Александр Любищев эпистолярный коллаж

 А.А. Любищев родился 5 апреля 1890г в Санкт-Петербурге в семье богатого лесопромышленника Александра Алексеевича Любищева, жившей в собственном 5-этажном  доме на Греческом проспекте,  23; на фронтоне здания до сих пор отчётливо просматривается вензель А.А. Л.
В 1906 г закончил реальное училище с золотой медалью, в 1911 г естественное отделение физмата Петербургского университета с дипломом первой степени.
 С 1912 г работает на Мурманской биостанции, с 1914 на Бестужевских курсах в Петербурге, с 1918 в Таврическом университете (Симферополь), с 1921 г в Пермском университете, с 1927 г в Самарском с/х институте, с 1938 г в Институте биологии АН УССР, с 1941 г в Пржевальском пединституте, с 1943 г в Киргизском филиале АН СССР (Фрунзе), наконец, с 1950 г по 1955 – в Ульяновском пединституте до вынужденного выхода на пенсию.
Умер 31 августа 1972 г в Тольятти, приехав читать лекции в Институт экологии АН СССР. Могила  А.А.Любищева ныне находится на территории Ин-та экологии Волжского бассейна РАН. Кроме надгробной плиты из цельного куска гранита рядом с  могилой  установлен памятник с барельефом мыслителя и цитатой из его работы 1952 г «Основной постулат этики»: «Жить согласно истинному смыслу природы».
В  Ульяновске Любищевы жили вначале по адресу  ул. Труда, 28 и 27 (не сохранилось; ныне расположено новое здание пединститута), с 1955г – ул. Красноармейская 2, кв. 4 (не сохранилось; ныне выстроено здание Центрального Банка), наконец, с мая 1969 г – ул. Средний Венец, 23, кв. 12.
*
Я думаю, что  опубликовано в виде книг и статей около четверти всех работ А.А.; весь же Архив по объёму превышает 2 000 печатных листов (приблизительно 100 томов). Для нас важно отметить, что в силу того, что философские и политические взгляды Любищева, «мягко сказать», не совпадали с идеологически выдержанными, ученики Любищева (палеонтолог С.В.Мейен,  философ Ю.А.Шрейдер, математик Р.Г.Баранцев и энтомолог Р.В.Наумов) с его гигантского архива вовремя сняли копии и один из экземпляров в 90-е годы переправили в Краеведческий музей  г. Ульяновска.
28 томов составляет переписка (ок. 12 000 страниц, т.е. ок. 800 авторских листов), число адресатов превышает 700. Описание писем представлено в трудах Любищевской конференции (Ульяновск) за 2004-2010гг. Многие письма опубликованы в  центральных и местных научных и научно-популярных изданиях, возможно, также около четверти от их объёма. Это не удивительно, так как письма А.А.Любищева – по большей части являются развёрнутыми научными или философскими  трактатами на десятках машинописных страниц.
Письма Любищева читать крайне интересно уже потому, что получаешь деидеологизированную информацию, и с какого-то времени начинаешь осознавать, что получаешь настоящее образование. Без ложной скромности я могу сказать, что лично я получил образование, учась в Любищевском университете.
*
Просматривая письма А.А.Любищева, обратим внимание вначале на «глобальные» штрихи. Кто он, Любищев на фоне общемировых стандартов?
В письме генетику М.Д.Голубовскому от 12.10.65 г он пишет, что «придерживается старой доктрины Сократа–Платона-Аристотеля, что единственной подлинной человеческой добродетелью является разум». По Любищеву «несомненно, из тупика вывело человечество не наука и не искусство, а религия…».
Ему же от 31.01.66: «В Москве у него был не один, а три доклада, один из выступавших в прениях сравнил меня с Иоанном Предтечей». Любищев отметил, что «более лестного сравнения не ожидал».
Ему же от 25.06.69 о том, что его выводы (в одной из общебиологических работ) совпадают с выводами таких умов, как Эйнштейн и Винер, «но эти их идеи пока ещё не развиты».
Но «сам» Любищев в письме зоологу А.А. Передельскому от 29.04.63 считает, что «гораздо уместнее меня сравнивать с деятелем католической церкви Игнатием Лойлой, и, если мне удастся выполнить более или менее план моей жизни, то я буду доволен, если меня сравнят с Н.Кузанским или недавно умершим Тейяр де Шарденом».
