Глава 9. Париж

Jessie Ware - Wildest Moments
Спустя примерно год после отъезда Алекса в США, ему довелось поработать несколько зимних месяцев во Франции. Работа эта была настолько изнурительная с его слов, что он совсем не мог ко мне вырваться, хотя находился всего в трёх часах лёту на самолёте. Но мне показалось совсем другое: оказываясь вдали от меня, он явно боролся со своим чувством, и, скорее всего, обдумывал наш разрыв. Такой вывод ненавязчиво вытекал из его необычного поведения: приезжая ко мне, он был влюблён, горяч и нежен, уезжая, не звонил и не писал, в лучшем случае предупреждал, когда приедет, чтобы я заранее продумала свободное время на эти дни, но чаще просто сваливался мне на голову, ожидая в машине, пока я покажусь на горизонте.
И вот его нет уже целых полтора месяца – впервые так долго. Чаще всего Алекс приезжал через три-четыре недели, но бывало, что и каждые две, и  летал он тогда из США. А теперь всего лишь три часа отделяют нас, но его нет уже целых пятьдесят дней… Последние две недели я мечтаю о нём без остановки, думаю о том, что только одно слово может помочь мне, маленькое слово из шести букв, давно набранное в моём смартфоне, и которое я никак не решусь отправить  ему - «Скучаю…».
На дворе февраль, холод, серость, тоска. С Артёмом мы в очередной затяжной ссоре – не разговариваем уже три месяца или может больше, и интересно то, что я даже не помню из-за чего мы поссорились… Но мириться всё равно не хочу!
И вот, в этот пасмурный, промозглый и невыносимо тоскливый день моя выдержка дала слабину: палец словно случайно коснулся серого прямоугольника с надписью «Отправить». Я выдохнула и подумала, что гордость гордостью, но иногда можно позволить себе маленькие слабости. Через минуту пришёл ответ:
«Перезвоню через час, сейчас занят, не могу говорить».
И Алекс действительно позвонил через час, я не слышала его голоса целую вечность, ведь 50 дней это вечность? Или нет?
- Я заканчиваю здесь работу и возвращаюсь в  Штаты через три недели. Но у меня будет пять свободный дней, и я хотел бы увидеть тебя, поэтому могу приехать. Но у меня есть предложение.
-Какое?
-Приезжай ты ко мне в эти дни. Ты ведь не была в Париже?
-Я не была в Париже, - отвечаю задумчиво.
Провести пять февральских дней наедине с Алексом во французской фееричной столице – что может быть заманчивее? И что может быть провокационнее, учитывая его периодическую настойчивость в одном определённом вопросе. Возможно, он запланировал опять что-нибудь вроде испанской церкви, и на этот раз всё может быть ещё хуже. Мне отчаянно хочется в Париж, и ещё отчаяннее к Алексу, ведь я уже невыносимо скучаю по нему, но мне страшно, какой опять болью это может обернуться для него и для меня теперь тоже…
-И я бы хотела поехать… но у меня есть условие.
-Какое?
-Ты не поднимаешь свою любимую тему ни разу.
Алекс молчит долго.  Потом тихо говорит, но эта его намеренно небольшая громкость не может скрыть изнуряющей боли в его голосе:
-Только это тебя останавливает?
-Да.
-Тогда не переживай, я не стану говорить об этом. Приедешь?
-Приеду.
- Тебе вскоре позвонит один человек, объяснит, что нужно сделать для получения шенгенской визы и поможет потом. И да, билеты не покупай – я скину тебе на почту электронные. Хорошо?
 - Хорошо.
