Соприкосновение ч. 4 глава 4

Глава 4


В пути.

Реки жидкого огня, словно вены, избороздившие тело земли. Они медленно, но верно пробиваются сквозь толщу камня и породы наверх, вызывая у нее болезненную горячку, агонию закипающей внутри крови. Земля дрожит в надежде извергнуть нестерпимый, накопившейся в ней жар, открывая доступ к своим порам. Через них, ввысь поднимаются струи кипятка вперемешку с жидкой землей, а потом, в конвульсиях разрывая плоть, на поверхность вырывается лава…. Она медленно ползёт по склонам шипя, испаряя снег и лёд, смешивая их в грязную, набирающую скорость  жидкую горячую кашу. Подминая под себя всё, что встречается ей на пути, с нарастающим гулом несется вниз по долине, распугивая животных и птиц. Те, кто не успеют убраться с дороги, навсегда останутся погребенными под тоннами камней и кипящей грязи.
Лина подскочила с лежанки, тараща глаза в темноту. Страшные видения еще владели ею, вызывая дрожь, повергая в ужас.
-- Мэйтон, Мэйтон! – срывающимся шепотом позвала она в темноте. По щекам поползли предательские слезинки.
Он вскинулся, резко выхватывая Сиг из-под подушки.
Увидев, что все в порядке и это только очередной её кошмар, молча, чтобы не разбудить Кейт, кивнул -- мол, что случилось?
Лина обернулась на Кейт и взглядом указала на дверь, попутно заворачиваясь в одеяло и поднимаясь.
Оказавшись на улице, шепотом поведала то, что увидела во сне.
-- …Мэйтон, это было так реально, так страшно. Я словно видела всё изнутри, поднималась вверх вместе с лавой, летела вниз, подминая деревья, а они вспыхивали как спички, мгновенно превращаясь в пепел. Он летел вниз, засыпая белый снег, превращая его в грязь…
Лина всхлипнула, натягивая одеяло на голову, пряча в нём лицо.
Мэйтон был хмур, но на удивление серьезно отнеся к ее рассказу.
-- Значит, пора уходить, -- как о решенном сообщил он, Оставаться здесь может быть опасно.
Лина согласно кивнула. Ей неприятно было находиться в этом месте. Она чувствовала себя тут, словно на пороховой бочке с бикфордовым шнуром: огонек пока горит в самом  начале, но время идет оставляя за собой сгоревшую плоть его кончика, приближая к неизбежному взрыву.
-- Ты можешь сказать, когда это произойдет?
-- Нет, точно не знаю. Нэя, месяц… не больше.
Мэйтон вздохнул, с тоской оглядывая их теплый приют. Когда же он прекратит убегать?
-- Иди в дом, выспись, -- завтра весь день будем собираться, послезавтра выйдем.
Лина кивнула и скрылась за дверью.
Он решил проверить.
Так же, как предсказывал погоду, настроился на то, что находилось под ним, мысленно проникнув в толщу камня.
Вышел из тела, перелив часть себя в малого земляного червя, медленно прорывающего себе ход, недалеко от поверхности рыхлой почвы. С помощью своего разума, направил его глубже - вниз, туда, где встречаются камень и огонь. Он полз и полз, глотая влажный песок, пробивал себе путь в вязкой глине, огибал горячие камни и вдруг, потерявшее опору тельце полетело вниз, в самое сердце клокочущего пекла. Почувствовал, как испаряется слабая плоть, тая малой каплей в безбрежном океане вязкого пламени.
Мэйтон вздрогнул и очнулся, по обычаю пережидая тошноту и слабость. Плохо, очень плохо. Времени осталось катастрофически мало! Надо будить девчонок и собираться прямо сейчас.
Растолкав только что заснувшую Лину, рассказал ей о своих впечатлениях. Вместе разбудили Кейт.
Рыжая, вняв леденящим душу рассказам, спорить не стала.
С восходом солнца были готовы.
