалмошному правителю Пруссии Фридриху I пришла в голову мысль сделать для загородного дворца в Потсдаме Янтарный кабинет и превзойти украшения Версаля. Вряд ли он думал, что созданное по его прихоти архитектором Андреасом Шлютером и мастером Готфридом Туссо чудо окажется в Северной Пальмире, во владении русского царя.
- Те, кто заваривает кашу, предпочитают, чтобы расхлёбывали её другие, - уточнил великий комбинатор.
После тяжёлого рабочего дня он согрелся и был благодушен.
- Работу завершили в 1709 году, - продолжил словоохотливый сосед. - Но янтарные панно, которые плохо закрепили, рухнули. Король в гневе приказал арестовать Туссо и изгнать из страны Шлютера. Кабинет разобрали и убрали с глаз долой.
Он ударился в исторические рассуждения, из которых Остап узнал, что в том же году на полях близ Полтавы оказалось наголову разбитым считавшееся непобедимым войско шведского короля Карла XII:
- Между Россией и Пруссией был возобновлён союз против Швеции, король решил преподнести царю подарок. Выбор пал на Янтарную комнату. Но резчику Мартелли и архитектору Растрелли было над чем поломать голову. Помещение, предназначенное для Янтарной комнаты, отличалось размерами от соответствующего помещения Потсдамского дворца. Пришлось Растрелли добавить зеркала в белых с золотом подзеркальниках и золотые бра. Их сделали русские мастера Копылов, Кириков и Богачев.
Лекцию пришлось временно прервать. Подошло время вечерней поверки. 
- Янтарная комната благополучно висела до войны, - поведал рассказчик перед сном. - Последний эшелон с ценностями Екатерининского дворца сумел прорваться сквозь вражеские заслоны 23 августа 1941 года. Её демонтировать и вывезти не успели. Во избежание повреждений её обшили досками, получился защитный каркас. На рассвете 18 сентября Пушкин был захвачен немцами. А я успел уехать в Ленинград, откуда после Победы попал в лагерь за то, что не обеспечил эвакуацию проклятой комнаты. 
- Рассказ чрезвычайно интересен, - заметил великий комбинатор, - но какое практическое значение это имеет для нас?
- Мы должны найти Янтарную комнату! О её военной судьбе точно знает мой друг Виктор Шумсков, работающий сейчас над восстановлением полностью разрушенного во время войны дворца.
- Зачем вам эта комната?
- Так я восстановлю своё честное научное имя… - пояснил бывший учёный.
- А мне что с того?
- В одной из деревянных панелей, в специально высверленных ячейках под слоем тонких янтарных пластин спрятаны основные бриллианты и драгоценности династии российских императоров Романовых.
Бендер удивлённо поднял выразительные турецкие брови, показывая крайнюю степень удивления.
- Не может быть! - он невольно повысил голос.
- Тише, тише! - оглянулся по сторонам Алёшин. - Об этом никто не знает. Я случайно обнаружил драгоценности, когда снимал панель для ремонта. Они так искусно замаскированы накладками из шпона, что заметить тайник невозможно.
Он говорил так убедительно, что Остап окончательно поверил ему и оценил:
- Оригинальная идея! Кто будет искать драгоценности в исторической ценности на стене?!
- Скорее всего, их поместили туда после Февральской революции, опасаясь конфискации, - задумчиво сообщил хранитель.
Однако через минуту великий комбинатор помрачнел.      
- Янтарная комната далеко, - напомнил он, - а мы в лагере!.. Шансов никаких, считайте ноль. Тайне, покрытой мраком, хорошо одной. Ваши знания здесь гроша, выеденного, не стоят.
- У меня есть гениальный план побега, - заверил сообщник и поведал детали.
 

 
продолжение http://www.proza.ru/2017/02/12/445