1. Мы прочитали сообщение о выставке в Манеже

В газете «Правда» появилось такое сообщение:

«Вчера, 1 декабря, руководители партии и правительства посетили Выставку произведений московских художников, устроенную в Центральном выставочном зале и посвящённую 30-летию Московского отделения Союза художников. [...]

На вопрос руководителей Московской организации художников, как оценивается выставка в целом, тов. Н.С. Хрущёв ответил:

«Как и на всякой выставке, здесь представлены и хорошие, и средние, и слабые работы. Устроители выставки в ряде случаев, видимо, пошли на поводу у тех, кто защищает слабые и неприемлемые произведения, проявили либерализм. А такая политика не может привести к дальнейшему подъему советского искусства социалистического реализма. Художники и скульпторы горячо поблагодарили товарища Н.С. Хрущёва».

Потом в газете эти «слабые» и «неприемлемые» произведения клеймились, но было непонятно, каким образом на этой почтенной выставке они могли оказаться. Но дальше разъяснялось:

«В тот же день руководители партии и правительства осмотрели работы некоторых так называемых абстракционистов. Нельзя без чувства недоумения и возмущения смотреть мазню на холстах, лишённую смысла, содержания и формы.

Эти патологические выверты представляют собой жалкое подражание растленному формалистическому искусству буржуазного Запада.

Н.С. Хрущёв попросил авторов представленных картин и скульптур объяснить, что они изображают в своих работах, какую мысль они хотят донести до зрителя. В ответ был слышен лишь невнятный разговор, свидетельствующий о духовном убожестве авторов этих произведений».

Центральный Выставочный зал – это был Манеж рядом с Кремлём, там на первом этаже и была выставка, посвящённая 30-летию МОСХ, а осматривали работы «некоторых так называемых абстракционистов» на втором этаже Манежа.

Сообщение было необычным. У меня в памяти ещё сидели «формалисты» и «безродные космополиты» 40-х и 50-х годов, но ведь на дворе был 1962-й.
 
Культ Сталина уже развенчали, и только что вышла книга Солженицына «Один день Ивана Денисовича». Вроде бы, после Сталина руководители партии и правительства по поводу искусства не высказывались.

На самом деле, это было не так. Была травля Пастернака и его исключение из Союза писателей, и был суд над молодым Иосифом Бродским и по рукам уже ходил первый самиздат (хотя он так тогда ещё так не назывался) – Вигдорова о том, как этот суд проходил. А это было о художниках и живописи.

Дальше всё пошло по обычному сценарию: в прессе начали печататься «письма трудящихся».

Началась кампания против художников «абстракционистов и формалистов», завершившаяся расправой над ними.

А потом эта кампания распространилась на все виды искусства — и на кинематографию, начиная с Андрея Тарковского, и на музыку – симфоническую и категорически запрещаемый джаз, и на архитектуру, и на все виды дизайна, и даже на песни Окуджавы, «отвергаемые народом».

Много лет спустя я узнал, что «слабыми и неприемлемыми» работами на выставке МОСХа оказались работы Штеренберга, «Картошка», «Обнажённая» Фалька и «Геологи» Никонова, а также скульптура Пологовой. Их быстро убрали с выставки.

А анекдот про голую Вальку («Обнажённая» Фалька) быстро разошёлся по стране.
Для Хрущёва имя Фалька ничего не значило, картину он высмеял (не понравились пышные формы обнажённой) и затребовал автора, не зная, что тот умер 4 года назад.

Посещение выставки Хрущёвым и его соратниками впоследствии назвали «кровоизлиянием в МОСХ».

Продолжение следует: http://www.proza.ru/2017/02/08/543