Кейт, грустная и потерянная, стояла на высоком крылечке и чуть только не плакала, обнимая руками теплые бока дома. Опять куда-то переться! Ей уже начала нравиться такая тихая, размеренная жизнь, вдали от городской суеты. Если бы не болезнь Лины и постоянное ожидание ее смерти, это место было бы по истине волшебным. Особенно хороши были последние три дня, когда они, сидя у костра, пересказывали ей то, что происходило с ними в ее неожиданное отсутствие. Кейт казалось, что девушка стала еще более замкнутая и тихая, но в тоже время смирившаяся со своим нынешним положением. Она привыкла к новой внешности и даже позволила Кейт повозиться со своими длиннющими волосами.
Кейт любила делать прически. Виртуозно уложив волосы в сложный узел из кос и локонов, зная тонкости эльфийского плетения, обошлась всего тремя шпильками, что были в арсенале у Лины.
Мэйтон выходил из дверей последним с тоской оглядывая теплый, уютный домик. Колун оставил у печки рядом с изрядным запасом дров. Мало ли кто набредет сюда, как и они? Закрыл единственную ставню, перегородив ее длинной палкой. Плотно притворил за собой дверь с трудом загоняя в ушко щеколды оструганную щепку. Теперь от ветра не раскроется и дикий зверь не зайдет.
Потоптался на пороге, ловя на себе вопросительные взгляды девчонок, и все-таки решил оставить охранное заклинание. Пусть от жидкого огня не спасет, но от небольшого землетрясения уберечь сможет.
Положил ладони на дверь, сосредоточился, мысленно накрыл домик прозрачным куполом охраны. Спустился по сходням, провел ножом линию, заключая дом в круг. На стыке нарисовал витиеватую закорючку, словно запер на замок. По четырем сторонам света нарисовал соответствующие знаки, между ними, знаки четырех стихий. Произнес формулу.
Линии на песке загорелись зеленым и погасли.
-- Всё, что мог, сделал, -- устало выдохнул он.
Более не оглядываясь, направились к «Голове Огра».
Лина смотрела по сторонам, удивляясь сумасшедшим краскам окружающего пейзажа. Кейт рассказала ей о коварной изумрудной травке, наглядно продемонстрировав всё на камне.
Под трубный взрыв фонтана кипятка, вырывающегося из горячих недр и превращающегося в радугу на фоне перламутрового неба, они повернули к выходу из теплого приюта долины.
И только одному члену команды эти красоты были не интересны. Дружок, как теплолюбивый житель лесов, устроившись в капюшоне Лининого плаща преспокойно спал комфортно перенося тяготы пути хозяйки.

***
Короткий привал сделали перед спуском. Тут, на стыке сезонов, бушевала зима. Достали теплую одежду, перекусили и двинулись вниз. Спуск был не слишком крутой, но трудный: вчера подтаявший на пригреве снег за ночь смерзся в плотную корку и был очень опасен сходом лавины.
Склоны, то тут, то там, украшали изумрудные свечи елей и пихт, скрашивая однообразие белого покрывала снега да черных скал.
Перед спуском, Мэйтон начал инспектировать:
-- Идти молча, широкими шагами, чтобы не нарушить целостность снега и не подрезать склон. Пойдем в связке на случай схода лавины. Если кого-то из нас затянет, будет шанс найти по веревке...
-- А почему молча? -- не удержалась спросить Кейт.
-- Чтобы ты смогла услышать как «поедет» снег.
Серьезный тон Мэйтона говорил о многом.
Кейт посмотрела на Лину. И очень удивилась, что всегда внемлющая каждому слову эльфа девушка, сейчас смотрела вдаль, совершенно отсутствующим взглядом. Словно разглядывала нечто мелкое на горизонте.
-- А ты намотай шарф на нос, -- серьезно попросила Лина Мэйтона не отрывая взгляда от горизонта. Он удивленно уставился на нее, но через несколько мгновений утвердительно кивнул.
-- Если вас затянет в лавину, сбросьте рюкзаки и карабкайтесь изо всех сил, стараясь «выплыть» на поверхность в движущемся снегу. Всё ясно?
Обе кивнули.
-- Двинули!
