Остров. Часть 6. Глава 2

ЧАСТЬ VI. Глава II.



Новый день на самом деле стал для юноши непростым, полным неожиданностей. В разговорах с дядей все вертелось вокруг богатого грека, и о том, что они встретят женщин на корабле, он не имел не малейшего представления. Встреча с сестрами де Гре была для Дика неожиданностью, и по настоящему глубоким потрясением.
 
После январской ночи с Джойс женщин у Дика не было. В общем, не потому, что такая возможность  ему не представилась. Скорее наоборот. Симпатичная японка Саэко, которая помогала ему как переводчица в общении с соотечественниками,  по-видимому, охотно бы удовлетворила его просьбу. Юноша имел возможность убедиться, что незамужние японки  относились к таким просьбам европейцев, как к повседневной работе, но он мечтал о гораздо большем, и мысль воспользоваться женской уступчивостью ему даже не приходила в голову. Благосклонное внимание утонченной красавицы Джоан,  так назвала себя Лиз при встрече, дало ему надежду на взаимность девушки, о которой он мог только мечтать.

Дик добросовестно выполнял команду Дяди стоя на баке яхты и изображая поиски остатков крушения самолета, когда легкий шорох шелковой ткани заставил его оглянуться. Перед ним стояла, смущенно улыбаясь, стройная светловолосая девушка. Легкая тень полупрозрачной широкополой шляпы оттеняла   выразительные миндалевидные глаза и совершенный овал лица, а  белый шелк платья только подчеркивал  красоту ее фигуры.

С такими девушками, как Лиз ему иметь дело не приходилось никогда, и он совершенно растерялся. Положение спасла юная красавица. Она прекрасно понимала состояние молодого человека и взяла инициативу в свои руки.
- Прошу меня извинить. Я понимаю, что веду себя непростительно - нас не представили. Но вы действительно спаслись с того самолета?

- Так точно! Лейтенант ВВС ее величества Ричард Лесли. Мэм! – Мэм, вырвалось случайно, но девушка воспользовалась оплошностью, чтобы прояснить положение.

- Мисс! Мисс Джоан Велл. Рада познакомиться.

Дик замер на мгновение, когда изящная рука в тонкой шелковой перчатке легла на его ладонь. Сказка, о которой он и не смел, мечтать, становилась явью, и он от неожиданности удержал ее руку в своей. Только поняв, что невольно совершает насилие, вместо рукопожатия поцеловал ее пальцы.

- Вы очень милы. – Прозвучали слова одобрения, а лучистые глаза поощряли к действию и Дик сказал первое, что пришло ему в голову: - Вы родственница господина Теодоракиса.

- Ну что вы! Я помогаю  своей сестре. Инесса археолог и консультирует господина Теодоракиса в его изысканиях.

Дик был ошеломлен происходящим. Дуг говорил об операции только в общих чертах, и ему было известно, что целью операции было непосредственное знакомство с греком – владельцем яхты. 

- Дальнейшее проясним по ходу дела, - сказал Дуглас, и вот «дело» начало разворачиваться, а Дик не знал, что делать.  Роль Дика в операции сводилась к общей поддержке Макдедли. О том,  что  на  яхте  могут быть женщины,  и, тем более, что ему придется с ними общаться и принимать самостоятельные решения он не знал. А решение надо было принимать немедленно. Девушка хотела с ним познакомиться, и главным было то, что еще больше хотел познакомиться с ней он сам. 
 
Перед ним была настоящая английская аристократка. Утонченная, образованная, изысканная   светская девушка. Ей было достаточно произнести несколько фраз, чтобы Дику стало абсолютно ясно, что милой Джойс, какие бы старания она не прилагала, было бесконечно далеко до того узкого круга, к которому принадлежала Лиз. Его застали врасплох, и он был смущен вниманием аристократки.

- Мне сказали, что ваш самолет погиб, и что кроме вас и вашего товарища никто не спасся.

- К сожалению, это похоже на истину, – Дик, насупился и изобразил сожаление.