Впрочем, в письме  от  2.12.53 будущему лауреату Нобелевской премии физику И.Е.Тамму Любищев в свойственной ему иногда раскованной манере сообщает, что он «бродяга в  физической и умственной сферах».
14-страничная рукопись 1943 г «Программа моей философской системы», как и  предыдущие большие и глубокие письма также не публиковалась, но архив у нас под рукой: «моя философская система по замыслу должна дать синтез всех философских систем прежних времён и народов, выделив в каждой здоровое зерно, и, таким образом, совершить дело, подобное Аристотелю…его попытка будет отличаться от аналогичных попыток Спенсера и Канта, которые были только философами…Попытка же Аристотеля является незавершённой в силу хронологической отдалённости. Попытка Лейбница (далеко не завершённая) должна быть признана неудачной: reductio absurdum монады, нереальность внешнего мира, предустановленная гармония…»
Какой это «бродяга в умственных сферах» не мне одному, естественно, судить, но многие заслуженные современники в разных областях знания ставили Любищева в один ряд с выдающимися людьми всех времён и народов.
А какой он «бродяга в физических сферах», отчасти мы уже можем судить по городам, где Любищев работал. Попробуем иллюстрировать «бродяжничество»  только за Ульяновский период жизни (до мая 1968 г, когда Любищев сломал шейку бедра; операцию 3,5 часа ему делал доктор А.П.Чулков). Без ссылок на письма укажем географию поездок, безотносительно цели поездки и рода деятельности, кроме Москвы и Ленинграда, куда каждую зиму ездил Любищев: Хвалынск, Киев, Минск, Гагры, Львов, Сурский район, Казахстан, Киргизия, Латвия, Новгород, Калужская область, Таруса, Борок, Белый Яр, Горький, Белое озеро, Новосибирск, Сосногорск, Курская область, Сурский район, Акшуат… Ежегодно Любищевых дома не было по 2 -3 месяца.
И вот Любищевы приезжают домой:
Из письма А.Ю.Давыдовой (вдове зоолога К.Н.Давыдова, в Париж) от 22.06.62 г: «После возвращения из Ленинграда,  Москвы и Минска у меня необходимость написать около 60 писем». Физику Г.Б.Анфилову от 4.12.70 г (т.е., в 80-летнем возрасте) пишет, что него сейчас около 30 писем, требующих ответа.
Эпистолярный цейтнот сопровождал его всю жизнь, но он успевал и работать, и отдыхать; замечательная книга Д.Гранина о Любищеве 1974 г именно об этом: мудрый Даниил Александрович прекрасно знал, о чём можно было писать.
*
О том, как жили Любищевы в Ульяновске в начале 50-х годов можно прочесть в «Воспоминаниях» Н.А.Кривошеиной, перепечатанных в «Симбирском курьере» в апреле и мае 1993 г.  А есть ли эпистолярные свидетельства «самого» Любищева о том, как он «жил»? только ли работал в пединституте и уезжал в центральные библиотеки и экспедиции? Нет, он, например, вступился за коллег (Н.Я.Мандельштам и Э.Р.Геллера), которых попросили уволиться по «5-ому пункту», рассорился с директором-антисемитом УГПИ...
И в то время Любищев уже вёл беспощадную войну с «позорным пятном» отечественной науки – лысенковщиной. И «всё» это сейчас общеизвестно: опубликованы книги, статьи по этому поводу. «Неприлично молчание мне» – это цитата из одного из писем в защиту настоящей науки и образования, кстати, инструктору ЦК КПСС В.П.Орлову. В  советские годы А.А.Любищев не боялся отстаивать истину на любом уровне. Известны его письма и Н.С.Хрущёву (опубликованы).
28.01.62 г он пишет письмо 1-му секретарю Ульяновского обкома КПСС А.А. Скочилову. Речь  идёт о выдающемся враче Ульяновска А.В. Теняеве. Ему 74 года, но из-за маленькой пенсии он не может бросить работу. Положение могло быть исправлено, если бы он получил звание Заслуженного врача, дающего право получать персональную пенсию. В 30-е годы, однако, Теняев был репрессирован, и, хотя сейчас он полностью реабилитирован, это обстоятельство, видимо, мешает присвоению звания. Любищев просит исправить допущенную по отношению к Теняеву несправедливость.
