Глава 11 Амбр

Jetta - Take It Easy (Matstubs Remix)
Утром я проснулась от его пристального взгляда… Самый первый образ, отправленный моему мозгу на обработку в то утро, был как никогда прекрасен: большие карие зрачки, обрамлённые чёрными ресницами, немного загнутыми кверху -  глаза Алекса, необычайно красивые, неповторимые, глубокие…  Они явно хотят чего-то от меня, эти глаза…
Голова Алекса покоится на его согнутой руке, а сам он неотрывно смотрит на меня…  Сколько? Не знаю…
-Давно ты смотришь на меня?
-Давно.
-Увидел что-нибудь новое?
-Я не искал нового.
-А что же ты делал?
-Посылал тебе правильные мысли…
В тот день мы пересмотрели все основные достопримечательности Парижа: Лувр, Триумфальную Арку, Эйфелеву башню, Нотр-Дам де Пари, Собор Сакре-Кёр на Монмартре. Но, сказать по правде, я не была впечатлена настолько, насколько ожидала… Не знаю, может всё дело в холодном феврале, в котором мне довелось попасть в город-мечту. Из всего, перечисленного в списке, запомнилась лишь одиноко висящая на гигантском деревянном стенде, сама по себе неожиданно небольших размеров Джоконда, спрятанная под стеклом и огороженная синей лентой, недоступная во многих смыслах и, главным образом, по причине переполненности довольно большой залы туристами. Но мне всё же удалось протиснуться, чтобы хотя бы на расстоянии пяти метров взглянуть на неё… Взглянуть и ничего, ровным счётом ничего не увидеть… Ну может быть, если достать её из стеклянного кокона, водрузить на стенд прямо перед своим носом, выключить свет, а само полотно подсветить специальными фонарями, то тогда, вероятнее всего, её знаменитая улыбка может и обнаружится, но зачем? Зачем, если я могу увидеть гораздо более восхитительную в своей выразительности и переменчивости улыбку, повернув лишь голову за свою спину, где стоит высокий молодой мужчина с длинными чёрными слегка вьющимися волосами и карими умными глазами?
Из всего увиденного впечатлил меня только Нотр-Дам:  своей католической грандиозностью, историчностью, которая струилась из высоченных сводов,  резных канделябров, изысканно сложных витражей, поражающих своей красотой нас, потомков многих сотен лет вперёд …  Собор Парижской Богоматери неотразим в своём великолепии и красоте, неподражаем в своей грациозности, умиротворении, созидании, в мудрости людей, создавших его и ушедших из жизни чуть менее десяти веков назад, оставив нам в наследие и назидание это шедевральное в своём великолепии Творение…
Огромный старинный орган изливал свои божественно прекрасные звуки на туристов и прихожан, бесчисленных, и оттого ничтожных в своём нескончаемом потоке, а по моим щекам струились горячие слёзы: для моей истерзанной за последние сутки души, переполненной уже какой-то непонятной мне доселе тоски, эта священная музыка стала той последней каплей, которой недоставало эмоциональной перенапряжённости, чтобы излиться на мои щёки слезами. Нежные губы Алекса собирали их своими поцелуями, его горячее дыхание опаляло мои губы, щёки, шею, уши, умоляя простить его за все проступки… Только я не понимала, какие именно проступки он имеет в виду, за что просит прощения… Я правда не понимала этого, потому что яснее ясного осознавала свою эксклюзивную вину в происходящем - ведь у Алекса, похоже, с самого начала были чистые и правильные намерения. В своём стремлении стать мне мужем он лишь воплощал естественное продолжение своего чувства, продолжение, предусмотренное природой, назначенное Богом, продиктованное долгом… В отличие от меня, погрязшей в грехе, эгоизме, прелюбодеянии, да ещё и жестокости по отношению к нему…
Вернувшись в серо-стеклянную квартиру, едва закрыв за собой дверь, мы накинулись друг на друга и не могли оторваться: ни голод, ни желание освежиться в душе после долгого, изнурительного туристического дня, полного впечатлений, не могли остановить нас, изголодавшихся друг по другу…  Именно такой сценарий наших встреч и был самым частым, сценарий, ёмко умещающийся в понятии «Несдержанность», или «Неуёмное желание», или «Неукротимое взаимопритяжение»…
Алекс только хотел стянуть с себя свитер, как дверь открылась, и показалось улыбчиво - светящееся лицо голубоглазого Марка, он явился пригласить нас провести вечер с ним и его компанией. Алекс вопросительно посмотрел на меня, а я сказала, что согласилась бы с удовольствием. Алекс без особого энтузиазма принял приглашение, подозреваю, главным образом потому, что это я изъявила желание пообщаться с его другом. А мне действительно было интересно узнать Марка поближе – не часто приходится общаться с настоящими американцами, ведь Алекс не настоящий, он как бы американец, но в тоже время ведь любит советские фильмы и чисто говорит по-русски!
Kings of leon  Closer
В квартире Марка, такой же точно по планировке, как и квартира Алекса, но совершенно не серой, а наоборот пёстрой в буйстве красок интерьера, мебели и висящих на стенах в явном избытке художественных изображений Парижа, нас уже ожидала приятная в своей немногочисленности компания – две милые, красивые девушки – француженки. Они были обе стройны, скромно и даже просто одеты, не накрашены, но, несмотря на это, невыносимо женственны. Они говорили в основном на французском между собой и на очень примитивном и местами отчаянно кривом английском с Марком. Я подумала, что мне в этот вечер предоставляется уникальная возможность потренировать оба мои любимые и почти уже доведённые до совершенства языка. Но общались мы недолго, вскоре Марк раздал нам бокалы … Начали мы с красного, и достаточно вкусного вина, продолжили белым, затем плавно девушки перешли на коктейли, а Марк на виски. Да, только Марк, потому что Алекс отказался пить вообще, и мне было прекрасно известно почему – у него были иные планы на этот вечер и на мой счёт.
Достаточно захмелев и обсудив все доступные для незнакомых доселе людей темы мы занялись игрой в карты, но не просто так, а на раздевание… При чём предложили эту игру француженки: глаза Марка тут же загорелись, а вот на лице у Алекса мелькнуло напряжение… Мелькнуло и испарилось.
Мы стали играть, сидя на белом полу в позах по-турецки. Француженки очень шустро разделись до маек, и у меня возникло ощущение, что они вообще не стараются выигрывать. Следующий проигрыш – Марка, он снимает с себя полосатую рубашку, обнажая шикарное рельефное тело, явно перекачанное в тренажёрном зале. Увидев это, француженки отметили мужскую красоту своими протяжными «вау» и кинулись наперебой с ним заигрывать: Марк воспарил в пространстве ожидания на коне, снабжённом могучими сексуальными крыльями.
Алекс не проиграл ни разу, я тоже, причём, я заметила, что он явно подыгрывал мне, часто в ущерб своему карточному раскладу…
Наконец, он проигрывает тоже и снимает с себя носок, обнажая свою сексуальную ступню… Ноги у Алекса так же красивы, как и все остальные части его тела. Француженки разглядывают его единственную обнажённую деталь, и по их лицам я понимаю, что скорость вращения тайного смысла этой вечеринки и этой игры начинает неумолимо набирать обороты… Во мне просыпается ревность, но я реактивно бью её по голове, и она покоряется – спит дальше.
