ГЛ 53. Дикие гуси летят из СССР

Развал СССР и «Варшавского договора» породило большое количество оставшихся не у дел военных специалистов, находивших себе применение как в разгоревшихся на развалинах Соц. Лагеря  многочисленных военных конфликтах, так и в более далеких странах, особенно в Африке, (Ангола, Заир и др.) где не раз отмечалось присутствие наемников (чаще всего пилотов) из бывшего СССР.«Первыми ласточками» этого процесса стало несколько молодых офицеров из пограничной службы КГБ, перебравшихся в 1991 г. в ЮАР, где они поступили на работу в частные военные структуры.
 
Легендарный командир наемников  француз Боб Денар в интервью газете «Известия» (2001 г.) сказал: «Русские всегда были отличными солдатами, и неудивительно, что некоторые ваши кадровые военные, уволенные со службы, нашли себе работу в Африке. Их было бы и больше, но далеко не все ваши офицеры говорят по-английски и по-французски. Поэтому группы русских наемников пока малочисленны. В 1997 году в Заире я встречал около сотни сербов и русских, которые воевали на стороне экс-президента Мобуту. Солдаты были немногословны, очень хорошо оснащены, тренированы, участвовали в операциях спецназа. Они прибыли в столицу Заира на собственном транспортном вертолете и на нем же после свержения Мобуту и улетели (Речь идет о сербско-русском отряде под командованием Михаила Палемиса, воевавшем в составе т. наз. «Белого легиона»)…. Насколько мне известно, русские и украинские наемники в Конго не вступали в военные действия на суше, их стихией был воздух. Они составляли экипажи боевых вертолетов и управляли истребителями МиГ…. У русских нет специальных контор, которые бы отправляли обученные группы в Африку. Пробираются в основном одиночки. Русские есть в Судане, Эфиопии, Эритрее, Анголе. Я вспоминаю также российского летчика, который воевал на стороне президента Чада Идрисса Деби против повстанцев. В основном это пилоты и военные инструкторы».

В 1993 году несколько человек из состава десантников, переброшенных в Таджикистан на усиление из Казахстана (Капчагайская бригада) ушли к боевикам оппозиции. Сержант из Украины Осецкий, стал инструктором у боевиков, также он пытался привлечь на сторону оппозиции некоторых бойцов пограничной службы, соблазняя их деньгами. Сообщалось, что после разгрома оппозиции в Пяндже один из наемников, Прохоренко, был взят в плен, другой убит, остальные ушли в Афганистан.

В прессе не раз всплывали сообщения о наемниках из России, воевавших на стороне Абхазии и Северной Осетии в военном противостоянии с Грузией в начале 90х годов, а также в Нагорном Карабахе на стороне армянских ополченцев, сражавшихся с армией Азербайджана. Понять, сколько в этих сообщениях правды не представляется возможным. Зачастую россияне, действительно принимавшие участие в этих конфликтах, именовались «наемниками» или, напротив, «добровольцами» произвольно, в зависимости от политических пристрастий журналиста и представляемого им издания. Вероятно, там были и те и другие.
20 августа 1992 года штурмовик МиГ-25, пилотируемый бывшим капитаном ВВС СССР Юрием Беличенко, жителем Кировоградской области Украины, на то время не имевшим гражданства,  был сбит над Мардакертом (в Азербайджане ему предложили - за месяц боевых вылетов на Степанакерт - 5 000 долларов и квартира в любом городе СНГ). Пилот катапультировался, и попал в плен к армянским ополченцам, причем власти Украины открестились от него, назвав наемником. Ему был вынесен смертный приговор, замененный на 25 лет лишения свободы, но после двух лет отсидки, Беличенко  вышел на свободу и даже некоторое время работал директором аэропорта в Степанакерте. В то время, когда шел его судебный процесс, в Степанакерте сидели еще двое выходцев из Украины: 18 - летний Алексей Сусло скрываясь от долгов, сбежал в Азербайджан, и попал служить в азербайджанскую пехоту. Второй, Олег Пилипенко, 1963 года рождения, работник ЧМП, приехал в Баку в гости и попал в уличную облаву. По его словам, всех задержанных одевали в военную форму и отправляли на фронт. Пленные украинцы также сообщили, что  в полку, где они служили,  только офицеров - наемников из Украины и России было не менее 15 человек.
Несколькими годами позже российский политический деятель и правозащитница либеральной направленности Валерия Новодворская попыталась инициировать уголовное преследование ряда русских добровольцев, сражавшихся на Балканах на стороне сербов, по обвинению их в наемничестве (согласно 359 статье УК РФ, наказание, предусматриваемое за наемничество, составляет до 7 лет лишения свободы).  Однако, эта инициатива успеха не имела.
 
В 1995 году в Сьерра-Леоне (Африка) действовала российско-украинская вертолетная эскадрилья, сражавшаяся на стороне правительственных войск. Эскадрилья работала  в рамках контракта, заключенного с южноафриканской ЧВК  Executive Outcomes. Командование эскадрильей осуществлял южноафриканец, полковник Карл Альбертс. Зарплата пилота в то время составляла порядка 4500  долларов США. На вооружении эскадрильи находились вертолеты МИ 24 российского производства, ранее принадлежавшие вооруженным силам Сьерра-Леоне, которые были восстановлены и приведены в боевое состояние российскими техниками. «Летающие танки» МИ 24 сыграли решающую роль в успешном наступлении правительственных войск в декабре 1995 года, завершившемся занятием города Бо. Высаженным с вертолетов десантом был уничтожен штаб повстанцев «Революционного фронта единения». В результате, уже к марту следующего года повстанцы оказались практически разгромлены и загнаны в джунгли.


