Наташка

   А когда я привёз вас домой, тебя и этот сопящий сверток который раньше в тебе назывался "плод", а теперь это был ребенок с вполне настоящим именем Наташка, я испугался. Впервые в жизни и по-настоящему испугался. Я боялся брать её на руки, когда ты распеленала её впервые при мне. Потому что она была настолько мала, что с легкостью почти вся умещалась на моей ладони. Она была не на много больше моей руки. Её ручки и ножки я прикладывал к своим пальцам и сравнивал их. Теперь мои руки казались огромными и чудовищно неуклюжими. Я совершенно не понимал, как ты не боишься пеленать и купать это крохотное и плачущее существо. Я боялся этих ежевечерних Наташкиных купаний, но ты все время просила помочь. Я боялся повредить ее тельце случайно и впадал в ступор если она начинала плакать и искать помощи своими ещё не вполне зрячими глазками. Я боялся.
   А ещё я дико ревновал тебя к ней. Теперь я отошёл на второй план, а ты полностью отдалась этому новому для тебя чувству материнства. Я ревновал тебя всю, но больше всего я ревновал к Наташке твою грудь. Эти два мягких облака. Теперь они были наполнены молочными сладкими дождями и принадлежали только Наташке. Как же я их ревновал и боялся тогда прикоснуться к ним.
   Теперь все в доме пахло молоком и ты и Наташка, наше бельё и даже посуда на кухне.    
   Я чувствовал запах твоего материнства повсюду. Я уходил на работу и с нетерпением ждал когда вернусь вечером в этот вселенский хаос с весящими повсюду пеленками и распашонками, с бутылочками лишних молочных дождей из твоей груди.
Как же я вас любил и боялся потерять тогда.

***Никифор***