Следующий проигрыш мой, я могу тоже снять носок или ремень, но снимаю толстый свитер, потому что мне действительно жарко в нём, а под ним у меня чёрная с тонкими лямками майка, которую смело можно отнести и к нижнему белью и к летней одежде.  Эта майка немного приоткрывает верх моей груди, а на одной из них сверху у меня есть родинка, и эту родинку Алекс обожает, но сейчас её, похоже, ласкает взгляд Марка… Алекс в неистовом напряжении, но виду не подаёт, а мне эта игра начинает нравиться…
Следующий проигрыш Ванессы, одной из француженок, и она снимает майку, оставаясь в белоснежном бюстгальтере, хотя у неё ещё имеется тонкий красный ремешок на серых брюках...
Внимание Марка мгновенно переключается, и я слышу тихий выдох облегчения от своего горячего соседа с карими глазами.
Следующая игра напряжённая - неопределённая ситуация складывается между Алексом и сидящей около него Амбр, что в переводе с французского означает янтарь, и у неё действительно янтарные глаза, немного похожие на глаза Алекса, которые она уже не сводит с него. Я ощущаю всем существом, как вихрь перевозбуждения закручивает нас пятерых всё сильнее, и создаю провокацию, ведь я обожаю провокации… Я совершаю ход, который оставляет Алекса в безнадёжном проигрыше, ведь он не был готов к атаке с моей стороны.
Алекс медленно стягивает второй носок, обнажая вторую свою ступню, и лёжа друг на друге для меня они гораздо более сексуальны, чем накачанный огромный торс Марка, сидящего рядом со мной… С удивлением обнаруживаю, что сексуальны они не только для меня, потому что Амбр говорит мне на французском, который знаю только я в нашей компании иностранцев:
-Давай снимем с него свитер?
Я отвечаю:
-Он играет слишком хорошо, это нелёгкая задача…
-Если мы с тобой постараемся, умение хорошо играть ему уже  не поможет…
Diplo - Revolution (SEAN&BOBO REMIX)
Алекс неподвижен и ничем не выдаёт своей заинтересованности в нашей беседе, а мог бы попросить, чтобы я перевела для него.
Внезапно он тихо говорит мне по-русски, потому что русский кроме нас двоих никто не понимает:
-Хочешь раздеть меня?
- Нет, просто ты меньше всех проигрываешь.
-Ну,  для следующего раза имей в виду, на мне только свитер и джинсы…
И тут я вспоминаю, что Алекс со всей этой своей даосской практикой приучился совершенно не носить белья, и ремня на нём тоже нет, поскольку в сидячем положении он сдавливает какие-то там чакры ему… Он единственный в нашей компании, на ком осталось только два предмета одежды… А француженки уже обе жадно смакуют глазами его голову, это не просто видно, это очевидно! Марк немного потух, из огня у него остались только трусы, но до них ведь ещё нужно добраться, поскольку на нём ещё имеются ремень, джинсы и два носка! А я знаю, что будет, если Алекс снимет свитер – у Марка больше не останется шансов…
Следующий проигрыш мой  - я снимаю носок, Алекс не смог помочь мне своими бесчисленными козырными картами…
Дальше проигрывает Ванесса и стягивает с себя брюки, оставаясь только в белье. Марк уже не может усидеть на месте, похоже, джинсы умоляют его проиграть и не считаться с мнением носков и ремня по поводу очерёдности.
За ней снимает свою футболку Амбр, обнажая просто восхитительную полную грудь, стиснутую светло-сиреневым бюстгальтером, резко контрастирующую с её миниатюрным телом, тончайшей талией…
Я замечаю, как взгляд Алекса мимолётно скользнул с лица Амбр на её волшебную грудь и опустился в его карты… Моя ревность стоит уже в полный рост и, несмотря на то, что я отчаянно долблю её по башке, она уже не опустится.
У меня пропал азарт, и больше совсем не хочется провокаций. В расстроенных чувствах я опять проигрываю, снимаю второй носок, и вдруг замечаю, что Марк смакует глазами мои ноги цвета слоновой кости с алым маникюром. Выходит, мои почти белые ступни и красные ногти более привлекательны для него чем грудь Амбр, также как меня больше влекут ступни Алекса в сравнении с шикарным телом Марка… Даже более того, меня к Марку вообще не влечёт! Но Алекс ничего не замечает на этот раз – он всё чаще кидает свои взгляды на Амбр…
Кстати ногти на ногах накрашены только у меня, у француженок они просто ухожены и манят своей розовой первозданностью. Вообще я обнаружила в Париже, что сами француженки очень натуральны: они не красят волосы, почти не пользуются косметикой, а французскими духами пахнет только от иммигранток африканской внешности, на них же и больше всего косметики. Одеваются настоящие парижанки неприметно: чаще всего это тёмные куртки и пальто, очень популярны парки цвета хаки, такие же как у Алекса. Я почти не видела никаких головных уборов, тем более шляп с широкими полями, какими мы привыкли представлять себе истинные французские образы. Пёстрые леопардовые расцветки, высокие каблуки, красный, оранжевый и жёлтый цвета в одежде  - это скорее прерогатива всё тех же иммигранток и русских (украинских) туристок. Русские девушки действительно самые красивые, но встречаются и француженки невыразимо утончённой, естественной красоты, покоряющей своей чистотой и сдержанной изысканностью, такие как Амбр…
Да, Амбр красива и красива необыкновенно тонко, её красота манит своей хрупкостью и немой просьбой защитить её, ведь она небольшого роста, у неё тонкие руки и талия, огромные янтарные глаза, и слегка полные губы, настолько насыщенного нежно-розового цвета, что кажется, будто никто ещё не пробовал их на вкус… Я знаю, что Алекс видит эти губы, не может не видеть, ведь для него это «особый предмет» на женском теле…
Nick Jonas - Close ft. Tove Lo
Я уже в полном расстройстве погружена в свои мысли…  Понимаю, что Алекса сильно влечёт к Амбр, и что сегодняшняя игра будет иметь свои последствия: после моего отъезда ему больше не придётся изнурять себя даосскими тренировками по воздержанию. Но самое ужасное то, что я не то, что не могу, не имею права обижаться на него за это, ведь это я отказываюсь упорно от него, и отказываюсь как раз по этой причине… Вот так однажды, став его женой, я наскучу ему за пару месяцев ежедневного секса с одним и тем же не самым выдающимся телом, и он увлечётся Амбр, Ванессой, Катриной, Мелиссой, Татьяной – список женских имён бесконечен, как и выбор утончённых, красивых, стройных, волнующих своими формами женских тел … А сколько влекущих губ! Они же повсюду! Куда ни глянь -  везде можно найти уникальный в своей красоте экземпляр…
Алекс замечает мой упадок настроения … да и духа тоже, и тут же спешит мне на помощь:
-Вижу, эта игра наскучила тебе, хочешь уйдём?
-Нет, всё нормально, - машинально отвечаю я и тут же жалею, ведь предложение было отличным. Нет смысла оставаться в этой компании: Марк и француженки уже очень сильно навеселе, и их, похоже, уже не остановит ничто. Алекс не пьёт совсем, я почти не пью…
Расплавленный алкоголем разум нашей компании имеет свои последствия: Марк избавляется, наконец, от ремня и одного носка, Амбр от ремня и брюк, Ванесса от заколки на волосах и бюстгальтера. Грудь у неё как у меня – ничего особенного, скромный, унылый второй размер. Мужские жадные глаза ждут, когда же слетит предмет белья у Амбр…
И вот, наконец, это происходит… Что сказать, хорошо иметь большую красивую грудь, такую как у Амбр, ведь имея такое сокровище, раздеваясь перед мужчиной, можно уже совершенно точно не переживать по поводу своей привлекательности. Марк горит ясным сексуальным пламенем, он находится сантиметрах в 30-40 от меня, но я физически ощущаю исходящий от него жар и интуитивно отодвигаюсь, коснувшись при этом своим бедром бедра Алекса, он расценивает это как призыв и тут же обнимает меня свободной от карт рукой.  Мне становится легче, тем более, что с его стороны нет никакой реакции на грудь Амбр… Ну или он намеренно на неё не смотрит…
В следующей партии явно проигрывает Марк и уже расстёгивает свои джинсы, готовясь скинуть их, француженки сексуально хихикают, Марк тоже смеётся, у Алекса ехидная ухмылка наблюдателя.
