Выбор Мвамбы

   Мвамба сидел у входа в свою хижину и смотрел на восход. Деревня стояла на невысоком холме, поднимавшемся над окружающими зарослями, поэтому восход солнца можно было наблюдать над вершинами деревьев. Вот их дальние верхушки вспыхнули алым светом где-то у самой границы Большого Леса, вот сияние расширилось на половину неба, вот Мвамбе пришлось отвести взгляд, чтобы светило своим невыносимым сиянием не лишило зрения вождя Людей Большого Леса. Мвамба закрыл глаза и прислонился спиной к стене хижины.

   В это утреннее время у Мвамбы не было никакого дела. После удачной ночной охоты племя погрузилось в обычную ежедневную работу. Женщины хлопотали у костров и нянчили детей, а уставшие охотники удовлетворённо спали в прохладе своих хижин. Сердце вождя приятно замирало от осознания того, что это его племя и именно он устроил всё так, что племя процветает, все сыты, почти все дети рождаются здоровыми и доживают до времени силы. Уже много лет племя кормит даже стариков и калек, а не прогоняет их, как это бывало при прежнем вожде.

    Тунабона, так звали прежнего вождя, не имел детей, но был самым сильным в племени. Он стал вождём, убив предыдущего вождя, что было обычным делом, но вот повод был слишком уж ничтожным. Прежний вождь просто послал Тунабону ловить рыбу на реку, а Тунабона не любил рыбной ловли и сказал, что пойдёт охотиться в лес. А когда вождь прикрикнул, чтоб молодой воин делал, что ему говорит вождь, Тунабона просто ударил его топором по голове и объявил вождём себя. Понятное дело, Тунабону не любили, вождя должны выбирать люди племени, никто раньше сам себя вождём не провозглашал. Тунабона тоже никого не любил и всегда был со всеми груб. Если кто-то его не слушался, Тунабона просто убивал непослушного своим огромным топором. Жену свою он тоже убил, решив, что она не хочет ему рожать детей, но другая жена тоже никого не родила за три года. Старшие говорили, что духи не хотят продолжения злого рода. Наверное, так оно и было.

   Тунабона не любил молодых охотников, не учил их охоте и потому не знал, что Мвамба лучше всех попадает в цель копьём. Мвамба мог сбить копьём летящую птицу с двадцати шагов и всегда приносил с охоты дичь. Даже опытные охотники стали давать право решающего броска Мвамбе, когда охота была особенно трудной или в племени давно не было мяса. Мвамба радовался своей ловкости, но не гордился перед другими, поэтому молодого охотника ценили и уважали мужчины, а женщины мечтали понести его семя и родить такого же ловкого и доброго охотника. Постепенно Мвамба стал самым уважаемым, если не сказать любимым, человеком в племени, и только Тунабона не замечал популярности молодого охотника.

   Колдун племени Ушша, старый уже человек, но очень хороший целитель и  предсказатель был так же бездетен, как и вождь. Но причина этого была в том, что с самого детства его привлекало общение с духами и составление загадочных отваров из трав и корней. Женщины боялись вечно что-то бормочущего и пахнущего не всегда приятно (отвары были отнюдь не благовониями) молодого колдуна и избегали его общества. Сам Ушша тоже был слишком погружён в себя и свои заклинания, чтоб обращать внимание на женщин, а после, когда осознал, что не имеет детей, кому мог бы передать свои знания, был уже не в том возрасте, чтоб заводить жену. Когда у одной из семей сначала на охоте погиб, сорвавшись с дерева, муж, а жена его, будучи на сносях, узнав про беду не ко времени стала рожать и умерла в родах, Ушша взял себе на воспитание их сына Йотту и вырастил его, как родного и выучил всему, что знал сам. 

   Йотта был парнем ловким и весёлым. Как-то так случилось, что таинственные заклинания и тени мёртвых не сделали Йотту угрюмым и погружённым в себя. Будучи одного примерно возраста, Йотта и Мвамба подружились и часто ходили вместе на охоту. Не раз и не два Йотта помогал Мвамбе найти дичь, улавливая какие-то только ему понятные движения душ животных. Когда незримый дух дичи становился виден среди ветвей, рука Мвамбы неуловимым движением посылала копьё точно в цель. Сам Йотта мог убить дичь тоже довольно ловко, он был хорошим охотником, а не просто колдуном, но всегда предпочитал позволить сделать это своему другу и лишний раз полюбоваться удивительной точностью и силой броска его копья.