За день благополучно спустились почти до середины. Вечером, в разрыве низких, лежащих под ногами облаков, увидели долину. Попасть в нее можно было через узкое ущелье, на дне которого бежала мелкая быстрая речушка. Именно та, о которой говорил Энвалиэн.
Вечер скоротали под нависающей скалой -- как под козырьком. К завтрашнему вечеру планировали быть внизу.

Лавина настигла днём.
Словно огромная ледяная змея, шуршащая миллионом чешуек, она увлекла их за собой - в белую ледяную кипень. Снег под ногами поехал, зыбучим песком утягивая их внутрь, и увязая в снежной каше, все трое заскользили вниз. Кейт завизжала, отчаянно пытаясь скинуть с себя рюкзак, словно причиной оползня являлся именно он. Лина тихо охнула, но не успела последовать ее примеру, стараясь как можно дольше оставаться на поверхности снега.
Разбуженный резкими движениями Дружок, выбрался из тепла капюшона Лины и отчаянно заработав крыльями, уцепился за его край, словно хотел поднять хозяйку вверх. Но естественно у него ничего не вышло. Отчаянно вереща, он какое то время носился над головами, а устав, уселся на ближайшую елку наблюдая за отчаянной борьбой за жизнь маленькой команды.
Хуже всего пришлось Мэйтону. Он шел впереди и предупредив девушек, не успел избавиться от тяжелой ноши, замешкался, опрокинулся на спину и исчез в белой пене снежной волны.
Девушки отчаянно забарахтались, пытаясь вытянуть конец веревки, чтобы подтянуть его вверх, но тщетно! Бороться со стихией было бесполезно. И тогда, выплюнув набившейся снег изо рта, Кейт додумалась выкрикнуть то, что неожиданно пришло на ум – формулу левитации - первое, чему учат в академии.
На короткое мгновение они взлетели над поверхностью, болтаясь на веревке как два воздушных шарика. От страха, или от невнятности слов, заклинание получилось слабым, и Мэйтон, завязший под плотной толщей снега, стал их якорем.
Им повезло. Лавина была небольшой. Когда все стихло, снежная пыль медленно улеглась, давая разглядеть, что твориться вокруг.
Очухавшись от первого шока, обе кинулись откапывать Мэйтона.
Копали со всей скоростью, на которую были способны. Кейт подвывая от страха и паники, а Лина сосредоточенно и молча. Обдирая пальцы острыми краями смерзшегося льда, методично отгребали снег в сторону, двигаясь за веревкой. Неожиданно, веревка, потянутая за конец, выползла из-под снега мокрым, размочаленным огрызком. Посмотрев друг на друга, девушки застонали.
Они начали копать снег вокруг себя, беспорядочно кружась на месте.
-- Стоп! Стой! – завопила Кейт, -- так мы его никогда не отыщем.
-- Что ты предлагаешь? -- всхлипнула Лина. То, что сейчас происходило, казалось ей нереальным, кошмарным сном. Вот, еще чуть-чуть и они проснутся под той самой скалой, где заснули накануне. Но секунды сливались в минуты, растягивая время словно жвачку, грязную, старую, давно потерявшую вкус.
-- Я… -- Кейт нетерпеливо махнула рукой, и вытянув ладонь над снегом пропела очередное заклинание, -- Ghozzere-nizzeli tanimalla earriaenn!
Оборванная веревка в ее руках зашевелилась и заледенев, указала в сторону, что ниже по склону. Обрадованные девчонки побежали в указанном направлении. Как только они оказались в нужном месте, конец веревки обмяк и повис дохлой змеёй. Кейт потрясла ею, словно проверяя -- не ошиблась ли?
-- Кажется здесь! – пробормотала она, неуверенно смотря на Лину.
Оказывается, Мэйтона протащило еще тростей на двадцать ниже по склону.
-- Только бы успеть, только бы успеть! -- бормотала Лина вновь раскапывая снег.
-- Кейт, ты можешь его расплавить?
Рыжая всхлипнула.
-- Нет, я опять пустая.