Вдруг Ванесса говорит Амбр тихо на французском, который понимаю в этой компании только я:
-Смотри он, кажется, готов уже, я уже тоже на взводе!
Амбр отвечает ей также тихо, и не поднимая глаз со своих карт:
-Меня он не интересует, я хочу того красивого с длинными волосами, у него такие сладкие губы…  А глаза … хочу утонуть в них, – она говорит нечётко, алкоголь продолжает усиливать интенсивность своего воздействия.
-Я тоже его хочу, хочу их обоих, но мы же договорились, что будем меняться! - отвечает ей Ванесса.
Стоит ли говорить, что мой взгляд давно уже прикован к Алексу? Сразу после признания Амбр я вижу медленный растянутый взмах ресниц и искоса посланный взгляд Алекса на неё, и у меня почему-то возникает стойкое ощущение того, что он понимает, о чём они говорят…  Тут есть только два варианта: либо просто совпадение, он взглянул на неё потому, что она что-то говорила, либо, он знает французский и прекрасно понимает их. И я тут же начинаю анализировать детали: у Марка лицо младенца, когда француженки лепечут на своём, у Алекса - нет, он всегда сосредоточенно что-то делает, либо смотрит на меня. Алекс ни разу не говорил, что не знает французского… Но и не говорил, что знает…  Но я помню, как он отказался петь в караоке, сказав, что не хочет позориться, но потом пел невероятным голосом…
После заявления Ванессы о том, что ими, оказывается, уже давно запланирован обмен партнёрами, что также предполагает и обмен партнёрш, я охвачена ужасом!  Мне уже не до трактовки взглядов Алекса! Я думала, мы только поиграем и всё… Вопрошающе смотрю на него и упираюсь в его карий взгляд, сосредоточенно устремлённый на меня, и в нём столько всего, что я не могу понять чего же именно, но лукавство там определённо есть, и желание, и похоть, и  жажда исследовать мои реакции, моё настроение, моё отношение к происходящему – он определённо изучает меня, как школьник пробирку на уроке химии… Но при всём этом, в его лице я впервые вижу некое выражение, которое не видела ни разу до этого момента, и оно больше похоже на какую-то маску, чем на выражение лица, которую можно надеть и снять, это не живая мимика, а искусственная…
Мои глаза расширяются в недоумении и я, наконец, выдавливаю:
-Алекс…
-Да?
-Зачем мы пришли сюда?
-Не знаю, тебе виднее, ты ведь приняла приглашение…
-Но это твой друг пригласил… нас…
-Ну так спроси у него!
И продолжает смотреть на меня.
В этот момент Марк проигрывает и встаёт уже, чтобы снять джинсы и не нужно быть урологом, чтобы понять, что у него там во всю уже железобетонная эрекция.
Алекс резко останавливает его:
-Марк, мы уходим, покажешь свои прелести девочкам наедине. С этими словами он поднимается  сам и поднимает за руку меня, затем выталкивает быстро из квартиры.
Едва закрылась дверь нашего серого убежища, он тут же скидывает с себя свитер и бросает его на пол, кожа под ним красная и мокрая – он всё это время изнывал от жары, и не удивительно, ведь свитер этот шерстяной и толстой вязки, с высоким горлом. За свитером слетают джинсы, и он уже, целуя мою шею, берётся за меня: снимает молниеносно быстро и ловко всё, что на мне надето, настолько профессионально, что в мой мозг назойливо стучится мысль: сколько раз он проделывал это, если имеет такую сноровку, а за ней долбится сразу же другая  - зачем? Зачем он нужен мне такой? Вот так всю жизнь ловить взгляды, обращённые на него, ревновать, терзаться и ждать, лихорадочно ждать того момента, когда нового и влекущего во мне совсем не останется, так же, как не осталось для Артёма, который не спит со мной месяцами… Но Артём обычный муж и никуда не денется, а Алекс  - это прекрасная бабочка, которая порхает с цветка на цветок, собирая ценный нектар…
Мы уже в душе, наши мокрые тела волнительно соприкасаются друг с другом, губы Алекса страстно ласкают мою кожу, а я мысленно решаю: «Мы никто друг другу, он яркий, страстный, горячий жеребец, который нужен мне для удовольствий, и пока он согласен доставлять мне их, я буду наслаждаться, а потом – будь, что будет…» Только после этой мудрой мысли у меня получилось отпустить всё напряжение предыдущей игры и расслабиться, чтобы получить те удовольствия, за которыми я сюда приехала, из-за которых я уже больше года встречаюсь с этим человеком. А ревность, моя непокорная, капризная  ревность, она уже свернулась клубочком и тихо посапывает, ведь здесь для неё работы больше нет, ведь не ревнуют к тем, кто ничего не значит. Моё сердце на замке, на большом, железном, ржавом амбарном замке, а ключа от него нет, просто не существует в природе!