     Однажды, когда друзья направлялись на охоту, Йотта сказал Мвамбе, что чувствует какую-то беду, но не может понять, какую. Это было что-то очень неопределённое, молодые и полные сил парни, немного подумав, решили не обращать внимания на это предчувствие и углубились в лес. В сгущающихся сумерках они пробирались сквозь кустарник, мягко ступая по траве. Опытные охотники, они двигались бесшумно, ни один куст не шевельнулся, ни одна сухая ветка не хрустнула под ногами. Вдруг Йотта замер на месте и громко сказал:
- Стой. Я не понимаю это дерево. Оно хотело что-то мне сказать и замолчало. Так не бывает, дерево или говорит, или молчит, оно не обрывает разговор на полуслове. 
В следующее мгновенье что-то мощно двинулось на них. Йотта прыгнул в сторону Мвамбы и что было силы толкнул друга обеими руками в грудь. Мвамба откатился назад и только тут понял, что огромное старое дерево рухнуло на то место, где он только что стоял, и придавило не успевшего отскочить Йотту. Мвамба бросился к другу и с облегчением обнаружил, что Йотта жив, но ноги его вдавлены стволом упавшего дерева глубоко в землю и, скорее всего, сломаны. Мвамба откопал землю вокруг ног Йотты, но то, что он увидел, было печально. Обе ноги были сломаны, в лесу такая травма – приговор, но Мвамба ни за что не хотел бросать друга, спасшего ему жизнь. Привязав обе сломанные ноги к обломку сучка тонкими лианами (Йотта подсказал), Мвамба взял друга на руки и бегом рванул к деревне. 

    Ушша, увидев приёмного сына, пришёл в ужас, но сразу занялся лечением и отправил Мвамбу домой, чтоб парень не болтался под ногами и не мешал, действовать нужно было очень быстро. Мвамба конечно ушёл, но перед этим поклялся Ушше, что никогда не оставит друга и не даст его в обиду.

    Мвамба шёл к своей хижине, всё ещё думая о своём раненом друге. На площадке посреди деревни он встретил Тунабону, поприветствовал его и рассказал о случившемся. Реакция вождя потрясла Мвамбу. Тунабона даже не дослушал до конца и закричал:
- Где твоя добыча Мвамба? Если охотник покалечился во время охоты, он больше не охотник, а обуза для племени, мне не нужен увечный! Ты должен был убить его и идти охотиться один.  Отправляйся в лес и без добычи не приходи, а Йотту я сам убью, раз он больше не может охотиться!

   Сказав это, Тунабона отвернулся от Мвамбы и направился к хижине Ушшы. Поняв, что сейчас может случиться непоправимое, Мвамба крикнул, что было сил:
- Тунабона, стой! Йотта спас мне жизнь, я поклялся его кормить и ухаживать за ним, пока буду жив, ты не можешь его убить!
   Это была неслыханная дерзость. Их всех хижин выскочил народ и уставился на явно спятившего Мвамбу. Тунабона убивал за гораздо меньшую дерзость, расплата казалась неминуемой. Тунабона злобно усмехнулся:
- Я всё могу! Не ты, мальчишка, будешь мне указывать, что я могу, а что нет! Я убью Йотту, вернусь сюда и убью тебя! Я здесь решаю, кому жить, а кому умирать!
Наблюдавшие за этой сценой даже не успели понять, как копьё, на которое только что опирался Мвамба, оказалось глубоко воткнутым в самую середину груди Тунабоны. Не понял этого и Тунабона, он недоумённо уставился на торчащее из груди древко и даже не вскрикнул, а постоял так несколько мгновений, выронил из руки свой тяжеленный топор и повалился набок.  Тунабоне было невдомёк, что грозить убийством Мвамбе, когда у того в руках копьё – не самая хорошая идея. Вождю следует лучше знать своё племя, если он хочет долго им управлять.