Ритмо Любовь
Алекса я увидела сразу, как вышла в фойе ожидающих… Он был непривычен, не  похож на себя и от этого ещё более привлекателен: одет в тёплую большую куртку цвета хаки с серым песцовым мехом на капюшоне, толстый почти белый свитер с высокой горловиной и светло-голубые джинсы – в таком стиле я не видела его ещё никогда. Честно сказать, в тёплой верхней одежде мне не приходилось созерцать его тоже… Его волосы отрасли так сильно, что походили уже скорее на женские, нежели на мужские, но при этом, ни в коем случае не добавляли ему женственности, а даже наоборот, ещё ярче подчёркивали его мужскую привлекательность, буквально выпячивали её, делая его настолько сексуальным и влекущим объектом, что взгляд неизбежно находил и выделял его из толпы... Сразу бросились в глаза женщины: не все, конечно, но многие смотрели на него, смотрели, не отрывая глаз, ведь оторвать их невозможно…
Алекс встречал меня улыбкой и объятиями, но я почувствовала слабость в ногах ещё до того, как он обнял меня, ещё до того, как мой нос впервые за последние два месяца втянул его запахи, до того, как мои глаза встретились с его карими зрачками на расстоянии десяти сантиметров друг от друга. Я не знаю, что происходит со мной: всякий раз, когда мы встречаемся впервые после разлуки, я перестаю существовать в реальном мире и оказываюсь в каком-то совершенно другом месте, моё сознание перестаёт улавливать сигналы и воспринимать образы реальности, оно либо отключается полностью, уступая его подсознанию, либо перерождается, отправляя меня в мой внутренний мир: мир сексуального влечения, одержимости, похоти, наслаждения запахами, приводящими в состояние экстаза, восприятия  его мужественного влекущего тела, безумно красивого лица, его горячности и его влекущей нежности… Но мой ли это мир? Возможно, он и не мой вовсе, а его, Алекса, а я лишь случайный гость в нём…
Наши губы на максимальном приближении, но не касаются друг друга, и постепенно я понимаю, что Алекс подстраивает своё дыхание под ритм моего, вдыхая то, что я выдыхаю… Внезапно замечаю, как его веки закрываются, он силится вновь раскрыть их, но влияние этой нестабильности неизбежно приводит к тому, что он несдержанно резко подаётся вперёд и наши губы наконец встречаются… Это поцелуй, но не просто поцелуй, это страстное слияние губ, языков, рук, тел, сердец …
Неожиданно я слышу прямо у своего уха приятный мужской голос, и этот голос вежливо замечает на английском языке:
- Ну не будете же вы заниматься сексом прямо в фойе аэропорта!
Я отрываюсь от Алекса и смотрю своим затуманенным взглядом на говорящего, постепенно картинка начинает проявляться - это светловолосый парень, голубоглазый, высокий, очень приятной внешности с широченной счастливой улыбкой, такой, какие бывают только у американцев.
Алекс долго дышит мне в ухо, дышит тяжело, сбивчиво, никак не может прийти в себя, затем с явным усилием медленно поднимает голову, в глазах его всё ещё туман… но он отчаянно пытается привести себя в чувство и говорит тихо:
- Познакомься, это мой друг Марк…  Mark meet Valeria…
Я впервые слышу, как Алекс говорит на английском: красиво, уверенно, чётко, ведь это родной ему язык.
Алекс едва стоит на ногах, он пытается сообразить что-то, но явно никак не может, потому что  не отрывает своих глаз от меня, а я уже на Земле… Меня ведь только что представили другу, первому за всё время…
- Nice to meet you Mark! I`m Lera, just Lera…
И Марк обдаёт меня бесконечно лучезарной и доброжелательной улыбкой – где они берут их, эти улыбки? Алекс умеет улыбаться точно также… Да их вообще у него сотни, если не тысячи разных, на все случаи жизни. Если он не обижен и не расстроен, он будет улыбаться просто потому, что начался новый день… Как? Как у них это получается? Мы, русские, точно не улыбаемся так много и так щедро…
Наконец, Алекс тоже присоединяется к нам на грешную Землю, и втроём мы выходим из аэропорта, садимся в припаркованный у самого входа большой чёрный внедорожник. Марк садится за руль, мы с Алексом сзади, при чём Алекс старается смотреть куда угодно, только не на меня, и я всерьёз не могу понять, что происходит…
Любуюсь его длинными волосами, они почти касаются его плеч и закручиваются большими завитками назад… Такие волосы – мечта любой женщины, ведь укладку никогда делать не нужно, природа позаботилась обо всём заранее…
Говорю ему:
-Ты похож на полярника…
-Много приходится бывать на воздухе, холодно у них тут зимой, а в этой куртке хорошо, - улыбается так сладко, что мне становится щекотно где-то внизу живота…
-Волосы у тебя такие длинные…
-Да всё никак не соберусь привести себя в порядок… Терпеть не могу эту процедуру…
- Какую?
-Стричься.
- Не нужно тебе стричься, мне нравятся очень твои волосы сейчас…
-Тебе нравится, когда я выгляжу женоподобно? - настроение его приобретает оттенок игривости.