Matthew Perryman Jones  Im looking for you 
На следующий день мы оставили машину дома, прокатились на метро до Сены и просто гуляли по улицам Парижа, всё время держась за руки. И тот, не наполненный никакой программой, единственный из всех солнечный и даже тёплый февральский день, оказался лучшим из всех пяти! Алекс был в приподнятом настроении, ведь ночью мы целых три раза занимались любовью, и получили немыслимое удовольствие оба, а утром ещё и нежничали долго в душе, потом мыли друг друга, плескаясь, обливаясь шампунями.  Алекс впервые смеялся так много с того самого признания в испанской церкви… Его прекрасное настроение выливалось в искромётные шутки, которые заставляли меня хохотать до коликов в животе, и я тоже не помню, когда же в последний раз я так заливисто и по-детски много и искренне смеялась… Ах да, это было в парке! Том самом парке, где  Алекс впервые поцеловал меня…
А после душа Алекс ублажал меня в своей постели с такой облачной нежностью, так горячо обдавал мою грудь своим дыханием, осыпал поцелуями любви и жажды моего тела одновременно, что в какое-то мгновение мне показалось, будто я занимаюсь любовью не с сексуальным мужчиной, а с неимоверно красивым, чистым и воздушным ангелом… Мне было так хорошо, я даже испугалась, что это сон, и что я вот-вот проснусь, и он растает, и вдруг окажется, что этого ангела нет, и никогда не было, а всё было просто только лишь сном…
Но он был! И был из плоти и крови, горячей крови и ненасытной плоти, он любил страстно, наполняя меня с каждым своим толчком энергией, дарующей мне жизнь, силу, стойкость и женственность…  И эта энергия неизменно изливалась из меня потрясающими в своей сладости и силе фонтанными всплесками счастья…. В то утро он не позволил себе последовать за мной сразу же, он хотел сделать это иначе:  остановился, медленно поднял мои руки и обвил их вокруг своей шеи… Мои глаза распахнулись чтобы в очередной раз убедиться, как он прекрасен: его взгляд, полный любви и желания в затопленной солнцем спальне, светился янтарным светом, его грудь, покрывшаяся испариной от неслабой физической нагрузки, сводила меня с ума сексуальным узором коротких чёрных волос, которые, как и на животе не были расположены в хаотичном порядке, а складывали определённый узор, встречаясь где-то посередине сексуальными,  волнующими своей красотой, вихрями…  Я сняла руку с его шеи и провела по ним ладонью, и они, совершенно мокрые, изменили на время свой порядок, затем медленно стали выпрямляться … От созерцания их сексуального упрямства у меня закружилась голова, я подняла глаза на Алекса - он наблюдал за мной, а поймав мой взгляд, захватил его и больше уже не отпускал.  Я почувствовала, что не в силах ни отвести глаз, ни закрыть их, и совсем скоро у меня появилось ощущение погружения в то пространство, в котором я уже побывала при нашей встрече в аэропорту… Алекс, удерживая мой взгляд, снова взял мою руку, мягко соединил свою кисть с моей и медленно и глубоко провёл ею по своим волосам, запутав мои пальцы в них. Я поняла, чего он хочет, и вот обе мои руки уже нежно купаются в его локонах, разделяют их на пряди, перемешивают …
Я смотрю на Алекса и не верю своим глазам, происходит нечто неожиданное для меня: всё его лицо отражает немыслимое наслаждение, его веки закрываются, тяжело опускаясь  под неимоверно сладким грузом его удовольствия... Всё мое тело начинает растапливать непонятное мне чувство, оно похоже на желание, но это желание вызвано не теми обычными стимулами, какими предсказуемо оно вызывается, это не физиология на этот раз, это ментальный контакт: находясь в его поле и ощущая его энергию, готовую излиться в меня через мгновения, я чувствую всем своим телом его наслаждение и его медленный и сладкий подъём на вершину … Ощущения и эмоции его, но я тоже чувствую их, и в этот момент мне уже кажется, что у нас одно тело на двоих, и мы оба можем контролировать его, и оба получать удовольствие от его радостей …
Покорённая этим открытием и уже соблазнённая им, я, наконец, позволяю себе насладиться этим чудом - волосами Алекса, ведь они сами по себе  - это нечто сказочно восхитительное, манящее, влекущее своей шёлковой нежностью, своим пряно-медовым ароматом, своей мягкостью и волнистой непокорностью… Ничто так не возбуждает меня, как его чёрные локоны, сексуально закручивающиеся упрямыми большими кольцами … Движения моих рук и пальцев теперь совсем другие, это не просто ласки,  это чувственные мои собственные тактильные наслаждения… Забывшись в них, я в неожиданном для самой себя порыве резко сжимаю несколько прядей и легонько тяну их, выражая этим не своё желание дать ему что-то новое, а скорее всего, просто выплёскивая свою собственную страсть...  И это ему нравится… Безумно нравится!  Настолько сильно, что этот мой несдержанный жест молниеносно подталкивает горячего, но всегда такого сдержанного Алекса к заветной точке… И, похоже сегодня, в это счастливое солнечное утро, он не настроен скрываться: его брови сходятся вместе на сморщенном от наслаждения лбу, голова легко подаётся вслед за моей шаловливой рукой, тело его сладостно выгибается, извиваясь под действием мои ласк, мышцы груди его напрягаются, ещё чётче вырисовывая свой рельеф, и,  наконец, его чувственные,  влекущие губы раскрываются красивым стоном излияния … И это не просто излияние, это бурный поток эмоций страстного насыщения…
Алекс очень редко показывает мне свои чувства и свои эмоции, раньше он вообще никогда этого не делал, и мне казалось даже, что в сексе он настолько опытен, что перестал уже реагировать на многие его прелести. Однако теперь у него другая тактика – он явно хочет, чтобы я знала о его чувствах…
И это знание, удивительное в своей сладости, неожиданно поднимает меня вместе с ним на его пик блаженства и это так прекрасно! Невозможно описать мою радость от произошедшего в тот момент, ведь я испытала наивысшее наслаждение, наслаждаясь тем, как наслаждается он! И это было чем-то особенным и удивительным одновременно… Особенным потому, что возможно такое только в одном случае, лишь в том, когда двое, совершающие в постели тайное, интимное, то, что только для двоих, соединены друг с другом чем-то уникальным, и это  уникальное являет собой редкое чувство, то которое зовётся Любовью…
Ellie Goulding - I Know You Care
Вся эта утренняя сказка любви с самым красивым мужчиной на планете раз за разом прокручивается в моей голове, пока мы гуляем по мостовым зимнего Парижа, разглядываем грациозные здания, очаровательно украшенные лепниной всех возможных стилей и тематик, пока отдыхаем в почему-то зелёных  зимних скверах, пока Алекс, смеясь, качает меня на качелях, а в животе у меня щекотно так же, как когда я трогаю волосы на его груди…  Пока обнимаемся, сидя на лавочке, как влюблённые школьники, пока пьём ароматный, горячий кофе в выкрашенной в кроваво красный страстный цвет до нельзя типичной парижской кафешке из пяти столиков внутри и трёх снаружи, пока я шагаю по каменному борту Сены на набережной, держась за тёплую и сильную руку, пока ем французское мороженое из трёх самых вкусных шариков, выбранных для меня Алексом, пока тискаю пойманного мной огромного белого и пушистого кота, сбежавшего от своей улыбчивой хозяйки в красно-бордовых лисьих очках… А помнит ли он наше чудесное утро? Конечно, помнит! Иначе его глаза не светились бы так счастьем, его губы не целовали бы мои при каждом удобном случае, его руки не подхватывали бы меня то и дело, чтобы покружить и попугать немного, хотя я совсем не пугаюсь, ведь я в самых сильных и надёжных руках во всём свете!
В следующее, на этот раз пасмурное, но совсем не менее счастливое утро Алекс сообщает мне:
- Знаешь, в Париж все приезжают, чтобы увидеть Лувр и Эйфелеву башню, но здесь есть намного более интересные места в плане удовольствий!
-Даже не сомневаюсь в этом, - ехидно отвечаю я, широко улыбаясь при этом, -  а вы с Марком уже смело можете подрабатывать гидами этих мест!
Алекс смотрит на меня с укором, но не обижается, сегодня у него слишком хорошее настроение для этого.
- У тебя есть купальник?
- Купальник в феврале? Конечно, нет!
-Ну тогда сперва за покупками, потом за удовольствиями! – объявляет он и скрепляет планы поцелуем.
Чёрный Porsche подкатывает нас к гигантскому стеклянному павильону куполообразной формы, и я уже догадываюсь, что это может быть – это аквапарк! И не просто аквапарк, а один из самых больших в Европе -  Aquaboulevard de Paris! В центре его инсталляция – просто огромных размеров кит! Множество бассейнов различных форм и глубины,  специальные установки, имитирующие морские волны, причудливые растения, небольшие заводи с тёплой водой, в которых можно погреться, ну и конечно крутые горки! Я ни разу до этого не была в аквапарке, но очень давно мечтала. Наверное, проговорилась об этом, и забыла, а Алекс запомнил и из всех возможных Парижских удовольствий выбрал для меня именно это!
