Спустя шесть лет после войны

Это был шестой послевоенный год. Год,  когда Иван Журихин приехал в Минск по распределению после окончания Хреновского лесного техникума Воронежской области. Пареньку было всего 18 лет. Беларусь стала для Ивана  второй родиной, хотя в те времена Родина простиралась на географической карте от Бреста до Тихого океана. Перемена места жительства для поколения 60-х--90-х определялась как смена
адреса. Как будто ты переехал жить с одной улицы на другую.
Судьба была благосклонна к нему, впрочем, она всегда потворствует молодости, полной жизненной энергии, жаждущей дерзать, творить свою биографию.
Свой выбор, куда ехать по распределению после техникума: в Киев, Ленинград или Минск, сделал без колебаний. Может, кто из сокурсников и задумался, какому городу отдать предпочтение, Журихину же внутренний голос настойчиво твердил об одном. И корней-то нет в чужих краях, все здесь, под Воронежем, на сельской пашне спину гнули с утра до ночи из поколения в поколение. Однако были  среди близких родичей и те, кто трудился в лесном хозяйстве. Всю трудовую жизнь работал лесничим дядька. Он-то и дал племяшу совет, куда идти учиться. Давно это было. Сколько прожито, пережито, увидено. Сейчас, оглядываясь на прошлое, вспоминает Иван Васильевич о том безусом юнце, которого не то что бы напугал неизвестный город. Неизвестности он не страшился, просто ощущал какой-то внутренний дискомфорт оттого, что вокруг были незнакомые люди. Когда спрашивал в горсправке адрес Белорусского аэрофотолесоустроительного треста, ныне ГЛПО "Белгослес", что находился в то время по улице Прямой, получил ответ на белорусском языке. Сказал себе тогда, что ж, брат, привыкай!
Этот путь – от вокзала до первого места работы, только уже в обратном направлении, отправляясь в длительные командировки по республике, в Сибирь, на Байкал, теперь он проделывал сотни, если не тысячи раз. Уже через год на
протяжении нескольких последующих полевых сезонов в качестве начальника партии И.Журихин ездил в Бурятию. А ведь в день приходилось протаксировать до 300 гектаров леса. И теперь, вспоминая свои сибирские хождения, он восторгался теми девственными лесами, сопками, байкальскими пейзажами. Последний лесхоз, где его партия проводила лесоустроительные работы, был Баргузинский. Неспокойная река Баргузин, как и ветер, о котором поется в песне: "Эй, баргузин, пошевеливай вал". Спустя годы, напевая ее, Иван Журихин как бы вновь мысленно возвращался в ее верховья… Часто приходилось петь эту песню и в армии на концертах. На службу в Вооруженные Силы лесоустроителя призвали в 1955 году. К этому времени Иван Васильевич заочно закончил 5 курсов Белорусского технологического института
им.Кирова. Проходил срочную службу в десантных войсках под Псковом во взводе разведки. Вот тогда, пожалуй, и
пригодились знания немецкого языка. В армии им пришлось заниматься еще более углубленно. А по вечерам становился
солистом инструментального ансамбля. Поющего солдата командование заметило сразу. С музыкой и песней Журихин
неразлучен со школьной скамьи. Занимался в художественной самодеятельности, хоре, даже драматическом кружке.
Умение петь помогало быстро сходиться с людьми, в любой компании был эдаким заводилой веселого настроения.
В армейские годы, баргузинский период, когда только успел привыкнуть к самостоятельности в жизни, поначалу все как-то не хватало родительской поддержки. А здесь, в белорусском шумном городе, противоположном спокойному райцентру Бобр, что на Воронежчине, общежитие, скромный холостяцкий быт вспоминаются с какой-то ностальгической ноткой. И песня о Баргузине -- как эхо далекой юности.
Улица Прямая в 60-х (тогда это почти самая окраина города) была известна  как место проведения танцевальных вечеров, которые проходили в здании аэрофотолесоустроительного предприятия.
"После работы "чертежка", а это большая просторная комната, — вспоминает ветеран, — вечером превращалась в танцплощадку". Именно на одном из таких вечеров Иван Васильевич познакомился со своей будущей супругой, коренной минчанкой.