Минут через пятнадцать обе уже ревели навзрыд, еле-еле двигая руками. Время утекало студеной водой сквозь пальцы, а Мэйтона они так и не отыскали.
В отчаянье, Лина ударила кулаками по снегу, и не отдавая себе отчета, закричала:
-- Kaora Aeriddi! Na lim heled ien!
У Кейт вытянулось лицо, когда она увидела, что снег, еще секунду назад спрессованный и плотный, стал прозрачным как стекло примерно тростей на десять вокруг них. Спустя несколько мгновений, разглядели в толще льда отчетливо просматривающийся силуэт Мэйтона.
Лина положила ладони на снег и все шептала заклинания, каких Кейт не слышала никогда в жизни. Из под закрытых век ползли мокрые дорожки слез, но голос не дрожал, а губы выговаривали казалось давно заученные слова и фразы. Снег медленно превращался в воду, а потом в пар, неохотно выпуская Мэйтона из плена.
Лина перестала бормотать и открыла глаза, когда ее руки коснулись куртки эльфа. Он лежал лицом вверх, спиной на рюкзаке, вывернутый под немыслимым углом. Вся нижняя часть тела вместе с ногами терялась под снегом. Руки беспомощно раскинуты в стороны. Казалось, его намотало на рюкзак, словно нитку на катушку.
Вдвоем, аккуратно выволокли его на поверхность и только сейчас, перевели дух. Обе стояли на краю глубокой ямы, на дне которой зеркалом блестела вода.
-- Как ты это сделала? – прошептала Кейт, заглядывая вниз.
-- Я не знаю, -- всхлипнула Лина, вытирая слезы, -- Что теперь делать?
Кейт вспомнила, что это она заканчивала факультет целительства и быстро взяла себя в руки. Думать «как» они будут потом, когда убедятся, что пациент жив.
Убрав шарф с его лица, очистила Мэйтона от снега и прослушала сердце.
-- Бьется! – шепнула облегченно. Ощупала руки и ноги. Удивительно, но все кости целы. Теперь, его нужно согреть.
-- Туда, -- Лина указала на группу ёлок, что росли на пологой площадке, чуть ниже по склону. Кое-где на припеке там даже виднелась голая от снега земля.
Кейт кивнула.
Подоткнули под спину полог палатки, что до сих пор был приторочен к его рюкзаку и двинулись вниз. Свой рюкзак с лекарствами Кейт потеряла. Искать было некогда.
Все вещи, что были у Мэйтона и Лины остались в сохранности. Пока Кейт возилась с подстилкой и одеялами, Лина, вооружившись мэйтоновым чудо-мечом, нарубила еловых веток, до которых только могла дотянуться. Перетаскав их к лагерю, разожгла огонь, благо зажигалка осталась в ее рюкзаке.
Все, что могла сделать Кейт для Мэйтона в данной ситуации -- это обезболить оставшейся в кристалле магией. Сращение костей было делом трудным и требующим огромных энергетических затрат, которых у нее почти не было.
Но позвоночник Мэйтона надо было осмотреть. Снять с него одежду не представлялось возможным, еще более не повредив спину, решили разрезать. Даже беглый взгляд убедил Кейт, что ее самые худшие подозрения подтвердились. Позвонки смещены. В шейном отделе – седьмой, в грудном отделе -- третий и десятый. На этих местах «красовались» гематомы.
Девушки многозначительно переглянулись.
Приведя вещи в порядок и обустроив маленький лагерь, обе уселись перед костерком, собираясь с мыслями. Все это время Мэйтон был без сознания.
Лине казалось, что она промерзла до самых костей и никак не может согреться. Ее трясло крупной дрожью, но все одеяла и плащ, что у них остались, накрутили на Мэйтона, сами греясь у огня. Им несказанно везло: котелок остался и в нем сейчас медленно таял снег, готовясь вскоре стать горячим хвойным отваром.
-- Что ты тогда сказала? – шепнула Кейт.
-- Я не помню, честно. Просто знала, что так будет правильно, вот и всё. Лина устало прикрыла глаза, все ближе подставляя ладони к огню. Её клонило в сон от усталости и нервного потрясения.