Алекс разумно запланировал для этого развлечения утро буднего дня – бассейны пустые: из отдыхающих имеется несколько пар пенсионеров с внуками, какие-то совсем юные две парочки то ли студентов, то ли школьников и больше никого… Понимаю, Алекс знает толк в отдыхе – выбирает всегда оптимально и место и время, так, чтобы  народу поменьше, а удовольствий  побольше…
На мне алый закрытый купальник спортивного типа: Алекс настоял, сказал для этого дела (катания с горок) лучше всего закрытый, а мужским шортам и трусам обязательно иметь прочный шнурок… Я смеюсь над его шутками постоянно, он генерирует их бесконечным бесперебойным потоком, как и где находит поводы для них  -  я не перестаю удивляться, и чувствую, что у меня уже болят мышцы живота от постоянного смеха. Но вот Алекс раздевается, и мне уже не смешно:  несмотря на то, что в это утро мы, как водится, бурно любили друг друга, смех и его тело – несовместимые явления. В своих синих шортах, тех же самых, в которых он купался год назад в лазурном Средиземном море – он неотразим… Сексуален до изнеможения… Говорю себе: поплаваем, покатаемся пару часов,  потом скажу, что устала и хочу к нему… Немного успокаиваюсь, и вижу, что Алекс тоже больше не шутит, его потемневший взгляд блуждает где-то в районе моего декольте, затем скользит по бёдрам, и вот уже его глаза расширяются, поймав мои губы… И я говорю:
-Алекс!
Он тут же приходит в себя, улыбается и отвечает сладким и тягучим, как мёд голосом:
-Да, Лера…
-Пошли кататься?
-Конечно! Начнём сразу со страшных, или сперва на маленьких потренируемся?
-Ну, купальник закрытый, шорты твои на верёвке, так что давай сразу на страшную! Кстати, клёвые шорты!  Где-то я их уже видела!
Love X Stereo - Hide And Seek (Single Ver.)
Алекс смеётся и обоим нам становится легче. Мы поднимаемся на горку, я сажусь, чтобы спуститься первой, вода холодная, и я ворчу на неё, но тут же чувствую своей голой спиной горячую грудь Алекса, его не менее горячие руки уже обвиты вокруг моей талии, и, не успев даже настроиться как следует, я вдруг обнаруживаю себя уже летящей по синему тоннелю, настолько быстро и настолько страшно, что, конечно, тут же начинаю визжать, и слышу, как Алекс хохочет и пытается меня ещё и щекотать! Ощущения невероятные! И страшно и захватывающе одновременно! Так здорово, что даже холодная вода больше не холодная! Наконец, мы на всей скорости плюхаемся в небольшой, но довольно глубокий бассейн, и только в этот момент Алекс освобождает меня.
Выныриваем мы оба счастливые и мокрые, я убираю свои волосы с лица и ругаюсь на себя за то, что не взяла с собой резинку. Алекс разворачивает меня спиной и каким-то образом мастерски заворачивает их в узел, и они держатся! Я радуюсь, что проблема решена, но затем подлая мысль «Откуда он знает это?» скользнув, успевает чуть подпортить мне настроение…
-Ещё разок?
-Давай! Вместе или по отдельности?
- А ты как хочешь?
-Хочу вместе, с тобой не так страшно: если мы вылетим – я приземлюсь на тебя и не так пострадаю!
Алекс смеётся – хочет поддержать мой игривый настрой. Мы катаемся ещё очень много раз, я даже и не помню сколько, потом, когда нам уже, наконец, надоедает это, решаем просто понежиться в бассейне с тёплой водой и горячими подводными потоками… На это зря я согласилась…
Едва мы попали в этот сказочный в своём уединённом умиротворении водоём, как руки моего ненасытного сексуального мачо тут же обвились вокруг меня, а губы стали порхать по моей шее, затылку: он явно решил запустить стаю мурашек из моего секретного места…  Но не тут то было, я не привыкла заниматься ласками на публике (пусть и совсем небольшой, почти что ничтожной) – вырываюсь и уплываю от него, он за мной, я выскакиваю на борт бассейна и бегу уже по петлям разделяющих бассейны друг от друга бортов, они скользкие, я боюсь поскользнуться, но Алекс близко уже, он резвится как 12-летний мальчишка, столько неуёмной радости я ещё не видела в нём ни разу! Эта игра в «догони меня» привела его в неожиданный восторг и азарт! Идея погоняться за мной не то, что пришлась ему по душе, но даже больше! Поймав, он стал меня терзать своим ртом так сильно, что я уже вынуждена была вновь вырваться, а ему, похоже, только этого и нужно было: глаза горят, на губах хищная ухмылка, и я снова бегу, хохочу сама в азарте, потому что на этот раз решила ни за что не сдаваться: изо всех сил стараюсь бежать быстро, добегаю до горки, поднимаюсь на неё, Алекс пытается схватить меня за ногу и рычит уже, но я тоже очень шустрая и ловкая, а нога у меня мокрая и скользкая, а хватка у Алекса не такая и цепкая, чтобы не сделать мне больно, поэтому мне удаётся улизнуть и плюхнуться в горку первой.  Но в одной из петель Алекс всё-таки настигает меня, хватает, и я не успеваю опомниться, как уже полностью лежу на нём, его губы целуют меня, и эти его неуёмные ласки в полёте повергают меня в состояние полнейшего, поглотившего целиком, нечеловеческого счастья …
 И в этот момент мы снова вылетаем на всей скорости  в воду, я вновь пытаюсь сбежать, и у меня получается это сделать, потому что я ближе  борту. Я несусь снова через весь аквапарк к лестнице, ведущей на горку, Алекс за мной со всех ног, и внезапно мы буквально врезаемся в Марка и его спутниц, всё тех же Амбр и Ванессу.
Kings of Leon - Arizona
И тут начинается самое интересное - драматическое действо с почти трагическим концом…
Ребята только пришли, они ещё полностью одеты и не сообразили, где им расположиться, мы – мокрые, голые, разгорячённые от бега, перевозбуждённые и эмоциональные от своих по-детски взрослых игр…  Мы стоим к ним вплотную, я смотрю на Алекса, недоумевая, зачем он пригласил их, ведь нам так хорошо было эти дни наедине, но он не смотрит на меня, он смотрит на Марка, и улыбка на его лице мгновенно перерождается в  негодование и плохо скрываемую злость… Марк, почуяв неладное, спешит оправдаться:
-Девочкам захотелось покататься с вами на горках… - говорит он невнятно.
В этот момент я перевожу свой взгляд на «девочек»… а они, как и следовало ожидать, в полнейшей, тотальной, поглотившей их целиком и без остатка прострации… Они увидели то, что им так и не довелось выиграть в карты – обнажённое тело Алекса, его невыносимо сексуальную грудь с татуировкой, его стройные ноги, узкие бёдра, обтянутые прилипшей мокрой синей тканью, мощные руки, широкие плечи, плоский нежный живот с умопомрачительной дорожкой, и всё это вместе с его длинными, мокрыми и от того ещё более вьющимися локонами и тёмными от злости глазами, повергло их в сжигающую пучину неудержимого желания, влечения, неуёмной похоти…
Алекс создан возбуждать, приводить в экстаз одним лишь только своим видом. Его создатель – некто талантливейший и имеющий исключительное понятие о красоте, настолько полное, что способное удовлетворить разнообразные вкусы и многоликие субъективные желания в одном лишь только безупречном Творении… Из ста женщин, разных вкусов, возрастов, национальностей, уровней и способов воспитания, сто выберут Алекса из ста самых красивых и сексуальных мужских тел в мире…
Француженки потрясены обе, обе застыли в оцепенении, но с Амбр происходило именно то, что когда-то случилось со мной… Её неудержимо тянуло к нему, и не только в сексуальном смысле, он явно нравился ей весь, вместе со своей душой и жизнью, и это тяготение вылилось в то, что её рука сама собой поднялась и потянулась заворожено к дереву, вытатуированному под левой грудью этого невыносимо желанного самца, потянулась так же, как когда то потянулась моя рука…
Господи, сколько женских рук трогали это священное дерево? Мне стало так тошно, больно, противно… Бедная Амбр, она не осознавала, что делает... Некоторые вещи впечатляют вас так, что эмоции берут верх над разумом, и вы совершаете странноватые, непредсказуемые жесты, ведёте себя неадекватно… Есть просто вещи и явления, которым человеческая психика не в состоянии противостоять, и красота Алекса – одно из таких явлений…
Что говорить об Амбр, если я, которая уже со счёта сбилась в количестве совокуплений с этим самцом за несколько дней, ублажённая ночью три раза и один раз утром,  я, которая отнюдь не самая горячая женщина на планете, усилием воли приказываю утихнуть тянущей сексуальной боли в моём животе, мгновенно рождающейся при одном лишь взгляде на него, я постоянно требую от себя спокойствия и сдержанности, уговариваю своё тело потерпеть до вечера или хотя бы пару часов до обеда…
В тот момент, когда рука Амбр почти коснулась смуглой кожи, Алекс также интуитивно, как и она, совершенно неосознанно, но по велению каких-то своих инстинктов, резко подался назад своим животом, не дав ей коснуться, а затем и сделал пол шага назад.