Казалось бы, банальна и избита словесно поговорка "Жизнь прожить -- не поле перейти". Но вдумываясь в ее смысл, понимаешь многогранность ее восприятия. Между тем это еще и символ времени, неумолимо отсчитывающий минуты, часы, годы и красящий наши головы сединой. 50 лет рабочего стажа за плечами теперь уже бывшего начальника первой Минской лесоустроительной экспедиции ГЛПО "Белгослес". Сколько вывесок сменило предприятие за эти годы. Однако всегда специализировалось на одном -- устройстве лесов. Ныне первую Минскую возглавляет Борис Черенкевич, старый друг, коллега по работе. Когда-то он ходил в подчиненных Журихина. Теперь Иван Васильевич пенсионер, добавлю, при этом работающий. И сам не хочет, да и руководство предприятия не желает, чтобы Иван Васильевич списался подчистую на полный пенсион. В его услугах нуждаются. Кто, как не он, многоопытный и грамотный спец, сможет так обобщить, сгруппировать собранный материал в такой лесоустроительный труд, как, например, проект ведения лесного хозяйства Национального парка "Нарочанский". А это ни много ни мало -- сотни, тысячи страниц текста. Сейчас он учит молодежь, вчерашних студентов БГТУ, этой кропотливой работе, требующей не только специфических знаний в своей профессии, но и литературных. Огромные увесистые книги, написанные им, его коллегами, являются руководством к действию на ближайшую перспективу целых коллективов лесхозов, нацпарков, лесопарковых хозяйств. В частности, им составлены проекты Печорского лесопарка Могилева, лесов Мордвинской автономной республики, Чечерского спецлесхоза. Самой дорогой наградой за многолетний труд стал для Журихина орден "Знак Почета". В лесоустроительном объединении республики он единственный человек, удостоенный такой награды. Однако был в судьбе Ивана Васильевича еще яркий эпизод, ставший замечательной страничкой в его книге-жизни.
В 1981 году он в числе 11 специалистов-лесоустроителей из бывшего СССР был откомандирован на Кубу для оказания помощи лесоводам этой экзотической страны в проведении устройства лесов. В группу, помимо Журихина, попал еще один представитель Беларуси— В.Герлах. Три года Иван Васильевич вместе с женой, сыном и младшей 10-летней дочерью, как и все коллеги по кубинскому периоду, жили в Гаване в торгпредставительстве СССР. По вечерам занимался в школе имени Хосе Марти, штудировал испанский язык. Проекты лесоустройства трех лесхозов - импрессов написал за это время Журихин. Передал многим кубинцам практические навыки профессии лесоустроителя. Контрападито, его стажеры-ученики, благодарны ему за те переданные им знания.
— Что примечательно, — вспоминает ветеран, — кубинцы по натуре максималисты, и эта черта характера граничит с авантюризмом. Только вчера сами ходили в учениках, и уже вскоре в качестве инструкторов-лесоустроителей выезжали обучать лесной таксации лесоводов в соседние латиноамериканские страны. Много чего узнал Журихин о жителях острова Свободы за эти несколько лет. И, самое главное, понял, что этот народ счастлив и доволен жизнью, довольствуясь при этом минимумом. Они поют, танцуют, веселятся, переживают неудачи с одинаковой экспрессивностью, но не ропщут на судьбу, а принимают ее такой, какая она есть. Их жизнь размеренна и в то же время внутри каждого кубинца бурлит великая жизненная энергия. Может эти открытия и наложили на характер Журихина какой-то отпечаток. И все же он сам чуточку похож на них— такой же веселый, задорный, песенный. Лишь с одной разницей, что в нем были заложены с раннего детства крестьянское трудолюбие, рассудительность, уравновешенность. Супруга как-то заметила с долей иронии, дескать, с тобой если бы и захотел повздорить, то не получится. Беззлобен, даже когда отношения натягиваются, переводит их в плоскость шутки, И все в семье тотчас налаживается. За эти качества его и уважают.
Его трудовой путь прост -- от рядового таксатора до начальника лесоустроительной экспедиции. Но жизнь ветерана насыщена такими удивительно интересными эпизодами, что их хватило бы на несколько жизней, а простой обыватель сказал бы с завистью -- счастливчик, баловень судьбы.
Но это было после, через 50 лет. А тогда, спустя шесть лет после войны, 18-летний юнец шел по незнакомому городу, которому суждено было стать городом его жизни, навстречу своей судьбе, неведомой, но такой манящей.
.
2001 г., февраль.