– Пилоты должны были оставить машину сразу после нас, но очевидно, что-то им помешало. 

- И, они погибли? – Миндалевидные глаза Лиз округлились от ужаса.

- Мы уже, который час находимся в районе падения самолета. Обломков предостаточно, но, ни одного человека мы не нашли. Видно покинуть самолет они не смогли. – И понимая, что лучше перевести разговор на другую тему спросил: - Так вы археолог?

- Нет. Археолог у нас Инесса. Я филолог специалист по мертвым языкам. А, в общем, я помогаю сестре потому, что господин Теодоракис  обещал после нашей работы круиз по Средиземному морю. Собственно говоря, мы здесь потому, что он начался. Кроме того, Георг  намеревался показать развалины Карфагена. А вы разве не пилот?

Девушка настойчиво вернулась к теме, от которой хотел уклониться Дик. Юноша чувствовал, что хозяйкой    разговора стала его собеседница. Понимал, что еще будут вопросы, на которые придется отвечать, но прервать разговор, оторваться от доброжелательного взгляда фиалковых глаз не мог.
 
- Я пилот, но на самолете я был пассажиром.

- Господин Макдедли тоже летчик?

- Нет, он офицер по особым поручениям, я его сопровождал на нашу  базу в этом районе средиземноморья. - Дик говорил то, что полностью согласовывалось с оговоренной заранее легендой, но Лиз не могла не вернуться к утреннему происшествию.

- Мне приходится часто летать самолетами. И каждый раз мне бывает страшно. Особенно когда самолет взлетает или садится. Так как же было страшно Вам, когда ваш самолет загорелся. Ужас! Вам пришлось прыгать с парашютом в море, в неизвестность. А как Вам было страшно там в море? Кругом вода и только надежда, что появится, какое-либо судно. Можно умереть от страха.   Вы и ваш товарищ, мужественные люди!

- Извините! Мы ничего мужественного не совершили. Положение было безвыходным, и мы   сделали то, что пришлось бы делать любому  в подобной ситуации. Иначе нас постигла бы участь наших друзей. 

Лиз явно оценила скромность юноши и решила его поощрить:

- Дик мы почти ровесники и давайте переходить на ты. Итак…

Близкое знакомство с девушкой из высшего общества льстило самолюбию молодого человека. Замысел Дугласа становился понятен - в любой другой ситуации такое знакомство было бы просто не возможно. Происхождение девушки, манеры, образование, практически закрытое общество, в котором она вращалась, просто обширный кругозор и круг интересов, встали бы перед Диком непреодолимой стеной. Однако события развивались так быстро, девушка вела себя так расковано, так непринужденно, что у юноши были все основания считать, что  красавицей руководит не только естественное любопытство. И Дик не раздумывая, бросился навстречу сказочной мечте, которая явно манила его за собой.

В оставшееся до обеда время Лиз узнала о Дике практически все. Дик только скрыл близкие отношения с Макдедли и то, каким образом оставил летное училище. Впрочем, обо всем, что касалось «военной службы»  он тоже старался не распространяться.

К обеду Дик уже был просто очарован новой знакомой, а Лиз вела себя с ним, как с близким приятелем. Она, довольно  точно, иногда не без сарказма   давала характеристики всем, с кем его знакомила, и в результате он стал лучше ориентироваться в происходящем. Однако сюрпризы его еще ждали.

Во-первых, он обнаружил, что кроме сестер на яхте есть еще одна молодая женщина. Вначале, не зная об этом, он решил, что это Инесс, но памятуя  опыт встречи с Лиз, стал терпеливо дожидаться, когда она их познакомит. Девушка тоже была светловолосой, стройной, однако крупная сильная грудь и чуть вульгарное  лицо заметно отличало ее,  от спутницы Дика. Лиз их знакомить не торопилась, но, заметив заинтересованный взгляд Дика, она сразу же прояснила недоразумение:

- Это Речел. Наша подруга и хорошая приятельница Георга.

