О Евгении Мельникове

…в сущности, я мало знаю об ульяновских литераторах.
Помню Н. Благова, обкуривающего меня вместе с профессиональным ботаником и художником-любителем В.С.Шустовым на 2-м этаже его деревянного дома на Красноармейской, примерно в мае 1973 года; окно было открыто в безлюдный  двор, и уходящий день вытягивал в тёплое пространство папиросный дым вместе с литературным разговором… Отчего то Н. Благов, с открытым лицом и взглядом сквозь собеседника, был уверен, что я люблю Достоевского. Он был прав: тогда – да.
Н. Благов поделился со своим другом новостью, мол, один человек из Ульяновска  прислал в журнал «Волга» рукопись без обратного адреса, а обстоятельный в разговорах Виктор Степанович, за что я его любил, сказал; «Так, я его хорошо знаю, это мой бывший студент, а сейчас аспирант профессора Р.Е.Левиной!…»
Помню В. Пыркова, маленького, в мешковатом костюме, с восковым лбом немецкого философа и спускающимися по бокам лба вьющимися волосами. Он сидел за большим столом, который казался ещё больше по сравнению с фигурой В. Пыркова, в домике Минаева, недавно восстановленного, и что-то говорил о моей прозе… В одноэтажном этом домике размещался Союз писателей.
И, конечно, Мельникова. Благозвучное же сочетание звуков в имени: Евгений Мельников! Женя был много моложе Н. Благова; уходила эпоха, и  адекватный талант и отношение к людям Мельникова просто не успевали вписаться в заканчивающееся отведённое время. Точнее сказать, не успевали затвердеть в советских догмах
В 70-ые годы, когда я полностью был поглощён, как шахтёр в забое с ручным инструментом, ещё поиском и укреплением своего стиля, Мельников уже был известен в области своими повестями «Угол прицела», «Добро с кулаками» и многими другими вещами, которые я не знал… Но и меня заметил (как, видимо, и многих других).
Помню нечаянную встречу в огромном фойе пединститута, где я работал, примерно в 1980 г, т.е. именно тогда, когда мой интерес к Солженицыну «приостановил» КГБ: Женя мне сказал, что мне нужно помогать, в то время, как другие и так себя проявят (из соображений тактичности я видоизменяю его формулировку). Он знал, что мог и не говорить этого, так как моя «продукция» изнемогала под прессом внутренней цензуры…
Видимо, это была первая личная встреча, но я могу ошибаться. Мне кажется, это Мельников рекомендовал меня, ещё работающего в школе, на семинар молодых писателей в Пензу в 1978 г, вместе с В. Дворянсковым, Ю. Соколовым и В.Сергеевым.
Союз тогда уже размещался в высотном здании на углу улиц Матросова и К.Либкнехта; Е. Мельников возглавлял Союз.
Помню прекрасную пару – высокий и русоволосый Женя, с лицом известного актёра Сергея Юрского, и маленькая, стройная, с чёрными-чёрными  волосами, молодая женщина, Люда, случайно встретившуюся мне и моей жене возле магазина «1000 мелочей» на Кирова… Мы пригласили их к себе, пили чай, что-то подарили… А жили они тогда рядом – на 12-е сентября.
Много позже, уже осенью 1993 г мы втроём (Женя, я и моя супруга) смотрели репортаж о кризисе демократии и «расстреле парламента», переживали, комментировали…Или это было в 1991 г?
А в марте 1994 г мы выступали по местному телевидению с «разбором» некоторых проблем, поднятых моими первыми книгами.
И уже совсем в другое время, Е.З.Мельников опубликовал неожиданно для меня в газете «73-й регион» в 2004 г тёплую статью о моих литературных работах…
Были и другие встречи, в том числе и застольные, но из всех я вынес твёрдое убеждение, что Женя, видимо, воспринимал жизнь с запасом великодушия; персонифицированные факты для него легко укладывались в изначально открытую и добрую позицию. Это был бы идеальный руководитель: он видел многообразие, в том числе литературное, и не приглаживал его, но и не «гонялся с полицейской дубиной за заблуждениями», а старался понять их… Последнее особенно проявилось при голосовании  приёма меня в Союз в 1998 г, так как, по мнению некоторых писателей,  Марасову незачем вступать в Союз, «он и так интеллигент».  Думаю, Евгению Мельникову не раз приходилось преодолевать подобные абсурдные препятствия.
Он был всегда старше меня, хотя разница в возрасте – несколько месяцев, старше потому, что быстрее, адекватнее откликался, как оказалось, на умирающее советское время, и вовремя замечал его язвы, но…
В августе 2004 г он подарил мне подписанный экземпляр (а тираж всего 40 экз!) своего последнего романа «Любовница Иуды», посвящённый своей матери, – хлёсткий осовремененный роман на евангельский сюжет. Не случайно его анонсировал известный кинодраматург и телеведущий В. Мережко: роман вполне «ложится» на сценарий фильма, хотя я не считаю фактуру и стиль его безупречными.
Евгений Мельников работал всю свою, в общем-то, недолгую жизнь, а тот, кто работает по настоящему, тот вызывает симпатию.

Я не знаю сущность человека, но если она не вмещается в отведённый земной путь, а продолжается, то я с удовольствием встречусь с Евгением Зиновьевичем (если мне позволят), чтобы обсудить именно литературные дела…