Русские в Германии

А.Н.ПАВЛОВ

РУССКИЕ В ГЕРМАНИИ

     В пятидесятых годах в Восточной Германии работало много наших специалистов. Я знал нескольких геологов. Один из них рассказал мне три занятные истории.
     Шахты, на которых они трудились, были расположены  рядом с небольшим и чистеньким немецким городком. В свободные дни они часто посещали местный зоологический сад, достопримечательностью которого была престарелая бегемотиха. Каким-то образом она пережила войну. Её любили и дети и взрослые, многие из которых помнили её ещё со времён своего детства. Она тоже к людям относилась доверчиво. Может быть, кого-то помнила и тоже любила. Её разрешалось кормить. Такая кормёжка выглядела как фокус. Бегемотиха раскрывала свою огромную как чемодан пасть. В неё кидали всякую еду. Старались подбросить что-нибудь вкусненькое. Она пасть не закрывала до тех пор, пока по её мнению еды не накапливалось достаточно много. Потом пасть закрывалась, а когда открывалась снова, естественно была пуста. Детей это страшно забавляло. Они визжали от радости и счастья и были готовы «фокус» повторять ещё и ещё. Было такое впечатление, что радость детей передавалась и бегемотихе. Вот такая игра.
     Андрей рассказывал, что когда им приходилось этот спектакль наблюдать, у них возникала мысль:
– А что будет, если бросить в пасть ничего не видящей бегемотихе пару кирпичей?
Эту дикую и варварскую идею они тихонько между собой обсуждали. Просто так. Никто из них никогда бы этого не сделал. Но такая мысль у каждого из них появилась в голове.
     И вот при очередном посещении вольера с бегемотихой, они услышали разговоры наших солдат, тоже смотревших на это зрелище. Один говорил другому:
– Вань, а что если в это ротище бросить пару кирпичей?
Поразительное совпадение идей. Наверное, это и называется общим менталитетом. Слава богу, никто этого не сделал. Но «мечты-то» были.
    
     В обед многие советские инженеры выходили покурить и посудачить на довольно крутой вал. Любовались красивыми окрестностями. Возможно, когда-то вал защищал городок от вражеских набегов. На нём  обнаружили тяжеленное, кованое колесо. Сколько оно там пролежало, никто не знал. Казалось, чуть ли не со средних веков. Оно было не подъёмным.  Его необычность вызывала рассуждения:
– Интересно, а вот если бы это колесище скатить по склону, что бы было. Вот покатилось бы.
Но колесо было настолько тяжёлым, что охоты экспериментировать ни у кого не возникало.
– Чёрт с ним пусть лежит. А вообще-то было бы здорово попробовать. Жаль, что такое тяжёлое.
     Раз пришли на это место как всегда. А колеса-то и нет. Оказалось, на валу побывали наши солдаты. Конечно, у них возникла такая же идея, но они воплотили её в «жизнь».  Из инженеров никто не видел, как катилось колесо. Видимо, катилось шибко. Во всяком случае, внизу по склону, несколько сараев было прошито им насквозь, в последнем колесо застряло. Жаль, что я не видел. Думаю, солдаты кричали – Ура,  – махали руками и прыгали от удовольствия. А как тут не радоваться. Просто так. Катится и катится. Хорошо! Радует душу.

     Зимняя горка. Дети наверху с санками и съезжают вниз. Взрослые внизу смотрят. Дети одеты чистенько, в яркие зимние куртки. Санки разные, но все куплены в немецких магазинах. Многие аккуратно садятся на санки, поводок от санок укладывают на коленки. Медленно толкаются ногами и вот, наконец, катятся вниз. Важно и торжественно встают и медленно снова поднимаются на горку. Родители внизу млеют, глядя на своё чадо.
     И вдруг какой-то мальчишка бежит сломя голову. Санки над головой. Глаза вытаращены. Что-то громко кричит. Валится на санки, и с бешеной скоростью летит вниз. Оборачивается на горку. Весь возбуждён, победен. Щёки раскраснелись. Поднимает вверх большой палец и кричит:
– Вовка! Здорово! Давай!
Это наш мальчишка. Он поймал кураж. Немцы этого не понимают.