   Никто в племени (включая вторую жену Тунабоны) особо не расстроился по поводу безвременной кончины вождя. Мвамба отнёс труп к реке и сбросил его в воду, устраивать торжественный костёр не было никакого желания. Ушша сказал, что дух этого злобного зверя уже давно ждут к себе остальные злые духи, чем дальше от деревни они его найдут – тем лучше. На следующее утро Ушша пришёл к хижине Мвамбы и сел у входа. Мвамба вышел, поклонился Ушше и спросил, как дела у Йотты.
- Мальчику повезло, Мвамба. Ты быстро принёс его, кровь не ушла из тела, я успел запереть её и сложил ноги. Хорошо, что Йотта смог научить тебя, что делать с ногами. Ему повезло, что его не ударило по голове и он мог говорить. Если духи помогут мне, я вылечу его ноги. Он будет хромать, но ходить станет почти как прежде.
- Я хочу увидеть его и поблагодарить за спасение. Вчера он меня не слышал, боль сковала его сознание, он даже не стонал, твой сын – храбрый и сильный человек, Ушша! Я горжусь тем, что он называет меня своим другом и мечтаю вырастить сына, о котором можно будет сказать такие же слова!
- Мне приятно слушать тебя, Мвамба. Тень поступка сына ложится на отца, хорошо, если это такая тень. Я сам горжусь сыном и силой его духа, но я пришёл говорить с тобой не об этом.
    Вчера, пока ты относил к реке труп Тунабоны, я собрал старейших охотников и матерей матерей, чтобы решить, кого нам выбрать вождём. Все хотят видеть вождём тебя. Это не потому, что ты убил Тунабону, а потому, за что ты его убил. Племени нужен справедливый вождь – охотник, а не злобный зверь. Возьми себе жену и управляй племенем. Племя не должно жить без вождя, ты будешь хорошим вождём, поверь мне.

    Много времени прошло с тех пор… Воспоминания убаюкали Мвамбу, и уже почти сквозь дрёму он услышал и безошибочно узнал прихрамывающую походку Йотты, нынешнего верховного колдуна.
……………………………………………………………………………

    Вертолёт долго мотался над джунглями в поисках хоть какого-нибудь просвета между огромными деревьями. Наконец, на повороте русла реки лётчик увидел крошечный каменистый пляжик. О том, чтобы там сесть, не могло быть и речи, но высадить экспедицию, зависнув на небольшой высоте, всё-таки можно. Лётчик крикнул в салон, чтобы готовились выпрыгивать, и стал осторожно снижаться, чуть ли не цепляя винтом за ветки деревьев. Скоро в открытую дверь выбросили вещи и не особо хрупкое оборудование, а потом и сами участники экспедиции повыпрыгивали, ловя руками улетающие панамы. Последним грузно спрыгнул седоватый и плотно сложенный мужчина, совсем не похожий на учёного или рабочего экспедиции. А он и не был ни тем, ни другим. Это был Роберт Льюис, разбогатевший на биржевых спекуляциях уроженец американской глубинки. Нью-Йорк не сделал из него сноба, привычка жить просто и так же просто выражаться осталась, поэтому, поскользнувшись при высадке и измазавшись о камни, Роберт разразился не особо литературной фразой и продолжал тему, пока не отряхнул штаны и не ополоснул после этого руки, благо река была рядом. Подскочивший к нему молодой спортивного вида человек озабоченно спросил:
- Не ушиблись, мистер Льюис? Помощь нужна?
- Да нет, всё нормально, Майкл, не бойся, цел твой босс, только вымазался, как свинья об эти скользкие камни.