Во-вторых, Дуглас тоже оказался введенным в заблуждение.

В ожидании обеда Лиз развлекала Дика характеристиками офицеров яхты куривших у кормового обреза. Поднявшийся на палубу Дуг, увидев пару, сразу же направился к ним. Дик не успел сказать даже слова, как подошедший Макдедли, явно принявший Лиз за кого-то другого, с приятельской развязностью сообщил ей о вечернем торжестве.

     Продолжить ему не дали. Дик увидел свою подругу в новом качестве.  Глаза Лиз стали холодными, серо-стальными. Губы  сложились в презрительную гримасу, а ледяные фразы заставили  замереть на месте оторопевшего Дугласа. Она отшила «дядю» так, что он сразу предпочел отойти подальше.

Позднее, когда у Дика появилась возможность все обдумать он понял, что нарочитый отпор Дугласу, по сути, был уроком для него самого. Лиз прекрасно знала, что Тесса морочит голову Макдедли, и ошибка его была более чем извинительна. Она могла бы сразу же разъяснить недоразумение, но ей было необходимо  проучить Дика. Однако юноша  поглощенный своими любовными переживаниями  урока не понял. Он, попытался прийти на помощь товарищу, зная, что «Дядюшка» никогда не допустил бы вольностей в отношении женщины без серьезной причины и   сделал слабое движение в сторону друга, но тонкая рука в белой перчатке властно сжала его запястье и остановила.

     Дуг был явно удивлен произошедшим, и еще плохо понимая причину своей ошибки, извинился и предпочел присоединиться к  стоявшим у борта офицерам корабля. Впрочем, избегая возможных расспросов, встал от них в  отдалении.

Дальнейшее только прибавило Дику волнений. Объяснение всему появилось на палубе под руку с  Теодоракисом. Он с изумлением увидел девушку практически не отличимую от Лиз стоявшей рядом. Ошибка Дугласа стала понятной, но и к характеру  его подруги добавился новый штришок. Она, несомненно, сразу поняла причину ошибки Макдедли, однако сделала все, чтобы Дик и его товарищ узнали, какой может стать Лиз в определенных случаях.
 
  В тот момент Дик окончательно осознал, что имела в виду Джойс, говоря о «стервах присушивших Рональда». Теперь он сам стал объектом их внимания, которое, по сути, не сулило ему ничего хорошего, но с ужасом понимал, что не в состоянии отказаться от того, что ему, к тому же, пока только пригрезилось.

Георг  начал обед с официально  представления  женщин, в том числе  Речел Келли. Речел Дика не интересовала, и не только потому, что ее откровенно предпочел Дуглас. Девушка, которая  в другой ситуации была бы им выделена из лондонской толпы, здесь терялась в блеске двух светских красавиц, одна из которых обратила внимание на него.

С того момента на палубе яхты, когда тень широкополой шляпы, бесшумно подошедшей девушки  легла на его руки сжимавшие леера, Дик  думал только о счастье, которое принес ему этот день. Важным для него было все. То, что юная недотрога обратила на него внимание и сама сделала первый шаг к знакомству. Искренний интерес к молодому человеку, забота, милое, без жеманства любопытство,  утром давали надежду на продолжение знакомства, которая после обеда переросла в желание гораздо большего. Девушка позволила прикоснуться к ее рукам, но он уже хотел поцелуев. Хотел положить ее груди в свои ладони. Прижать  к себе ее тело так, чтобы она ощутила все напряжение его плоти.

И как же был счастлив   молодой человек, когда одна за другой его мечты стали сбываться.

Все время до вечернего бала они провели вместе в беседе о каких-то мелких глупостях. В беседе, во время которой девушка медленно, но неизбежно уступала всем его желаниям. Позволила целовать ее руки. Без всякого жеманства расстегнула  платье на груди, когда он добрался до ее шеи. Стоило его руке, как бы   случайно скользнуть ниже, легким поцелуем поощрила его. Дик и не мечтал о большем, но ему его пообещали, прямо сказав, что после окончания вечера его ждут неожиданности. А пока им надо было расстаться. К вечеру надо было подготовиться.

