Гуська

   Открылась калитка, и во двор вошла молодая женщина, держа за руку мальчика лет четырёх. Услышав гусиный гогот, малыш заупрямился, схватился свободной ручонкой за калитку. Мама остановилась, взяла сына на руки, предварительно оставив чемодан у забора, и взошла на крыльцо. Мальчик, расхрабрившись на руках мамы, погрозил пальчиком гусям и въехал в дом...
   Бабушкины поцелуи, охи и ахи уже не прельщали нашего рыцаря. К тому же за поцелуями последовали мамины слёзы, за ними бабушкины, и размышления о будущей безотцовщине Ванечки, так звали мальчика.
   Ванечка не понимал, что означает эта "безотцовщина". По отцу он ещё не успел соскучиться. Времени прошло не так много, а новые впечатления заставляли волноваться от радости, но не от горя.
   Малышу очень хотелось пойти погулять. Одному боязно, а мама с бабушкой не могли наговориться. На другой день Ванечка вышел на улицу осваивать новые владения. Но перед тем, как пойти, за обедом припрятал в кармане кусочек хлеба для того гуся, который, стоя в луже, ругался громче всех.
   Малыш запомнил его по чёрной метке на крыле. Ванечка ещё не знал, что бабушкины гуси все, как один, помечены такими метками. Теперь, выйдя на крыльцо, он застыл в оцепенении - по двору ходили гуси с чёрными пятнами на крыльях. Ребёнок нащупал в кармане кусочек хлеба.
 - Как же быть? - удручённо подумал Ванечка, - хлебушек один, а гусяток много.
   Хлеб так и остался в кармане. На крылечке показалась бабушка. Открыв калитку, погнала гусей к пруду.
   Двор опустел, и Ванечка, наконец-то, почувствовал себя свободным. Сбежав с крылечка, стал оглядывать двор, как будущий хозяин. Вернувшаяся бабушка, ласково глядя на внука, прошептала:
 - Скорее бы Ванюшка подрастал. Через годик - два уже помощник будет. Хоть за гусями приглядит. Всё помощь, какая - никакая...
   Внучек постепенно привыкал к гусям, они - к нему. Ванечка всегда носил в кармане хлебушек и, выходя на крылечко, бросал гусям крошки. Гусей было много, а крошек - мало, но, как в пословице говорится: "Кто смел, тот и съел".
   Прошёл месяц. Как-то вечером Ванечка стоял на крыльце, поджидая бабушку с гусями. Калитка была открыта. Неизвестно откуда взялась собака и кинулась к мальчику. Мгновение... и вслед в калитку ворвался гусь и, злобно махая крыльями, подлетел к собаке. Показывая ощерившуюся пасть, ей пришлось отступить.
   Ванечка, прилипнув к двери, стоял ни жив, ни мёртв. С остальными гусями подоспела бабушка, и конфликт был улажен. Мальчик понял, кто у него теперь настоящий друг.
   С позволения бабушки внук сделал свою меточку на другом крыле. Хлебушек с того дня шёл только по назначению - Гуське. Так стал называться спаситель Ванечки...
   Лето пролетело одним днём. Наступила холодная осень. Мама с бабушкой, о чём-то пошептавшись, спросили у Ванечки - хотел бы он ещё раз повидаться с Верочкой, двоюродной сестрой из соседнего села, у которой один раз уже отдыхал. Подумав немного, малыш утвердительно кивнул головой.
 - Вот и ладненько, - обрадовалась бабушка. - Заодно скажете дяде Лёне, чтобы приехал мать повидать...
   Не знал Ванечка тогда, что поездка бедой обернётся. Пробыл он в гостях целую неделю. Мама тогда сразу с братом Лёней, то есть с дядей Ванечки, назад уехала, оставив сына на невестку.
   Через неделю, вернувшись домой, мальчик застал во дворе...  тишину. Никого не было. Мама, заметив беспокойство на лице сына, заторопилась в дом.
   Как всегда, за обедом, Ванечка тихонько положил в карман кусочек хлеба для Гуськи.
 - Холодно, гулять не пускают, в сарае сидят, греются, - участливо подумал ребёнок. - Ничего, схожу вечером с бабушкой, угощу Гуську.
   От внимательного взгляда старших не ускользнули намерения Ванечки. Заранее сговорившись, мать и дочь стали уговаривать малыша не ходить в сарай. Там пусто. Гусей дядя Лёня увёз на базар. Мама всё лето работала, помогала бабушке в огороде. Жили на одну небольшую пенсию. Пришлось гусей продать.
   Конечно, Ванечке жалко было всех - и бабушку с мамой, потому что без денег, и гусей, потому что продали, но Гуську-то, друга, как можно было?
   Малыш проплакал весь вечер. Два дня никуда не выходил. А потом мама ушла в магазин, бабушку позвала "на минутку" соседка. Ванечка вышел в коридор и вспомнил, что перед отъездом в гости оставил свой самосвал возле сундука. На этом самосвале он возил летом своему Гуське траву. Ребёнок подошёл к сундуку и заметил на крышке гусиное крыло, а на нём свою метку.
   Придя в себя от увиденного, со словами: "Зачем, зачем?" - он выскочил на крыльцо. С беспокойством стал озираться вокруг.
   Осиротелый двор, словно стыдясь своей никчёмности и опустошённости, молчал. Ни звука... нигде... Ни за калиткой, ни внутри сарая, на двери которого висел тяжеленный амбарный замок, ни возле старенькой чугунной сковородки, в которую мягкая, добрая, маленькая ладошка ребёнка сыпала когда-то крошки хлебушка, оставленные специально для друга.
   Спустившись со ступенек, и не подходя к бывшей столовой Гуськи, Ванечка завернул за угол дома. Уткнувшись лицом в завалинку, малыш тихо плакал. Ручонки повисли вдоль детского тельца по-взрослому, как плети. Впервые в жизни с полным безразличием из ладони повзрослевшей руки, высыпались на остывшую, как и душа, землю, никому не нужные крошки хлеба...