Глава 55. Под прицелом

 Ес­ли бы Кру­эл­ла не то­нула два дня в па­рах ал­ко­голя и си­гарет­но­го ды­ма, то неп­ре­мен­но зна­ла бы, что се­год­ня в Сто­риб­ру­ке слу­чилось, по­жалуй, са­мое боль­шое го­ре из всех воз­можных – не ста­ло его ве­ры.

       Ес­ли бы Кру­эл­ла хоть на миг за­хоте­ла бы вып­лыть из ал­ко­голь­ных па­ров, вый­ти из но­мера оте­ля с неп­ри­лич­но жес­ткой кро­ватью и пос­мотреть, что про­ис­хо­дит в го­роде, ко­торый лю­то не­нави­дит, она бы зна­ла, что он пог­ру­зил­ся в глу­бокую скорбь. И не по­тому, что жер­твой стал не зло­дей и все на­дели тра­ур. Прос­то не ста­ло на­деж­ды.

       Ес­ли бы Кру­эл­ла за эти два дня хоть на од­ну се­кун­ду пе­рес­та­ла без­божно пить и прок­ли­нать Тем­но­го, то, на­вер­ня­ка, ус­лы­шала бы его от­ветные прок­лятья ей, по­тому что толь­ко она мог­ла сей­час их не слы­шать, ку­па­ясь в ви­не и джи­не. Рум­пель кри­чал так, как ни­ког­да рань­ше, те­перь все точ­но зна­ли, что он это уме­ет.

       Ес­ли бы Кру­эл­ла за двое су­ток рис­кну­ла хоть на ми­нуту вый­ти на ули­цу, разъ­ярен­ные жи­тели го­рода ра­зор­ва­ли бы ее на час­ти. По­тому что этот го­род не при­вык, что уби­ва­ют его ге­ро­ев. По­тому что он был слиш­ком мал и слиш­ком чувс­тво­вал горь­кую по­терю каж­до­го из сво­их де­тей. По­тому что он был стра­шен и без­жа­лос­тен в сво­ей ярос­ти.

       Так мно­го «ес­ли бы», бес­ко­неч­ных ус­ло­вий, ко­торых не слу­чилось. По­тому что эти два дня Кру­эл­ла тя­жело и за­пой­но пи­ла, не при­нимая ду­ша, не вы­ходя из до­ма, поч­ти не за­кусы­вая. Ког­да за­кон­чился джин, приш­ла оче­редь чис­то­го спир­та. Она, ко­неч­но, рис­ко­вала уме­реть от ал­ко­голь­но­го от­равле­ния, но, черт возь­ми, ког­да ее это ос­та­нав­ли­вало?

       Она пи­ла, пи­ла и пи­ла, по­ка не прев­ра­тилась в бес­чувс­твен­ную кук­лу, смот­ря­щую на мир стек­лянны­ми гла­зами и по­тому ни­чего вок­руг не за­меча­ющую. Она пи­ла до тех пор, по­ка ее ор­га­низм не во­зопил о по­мощи, вы­пус­кая на­верх все пе­режи­тое за пос­леднее вре­мя в ви­де мер­зкой рво­ты. Она пи­ла ров­но до той се­кун­ды, по­ка ее гла­за не зак­ры­лись, за­тума­нен­ные ви­ном и болью, а го­лова не кос­ну­лась жес­ткой по­душ­ки. Она пи­ла, пи­ла и не мог­ла ос­та­новить­ся, иг­рая в рус­скую ру­лет­ку. На вы­жива­ние.

       Это бы­ло слиш­ком да­же для нее. В за­пои она ухо­дила край­не ред­ко, пред­по­читая пить час­то, но ма­ло, а ес­ли и ухо­дила, сбе­гая от опос­ты­лев­шей ре­аль­нос­ти, то всег­да уме­ла соб­рать се­бя в ку­чу, соб­рать­ся, дви­гать­ся даль­ше. Но этот пос­ледний за­пой был осо­бо жес­тким.