Все что она видела в тот чёрный миг – это огонь. Огонь и отчаянную решимость. Она вспомнила свой сон -- как через ее руки, прошло жидкое пламя. Каждая жилка, каждая косточка на пальце пропустили его через себя. Она, каким-то внутренним чутьем была уверенна -- таким огнем можно убить, но можно и излечиться.
О Боги, откуда она всё это знает? Тряхнув головой, отогнала от себя кажущиеся чужими мысли.
Когда очнется Мэйтон? Как быть дальше? Ежу понятно, что у него поврежден позвоночник, в том положении в котором они его нашли, это было очевидно. Кейт действовала осторожно, но что это даст? Идти он не сможет.
Лина уложила голову на колени и уставилась на языки пламени. Её не покидала мысль, что они теряют время. Надо что-то делать! Срочно. Но что?
Кейт перевернула на другую сторону прогретый бок меховой накидки, накрывавшей Мэйтона, равномерно распределяя тепло по его телу.
Дружок не смог упустить такого случая и слетел с хвойной ветки Мэйтону на грудь, проскальзывая под теплое покрывало. Кейт поморщилась и зашипела не хуже гадфена, но сгонять его оттуда побоялась.
Когда она закончила, Мэйтон неожиданно открыл глаза.
Кейт охнула. Лина обернулась.
Разлепив обмороженные, потрескавшиеся губы, он пытался что-то сказать.
Девушки придержали голову и напоили его теплым питьем. Мэйтон обвел лагерь мутным взглядом останавливаясь на ножнах.
-- Меч...вы знаете, что делать, -- прошептал он.  Слова давались ему с трудом.
-- Не говори глупостей! -- резко одернула Кейт.
-- Я не могу шевелиться, у меня наверняка повреждена спина, -- перебил ее эльф. Его сиплый и немного злой голос однако не напугал Кейт.
-- Замолчи! Я тебя не осмотрела еще, а ты уже сам поставил себе диагноз?
-- Я и так знаю, -- простонал Мэйтон, -- не чувствую ничего, что ниже головы.
-- Ты просто сильно замерз и сейчас отогреешься, -- солгав, парировала Кейт, -- Ты четыре доли времени пролежал под снегом, просто чудо, что не задохнулся!
-- Успел намотать шарф на лицо, -- буркнул Мэйтон, покосившись на Лину. Его глаза благодарно потеплели. Он бессильно сжал губы, сглотнул и как можно спокойней стал доказывать, что он прав.
-- Я тяжелый, особенно сейчас, нести продолжительное время вы вдвоем меня не сможете. И если со склона ещё и стащите волоком, то в ущелье этот номер не выйдет – там нет снега. До долины далеко, до жилья тем более. А если начнется землетрясение…
Лина видела, как тяжело ему говорить спокойно. Более того, он был прав. Он не смотрел на них, а смотрел в потемневшее, полное ранних звезд небо. В глазах плескалась тоска, отчаяние, какая то опустошенность и боль. Но в тоже время твердая решимость уже обреченного, но не сломленного духом человека и уверенность в своих словах. Он плотно сжал губы и посмотрел на притихших девчонок.
Лина даже не представляла, что он может сейчас чувствовать, какой внутренней борьбой и силой дались ему эти слова.
-- … Возьмите мой Сиг, одного точного удара вполне хватит, -- шепнул он, закрывая глаза, -- Прошу, пожалуйста!
И это тихое «прошу» звучало громче чем самый громкий крик о помощи.
«Вот Сиглаэн обрадуется!», с печальной иронией подумал Мэйтон, вновь проваливаясь в темноту.
Кейт залилась слезами.
-- Я не знаю, не знаю, чем можно помочь! Да что-б провалилась она -- эта магия, если только в дурацких побрякушках и держится! – отчаянно воскликнула она, хватаясь за пустой кристалл, срывая, бросая в снег.