    На голове Роберта был пробковый шлем, а военного вида лёгкий хлопковый костюм с невообразимым количеством карманов до прыжка в грязь был приятного песочного цвета.  Майкл работал на Роберта уже несколько лет и был чем-то средним между шофёром, телохранителем и секретарём. Одежда Майкла тоже не выглядела дешёвой, что наводило на мысль, что зарплатой Роберт своего универсального работника не обделял. Вся экипировка этой пары состояла из фото-кино аппаратуры заоблачной стоимости и лёгких рюкзаков, да на поясе каждого было по длинноствольному револьверу какого-то несусветного калибра (продавец уверял, что из такого можно завалить даже слона).
      Иначе выглядели остальные четверо десантировавшихся. На них была выцветшая форма какой-то давнишней экспедиции в Центральную Африку, деньги на которую лет 7-8 назад с ужасными усилиями выбило руководство их этнографического института. Тогда, дорвавшись до общения с настоящими дикими племенами, учёные проторчали в саванне чуть ли не полгода, понятно, что от формы после этого мало что осталось, но она ещё годилась для продирания сквозь джунгли, впрочем, никакой другой экспедиционной формы у института сейчас не было.
Старшим группы учёных шёл Мэтью Ховард, приземистый крепкий мужчина лет 45-50 на вид. Он легко забросил за спину огромный рюкзак и ещё взвалил на левое плечо какой-то длинный  ящик, а в правую руку взял увесистое мачете. Глядя на Мэтью, остальные парни тоже стали взваливать на себя рюкзаки и оборудование. Мэтью подошёл к Роберту:
- Мистер Льюис, с Вами всё в порядке?
- Да, Мэтью, я в норме.
- Тогда предлагаю начать движение, надо до ночи найти более-менее сухое место для лагеря. Бродить в джунглях в темноте небезопасно. И ещё, мистер Льюис, я прошу прощения, но хоть всё это организовано на Ваши деньги, я бы хотел договориться с Вами о том, чтобы руководство экспедицией было на мне. Так уж принято, что в экспедиции должен быть только один начальник, а я лучше остальных знаю эти места.
- Конечно, Мэтью, это Ваш хлеб - Вам и карты в руки, я не претендую на руководство экспедицией, только время от времени буду просить Вас помочь мне сделать удачный кадр или расположиться на ночлег. Поверьте, я так устал командовать у себя в конторе, что с удовольствием побуду подчинённым пару-тройку недель.
- Благодарю, тогда пойдёмте, господа.
     Сказав это, Мэтью легко зашагал по едва заметной тропинке в чащу, время от времени срубая на пути ветки. Молодые учёные пропустили вперёд Роберта с Майклом и замкнули процессию, по пути перешучиваясь в радостном предвкушении долгожданного приключения.   
    Вечером, за ужином у костра, Майкл спросил у одного из учёных:
- Послушай Сэм, я ведь так и не знаю, зачем вы так рвались в эти места. Роберту всё равно куда, лишь бы в самую дичь, чтоб адреналина набрать на год вперёд, а вам-то зачем надо было попасть именно сюда?
- Видишь ли, этот участок джунглей никогда не был серьёзно исследован. Мы подняли архивы нескольких стран и не нашли ничего про это место. По данным со спутников здесь должны быть какие-то поселения (ночью засекли свет от костров), но мы даже не представляем, к какой народности принадлежит племя, проживающее здесь. Есть шанс узнать новые обычаи и изучить новый язык. Ты же понимаешь, что ещё 5-10 лет и сюда всё равно придёт цивилизация, которая растворит это племя в общей массе населения страны. У нас почти не осталось времени, чтобы зафиксировать для истории их язык, обычаи и культуру.
- Они хоть не людоеды?
- Очень маловероятно. Тут полно дичи, зачем есть друг друга?
- Спасибо, успокоил! А сама эта дичь, которой тут полно, нас не сожрёт?
- Хищники не самоубийцы, чтоб охотиться на человека, когда полно безоружных тварей. Да и костров они избегают. И потом, вспомни, чем ты питался целый год на Манхэттене и подумай, каков ты можешь быть на вкус, они не станут есть такую отраву!
- Они могут сначала съесть тебя, раз уж я не вкусный, а потом попробовать на вкус и меня. Их стошнит, конечно, но я этого уже не узнаю.
- Да не бойся, уж зверей бояться всегда нужно меньше всего. А вот хорошенько выспаться очень тебе советую. Завтра большой переход по джунглям, силы понадобятся.