Многообещающее поведение девушки  наполнили его тем трепетным ожиданием, которое он испытывал, только перед первым свиданием с женщиной, захотевшей близости с неопытным юнцом.

Вечерний прием в их честь Дик запомнил плохо, все заслонили глаза Лиз и не терпеливая мечта о том, что предстояло ночью. Он был опьянен  ожиданием, хотя почти не пил и покорно пошел за возлюбленной, когда услышал долгожданное.

- Иди за мной.

Он, не задумываясь, подчинился Лиз. Плохо запомнилась прохлада и полумрак салона, и какие-то столы с фруктами и вином. В память врезались страстные губы девушки. Решительные руки, сбрасывавшие с себя одежду и почти приказ.

- Раздевайся.

Прохлада шелковых простыней и жар сплетенных тел, вожделенная близость были важнее того, что рядом появились нежданные соседи, занявшиеся тем же. Немного кольнуло только то, что появление Речел с Дугом явно не были неожиданностью для его подруги. Неожиданностью для Лиз не было и появление сестры. Дика поразил  наряд Тесс. Она была в нижнем белье – можно сказать, одета, но от нее исходил такой любовный призыв, на который в тот момент не были способны обе находившиеся рядом с ним обнаженные женщины.

И Дуглас,   уже потерявший интерес к Речел,  вступил в новый поединок с откровенной хищницей. Но ужас своего положения Дик смог оценить только тогда, когда понял, что еще не остывшая от его ласк, Лиз забыла о нем  и следит за сестрой, а когда та полностью завладела Дугласом, бесстыдно предложила ему себя,  присоединившись к любовной игре сестры.

Неожиданно легко достигнутая близость с Лиз только подчеркнула глубину пропасти, в которую ему было суждено упасть. Дику казалось, что мир рушиться, когда нежная, утонченная девушка в одно мгновение, на его глазах превратилась  в изощренно-распутную шлюху, и лишь неожиданный порыв Речел и дальнейшая близость с ней  смягчили удар, заглушили боль. Но по-настоящему заставило забыть на время свои несчастья только нападение пиратов. В общем, пираты все расставили на свои места. Археологи  сестры Вел прекратили существование, вместо них появились Лиз и Тесса де Гре.

На следующий день боль душевная утихла. Ее заслонила боль физическая – от ранения, полученного в схватке с пиратами, а главное стало ясно, что рассчитывать на любовь Лиз ему не стоило с самого начала. Только теперь Дик начал трезво оценивать положение, в которое попал, по сути, по своей воле. Детская самонадеянность и элементарное отсутствие опыта в отношениях с женщинами, сначала поманили  его надеждой на возможное счастье обладания прекрасной женщиной. Удивительным призом, которым, явно   незаслуженно, наделила его судьба. Такой женщине как Лиз не за что было его полюбить, по крайней мере, полюбить с первого взгляда.

Теперь он предельно ясно понимал, что ни о какой любви и в его отношениях с Лиз в то время и речи  не могло идти. Надо было признать, что была страсть и мальчишеское  тщеславие,  гордость,  что  на него обратили внимание, выделили из несомненного ряда других претендентов. И за это самомнение, тщеславие его так жестоко, но вполне заслуженно наказали.

Как только Дик разобрался в собственных чувствах  обида куда-то ушла. Теперь он видел трех молодых женщин, над которыми жестоко надругались насильники. Одной из них он был искренне благодарен, вторая перед ним ни в чем не провинилась, ну а Джоан, точнее Лиз? Он понимал, что стал игрушкой в ее руках. Осознал, что на серьезные отношения с Лиз де Гре простой лейтенант королевских ВВС рассчитывать не мог. Но перед ним были несчастные женщины, нуждавшиеся в дружеской поддержке,  и он им в этом отказать был не в состоянии. Очевидно, это понимал и Макдедли, который дал Дику недельный отпуск и приказал как можно ближе сойтись с Речел и  сестрами де Гре.