И снова, бедная Амбр! Страшно представить себе, как это должно было быть обидно и унизительно для неё… На ней лица нет, вернее, оно приняло такой вид, будто она сейчас расплачется крокодильими слезами…
Алекс шипит на Марка… Они отошли в сторону, но недовольство и злость Алекса не могут скрыть их разговора:
-Зачем ты притащил их сюда??? Я сказал, я хочу побыть с ней наедине! Какого чёрта ты не в офисе?
-А ты почему не в офисе?
-Потому что я в отпуске! А ты отгулял свой в прошлом месяце, и в позапрошлом тоже!
- Ладно, ладно, пусть пару раз прокатятся, и я заберу их.
Алекс подходит ко мне:
- Лер, я пойду оденусь, отведи их пока за наш столик, они побудут немного и уйдут.
-Ты собираешься отдыхать в аквапарке в свитере?
Алекс на некоторое время зависает в раздумьях… Похоже, он отлично знает все особенности магического воздействия своего тела на женщин.
-Посмотрим.
Я веду нашу компанию в уютный уголок у борта самого большого бассейна, где мы с Алексом облюбовали для себя просторный столик и мягкие  кресла. Девочки уходят переодеваться, а я обращаюсь к Марку:
- Марк, что с ним?
- С кем?
- С Алексом. Почему он так странно ведёт себя, даже агрессивно? Отпрыгнул от Амбр так, словно она прокажённая!
- Я не знаю.
-Да ладно тебе! Скажи, мне нужно знать это! Он просит меня об очень серьёзных вещах!
- Я  в курсе, - отвечает Марк, не глядя на меня.
- Ну и?
-У него раньше было больше девочек, чем одна…
-Тоже мне открытие! Спасибо, очень ценная информация!
-Сейчас он хочет только одну. Хочет семью. Говорит, что устал. Вообще он раньше другим был, потом что-то перевернулось в его голове…
-Давно это случилось?
Я ожидала что-то вроде «Когда встретил тебя», то есть год назад, но он ответил:
- Где-то два года назад. 
-Скажи-ка, Алекс понимает что-то на французском?
Тут Марк смеётся:
-Не то, что понимает, он свободно говорит на нём! В него в детстве вкладывали очень много, не то, что в меня! Я из обычной американской семьи среднего класса, он – потомок русских дворян, богатых дворян! И его воспитание, как и образование, сильно отличается от нашего, поверь!
-Какие ещё языки он знает?
-Немецкий знает отлично, немного китайский и японский. Но испанский не знает! Совсем! Говорит, что выучит обязательно. У него же мать испанка, ты знала?
-Да, знала, он говорил.
Вдруг вижу Алекса, на нём футболка нежно-голубого цвета, недоумеваю, где он взял её:
-Купил в ларьке с сувенирами, - отвечает он, уже улыбаясь, настроение у него уже получше.
Amy Winehouse - Love Is A Losing Game
Мы заказываем напитки и еду у подошедшего официанта, Ванесса и Амбр возвращаются в открытых купальниках. Я слежу за Алексом – улыбка медленно, но уверенно сходит с его лица, уступая своё место той самой маске, которую я впервые увидела на нём во время игры в карты…
Амбр садится в кресло напротив Алекса. Неловкость и натянутость висят в воздухе. Марк отчаянно пытается разрядить атмосферу, шутит, Ванесса смеётся, давящая тишина больше не гнетёт, и всем становится легче. Я стараюсь внести свою лепту, натянуто реагирую на шутки небольшим смехом, пытаюсь шутить в ответ. Алекс и Амбр молчат. Наконец, приносят напитки, но Алекс использует свой не по назначению – это точка опоры его взгляда. Он ведёт себя настолько неестественно, что мне делается не по себе, я чувствую себя одиноко, потому что Алекса больше нет, совсем нет! Есть какой-то незнакомый мне неадекватный мужчина в новой голубой футболке, молчаливый, с каменным лицом, почти не живой… Алкоголь расслабляет нас троих ещё больше, мы продолжаем усердно исправлять ситуацию, но Амбр и Алекс упорно молчат.
И я вижу, как Амбр, отчаянно борясь со своими желаниями, проигрывает свою волю влечению и поднимает глаза на Алекса, в это же мгновение и он тоже устремляет свой взор на неё, их глаза встречаются, и я вижу, и понимаю, что это та самая химия… Между ними влечение, невиданное по силе, стойкое, настолько сильное, что кажется, его можно будет пощупать и ощутить, если осмелиться встать между ними… Это зрелище завораживает, потрясает своей магией… И это видят все: вижу я, видит Марк, видит Ванесса. Это уже не игра в карты на раздевание с последующим пьяным свинг-сексом, это нечто гораздо более серьёзное… Повисает тишина, но даже эта перемена в общем фоне окружающего мира не может нарушить происходящего между двумя людьми разных полов, находящихся сейчас в коконе своего собственного мира, мира только для них двоих… Я ощущаю острую боль внутри себя, в меня словно вонзили нож, большущий резак мясника и проворачивают его внутри меня. Я понимаю, что сегодня у меня секса не будет уже при любом раскладе, а может его не будет уже вообще …
Алекс чувствует мой взгляд и тут же его глаза встречаются с моими, и я вижу, как его лицо меняется: сексуально-отрешённая маска влечения сменяется испугом и … болью… Его зрачки расширяются, он понимает, что произошло и продолжает происходить, его мимика меняется настолько быстро, что я едва успеваю осознавать её, и в эту секунду мне уже кажется, что он готов расплакаться, но, конечно же, не делает этого. Он вскакивает, подбегает ко мне и тянет за руку идти кататься, и мы катаемся, только молча и без поцелуев. Он каменный, и я тоже…
Марк сидит за столиком один, спокойно потягивает коктейль. Алекс предлагает мне вернуться выпить и поесть, но я отправляю его одного, говорю, что хочу ещё покататься, мы ведь за этим сюда пришли, но на самом деле мне уже очень нужно побыть наедине с самой собой, мне нужно срочно обдумать то, что произошло.
Я скатываюсь в очередной раз с горки, но не чувствую ничего, ни единой эмоции, я погружена в себя, очень глубоко. Выныриваю и обнаруживаю прямо около себя Амбр. Она подплывает и говорит мне мягко:
- Можно мне поговорить с тобой?