    Не очень-то успокоенный Майкл устроился на ночлег поближе к боссу и положил рядом с собой револьвер с взведённым курком. Впрочем, страхи были напрасны, из всего многообразия обитателей джунглей за всю ночь Майкла укусили только несколько москитов.   
   Утро выдалось тихим и солнечным. Даже сквозь густую листву и замысловатые переплетения лиан небо просвечивало голубыми пятнышками. Птицы галдели со всех сторон, за кустами булькала и шумела, переваливаясь через небольшие пороги, река. Путников не съели ни дикие звери, ни дикие люди. Всё было прекрасно. Роберт ополоснулся по пояс в реке и теперь растирал себя полотенцем, кряхтя от удовольствия. Мэтью сделал это раньше на пару часов, как и все остальные учёные, а Майкл уныло смотрел на довольного Роберта и осознавал, что ему придётся проделать то же самое.
    Закончив с омовением, Роберт связался по спутниковому телефону со своим офисом, сказал, что всё ещё жив и попросил без особой нужды его не беспокоить. Заметив устремлённый на аппарат взгляд Мэтью, сообразил:
- Мэтью, Вам что не дали нормальных телефонов?
- Нам нормальных штанов, и то не дали, навигатор вот свой несу, как хочешь, так и корректируй маршрут…
- Да берите мой, какие проблемы! Набирайте, как на сотовом, только не очень долго, у меня аккумуляторов всего три, растянуть на три недели будет трудновато.
- Спасибо, Роберт, я только координаты уточню по последним данным. 
- Не за что, такая мелочь меня не разорит, а попасть куда надо и в моих интересах тоже.
    Мэтью принялся с кем-то говорить по телефону, то и дело глядя на экран навигатора и вводя туда новые данные. Наконец разговор закончился, возвращая телефон, Мэтью сказал:
- До племени пара дней пути. Пойдём вдоль реки, здесь заросли не такие густые. Это небольшой крюк, но по времени мы только выиграем, да и силы сэкономим. Так что, давайте завтракать и в дорогу. Идти сегодня придётся долго.

    День прошёл без приключений. Во время обеденного привала Роберт умудрился сфотографировать какую-то крупную кошку, которая совершенно спокойно бродила в воде на отмели реки и кого-то выискивала на дне, похоже, краба. Шкурка кошки была покрыта замысловатым узором, ещё более пёстрым под лучами солнца и в бликах воды. Фотографии получились замечательные, помогла шикарная оптика фотокамеры, позволившая снимать с такого расстояния, что кошка ничего и не заметила. Роберт бы и сам не заметил кошку, если бы не приучил себя в путешествиях осматривать все окрестности в сильный бинокль, чтоб найти интересные сюжеты для съёмки.
Ближе к вечеру Мэтью нашёл прекрасное место для лагеря, и молодёжь немедленно занялась приготовлением ужина и заготовкой дров, а Роберт уселся на камень, снял свои ботинки и с наслаждением шевелил пальцами ног, затёкшими от долгой дороги. Когда суета улеглась, Мэтью попросил тишины:
- Господа, завтра мы, скорее всего, войдём в деревню. Хочу предупредить, что ни язык, ни обычаи этого племени нам неизвестны. Подходить к деревне нужно шумно, чтоб нас заранее обнаружили, и ни в коем случае не вызывать у дикарей агрессии. Улыбайтесь и не сопротивляйтесь, если вас захотят потрогать, подготовьте подарки. Обычно нравятся яркие бусы и цветные платки. Показывайте пустые руки, ни в коем случае не держите при них в руках мачете и ножи. Оружие применять только при явной агрессии и угрозе жизни! Запомните, наша задача изучить их и подготовить к появлению в этих краях первых признаков цивилизации. И ещё, молодёжь, не надо пристально рассматривать обнажённых дам, какими бы красавицами они не оказались. Их кавалеры запросто могут приревновать и огреть вас по башке чем-нибудь тяжёлым. И это будет справедливо, вы сюда ехали не ради этого.
    Парни весело пофыркивали, доставая посуду для ужина и раскупоривая банки с напитками. Готовясь к экспедиции, каждый из этих троих пытался хоть немного научиться говорить на одном из языков соседних племён, в надежде, что хоть один из них сможет худо-бедно объясняться с жителями этой деревни.
……………………………………………………………………………………………