6 мая 1998 года, после убийства нескольких эритрейских чиновников, Эритрея напала на Эфиопию. Военные действия  продолжались до июня 2000 года, когда эфиопские войска  вытеснили эритрейцев со спорных территорий.
В то время ни одна, ни другая сторона не обладали достаточным количество летного состава и техников для  своих ВВС,  поэтому обе прибегли к помощи наемников. При этом сложилось так, что на стороне Эфиопии воевали россияне, а на стороне Эритреи – украинцы.
К осени 1998-го, когда Эфиопия вовсю готовились к новому раунду войны, на вооружении у нее уже состояли 10 истребителей МиГ-21, 6 Ан-12, а также 24 вертолета Ми-24 и 22 Ми-8, которые обслуживали около 300 российских специалистов. Главную боевую машину эфиопских ВВС - МиГ-21 - к 1999-му заменили 8 российских Су-27, а эфиопские ВВС фактически возглавил отставной российский генерал-лейтенант ВВС Яким Янаков. Эритрея же сделала ставку на МиГ-29 и предпочла Украину , наладив воздушный мост с Киевом, удвоив авиапарк за счет закупленных на Украине самолетов и закупив большую партию стрелкового оружия. Украинские техники обслуживали эритрейские ВВС, а в учебных центрах Украины проходили подготовку эритрейские пилоты.
Несмотря на то, что решающую роль в войне сыграли наземные силы, Су-27 показали превосходство над МиГ-29, и к маю 2000-го малочисленные ВВС практически разгромленной Эритреи потеряли четыре из восьми машин. Характерно, что россияне и украинцы как могли берегли самолеты, избегали прямых столкновений и блюли этику пилотов, позволяли противнику катапультироваться и спокойно приземлиться.  В то же время президент Эритреи Исайяс Афеворки, по слухам,  пообещал обезглавливать каждого пленного россиянина.
Впрочем, идейного противостояния между Москвой и Киевом на эритрейско-эфиопском фронте не наблюдалось: и те и другие стремились лишь заработать денегна военных поставках. Так, летом 1998-го Эритрея за $25 млн закупила 10 российских истребителей МиГ-29. В дополнение к этому, отставной российский полковник Нефедов организовал для Эритреи  поставку восьми штурмовиков Су-25 и четырех вертолетов  Ми-17, закупленных в Грузии и Молдове. А в 1999-м РФ дополнительно поставила Эритрее 200 комплектов ПЗРК "Игла".
В свою очередь, нанятые израильским подрядчиком украинские инженеры налаживали систему ПВО для защиты эфиопской столицы и приграничного города Мэкэле.


Не мало бывших советских и российских граждан вступило в ряды «Французского иностранного легиона», особенно в 90е годы, после развала СССР, когда ситуация в армии РФ была очень тяжелой. Когда я думаю о них, мне вспоминается один мой знакомый, с которым меня свела судьба в начале 2000х. Звали его Артур и он был майором в отставке, артиллеристом, участником войны в Афганистане, за которую имел два ордена «Красной звезды». В 90х, оставшись не у дел, Артур отправился во Францию, где и вступил в Легион, легко сдав вступительные тесты. По его словам там  уже было сильное славянское землячество выходцев из СССР, конфликтовавшее с чернокожими выходцами из бывших французских колоний. Неприятностей русским, украинцам и белорусам, опять же по его словам, добавляли в Легионе старослужащие, выходцы из Польши, пробившиеся на сержантские должности. Они так доставали "советских" легионеров, что к ним порой  применялись даже «меры физического воздействия», впрочем, мало помогавшие. Сам Артур, как бывший офицер советской артиллерийской разведки, оказался объектом крайне пристального внимания отдела собственной безопасности Легиона и, по всей видимости, французских спецслужб.
 «Сдаваясь» в Иностранный Легион каждый новичок проходит собеседование, причем обстоятельства его биографии исследуются весьма подробно, иными словами «СБ потрошит всех», однако, Артура продолжали периодически и весьма подробно допрашивать о его прежней службе, подробностях боевых операций, в том числе по конкретным эпизодам, даже спустя пол года службы, что было вовсе не нормально.  В конце концов, он понял, что «спокойной жизни» не будет и, "разорвав контракт в  одностороннем порядке", благополучно вернулся в Россию.
Говоря о своей военной службе во Франции, мой знакомый заметил: «Прошли те времена, когда в Легион охотно  брали ветеранов боевых действий, хоть ССовцев, хоть коммандос. Сейчас, когда Франция редко ведет активные боевые действия, близко не сравнимые по масштабам с колониальными войнами во Вьетнаме или Алжире, военным проще взять 18летнего оболтуса, лишь бы он был здоровый и крепкий, и по своим лекалам сделать из него то, что им требуется. А советского офицера превратить во французского военного все равно не получится, как ни старайся».

НА фото: Юрий Беличенко, пленный пилот-наемник; российские техники обслуживают МИ-24 наемников в Серра Леоне; русский доброволец с ПЗРК "Стрела", Балканы.