Верные друзья. Мореманские штаны

               
    Вася штопал носок, натянув его на перегоревшую лампочку, а я чистил картошку, когда пришел Рашид. Коротко кивнув головой, он вышел на балкон.

  – Как всегда шифруется, – сказал Вася, заглянув в щель между шторами. – Улыбается! Значит, приедет Люба. А теперь вот насупился. Наверное, вспомнил бедняга, что по такому случаю не во что одеться.
 
    Так и случилось. Появившись из-за штор, Рашид радостно сообщил, что в воскресенье прилетит Люба.

  – Сочувствую, – съязвил Вася, вдевая нитку в ушко иголки.
 
  – Не знаю только, что надеть, – грустно вздохнул Рашид, не обратив внимания на шпильку.

  – Не переживай, моряк, – утешил его Вася, перекусив нитку зубами. – Нарядим тебя как падишаха. Подарим байковые трусы с начесом. – Приталенные, с сеткой, – уточнил он. – Оторвем от сердца вот эти почти не ношеные носки, сбрызнем одеколоном «Шипр» – и получится из тебя жених хоть куда!

  – Вась, перестань ерничать, – пожурил я друга. – Рашид, ну что ты прибедняешься? У тебя есть всё необходимое. Только новые брюки не помешало бы справить.

  — Точно! — радостно воскликнул он, подняв глаза к небу. — Хочу брюки клёш, как у моряков! Но, — разочарованно вздохнул он, — в магазинах такие не найти.

    После службы на корабле он возомнил себя настоящим морским волком и с уважением относился к морским традициям. Особенно не любил, когда на палубе (то бишь в комнате) появлялись женщины, считая их источником неприятностей, а над своей кроватью повесил военно-морской флаг.

  – Почему бы не сшить? – вдруг осенило меня. Ателье «Одесса» недалеко, на Павловом Поле.

    Услышав трезвон колокольчика над входной дверью, портной оторвался от швейной машинки и, окинув посетителей оценивающим взглядом, услужливо склонил голову.

  – Готов выслушать за вашу просьбу.

  – Хочу заказать брюки клеш, – робко произнес Рашид.

  – Никаких проблем, однако, имею задать вопрос: вы холостой или женатый?
 
    Рашид замялся, не зная, что ответить, и озадаченно посмотрел на нас.

  – Женат. На нижнюю половину, – съехидничал я. – А вам не все равно?
 
  – Видите ли, уважаемый, – многозначительно произнес он, – женатики обычно просят пришить потайной кармашек для заначки. Вам такой загашник нужен?
 
  – Он что, похож на идиота? – возмутился Вася, указывая на Рашида. – Конечно, нужен!

  – Ясно. С вас 30 гривен.

    Мы растерялись.

  – Дороговато, однако.
 
  – Что вы мне начинаете? Молодые люди, дешевле только в Одессе на Привозе. Итак, будете заказывать или забыть вас навсегда?

  – Таки да! – обреченно вздохнул Рашид и полез в карман за деньгами, не зная, что красная цена пошива брюк – 15 рублей.

    Убедившись, что клиент «созрел», портной снял мерку и попросил зайти через пару дней.

    Наконец-то мечта Рашида сбылась! Он ошалело носился по комнате, демонстрируя обновку. Узкие, выше колена и широкие снизу, с четко выглаженной стрелкой брюки хорошо облегали его ладную фигуру и впрямь напоминали форменные брюки моряков. Только эти были с ширинкой и без клапанов на бедрах. Сходство с моряком дополняла тельняшка и военно-морской флаг, которым он размахивал. Втянув живот и гордо подняв подбородок, счастливец грациозно ступал по комнате цаплей, высоко поднимая согнутую ногу, а затем, выпрямив ее, делая шаг вперед.

  – Не мельтеши, – осадил его Вася. – Перед своей Любашей будешь танцевать, а мне позволь обрезать нитку, висящую на штанине. С этими словами он, взяв ножницы, опустился на колени перед Рашидом. К ужасу Васи, он вместе с ниткой нечаянно вырезал кусок ткани из штанины! Рашид потерял дар речи от неожиданности. Осознав, что натворил, Вася на четвереньках отполз к двери, не сводя испуганных глаз с Рашида.

  – Балбес, ты что наделал?! – крикнул я ему вслед и, чтобы успокоить друга, заботливо взяв его под локоть, усадил на стул, не заметив стоящий на нем открытый пузырек туши. Хорошо, что реакция у меня была отменная, и я успел увернуться от тумака. Такое проворство я выработал еще в детстве, уворачиваясь от безобидных маминых шлепков.

    Мы бежали от праведного гнева зигзагами, обгоняя друг друга, словно пытались догнать свой инфаркт. Нашел нас Рашид в час ночи перед общежитием и властно приказал.

  – На колени, несчастные!

    Мы пали ниц и, воздевая руки к небу стали поочередно возносить ему хвалу, следуя установленному нами же ритуалу.
 
  – О, шербет диабета моего! Твои глаза прекрасны, как чистейшие озера…

  – Твоя походка величественна, как у верблюда…

  – А слова слаще молока ослицы…

  – Лицо твое подобно луне в четырнадцатую ночь, а локоны чернотой напоминают тьму благоуханной ночи…

  – И груди твои белее слоновой кости…
 
  – Какие груди? – возмутился Рашид. – Ладно, так и быть, прощаю! Пошли домой, картошка стынет.

    Нам было стыдно за свой проступок, поэтому всю ночь обсуждали, как исправить ошибку. Спозаранку, пока не проснулись конкуренты, мы с Васей пробежались по этажам общежития, собирая пустые бутылки. Девятнадцати рублей, отложенных мной на черный день, не хватило бы для пошива новых брюк. Учитывая, что за пустую бутылку давали 12 копеек, собранной тары должно было хватить.

    При виде нас приемщик стеклотары скрюченным пальцем указал на листок, приклеенный к стеклу: «Тары для упаковки нет. Бутылки со сколами и грязные не принимаем». На наше: «А по 10 копеек возьмете?» – услышали: «Ладно уж, что с вами поделаешь». Поговаривали, что приемщики на разнице в две копейки сколачивали целые состояния. Вполне возможно, ведь две пустые бутылки стоили столько же, сколько литр разливного молока.

   Увидев снова знакомые лица, портной всполошился. Но потом, узнав причину визита, успокоился и обещал выполнить заказ до вечера.

   Утром мы отдали брюки Рашиду, сказав, что удалось их отреставрировать. Он недоверчиво осмотрел их со всех сторон и, не обнаружив изъянов, был очень удивлён. Затем дружески обнял нас, надел обновку и укатил в аэропорт.

   Ему-то хорошо, а вот нам с Васей, пока у нас гостила Люба, пришлось ночевать в общежитии медучилища на стареньком трухлявом диване, облюбованном клопами.

   Рисунок Николая Крутикова.