       Кру­эл­ла про­сыпа­ет­ся толь­ко от то­го, что в гор­ле пек­ло и су­шило, как в аду. По­пыт­ка на­щупать ря­дом хоть ка­кое-то по­добие ем­кости для во­ды про­вали­лась пол­ностью – ря­дом толь­ко шу­ба, в ко­торой, ве­ро­ят­но, она ус­ну­ла и один та­пок. С тру­дом раз­ле­пив, а, ес­ли быть от­кро­вен­ной, поп­росту ра­зод­рав гла­за, Де Виль са­дит­ся на пос­те­ли, ос­матри­ва­ясь. Че­рез пять ми­нут мол­ча­ливо­го наб­лю­дения до нее до­ходит, что на­ходит­ся она в сво­ем но­мере. Уже хо­рошо. Еще че­рез пять ми­нут – что она да­же оде­та и, как это не уди­витель­но, ук­ры­та. На­вер­ное, до но­мера все же доб­ра­лась са­ма.

       По­шаты­ва­ясь, дер­жась за сте­ны и ед­ва не грох­нувшись па­ру раз, она все же до­шага­ла кое-как до ван­ной и, от­крыв кран на пол­ную мощ­ность, под­ста­вила ли­цо под во­ду, од­новре­мен­но и умы­ва­ясь и уто­ляя жаж­ду. В го­лове гу­дело, а пе­ред гла­зами все плы­ло. В до­каза­тель­ство то­го, что она бы­ла осо­бо бес­по­щад­на к не­му, ее нес­час­тный ор­га­низм выр­вал все свое со­дер­жи­мое в уни­таз.

       - Ох, черт возь­ми! – сто­нет она, об­хва­тив гу­дящую го­лову ру­ками. – Слав­но я по­весе­лилась, ве­ро­ят­но.

       Но­вый прис­туп рво­ты под­ко­сил ее еще силь­нее и в душ Кру­эл­ле при­ходит­ся бук­валь­но пол­зти. Хо­рошо хоть, она од­на и ник­то не уви­дит ее от­вра­титель­но­го сос­то­яния.

       Ед­ва до­пол­зла до кро­вати, Кру­эл­ла бро­са­ет­ся на пос­тель, сте­ная от бо­ли. Черт, она со­вер­шенно не уч­ла, что спит не на мяг­кой кро­вати в до­ме Свон и не на у­ют­ных мат­ра­сах в охот­ничь­ем до­мике, а на жес­ткой пос­те­ли в во­нючем оте­ле, при­над­ле­жащем ста­рой пе­реч­ни­це с ар­ба­летом. Ник­то не це­нит та­кую изыс­канную да­му и ее арис­токра­тич­ные кос­точки здесь! От воз­му­щения Кру­эл­ла го­това бы­ла лоп­нуть.

       Впро­чем, вско­ре пох­мелье бе­рет свое и она ус­по­ка­ива­ет­ся. Се­год­ня ни на ка­кие силь­ные эмо­ции она бы­ла поп­росту не спо­соб­на. Да­же поп­ро­бова­ла се­бя ко­рить за то, что слиш­ком пе­ребор­щи­ла с ин­тенсив­ностью двух­днев­но­го за­гула, и что на­до за­вязы­вать с ал­ко­голем, но это в ито­ге выз­ва­ло у нее лишь ус­мешку: ког­да она се­бя ог­ра­ничи­вала? Раз­ве ее ос­та­нав­ли­вали ка­кие-то зап­ре­ты? За­чем се­бе врать – она ал­ко­голик – стиль­ный, не­обыч­ный, но ал­ко­голик. И от нра­во­уче­ний по от­но­шению к са­мой се­бе она точ­но пить мень­ше не ста­нет. Боль­ше – сколь­ко угод­но, что­бы заг­лу­шить со­весть.