Видимо, данное письмо осталось без ответа. 17.12.62 г Любищев пишет письмо уже академику В.В.Парину с просьбой о содействии в деле ходатайства о предоставлении персональной пенсии А.В. Теняеву, врачу-оториноларингологу, совершившему 11 тысяч операций, но представление к званию заслуженного врача дважды  отклонялось местными  органами на том основании, что А.В.Теняев был в известные годы репрессирован и был в заключении около 7 лет.
А вот переписка с М.П. Ганзен-Кожевниковой   важна нам тем, что может заинтересовать биографов нашего выдающегося писателя И.А. Гончарова. Из письма от 18.09.61 г мы узнаём, что отец М.П. переписывался с писателем Гончаровым (!).
О чём данное письмо? О прогнозе литературных критиков на примере И.А.Гончарова, об архиве Гончарова, который сам писатель не хотел предавать гласности, т.к. недооценивал некоторые собственные способности.
О родителях Г.-К., которые переводили на русский язык скандинавских авторов, являясь ярким примером уровня интеллигенции рубежа веков.
Пишет Любищев о качестве современных переводов, приводя примеры в разных изданиях, о том, что заинтересовался философом С.Кьеркегором.
Приводит мнение Тиммериха о Гончарове, о высокой оценке Гончаровым творчества А.К.Толстого, о пьесах Ибсена, об известности в России английских поэтов…
О своей статье «Лесков как гражданин».
Вновь о Гончарове, его взглядах и оценке его романов в центральной печати в «гончаровское» время. Пишет, что критики не щадили и Тургенева, и Лескова, и даже Толстого. На это указывал и отец Г.-К. – П. Г. Ганзен-Кожевников. В своё время, являясь Председателем оргкомитета Любищевских чтений в Ульяновске, я сожалею, что не опубликовал данное обстоятельное письмо…
Краеведам, думаю, небезинтересна также будет и 3-х страничная рукопись  Любищева «О реконструкции центральной части  Ульяновска» (1965), находящейся в фондах краеведческого музея по состоянию на 1993 г, т.е. ещё до того, как ученики Любищева переправили копию его гигантского архива в Ульяновск…
Я напомню, что Александр Любищев  по профессии «был» биологом (энтомологом). Но в вышеприведённых отрывках из писем  мы видим, что его интересы, даже переживания, охватывали совершенно далёкие друг от друга сферы. Это был не только мыслитель и энциклопедист, это был гражданин, настоящий гуманист, это был Великий человек, проживший страстную жизнь в отстаивании истины. Вот удивительно, что в такой жёсткой идеологической системе, каковой, безусловно, являлась все советские десятилетия наша страна, свободолюбивый Любищев не стал диссидентом! Ведь он открыто писал: «я к партии сыновних чувств не питаю»!
Примечательно, что спустя годы, в 1980 г ученик Любищева Р.В.Наумов, пытаясь организовать наконец-то конференцию памяти Любищева в Ульяновске (и это после известной книги Д. Гранина в 1974г), пошёл в обком партии за разрешением, секретарь по идеологии В.Н. Сверкалов сказал свою знаменитую фразу: «Как учёный А.А., может быть, и большой, но его гражданская позиция для нас неприемлема».
А я от себя сейчас добавляю: если бы была приемлемой позиция Любищева, то великая страна наша была целостной и богатой.
*
Полистаем ещё несколько десятков страниц из 28 томов его писем, уже не придерживаясь той или иной точки зрения на охват проблем.
Л.М.Глускиной от 27.11.58 напоминает, что афинская демократия погибла не в силу внешнего завоевания, а в силу внутреннего разложения, перерождения в охлократию. (Как актуально! – А.М.)
Л.В.Голованову от 21.02.72. Размышляя над идеями Чижевского, считает, что организм без внешней среды, поддерживающей его существование, невозможен. «Поэтому в научное определение организма должна входить и среда, влияющая на него».
Биологу И.С.Гребенщикову от 6.09.67. О том, что «прогресс в физике оказался связанным с колоссальными сдвигами в области философии, так с ещё более колоссальными сдвигами должен быть связан…прогресс...в биологии. Работа по перестройке философии биологии настолько грандиозна, что потребует многих великих умов, с меня довольно будет…быть Иоанном Предтечей.