-Не тебе переживать об этом, Алекс. Нет ничего в природе такого, что могло бы сделать тебя женоподобным. Твоё «мужское» настолько давлеет над всем остальным, что ты можешь ни о чём не беспокоиться!
Aaliyah - One In A Million (Urban Noize Remix)
Я протягиваю руку и пальцем провожу по пряди его волос, раскручивая большое кольцо завитка… Нечаянно обнаруживаю, что это моё невинное действие, даже не ласка, а просто вполне себе дружеское заигрывание, возбуждает меня… И не только меня, глаза Алекса темнеют, он внезапно делается серьёзным, а по лицу пробегает знакомая мне тень…
Одёргиваю свою руку, стараюсь отвлечься, разглядываю машину – весь салон в чёрной коже, улавливается сильный, стойкий запах приторных женских духов. Внезапно замечаю в нише между передними креслами упаковки с презервативами, много упаковок и высокий металлический стакан с кофе. Продолжаю изучать дальше и обнаруживаю на резиновом коврике прямо у ног Алекса раскрытую обёртку от презерватива… Думаю: спасибо, что не сам использованный предмет резиновой контрацепции. Настроение падает: тут даже думать не нужно - мальчики отчаянно развлекаются в Париже…
Внезапно Алекс ловит мой взгляд и замечает то же, что и я, и резко на английском бросает:
-Чёрт, Марк, я же сказал тебе убрать в машине!!!
Тот спокойно отзывается:
-Я убирал!
Настроение у меня ниже некуда. Алекс сжимает мою руку, а мне почему-то неприятно… И я нещадно ругаю себя за это: какого чёрта? Какие у меня могут быть претензии к нему? Кто мы друг другу? С какой стати ему, настолько сексуальному и темпераментному, блюсти какую-то там верность мне, той, которую он не видит месяцами. А если учесть характер Алекса, то вряд ли он решает свои физиологические проблемы старинным народным способом, зачем ему это? Зачем, если есть женщины, всегда готовые с радостью помочь ему в этом? Тут мне сделалось не по себе, потому что мы не пользовались никогда презервативами… Это плохо, очень! Теперь речь не просто о плохом настроении, я уже начала переживать… Но вдруг вспомнила, что средства контрацепции раскиданы по всей машине, из чего с высокой долей вероятности следует, что в случайных встречах оба эти героя всё-таки предохраняются…
-Останови на Елисейских,  - строго приказывает Алекс. Он раздражён.
Мы выходим из машины, я вежливо прощаюсь с Марком. А Алекс тут же сообщает мне:
-Это не моя машина!
-Хорошо, - отвечаю.
-Моя в ремонте, я её стукнул немного, но сегодня в три мне вернут её!
Я недоумеваю: чего он оправдывается? Говорю ему:
-Хорошо, Алекс, без проблем! Только води аккуратнее: машину не жалко, тебя жалко! - улыбаюсь ему, а самой так приятно, что та машина была не его, хотя это совершенно не мешает ему развлекаться в ней вместе со своим другом…
Я впервые на Елисейских полях – широченная улица, по обе стороны которой раскинулись бутики и магазины почти всех известных мировых брендов. Алекс спрашивает меня:
-Тебе не холодно?
-Немного зябко, -отвечаю, - просто слишком разогрелась в самолёте и теперь в контрасте на улице кажется совсем холодно.
Я немного дрожу, но для меня в зимнее время это совершенно нормальное явление, как бы тепло я не оделась. Алекс улыбается и тащит меня за руку в каком-то очевидно конкретном направлении. Наконец, мы упираемся в витрину с тремя манекенами, на них шубы: белая, чёрная и светло серая. Алекс показывает на серую и говорит:
-Я каждый день проезжаю по этой улице в наш офис, смотрю и всякий раз думаю, эта шубка будет идеально смотреться только на моей Валерии, - улыбается и обнимает меня.
-Нет, Алекс, ты с ума сошёл? Шуба! Это ж целое состояние!
-Ерунда! – заявляет он. – Главное, чтобы тебе было тепло, ты вечно мёрзнешь! И да, состояние – это дом, который я построил для тебя,  и на который ты даже не хочешь взглянуть!
-Алекс, ты обещал!
Он смотрит недобро и молчит.
- Пуховик намного теплее шубы! – продолжаю упираться.
-Откуда ты знаешь?
- Я так предполагаю!
