Стаи слов 19

*    *    *
У нас тут тихо. Белые снега, те самые, что вам в Москве не снились, покровом  мятым скромно расстелились по тем местам, где путника нога след не печатает. И сумрак дымовой с утра повис над лесом и долиной – как паруса старинной бригантины, упоминанье каковой никак не вяжется с пейзажем сухопутным. Но кажется: вот если бы попутным и резким ветром утро всколыхнуть – тогда бы, может быть, и мы пустились в путь. Но явь строга: безветрием томимы, мы чувствуем, что мы не  пилигримы, что каждого судьба – быть узником острожным. И грех прельщаться счастьем невозможным.

 *    *    *
Почему-то   стал нормой принцип «всё на продажу». Все сошли с тормозов: всех раздели, всё выворотили на изнанку, из обыденности  сделали сенсацию. «Вся Россия шокирована…» - и далее «вся правда» о найденных в капусте детях, любовницах, разводах, доходах, свадьбах, тяжелых буднях и  экстравагантных развлечениях звезд шоу-бизнеса и пр. Нам  же обязательно надо знать, кто на ком в пятый раз женился, а кто ни в какую не женится, кто кого бросил и почему! Неужели вся Россия действительно ночи не спит, присосавшись к компьютеру, и напропалую шокируется?
 
  *    *    *
Самое большое зло – это алчность. Именно она чаще всего лишает людей человеческого облика. И превращает человека… в кого же?  В зверя? Не будем обижать зверей, называя людские низости зверствами. Хищник просто добывает продукты питания. Или устраняет слабого соперника во имя продолжения рода здоровых и жизнеспособных особей.

*    *    *
 «Поэзия не может и не должна быть мечтой, капризом, сновидением, прихотью, экзотической фантазией, словесной игрой, иначе ей грош цена. Сколько жульничества вокруг нее, сколько самодовольства, самоупоения, кокетства, какая беззаботность в отношении единого, общего человеческого дела…»  (Георгий Адамович).
Меня озадачивает сама постановка вопроса. Что значит: «поэзия не должна быть» и т.д.? Это – по какому закону?  (или по чьей воле?) Поэзия действительно никому ничего не должна, ибо ни у кого не одалживалась. Да и у кого было занимать, если до нее словесности не было… И что значит: «поэзия не может»? Поэзия как раз может все – по причине ее первородства и почти неограниченных возможностей. И кто запретит ей быть мечтой, сновидением, словесной игрой? И главное – зачем? «Беззаботность в отношении единого, общего человеческого дела…» - литавры  риторики. Поэзия взяла на себя не праздную заботу -  быть голосом души.

*   *   *
Вспомним стрекозу. Издали – стремительное, мимолетное (в буквальном смысле) изящество. Вблизи – маленькое страшненькое существо с замашками хищника. И так не только со стрекозами. Наверно, не надо подпускать слишком близко то, что издали представляется совершенством.

*   *   *
Когда жизнь в силу естественных причин сводится к быту и регулярно повторяющимся малосодержательным ритуалам, можно превратиться в курицу. Но в курицу превращаться никак нельзя, потому что она даже не птица, а сплошное недоразумение. А быть недоразумением уж совсем скверно. Вывод:  надо убедить себя в том, что на самом деле ты – певчая птица, которая временно переведена на ставку курицы.

Фото автора