***
Лина словно окаменела. Она сейчас была не здесь. Она неслась сквозь толстые завесы облаков, как в том недавнем сне. Вокруг полыхали зарницы, белые волосы трепал ветер, бросая в лицо мелкие капли дождя.… Но вдруг, она вырвалась под яркое солнце. С непривычки, на мгновение зажмурилась, а открыв глаза, увидела под собой золотой город. Она словно птица - парила в вышине, разглядывая залитые светом пирамиды, берег моря, величественное здание похожее на перевернутую отростками вверх морскую раковину, изящные мраморные фонтаны на площадях незнакомого города и огромные деревья, усеянные сиреневыми цветами…. Но она летела дальше – к подножию гор, где располагался замок, похожий на свернувшегося белого дракона. В тени его многочисленных беседок и портиков направилась к одной единственной беседке - увитой изумрудным плющом с мелкими белыми цветами. Нежный аромат привлекал ярких бабочек и пчел. Весёлое жужжание наполняло теплый летний воздух. Пахло морем, жасмином, разогретым на солнце камнем и сухой травой с примесью полыни.
Маленькой яркой бабочкой Лина уселась на прозрачный под солнцем лепесток цветка и прислушалась.

Их было двое – юноша и девушка. Девушка сидела к ней спиной, ее лица Лина не видела. Длинные белые волосы рассыпались по спине на светло-голубое платье (очень похожее на то, что Лина надевала в гостях у Эитны). Тонкие пальчики открытых до локтей рук, перебирали исписанные мелким почерком листы желтоватой бумаги, разложенные на коленях.
Напротив её, с книгой в руках, задумчиво сидел юноша эльф. Такие же светлые, только с золотистым отливом волосы, завязаны в высокий хвост на затылке. Очевидно, он завязал его ранним утром и к полудню, выбившиеся пряди тонкими нитями спадали на глаза. Он иногда небрежно сдувал их, но увлеченный чтением, тут же забывал об этом.
-- Вот! Нашел!
Он развернул книгу к собеседнице и показал на длинный заголовок из букв-закорючек. Янтарные глаза победно блеснули, словно он нашел не параграф в фолианте, а самоцветный камень в груде отбросов.
-- Магия огня! -- воскликнула девушка, -- То, что нужно!
Но тут, ее плечики поникли и она разочарованно вздохнула.
-- Учитель сказал, нам еще рано. Магию огня проходят самой последней. Я не готова…
-- Ты прошла через перерождение, -- перебил ее собеседник, -- Как ты можешь быть не готова? Тем более, -- он весело подмигнул, -- Это моя специализация, так что не дрейфь, помогу. А учителю, пока можно и не говорить.
Девушка кивнула, заложив за острое ушко белую прядку волос, и поменявшись с эльфом листами, взяла в руки книгу.
Эльф белозубо улыбнулся и начал объяснять.
-- Тут сказано…

Лина-бабочка перелетела девушке на плечо, сложила вместе лимонные крылышки с сиреневыми и бирюзовыми пятнами и заглянула в книгу.
Строчки тут же поплыли, словно политые водой чернила, голова закружилась, выбрасывая ее в реальность.

***
Открыв глаза, первое, что увидела – это вытянутое от ужаса лицо Кейт и панику в её испуганных, фиолетовых глазах. Проследив за её взглядом, Лина поняла, что держит руки в пламени огня. Мало того что они нисколечко не обгорели, так еще она совсем не чувствовала жара. Только приятное тепло и наполненное энергией тело. Испугавшись, выдернула руки из пламени и спрятала за спину, словно непослушный ребенок, пытавшийся стащить со стола запрещенные сладости.
-- Ты… как? – пролепетала Кейт.
Но Лине было некогда отвечать на дурацкие вопросы.
-- Ты можешь перевернуть Мэйтона на живот и погрузить в глубокий сон? – сама удивилась, как уверенно звучал её голос. Будто в её теле, вдруг поселилась абсолютно другая Лина -- знающая, умеющая, серьезная волшебница. Отодвинув на задворки своего второго «я» нерешительную и плаксивую неумеху.
-- Д-да, конечно, -- промямлила Кейт, -- на это сил у меня хватит.