-Да, конечно.
-У тебя есть обручальное кольцо на пальце, а у него нет… Прости меня за вопрос, пожалуйста, какие у вас отношения с Алексом?
В это мгновение я осознаю свою бесконечную глупость: это же надо приехать к любовнику и не снять кольцо с пальца! Но оно уже столько лет не снималось, что я вообще забыла о его существовании, оно уже давно стало частью меня, как и мой муж Артём, очевидно, тоже… А Амбр продолжает:
- Он очень мне нравится, и у него очень болезненный взгляд… Если он тебе не нужен, отойди, я могу сделать его счастливым…
Kings of leon - I want you
Я поражена такой прямолинейностью и искренностью одновременно, но она ведь права… Он не нужен мне для главного, как нужен ей, я просто использую его…  Эгоистично, подло, мерзко использую для своих удовольствий…
Я не знаю, что ей отвечать, но это уже и не нужно, потому что в бассейн на всей скорости прыгает нечто и стремительно несётся кролем к нам, это Алекс:
-Проблемы? – вопрошает он жёстко по-английски, обращаясь скорее к Амбр, нежели ко мне.
Амбр обращает на него свои полные желания и, кажется, уже почти любви огромные янтарные глаза, и я вижу, как Алекс снова перерождается в кого-то незнакомого мне…
Я отвечаю ему на французском жёстко, так, словно хлещу его плетью:
- Почему бы тебе не говорить на том языке, который более доступен для понимания девушки?
С этими словами быстро удаляюсь в направлении нашего столика, обдумывая по пути, во сколько мне обойдётся обратный билет, если я куплю его сегодня перед вылетом, ведь до моего отъезда остался ещё один целый невыносимый день…
Сажусь за столик, обдумывая последовательность шагов по своему побегу. Вдруг Марк, совершенно уже нетрезвый, обращается ко мне, указывая пальцем на долго беседующих в воде Алекса и Амбр:
-Тактическая ошибка! Не надо было оставлять их наедине!
-Что, он настолько не контролирует себя?
- Случается…
-А что нужно было?  Встать между ними и слушать, о чём говорят эти двое влюблённых?
- Влюблённых??? Ты в своём уме? Он влюблён в тебя!
-А там что происходит? Марк, у нас с ним нет будущего, мы все это знаем. Что если, это как раз та самая встреча, которая поведёт их по единственно верному для обоих пути, что если я могу помешать им в этом? Они соединены уже, это всем очевидно! Вдруг это и есть та девушка, которую он ищет?
-Ты ошибаешься. Свою девушку он уже нашёл. А таких как Амбр знаешь, сколько у него было? Всего твоего незаурядного ума не достанет, чтобы осознать! И они не кончаются никогда – бесконечный поток!
 - Ему нужен кто-то красивее и женственнее меня. Посмотри, как они смотрятся вместе, невозможно глаз оторвать!
- Ты красивее, чем Амбр, - Марк вдруг заглядывает мне в глаза с непонятным оттенком, и я перестаю окончательно понимать, что происходит. Мне делается тошно и отчаянно хочется домой, я чувствую, что вот-вот расплачусь, что ненавижу этого Алекса, ворвавшегося в мою жизнь, что нет  никого лучше и чище моего Артёма…
Алекс и Амбр говорят очень долго, больше – Алекс, он будто что-то объясняет ей, а она смотрит на него неотрывно своим прекрасным янтарным взглядом…
Наконец, он направляется к нам, подходит, с голубой футболки стекает вода, а у самого невыносимо жалкий вид. Берёт меня за руку и заглядывает мне в глаза, будто ищет в них что-то, и у меня немного отлегает от сердца, он вернулся, он тот же, что и всегда, только неимоверно расстроен чем-то.
- Марк, мы уезжаем, - говорит он другу спокойно и мягко.
Pixies - Where is my Mind (Fight Club Soundtrack) HQ
И мы уехали. Сидя в машине, я лихорадочно обдумываю, как сказать ему, чтобы отвёз меня в аэропорт, но сделать это трудно, ведь ничего, ровным счётом ничего, оправдывающего мой побег не произошло. Взгляды и долгий разговор – недостаточная причина для таких выпадов,  мы с ним не влюблённые и не муж и жена, чтобы предъявлять друг другу какие-либо претензии. Но возвращаться в его квартиру я не хочу, не хочу, чтоб он прикасался ко мне. Как объяснить ему, что я чувствую, что я всё понимаю? Что мне надоела эта каша из человеческих желаний, влечений, слабостей, неопределённостей…
- Можешь отвезти меня в аэропорт?
-Нет.
-Почему?
-Сегодня нет твоего рейса.
Да, конечно, я об этом не подумала. Значит снова придётся ночевать в его квартире.
-А завтра есть?
-Твой рейс послезавтра, и ты об этом знаешь.
- Да, я знаю, но подумала, может получится пораньше…
-Почему? – он смотрит на меня, мы стоим на светофоре, долго не меняющем свой цвет с красного на зелёный.
-Просто мне захотелось домой уже.
И  сдержанный Алекс проявляет несдержанность – с силой бьёт по рулю и отворачивается. Когда мы трогаемся, я снова вижу его лицо, но только в профиль и на нём выражение:  «Я мужчина – поэтому я не плачу, но перестать быть человеком я не могу, и поэтому у меня всё надрывается внутри».
И я знаю, почему надрывается: есть нечто важное для него, видно действительно важное, раз уж он так расстроен, и об этом он с завидной регулярностью просит меня, всегда напоминает мне, не даёт забыть о своём желании.
Алекс умный мужчина, и в этот свой приезд я была уже несколько раз максимально близка к заветному «Да», потому что случались моменты, когда оно не казалось таким уж бестолковым и опрометчивым:  когда лились слёзы из моих глаз в Нотр-Даме,  когда мы занимались утренней любовью, и он впервые позволил мне ласкать свои волосы и показал, как хорошо ему от этого, когда мы гуляли вместе по Парижу, самые счастливые во всей Вселенной, когда неслись в голубом тоннеле целуясь…
Меня словно раскачивает на качелях, и когда толкает Алекс, я подлетаю максимально близко к отметке «Да» и всякий раз едва-едва не дотягиваю до неё, но когда с другой стороны толкает жизнь, я легко и непринужденно пролетаю с большим запасом отметку «Нет».
Mikky Ekko - Feels Like the End
Остаток дня я провела, гуляя в одиночестве по Парижу. Когда вернулась, Алекс работал, разложив на стеклянном столе кухни свои планшеты, ноутбуки, чертежи. Увидев меня, он обрадовался, подошёл, чтобы обнять, я не оттолкнула его, чего очень хотелось, но и ответить ему не смогла. Он понял это и отпустил меня, заглянув в глаза до одури больным взглядом…
Поздним вечером я слышала, как долго и много раз звонил его смартфон, но он не поднимал трубку. Я подумала, какая-то из его девиц звонит, а он не хочет говорить при мне, ведь все двери открыты, и всё слышно же… В конце концов, он не выдержал, принял звонок и со злостью буквально прокричал:
-Не звони мне и забудь вообще, что я существую, придурок!