       Кру­эл­ла с тру­дом, с де­сятой по­пыт­ки, зас­тавля­ет се­бя под­нять­ся с пос­те­ли и, до­пол­зя че­репашь­им тем­пом до ду­ша, спе­шит оку­нуть­ся в прох­ла­ду во­ды. Влаж­ные струи нес­коль­ко ос­ве­жа­ют одур­ма­нен­ную пой­лом го­лову и зас­тавля­ют прос­нуть­ся соз­на­ние. Ух. Те­перь-то она хоть нем­но­го мо­жет прий­ти в се­бя.

       Из ду­ша она вы­ходит нес­коль­ко бо­лее уве­рен­ным ша­гом и да­же, ни ра­зу не упав, дер­жась за сте­ну толь­ко од­ной ру­кой, до­ходит до кро­вати. Кое-как сло­жив ве­щи в шкаф и да­же ис­хитрив­шись по­весить шу­бу, Кру­эл­ла, най­дя в бу­тыл­ке джи­на ос­татки бла­годат­но­го на­пит­ка, при­сасы­ва­ет­ся к гор­лышку, жад­но от­пи­вая из нее. Это да­рит спо­соб­ность улы­бать­ся, по­тому что она ис­пы­тала столь не­веро­ят­ную ра­дость от нес­коль­ких глот­ков, ка­кая дав­но не по­сеща­ла ее.

       Ма­ки­яж стер­ся, впро­чем, ни­какая во­да и не­пого­да не смо­ет сле­ды вме­шатель­ства чер­нил Ав­то­ра, а Кру­эл­ла лишь кра­сит гу­бы силь­нее, да­же, ка­жет­ся, ров­но. Ма­лень­кая по­беда, оз­на­ча­ющая, что все да­леко не так пло­хо, как по­каза­лось ей в пер­вые ми­нуты пос­ле воз­вра­щения в соз­на­ние.

       В но­мере душ­но, и ал­ко­голь, бур­ля­щий в ве­нах, толь­ко уси­лива­ет это. Кру­эл­ла сме­ня­ет теп­лый ха­лат на лег­кий, шел­ко­вый, за­вязы­вая по­яс и рас­прав­ляя кро­хот­ные склад­ки тка­ни. Под­хо­дит к ок­ну, схва­тив со сто­ла кон­фе­ту, что­бы хоть нем­но­го пре­одо­леть тош­но­ту. Ни чер­та не по­мога­ет, мак­си­мум на что ей при­ходит­ся на­де­ять­ся – что кон­фе­та приг­лу­шит не­выно­симый за­пах со рта. Она уси­лива­ет этот эф­фект жвач­кой с аро­матом мен­то­ла, ле­жащей тут же, на сто­ле (ве­ро­ят­но, зная, что за­поя не из­бе­жать, по­забо­тилась о се­бе за­ранее) и ка­та­ет ша­рик меж зу­бов. Шум, ко­торый до­саж­дал ей рань­ше, сей­час стал кри­чаще-яв­ным. Кру­эл­ла нах­му­рилась: да что там та­кое? В ко­ридо­ре при­чита­ет баб­ка-волк, стра­да­ет по ка­кой-то «нес­час­тной де­воч­ке». На­вер­ное, свою юность вспом­ни­ла. Рас­пахнув што­ры, Кру­эл­ла ви­дит доб­рую по­лови­ну го­рода, ору­щего и гу­дяще­го как улей, и брез­гли­во мор­щится: опять ка­кая-то ерун­да слу­чилась. Оче­ред­ной зло­дей за­ехал в го­род, что ли, или дра­коны на не­го на­пали, что все так гу­дят? Вой си­рен зас­тавля­ет Де Виль схва­тить­ся за го­лову, за­жав уши ру­ками. Ох, ка­жет­ся, из ушей кровь пой­дет сей­час, ес­ли эти не­люди не ус­по­ко­ят­ся! В ко­ридо­ре воп­ли, на ули­це гул. Как они сме­ют, и имен­но тог­да, ког­да она так стра­да­ет?