-В этом конкретном случае предполагать не надо, мы сейчас купим её, и ты сравнишь, что теплее – то и будешь носить, - голос у него прямо елейный…
-Я категорически не принимаю таких подарков!
Алекс вдруг нервно распрямляется, разворачивает меня лицом к себе, смотрит в мои глаза раздражённо и спрашивает:
-Почему я никогда не могу тебе ничего подарить?
-Ты знаешь прекрасно сам, почему.
- Нет, не знаю! Это нормально, когда мужчина хочет сделать приятно своей женщине, побаловать её немного! Или много!
Меня так и подмывало сказать что-то вроде «А кто тебе сказал, что я – твоя женщина?», но я, разумеется, сказала другое:
-Алекс, я, конечно, как и все женщины, люблю подарки, но как, ты думаешь, я буду объяснять происхождение этой шубы?
Он мгновенно мрачнеет, смотрит какое-то время в сторону, затем неистово взмахнув своими длинными чёрными ресницами устремляет на меня гневно-карий взгляд:
-Меня это не касается. Моё дело  - сделать так, чтобы тебе было тепло, и ты не болела, как в прошлый раз!  (А в прошлый раз я приезжала к нему с температурой, и он, любя меня, заметил, что я горячее обычного…).
Я не знаю, что можно ответить на такое заявление, а в это время его руки поднимаются и упираются в стекло по обе стороны от меня, полы его никогда не застёгнутой куртки раздвигаются образуя вокруг меня вигвам.
-Я бы и не спрашивал твоего мнения по поводу конкретно этой покупки, поскольку оно никакой смысловой нагрузки не несёт, но! У них там их, оказывается, целых пять размеров, а я в размерах не силён, как и в выборе моделей, поэтому мы сейчас зайдём, всё перемерим и купим тебе шубу. Ясно?
- Я сказала, нет, Алекс!
В этот момент он прижимает меня к стеклу, и его губы касаются моей шеи, затем страстно целуют её ещё и ещё, его нос опускает мой шарф ниже, и вот его язык и губы уже страстно терзают кожу моего небольшого декольте, а бёдра его плотно прижимают мои к толстому стеклу витрины элитного магазина на Елисейских полях. Алекс выдыхает горячий воздух прямо на нежную кожу моей груди, запах и мягкость его волос, оказавшихся прямо перед моим носом и щекочущих его, сводят меня с ума, я неимоверным усилием воли сдерживаюсь, чтобы не запустить в них свои руки… Моё голодное тело заходится в животной истоме, и в этот момент он хрипло спрашивает.
- Так что, хочешь?
- Да!
Он резко отрывается, хватает меня за руку и тащит в магазин, а я, упираясь, кричу ему:
- Я не об этом сказала «да»!
Алекс, не останавливаясь, резко оборачивается и, подняв бровь, спрашивает:
- А о чём же?
Я в тупике, впервые в жизни не знаю, что ответить… Не признаваться же в неуёмной похоти, о которой меня никто не спрашивал!!! Пока я мешкаю, Алекс затаскивает меня в магазин, где три милые девушки в лиловых костюмах широко улыбаются, показывает им на серую шубку, и они тут же находят для меня размер. Блондинка в лиловом элегантно приглашает меня пройти в примерочную – большую залу с зеркальными стенами и подиумом, а я едва улавливаю обрывки фразы, тихо сказанной Алексом на английском:
- Не сообщайте ей цены и уберите ценники.
-Конечно, месье, - отвечают ему.
Шубка на мне – сногсшибательное серебристое чудо, невероятно тёплое и лёгкое, с капюшоном, достаёт мне почти до колена – всё как я люблю… Я уже очарована этой вещью, а у меня ведь и правда ни одной шубы нет… Вообще никакой… Просто сейчас в моде пуховики! Я снимаю настойчиво с себя шубу, готовлюсь сказать, что мне не нравится, но Алекс, пристально следящий за моим лицом, опережает меня:
-Попробуем другую?
И дело  даже не в тупике, в который он вогнал меня этим предложением, а в том, что я внезапно осознаю, что Алексу страстно хочется что-то подарить мне. Мой отказ, очередной отказ от его предложений и подарков больно хлестнёт его… И вот это, такое простое понимание, заставляет меня ответить ему следующее:
-Мне нравится эта.
Он расплывается в счастливейшей, довольнейшей улыбке удовлетворения, тут же подходит и, обнимая, нежно целует меня.