     Мвамба понимал, что приход Йотты в то время, когда он обычно закрывался от всех в своей хижине и колдовал, вызвано каким-то важным событием:
- Здравствуй, Йотта. Что могло оторвать тебя в такое время от бесед с твоими духами? Я не ждал тебя раньше полудня, что-то случилось?
- Ты всегда охотник, даже когда спишь, Мвамба! Ни разу не смог к тебе подобраться незамеченным. … Ещё вчера я беседовал с духами, но их слова были мне непонятны. Мне надо было разобраться самому, прежде чем идти к тебе с этой новостью.
- Твою походку невозможно не узнать, особенно, когда ты не стараешься ступать неслышно. … Так что за новость привела тебя ко мне? 
- Духи сказали мне вчера, что странные чужие люди идут по нашему лесу. Это люди из далёкого племени, которое живёт не так, как наше. Чужаки ищут тропу к нашей деревне.
- Они хотят убить наших мужчин и забрать себе женщин?
- Нет. Они не хотят нам зла, они хотят нас учить жить так, как живут они. Я не могу понять, зачем им это нужно.
- Наших молодых охотников учат мастерству опытные охотники, женщин учат матери. Это правильно, дети должны учиться у родителей и старших сородичей. Чужие люди не должны учить наших детей. Скажи, колдун, они великие охотники?
- Нет, они не умеют охотиться и готовить еду из дичи, они не строят хижин и не понимают, какие плоды леса можно есть. Я послал своего ученика посмотреть на этих людей, ученик рассказал, что чужаки говорят на непонятном языке, иногда говорят между собой, а иногда с невидимыми духами так же легко, как мы говорим между собой. Еду они носят с собой, а ночью выпускают из рук лучи света, чтоб видеть в темноте так же, как днём. Лица у них белые, а тела они закрывают второй кожей.
- Зачем?
- Не знаю. Возможно, белая кожа слишком тонкая и они боятся её поцарапать о колючки нашего леса. Возможно они боятся укусов маленьких зверей … Это всё не важно, даже мы прикрываем тела циновками в сезон дождей. Меня пугает другое: я не умею говорить с духами без заклинаний и обрядов, а пришельцы делают это постоянно, используя какие-то амулеты. Они должны быть сильными колдунами, гораздо сильнее меня. Если чужаки придут в деревню, я не смогу защитить наших людей от колдовства чужаков, а твоя сила хороша только против силы, а не против колдовства.
- Эти люди не должны приходить в нашу деревню. Нам не нужны чужие колдуны, нам нечему учиться у чужих людей, мы знаем всё, что нам нужно знать. Скажи, наши охотники смогут убить этих колдунов? 
- Я уверен, что смогут. Чужаки другие, но не духи, а люди, они едят, испражняются, спят. Они должны быть смертны. У них есть большие ножи, которыми они рубят ветки. Ножи эти из странного камня, сверкающего на солнце, но копий у них нет. Можно подкрасться и убить их копьями.
- Хорошо. Я пошлю опытных охотников, пусть убьют чужаков.
………………………………………………………………….

   Охотники ушли на закате. Они растворились в темноте и бесшумно заскользили к тому месту, где чужие люди разбили лагерь. Чужаки сидели вокруг костра, на костре готовилась пища. Незнакомый запах вселял страх. Чужаки громко говорили между собой и с духами. Иногда они выпускали из рук лучи света и всматривались в темноту леса. Охотники умели прятаться, увидеть их могли только такие же охотники. Копья вылетели из леса одновременно. Тихо и точно. Никто не успел ничего понять. Смерть была мгновенной.
    Духи пытались что-то сказать чужакам, но не услышали ответа. Странные звуки раздавались из складок второй кожи некоторых из чужаков. Охотники точно выполнили приказ вождя. Ничего из колдовских вещей чужаков не осталось на земле племени. Тела чужаков и все их странные предметы отнесли к реке и сбросили в самом глубоком месте. Тела унесла вода, странные предметы утонули.
    В ту ночь племя не охотилось, но Мвамба мудро правит племенем. Запаса еды с прошлой охоты хватит ещё на один день, а следующей ночью охотники принесут свежее мясо.