       Она по­пыта­лась сде­лать вид, буд­то ни­чего не про­ис­хо­дит, лег­ла на кро­вать и да­же от­кры­ла кни­гу, не смот­ря на пры­га­ющие строч­ки пе­ред гла­зами. Не по­мог­ло. Не спас­ли да­же на­уш­ни­ки и му­зыка на те­лефо­не. Шум и гул на­рас­тал, на ули­це, ка­жет­ся, бу­шевал Ар­ма­гедон, ав­то­моби­ли гу­дели, как си­рены, а кри­ки, что она слы­шала, со­об­ща­ли о том, что в Сто­риб­ру­ке оче­ред­ное ч\п.

       - Да что там про­ис­хо­дит? – Кру­эл­ла вста­ла, сно­ва от­кры­ла шкаф с гар­де­робом, пы­та­ясь по­пасть в ру­кав шуб­ки, и пос­пе­шила вый­ти из но­мера, но… цеп­кие паль­цы Рум­пель­штиль­цхе­на до уду­шения схва­тили ее гор­ло, не да­вая да­же по­шеве­лить­ся. С вне­зап­но взяв­шей­ся от­ку­да-то, поч­ти зве­риной си­лой, он при­под­нял ее от по­ла и пе­ред гла­зами мель­кнул его жес­то­кий ос­кал:

       - Ес­ли бы я знал, что од­нажды ты сде­ла­ешь это, я бы уда­вил те­бя еще в пер­вую встре­чу, па­даль!

       Цвет его ли­ца слож­но бы­ло опи­сать сло­вами, хо­тя бы по­тому, что в при­роде нет та­кого от­тенка крас­но­го, ка­кой от­ра­зил­ся на ко­же Тем­но­го. Кру­эл­ла смот­ре­ла на не­го, ши­роко рас­пахнув гла­за, ли­шен­ная воз­можнос­ти от­ве­тить, как-ли­бо за­щитить­ся и да­же ма­лей­ше­го по­нима­ния то­го, что слу­чилось.

       Цеп­кие паль­цы Гол­да да­вят ка­дык и она за­дыха­ет­ся, жад­но гло­тая пос­ледние ос­татки рос­ко­ши и чувс­твуя, как пе­ред гла­зами все плы­вет. По­тому, го­лос вор­вавше­гося ше­рифа Прек­расно­го она уже слы­шит буд­то из ту­мана:

       - Пе­рес­тань­те ду­шить по­доз­ре­ва­емую!

       Ка­жет­ся, Дэ­вид все же отор­вал Рум­пель­штиль­цхе­на от сво­ей жер­твы, а Снеж­ка под­но­сит ей ста­кан во­ды, ко­торую Де Виль жад­но вы­пива­ет поч­ти зал­пом не бы­ла нас­толь­ко бла­годар­на это­му се­мей­ству, как в эту се­кун­ду.

       - Спа­сибо, до­рогой, - от­харки­ва­ясь и плюя слю­ну пря­мо на пол, все еще чувс­твуя нех­ватку воз­ду­ха, бла­года­рит она, но ед­ва лишь под­ни­ма­ет взгляд на ше­рифа, как он лов­ко ско­выва­ет ее за­пястья на­руч­ни­ками:

       - Кру­эл­ла Де Виль, вы по­доз­ре­ва­етесь в убий­стве Белль Голд.

       Что? Кру­эл­ла пе­рево­дит не­пони­ма­ющий взгляд с Прек­расных, на сто­ящих тут же Эм­му и Кил­ли­ана. Это шут­ка? Они сош­ли с ума? Это все ей снит­ся?

       - Что? – толь­ко и мо­жет вы­давить вслух Де Виль и от­ша­тыва­ет­ся при ви­де чер­но­го ду­ла в ру­ках То­чен­но­го под­бо­род­ка, что нап­равле­но пря­мо ей в ли­цо.
       Вся­кое соп­ро­тив­ле­ние бес­по­лез­но. Она под при­целом.