Выполнить приказ труда не составило. Дик вел себя с сестрами по братски, а с Речел, как тактичный, все понимающий любовник.  Ей он был  искренне благодарен и поэтому старался проявлять особую заботу. Хотя заботу не совсем бескорыстную. После всего случившегося между ними,  у Речел не было повода отказать ему в том, чем она его уже однажды одарила, а Дик впервые был уверен, что у него появилась любовница, которая не станет ломаться, когда он  попросит от нее любви. И она не отказала.

Впрочем, очень скоро он заметил, что и Тесса была не прочь позаимствовать любовника у подруги. Одна только Лиз относилась к нему, как внимательная старшая сестра. Тессе, могло показаться, что сойтись с юношей труда не составит, но Дик дал ей возможность убедиться, что  не забыл того, что случилось на «Ариадне» и близость отвергал. К тому же очередной приказ Дуга прервал начатую идиллию.

***

Отношения Дика с сестрами де Гре изменила просьба Дугласа:
 
- Дик, насколько у тебя серьезно с Речел?

  Вопрос застал врасплох. Дик был искренне благодарен Речел за все. Он понимал, что она, по сути, стала близким другом, который, как мог, пришел ему на помощь в трудную минуту. Которому были известны его беды, и который  по-дружески  взял на себя роль его любовницы. Он также по-дружески старался помочь  ей в ее проблемах. Но его  чувство было смесью искренней благодарности и подленького мужского расчета на то, что подруга не сможет ему отказать в близости. Юноше было ясно, что все, что  их связывало,  любовью не было и продолжение любовных отношений для  Речел скоро бы стало обузой.  Дальнейшие слова Дугласа просто расставили все на свои места:

- Речел должна будет уйти на второй план. Ею займется Рональд, у них старая «любовь» и я уверен, что Речел сама порвет с тобой при ближайшей встрече. Главным для тебя должны будут стать романы с Тессой и Лиз.  Тебе придется раздвоиться! Я хочу сыграть с ними такую же шутку, какую они периодически разыгрывают с другими. Рон был одним из тех, над кем эти девицы поиздевались вдоволь. Впрочем, Рональд здесь и все тебе расскажет сам.

Первый раз за все время пребывания на острове Дик встретился с Ламолем. И встреча эта была нужна Макдедли для того, что бы Дик понял всю ответственность дела, которое  его просили выполнить. Суть отношений между Рональдом Ламолем и  обитателями  яхты  Дику  объяснили  только теперь, хотя многое Дик заподозрил раньше. «Дядя Дуг», намеренно  не  договаривал слишком многое все это время,  очевидно понимая,  что, зная все об этих женщинах, Дик не сможет их искренне жалеть, помогать им,  в конце концов, любить одну из них.  Только теперь он сказал ему всю правду.

 И Макдедли и Ламоль знали, что им не поверят на слово и на стол легли фотографии,  кинопленки,  магнитные записи, свидетельские показания последней жертвы «Жрецов».  Но главным был человек не поверить которому Дик  не мог – бывший «испытуемый» Рональд Ламоль. 

Двойняшки оказались бессердечными, талантливыми куклами,  наслаждавшимися   дарованной им властью. Их мать и крестный холодными, циничными кукловодами,  направлявшими  эти куклы в нужном им направлении. 

Нежная, чуткая Речел обернулась просто шлюхой,  не пропускавшей случая затащить в постель  нового  партнера.  Она  без особых раздумий поставила на грань гибели,  единственного человека с которым могла  бы  быть вместе всю жизнь.  Бросила Рона в тот момент, когда была тому нужна, как никогда. Даже гибель любовника  ее ни чему не научила, и ровно через год она опять участвовала в роковой игре с очередной жертвой.