Энтомологу Н.Д.Перловой от 31.08.51. благодарит за приглашение участвовать в конкурсе на замещение зав.кафедрой зоологии б/п Горьковского ун-та и отказывается, т.к. он в Ульяновске всего год и принял моральное обязательство в течение определённого срока не покидать данное место (о директоре  УГПИ А.В.Козыреве который принял его на работу у Любищева и спустя годы сохранились самые «светлые воспоминания»).
Ей же (без даты, прибл. сентябрь 1953 г): Поскольку руководство УГПИ сменилось (пришёл антисемит В.С.Старцев), «моральное обязательство отпадает».
Ю.В.Петрову от 3.10.61г Любищев не видит перспектив создания международной Академии  теоретической биологии. Считает, что академики биологи (современные) чрезвычайно разношерстная группа: открытые лысенковцы, крайние дарвинисты и не интересующиеся теоретической биологией. На первом же заседании случился бы скандал.
В других письмах Петрову Любищев сообщает, что из академиков к нему хорошо относятся Скрябин, Энгельгардт, Ю.Орлов, Шмальгаузен. Сообщает о своих недоброжелателях: Паладине, Никольском, о том, что Опарин, Давиташвили и Сисикян – лысенковцы. Любищев решительно возражает против подобной академии, подчёркивая, что «сидеть за одним столом с подхалимами  ему удовольствие не принесёт».
Биологу Ю.И.Полянскому от 15.05.61 г. Пишет, что с «моих работ табу пока не снято,… чувствую себя в положении юной невесты из одного анекдота, где жених ухаживал за одной красивой девушкой, но не делал предложения. Когда его спросили, почему он колеблется, он сказал, что опасается, нет ли у невесты какого-то скрытого недостатка. А когда позволили  ему полюбоваться невестой в натуральном виде, он сказал, что ему не нравится форма её носа».
В.Н.Рекач от 28.03.66. Своему старому другу Любищев пишет, «что у нас сходная судьба: нас не успели посадить. Видимо, некоторые из заведующих посадкой лиц об этом иногда сожалеют, но сейчас сажать стало труднее».
Ему же от 22.07.69: «по-прежнему ковыляю на костылях, но радиус ковыляние понемногу увеличивается, возможно, к моему столетию дойдёт до 5 км».
Ему же от 29.11.69: «сейчас у меня 2 интереса: общая биология и натурфилософия и голая систематика». Пишет, что с продовольствием у нас делается всё хуже и хуже и цены растут не так как в презренных капстранах на 5-6% в год, а сразу на 30-40%.
Считает лидерами свободомыслящих людей Солженицына и Сахарова (но «это такая крупная фигура, что наши сталинисты его тронуть не решатся»).
Ему же от 10.07.70. Считает недопустимыми выражения «собаке собачья смерть», «сукин сын». Соглашается с афоризмом «собака вывела человека в люди», но дополняет: «лошадь – в  дворяне», «овца – в капиталисты», а свинья по проекту Хрущева должна привести к коммунизму.
Энтомологу Т.Н.Рязанцевой от 5.12.48. По поводу похорон собственного сына пишет, что он «сходен с индусами: раз душа покинула тело, то сам по себе труп не будит никаких эмоций. Я про себя думаю завещать, чтобы мой труп был отдан в медицинский ин-т и полностью был использован для целей преподавания».
Цитологу И.И.Соколову от 28.03.65. Поскольку Соколов старше Любищева, то Любищев желает ему брать пример с недавно умершего математика в Киеве Буняковского, который заведовал кафедрой до 100 лет и умер на 103 году.
Ему же от 30.06.70. Поздравляет Соколова с 85-летием. Напоминает о профессоре Френкеле, работающего по проблемам долголетия; ему недавно исполнилось 100 лет.
Из письма мы узнаём, что в 1910 г Любищев был во Франции.
Философу Т.Я. Сутт от 4.12.71. Любищев считает К.Бэра величайшим  и умнейшим биологом всех времён, и три нации могут считать его своим: немцы, эстонцы и русские.
Философу А.И. Сырцову от 21.03.30. Считает, что исторический материализм – новая методологическая метла, которая износится весьма скоро и в отношении к ней, следуя примеру Гегеля, можно процитировать слова апостола Петра: «Вот пришли люди, вынесшие твоего мужа, подожди немного – вынесут и тебя».