После этого я услышала, как хороший дорогой телефон разлетелся, встретившись с полом или стеной…
Я поняла, что Алекс на грани…
Он слишком сложен для меня чтобы любить его, слишком красив и слишком сексуален, чтобы рискнуть назвать его своим мужем, но он человек с сердцем, и это сердце не выбирало свою оболочку. Поэтому я вхожу на кухню: на полу валяется разбитый и разлетевшийся смартфон, на серой стене белеет скол штукатурки, голова Алекса покоится лицом вниз на его скрещённых на столе руках. Я подхожу тихо и нежно обнимаю его сзади, кладу свою голову ему на спину, и чувствую, как из каменного его тело медленно становится мягким и податливым, как постепенно стекает в никуда его напряжение… Я чувствую его частое дыхание и ощущаю своими ладонями биение его сердца, спрятанного в горячей груди, и понимаю, как ему плохо сейчас, плохо от осознания безысходности, своего бессилия изменить что-либо…
Я говорю:
-Знаешь, есть две вещи, которые я не пробовала ни разу в жизни, и мне кажется, что сейчас самое время познать их.
Он долго молчит, но любопытство сильнее обиды, и, в конце концов,  спрашивает:
-Что это?
-Я ни разу сильно не напивалась и не пробовала курить травку.
- Ни разу?
- Для этого нужна подходящая компания: человек, которому можно полностью и безоговорочно доверять, и который согласится на это.
И мы пьём. Пьём и курим травку в полумраке, сидя на полу. Алекс полулежит спиной на стеклянной стене кухни, у меня – сооружённое им полукресло – полукровать из подушек и одеяла тут же около него. Мы в тусклом свете зажжённых нескольких ароматизированных свечей. Разговор наш совсем не соответствует тому, который должен быть здесь, он не вяжется с нашим стремлением расплавить свой мозг, расплавить настолько, чтобы он совсем не мог думать…
- Теперь, чтобы я не сказал и чтобы не сделал, ты уже не изменишь своего решения?
-Нет…
-Но нам хорошо вместе... Мне никогда и ни с кем не было настолько хорошо… Даже близко ничего подобного… Я вижу, что и ты чувствуешь тоже самое… Почему? Почему, мы не можем просто быть вместе?
-Потому что жизнь - слишком сложная вещь…
-Мне нужна семья…
-Семья – это совсем другое, это не то, что ты себе представляешь…
-Я знаю, что такое семья…
-Не знаешь. Это не купания под луной в Средиземном море, не валяния на солнце, не отпуск в романтичном Париже – это быт, рутина, сплетённая из бесконечных проблем и забот, детских болезней, вечной спешки, постоянной нехватки денег и дилеммы «на что важнее их потратить», это место, где подъём в 7 утра и не важно, какое у тебя сегодня настроение, а отбой в 10 вечера потому, что детям пора спать. И вот раздражённые и уставшие вы уже начинаете делить обязанности и предъявлять друг другу претензии, кто больше работает, а кто отдыхает, кто больше устаёт, за разборками следуют ссоры и обиды, а своя обида всегда кажется больнее и страшнее, чем обида того, другого, и тебе уже неймётся хлестнуть его посильнее, так чтоб прочувствовал… В конечном итоге это убивает всё, не останется ничего, даже взаимного влечения для элементарного быстрого секса раз месяц во имя здоровья. Даже на это не хватит запала.
Алекс долго курит, потом отвечает:
-Ты совершаешь очень большую ошибку, делая общий вывод по своему собственному слишком, с моей точки зрения, раннему, а потому неудачному опыту. А я знаю, что может быть по-другому.
-По-другому -  это как?
-Это так, когда двое любят друг друга, заботятся, оберегают. Когда мужчина следит за тем, чтобы деньги не кончались, и их хватало на всё, что нужно, а женщина дарит ему свою нежность и ласку за это, когда дети рождаются один за другим и растут в любви, когда для них поцелуи  родителей картина такая же привычная, как и сказки на ночь, читаемые матерью и отцом по очереди, у которой нет чёткого порядка, а делает это тот, кто сегодня сильнее и больше  хочет побыть с детьми…
-Это утопия, Алекс! Среди всех семей, какие я знаю, такого нет, а если когда-то и было, то давно уже умерло под гнётом всё тех же причин, о которых я говорила тебе раньше. Везде свои собственные проблемы, как у Толстого: счастливые пары все похожи друг на друга, а все несчастные несчастны по-своему. Вот только счастливых, хотя бы временно, лично мне встретить не довелось ни разу.
-А мне довелось, и моя семья будет такой! Я сделаю свою женщину счастливой, а она меня …
-Да и она будет, конечно, счастлива до того момента, пока эта игра не надоест тебе, и ты не поднимешь свои глаза, чтобы оглядеться по сторонам. Но скорее всего, тебе даже этого делать не придётся, ведь разнообразие всегда готово само свалиться тебе на голову и вскружить её своим янтарным блеском. А жена твоя счастливая станет наслаждаться, наблюдая за всем этим, и её изнывающее от безграничного счастья, но почему-то разбитое сердце однажды не выдержит этой пытки и тогда случится непоправимое…  Вот так, от твоего идеального счастья окажется рукой подать до трагического несчастья, а ты станешь недоумевать: как так? Как такое могло произойти, я ведь дал ей всё! Ей хватает денег, и книжку я вовремя на ночь ребёнку прочитал… Потому что Алекс, проблемы  есть у всех абсолютно, если нет одних, то будут другие…
-Проблемы можно решать…
-Да, можно, но пока они будут решаться, то, чего ты так долго и упорно ищешь, умрёт безнадёжно…
После долгого молчания и ещё большего разрушения нашей способности трезво мыслить и контролировать свои слова и мысли, Алекс задаёт неожиданный для меня вопрос:
- Ты не будешь больше… заниматься со мной любовью?
-Что заставляет тебя думать так?
-Есть ощущение… что сегодня многое изменилось…
- Ничего не изменилось, Алекс. Я всегда знала, что ты такой.
Он не пытается опровергать это, молчит. Потом снова неожиданность, похоже, он совсем не контролирует уже свой язык:
-Если это уже больше не произойдёт никогда, я хочу, чтобы ты знала: то, что было у меня с тобой в постели – не было прежде никогда и ни с кем…
- Я могу смело признаться тебе в том же … Хотя моё поле для сравнения уже... значительно уже…
Алекс не пытался больше переубедить меня, разжечь, зажечь, удивить, он расслабился, потому что понял, что окончательное решение уже принято. И жирную точку в моих внутренних колебаниях поставила хрупкая девушка с большими янтарными глазами и прекрасным именем Амбр.
Мы долго стоим обнявшись в фойе аэропорта в терминале улетающих … У меня уже совсем не осталось времени, мне нужно уже идти, так как скоро закроется регистрация на мой рейс, но мы никак не можем оторваться друг от друга, а офицер паспортного контроля терпеливо ждёт нас… Нам всего лишь нужно разорвать свои руки, сделать шаг друг от друга, но эти, такие простые действия, так трудны на самом деле, почти невыполнимы, нас стягивает, сжимает в одно неизвестная непреодолимая сила. Алекс тихо, сдавленно шепчет мне в ухо:
- Скажи, есть что-нибудь во Вселенной, что способно убедить тебя? Если да, то просто скажи мне, что это? И если понадобится слетать за этим на Марс, то я слетаю! Если в другую Галактику – то я и это сделаю!
В этот момент французский офицер вежливым окликом «Madame» и приглашающим жестом даёт нам понять, что время вышло: я последний пассажир, и регистрация заканчивается. С усилием резко отрываюсь от Алекса, быстро целую в щёку и стараюсь не смотреть ему в глаза, но всё равно вижу их… Нет они не плачут, они больше никогда не плачут, но то, что я вижу в них заставляет меня просто знать, иметь непоколебимую уверенность в том, что в это мгновение, в эту секунду плачет душа Алекса, плачет надрывно, мученически переживая очередное наше расставание…