Впрочем, Речел была только исполнителем чужой воли и прямой ответственности за происходившее не несла. К тому же ее прошлые любовные связи его мало интересовали. Он просто не мог забыть все то, что было между ними  в последнее время. Совсем другой была роль двойняшек. Они не были простыми исполнителями вроде Речел. Они вместе с Теодоракисом и своей матерью стремились достичь, каких-то целей. Вот этого Дик и не  мог ни понять, ни простить.
 
Цель, которую ставили перед собой «Жрецы» и все, что они делали, превращалось в чудовищное надругательство над попавшими в их сети людьми. Потомки известных родов  попадали  в  поле  их  внимания  редко, чаще жертвами становились самовлюбленные интеллигенты, возомнившие о своем высоком предназначении и легко попадавшие в ловушки «Посвященных».

Для Дика не было секретом, что родовитый аристократ Дуглас Макдедли ненавидит высшие слои английского общества. Защищенные древним законодательством и такими же замшелыми  традициями. Защищенные богатством, которым владели, и тесными связями с сильными мира сего, они казались неуязвимыми. И вот Дугласу представилась редкая возможность поставить снобов в такое же положение, в котором оказывались все жертвы Теодоракиса и его подручных.

Дик увидел все происходящее в последнее время совсем с другой стороны. Он впервые почувствовал себя по- настоящему защищенным от чар роковых красавиц. Более того, у него появился шанс самому встать вровень с ними. Чувства мести не было, но заставить их самих почувствовать боль которую они приносили другим, требовала справедливость.

Решение «Дяди»  расплатиться со «жрецами» за содеянное «их же монетой», поставить  в положение их же жертв было понятно, и многое теперь зависело от Дика. Необходимо было на максимально долгий срок задержать «гостей» на острове. По крайней мере, как можно дольше поддерживать у них иллюзию, что на острове они находятся добровольно. 

Впрочем, Дику дали право выбора, но выбор был не велик.  Можно было отказаться, но тогда ему пришлось бы полностью прервать отношение с де Гре. Принять предложение «Дяди»? Но это означало, что он сам становился похожим на них, и это тревожило.  Несовместимость того, что он теперь знал о них  и  этих  прекрасных  лиц,  таких чистых и спокойных?  Как будто не было за ними цепи преступлений, и даже смерть не наложила тени на это спокойствие? Вопреки всему не хотелось верить очевидному. Хотелось предупредить их. И все-таки приходилось молчать,  зная, что  миновать  уготованной  им участи они были не должны.

Дуглас не требовал от Дика серьезных жертв. Надо было просто разыграть спектакль с двойниками. Подсунуть их уже явно скучавшим без мужчин сестрам. Насколько будет возможно закрутить их в водовороте любовной интриги.

У Дика должен был появиться брат–близнец, Ричи. Полная противоположность скромнику Дику - моряк, нахал и бабник. Любовницей моряка могла стать любая из сестер, но Лиз пока к этому явно не стремилась и Тесса становилась первым объектом внимания. Для начала Дику надо было при первом же удобном случае подхлестнуть ее страсть, продемонстрировав полное равнодушие  к ее чарам.

Дику такая возможность была скоро предоставлена. Надо было заманить на остров все семейство де Гре, что и было выполнено благодаря плохому состоянию Георга. Встречать их в Афины отправилась Тесса, а представителем командования островной базы  приютившей попавших в беду людей естественно стал лейтенант Ричард Лесли.

Уже при посадке в самолет многозначительный взгляд Тессы убедил Дика, что девица явно собиралась  прибрать любовника  подруги к своим рукам, но Дик, старался на это не обращать внимание.
 
Семейство де Гре ожидали только в середине следующего дня, и вечер закончили в ресторане гостиницы, где разместились на ночлег. Ужин, танцы, откровенное заигрывание красавицы Тесс, прижимавшейся к нему всем телом, должны были бы свести с ума любого мужчину. Но то, что  теперь Дик определенно знал о  сестрах и их близких, позволяло ему довольно спокойно сносить все поползновения девушки.