Лина вновь сунула руки в огонь, и он стал ласково лизать их, обтекая до самых локтей, стекая с пальцев, пробегая под кожей, зажигая в венах золотые всполохи, словно новогодняя иллюминация. Тело наполнялось энергией: тёплой, живительной, мудрой, оно вспоминало то, на что было способно в этом мире….
Когда Кейт исполнила просьбу, Лина попросила открыть спину Мэйтона.
-- Мне нужен тактильный контакт.
Голос Лины звучал незнакомыми нотками и Кейт, даже боялась спорить с ней. Эту Лину она не знала. Её лицо сделалось серьезным и уверенным, зрачки сделались большими, затопив почти всю радужку, оставив только красный ободок по краю. Сейчас, в этой красноте, словно «гномьи огни», сверкали и переливались золотые искры.
Кейт закончила приготовления и отползала в сторону, боясь пошевелиться или помешать даже своим дыханием.
Лина вынула руки из огня и положила ладони вдоль позвоночника Мэйтона. Одну -- у шеи, другую -- на середину спины, как раз в местах гематом.
Прикрыла глаза, восстанавливая в памяти строение позвоночника. (Как здорово, что ей хватило ума не прогуливать анатомию в институте.) И вот, сквозь бледную кожу Мэйтона, огненным узором стали проступать его очертания.
Кейт безмолвно прикрыла ладонью рот.
Сверкая янтарем, позвоночный столб обрел свои естественные черты, и Лина осторожно вынула его золотую проекцию, повесив над спиной оперируемого.
Кейт разглядела, что некоторые из позвонков повреждены. Это было немыслимо, фантастично, невероятно! Но это она видела собственными глазами и Кейт поняла, что сейчас будет делать подруга.
Лина начала с седьмого шейного. Увеличила его в размере. Тело позвонка было смещено и надтреснуто, остистый отросток отломан, поперечный треснул.
Сосредоточив часть энергии в указательном пальце, точно сваркой, скрепила поврежденные части костей, попутно ставя позвонок на место, поправляя межпозвоночный диск. Еще больше увеличила проекцию, соединяя поврежденные нервные волокна и порванные спинно-мозговые узлы. Закончив с седьмым, уменьшила до нормальных размеров, ставя на место.
Принялась за третий грудной. Методично и планомерно проделала всё заново. Третий грудной был раздроблен в нескольких местах. Его осколки пришлось собирать буквально по крупицам.
С десятым было чуть сложнее. Напрочь отломаны остистый и поперечные отростки, тело позвонка смято, словно по нему ударили молотком, межпозвоночный диск расплющился и съехал на бок.
Когда десятый был сделан наполовину, поняла, что силы на исходе.
-- Кейт, подбрось веток в костёр, -- не поворачиваясь, прошептала она.
Работая правой рукой, левую, Лина окунула в разгорающееся пламя.
Тело просило пощады непривычное к таким нагрузкам. Лине казалось, что по её жилам течет живой огонь. И если в самом начале, это было просто приятное тепло, то сейчас оно превратилось в горячий яд текущий по венам. Кости и суставы ломило от боли, голову, словно сжали горячими клещами.
«Ничего, надо потерпеть, осталось совсем немного. Дело почти сделано», подбадривала она себя.
Собрав по крохам позвонки и проверив еще раз нервные окончания, медленно повела пальчиком по выступающим отросткам, словно сыграла на музыкальном инструменте. Гудящее пламя действительно зазвучало переливом нот – от низких -- к очень низким, слышным скорее не ухом, но телом.
Кейт, сидящая в сторонке, вновь охнула.
Установив руки на краях позвоночного столба, Лина с силой вжала его в спину Мэйтона, вставляя на место. На коже остался след, как от ожога. Но она знала – он вскоре пройдет.
Мэйтон надсадно закричал, открывая глаза.
Увидев его лицо искаженное уходящей болью, Лина улыбнулась и упала в спасительный обморок.
В тоже мгновение, горы отозвались мучительной дрожью и нарастающим гулом. В долине гейзеров произошло землетрясение.


продолжение:http://www.proza.ru/2017/03/18/777