Ботанику Академику А.Л.Тахтаджяну от 30.08.64. Сообщает, что прочёл роман Верфеля «40 дней Муса Дага» по-немецки, который произвёл на него огромное впечатление. «А у нас этого писателя как будто совсем не знают».
Биологу Ф.А. Турдакову от 22. 06.54. Старому другу Любищев пишет, что он подумает о переезде во Фрунзе, т.к. он «всё начальство здесь выдрессировал, а если я приеду во Фрунзе, то там дрессировку придется начать снова».
Энтомологу К.П.Трубецкой от 24.03.64. «Получил оригинальное поздравление с Новым годом на 12 языках (очевидно, от Трубецкой), но из  12 языков Любищев узнал только 10».
Генетику Ю.А.Филипченко от ноября 1930 г. По Любищеву дух и материя реальности, такой дуализм развивался Бергсоном, и учение Бергсона есть великий ренессанс. Эклектиками Любищев считает Нэгели, Берга и др.; сумбурно эклектичен был Дарвин, который к своему основному учению пристроил целый ряд допущений и прямо противоположных суждений.
Экологу К.М.Хайлову от 17.10.71 г. Об экологии: «по моему, экология и сейчас «недонаука».
Ему же от 3.12.71. Слово «недонаука» Любищев понимает «по аналогии со словами недовес, недовыручка, недозрелый, недоросль, недосев». Слово «наука» имеет много смыслов. Ненаука – это то, что никогда не может стать наукой, например, филателия; лженаука – проповедует вздор, например, астрология, или мичуринская биология; донаука – то, что уже отбирает факты, констатирует («научное» издание писателей); недонаука уже какие-то обобщения получает, но в чрезвычайно примитивном и рыхлом виде; наконец, наука – характеризуется полным отсутствием всяких догматов, жёстким, прежде всего математическим формулированием выводов. Поэтому «марксисткая наука» – в  лучшем случае «недонаука», а в биологии  только сравнительно небольшая часть перешла в область настоящей науки, но «даже там влияют недонаучные и ненаучные подходы».
Интересно, что "ещё" в 1954 г (в письме Р.П.Караваевой от 13.04) Любищев весьма резко выразился о педагогике: это псевдонаука, засоряющая мозги студентам (!). Услышали бы это представители славного отряда педагогов (без ёрничества пишу).
Астроному В.П.Щеглову от 9.11.57 Любищев пишет, что Польша уже в 15 веке обладала высокой культурой, что Коперник – порождение прежде всего польской культуры, он был философ, юрист, медик, астроном, художник, экономист, а его рукописи распространял сам папа Климент  УП.
Литератору Б.М.Эйхенбаум от 9.02.52. По поводу издания Лескова, где дана несправедливая оценка Лескова как общественного деятеля. Любищева возмущает, что в качестве судьи выдвигают Зайцева – «омерзительную личность». Высылает статью «Лесков как гражданин» (которая увидит свет только в 1977г в журн. « Север»,№ 2).
Своему другу генетику П.Г.Светлову:Стихотворение "Грядущим гуннам" Любищев в 30-ые годы перевёл на английский язык (!).
*
Остановимся; мы не просмотрели и сотой доли эпистолярного наследия великого гуманиста. Закончим отрывком из письма писателю М.А.Поповскому от 24.11.66 г. Это письмо – соображения Любищева по поводу «превосходной повести» Поповского «Тысяча дней академика Вавилова». Вначале о том, что Вавилов ошибся в отношении культурной значимости Лысенко. Вавилов считал его талантливым и честным знахарем, но Лысенко оказался знахарем бесчестным. И Мичурин был знахарем, а не настоящим учёным, но он был честный человек. «Если бы Вавилов мог чуточки проникнуть в чёрную душу своих противников!»
«Мы живём в странном веке…с одной стороны – величайшее торжество человеческого разума…, с другой – потрясающий успех таких проходимцев, которым трудно найти прецедент во всей мировой истории – Распутин, Гитлер и Лысенко, который приобрёл колоссальное влияние при деспоте Сталине».
В странном веке мы живём
А. Марасов, один из организаторов Любищевских Чтений до 2010 г
Опубликовано в журнале " Симбирск", № 5 за 2015 г