Дик с интересом ловил различия в характерах таких не различимых внешне девушек. Тесса была резче, решительней своей сестры, но Дик прекрасно помнил, чем для него обернулась сдержанность Лиз, и идти на откровенный призыв не торопился.  Тесса юношу, конечно, возбудила, но естественный зов молодой плоти сдерживала память  о  собственном  печальном опыте,  и повторить все сначала он не хотел.

Более того, чем яснее становились намерения девушки, тем меньше желания у него было идти им на встречу.  Он старался  вести себя с ней, как со старшей сестрой и видел, что добился успеха. Все усилия Тесс в ту ночь затащить его в свою постель оказались напрасны, и она чуть не набросилась на него с кулаками.

Утром Дик разбудил Тесс довольно рано. До поездки в аэропорт хотели подняться на высоты Акрополя. Постучав в дверь, он опасливо приоткрыл ее, ожидая отпора после вчерашней размолвки, но Тесса успокоилась, и тогда же, девушка неожиданно повернулась к нему новой гранью своего характера. Женщина, которую  он  не  мог  ни  помнить  в образе распутной шлюхи. Девица, которая еще вчера без стеснения вешалась ему на шею, вдруг застеснялась своего поведения  и  решила извиниться. Тесса говорила искренне, и Дик ответил тем же, прямо сказав, что не верит в возможность, чего либо серьезного с девушками ее круга.
 
Мысль сообщить Тесс о неизбежном появлении  брата-близнеца пришла как-то сама собой, и он воспользовался случаем. Таким образом, она узнала о существовании «брата», а примирение состоялось.

Встреча с семейством де Гре в аэропорту Афин во многом определила дальнейшую судьбу Ричарда Лесли. В толпе пассажиров Дик сразу выделил мать Тессы и Лиз. Поразительно стройная  женщина, которой нельзя было дать ее лет,  шла в окружении двух прелестных девушек и мальчика лет двенадцати.

Мальчик довольно сильно походил на старших сестер и мать, не только лицом и светлыми волосами, но и неуловимой манерой держаться,  однако младшие дочери были  разительно не похожи на  сестер и  также поразительно красивы.  Хотя основные черты лиц были те же, но огромные карие глаза, смуглые лица и почти черные вьющиеся волосы,  повернули красоту младших дочерей, какой-то новой гранью. Их тела наливались той женской мощью, которой не было в изыскано утонченных фигурах старших сестер. Девичье изящество тонких талий подчеркивалось крутизной бедер и высотой сильных грудей. Дик не смог скрыть своего восхищения красотой девушек и сразу же получил ревнивую отповедь Тесс.

Он смутился и вынужден был извиняться. Тесса  извинения приняла, и дальнейший перелет к острову каких-то  новых сюрпризов не принес. Дик подружился с мальчиком и Берти весь полет провел в кабине пилотов, однако все это время Дик исподволь следивший за младшей из сестер шестнадцатилетней Вивьен, не мог не заметить, что и она с интересом ловит его взгляды.

Прелестный овал лица и искрящиеся не детским озорством огромные глаза оттенялись роскошными волосами. Легкое, намеренно расстегнутое летнее платье подчеркивало изящество длинной шеи, покатых плеч и тонких рук. А непокорные груди вызывающе рвали тонкую ткань лифа. В довершение всего девчонка  подобрала подол платья так, что он не мог не оценить красоту округлых колен и длинных стройных ног. Девушка явно соблазняла, и Дик, не сомневался, что соблазняют именно его.

В душе он уже проклинал себя за то, что согласился на предложение Дяди. Ближайшие события явно оттолкнут девушку от него. Ведь он предпочтет ей ее сестер, и при этом Дик понимал, что Вивьен затмила их в его глазах. Впрочем, он понимал и то, что если бы даже отношения с   Вивьен наладились, рассчитывать на что-то серьезное с ней в дальнейшем ему не приходилось. Она  была пока далекой мечтой, а   на острове ждали более спешные дела.

Дику пришлось почти неделю дожидаться объяснения с Речел. Дуглас сдержал слово. Девушка замкнулась в себе, и не о каких близких отношениях с ней не могло быть и речи. Единственным развлечением стали детские заигрывания Вивьен и смешная «холодность»  Маргарет. Тесса тоже своих попыток не оставляла, но он демонстрировал верность Речел.

Кстати, у Дика появилась новая роль. Дуглас открыл в поселке офицерский клуб и к зависти знакомых офицеров он по праву близкого друга первым начинал вечерний бал танцем с одной из девушек. Каждый вечер в одно и тоже время на пороге клуба появлялся Дик часто в окружении пяти ослепительных красавиц, и желающему потанцевать с любой из них приходилось спрашивать у него на это разрешение.

Еще до появления на острове Бет  де Гре с младшими дочерями Дуглас  решил использовать появление женщин для внесения некоторого  разнообразия в жизнь холостых офицеров и специалистов острова. Офицерский клуб открыли в здании немецкого офицерского клуба еще времен войны. Того самого,  через который Дуг попал в недра горы в пятьдесят втором.

По вечерам в нем работал хороший ресторан, а главное играл приличный джаз. Так, что с появлением на горе женщин танцы стали ежедневным удовольствием. Единственным ограничением, которое было доведено до всех членов офицерского клуба в приказном порядке, был запрет на какие-либо попытки завести близкие отношения с гостями Коммандера. О запрете вести какие-либо разговоры о самой базе, даже не стоило и говорить.

Весть о красавицах, с которыми можно было познакомиться в клубе, быстро прокатилась по острову и  на посещение клуба образовалась очередь. Двойняшки и Речел бывали в клубе практически каждый вечер. Да и Бет не возражала, когда старшие сестры стали  приводить в него младших.

Позднее Дуг разрешил Саэко отпускать туда и своих девушек. Запреты в отношении их не действовали, но, никто не имел права принуждать их к чему-либо, чего не захотелось бы самой девушке.

Через некоторое время по совету той же Саэко стали отбирать по  десятку девушек из той же японской молодежи и после короткой подготовки девушки попадали в клуб. Только не многие из них предпочли короткие связи с разными мужчинами, большинство уже скоро нашло постоянных партнеров и через год Дугласу  пришлось думать о том, где размещать новые семьи. Население острова начало прирастать. Впрочем, строительство жилья в это время  уже было налажено. Жилой городок на южной оконечности острова рос на глазах. Но и в клубе организовался кружок профессиональных «гейш», которые были готовы утешить приглянувшегося мужчину.

Объяснение с Речел стало той точкой, которую Дуглас решил поставить на этой стадии игры. Дядя сдержал слово. Разрыв  прошел без особых сцен. Она  сама стала инициатором разговора и Дик  вполне искренне расстроился, когда взволнованная неизбежным разрывом Речел со слезами ему сказала, что ценит их дружбу, но связать свою судьбу с  ним не может, так как память о другом человеке для нее важнее. Однако теперь Дик с чистой совестью мог превратиться в своего «братца-моряка». Речел освободила Дика от каких-либо обязательств перед собой. В тот же вечер Дик покинул свои подопечных. На следующее утро в жизни девушек появился Ричи.

***

Появление Ричи – моряка требовало от Дика  определенных навыков и «дядя Дуг» активно этим занялся.

Еще до отлета в Афины Гюнтер и два старых моряка начали учить его тонкостям морского дела и морским традициям. Художник японец подбирать татуировки, и вариант нанесения их. Татуировка должна быть несмываемой водой, но быстро удаляемой при надобности. Но важнее было другое  Саэко – дочь профессиональной гейши  и младшая ее помощница Ети каждую ночь посвящали Дика в тайны женского тела, чувственности и изощренной опытности.

Когда пришло время появиться Ричи, Дик был уверен, что сможет  угодить Тессе, как, кстати, со временем и ее сестре.